ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
Изложение теоретических концепций в гуманитарной сфере – дело очень сложное и рискованное даже для самих их создателей.
Как говорил Фридрих Дюрренматт: "...и у меня есть своя теория. Однако я не предаю свою теорию гласности, считая ее своим частным делом (иначе мне пришлось бы ею руководствоваться)" (Дюрренматт, 1990, с. 170). Скорее всего, Джеймс Бюджентал тоже осознает эту опасность оглашения своих теоретических взглядов, но, тем не менее, постоянно рискует и публикует их. Видимо, он делает это в надежде, что читатель будет воспринимать их не как "последние истины" в теории и "прокрустово ложе" для практической работы, а скорее как "информацию к размышлению", как призыв сделать собственный выбор. Бюджентал верит в свой подход, но не верит, что любой психолог или психотерапевт может сделать его своим. "Я на самом деле не верю, что любой подход годится каждому. Мне кажется, что призыв к универсальности говорит или о наивности, или о нечестности (выделено мною – С.Б.). Многие системы помогают, но человек слишком изменчив, слишком сложен и слишком мало познан, чтобы ждать открытия некоей окончательной психотерапии – если она вообще возможна" (Bugental, 1978, р. 19).
Именно так – не как единственно правильную и универсальную доктрину, а как один из возможных, развивающийся и незавершенный процесс становления и поиска – и следует рассматривать экзистенциально-гуманистический подход Дж.Бюджентала.
Но прежде чем описывать концепцию Бюджентала, несколько слов о нем самом.
Джеймс Фредерик Томас Бюджентал (James F.T.Bugental) родился 25 декабря 1915 года в небольшом городке Форт Уэйн (штат Индиана, США). Родители его были достаточно образованными людьми, но времена Большой Депрессии заставили их бороться за выживание и семья вынуждена была переезжать из города в город.
Первоначально Бюджентал получил педагогическое образование (окончил Учительский Колледж в Техасе в 1940 году), затем изучал социологию (диплом магистра по социологии, 1941), а еще через пару лет перешел в психологию и во время службы в армии уже работал психологом в военном госпитале.
Вот как он сам пишет о времени своей учебы: "Мое психологическое образование было типичным для того периода (1940-48 гг.). Большая часть учебного времени была посвящена изучению психических процессов – развитию, мышлению, восприятию, научению и памяти... Одним из первых моих учебных курсов был курс статистики, считавшейся королевской дорогой к реальности. Первая лекция начиналась словами: "Все сущее существует в виде чисел". И никто не воскликнул, что в соответствии с этим изречением все важное в жизни изгоняется из нее, объявляется несуществующим. Это было типично для того времени; к счастью, сегодня* все больше людей считает подобные изречения уродливыми ископаемыми..." (Bugental, 1987, р. 108).
* Говоря "сегодня", Бюджентал имеет в виду вторую половину XX в. – период активного становления в западной психологии гуманистически-ориентированных подходов; к великому сожалению, для нашей психологии это "сегодня" все никак не наступает, что, тем не менее, не мешает многим отечественным психологам считать подобных "уродливых ископаемых" вполне современными и даже очень передовыми взглядами...
В 1948 г. Бюджентал получил докторскую степень по психологии (Университет Огайо). Еще ранее, в 1945 году, знакомство с книгой Карла Роджерса "Консультирование и психотерапия" открыло для него, по его собственным словам, "новую реальность". В дальнейшем Бюджентал все ближе знакомится с этой реальностью – через экспериментальные исследования по Я-концепции (под руководством Джорджа Келли, которого Бюджентал считает одним из своих учителей), изучение психологического интервьюирования, а затем (с начала 50-х – и по сегодняшний день) и клиническую практику – через, как он сам говорит, "работу с "реальными людьми"..." (Bugental, 1995, р. 103).
Все яснее проявляется приверженность Бюджентала гуманистическим ценностям (он был лично знаком с лидерами движения "за гуманистическую психологию" Абрахамом Маслоу и Карлом Роджерсом, которые оказали на него очень сильное влияние) и экзистенциальным взглядам на человека (последнему очень способствовали встреча в 1958 году и дальнейшее многолетнее сотрудничество с Ролло Мэем – патриархом американской экзистенциальной психологии).
Бюджентал пишет ряд программных статей по гуманистической и экзистенциальной психологии и психотерапии, принимает активное участие в третьей (гуманистической) "революции" в психологии и избирается первым президентом "Ассоциации За Гуманистическую психологию" (1962-1963).
Большую известность Бюдженталу приносят его книги, прежде всего – "В поисках аутентичности: Экзистенциально-аналитический подход в психотерапии" (1965), "В поисках экзистенциальной идентичности" (1976), "Психотерапия и процесс: основы экзистенциально-гуманистического подхода" (1978), "Искусство психотерапевта" (1987), "Сокровенные путешествия" (1990), "Психотерапия- это не то, что Вы думаете" (1999).
Одновременно он ведет активную педагогическую деятельность, являясь профессором ряда университетов. Особый интерес представляет разрабатываемая им в течение многих лет концепция и программа практической подготовки к индивидуальному консультированию, которая известна также под названием "Искусство психотерапевта".
Многие из известных ныне психологов и психотерапевтов называют Бюджентала своим учителем и говорят об огромном влиянии, которое он оказал на их профессиональный и личностный рост (см. специальный выпуск "Journal of Humanistic Psychology" (1996, №4), посвященный 80-летию Бюджентала).
Сегодня Джеймс Бюджентал – "один из наиболее выдающихся провозвестников экзистенциальной психотерапии" (Schneider, May, 1995, p. 108); он – среди лидеров всего гуманистического направления в психологии и психотерапии и, безусловно, один из самых ярких, глубоких и мудрых психологов современности.
Остановимся подробнее на его подходе.
Как известно, в современной психологии и психотерапии существует огромное количество подходов к консультированию – весьма различных как по своей теоретической направленности, так и по процедурной оснащенности. Экзистенциально-гуманистический подход Джеймса Бюджентала – один из самых глубоких и подлинно гуманных. Эта фундаментальная и многогранная концепция развивается на протяжении пяти десятилетий. Она включает в себя философско-методологическое обоснование, психологическую теорию личности и личностного роста, оригинальную концепцию глубинного взаимодействия и общения в процессе индивидуального консультирования, авторскую программу обучения основам психотерапевтической работы и, конечно, – необозримый и бесценный, интенсивно пережитый, глубоко осмысленный и блестяще описанный опыт практической работы с клиентами.
Масштабы и разнообразие этого опыта работы с реальными людьми огромны – только за первые 30 лет консультативной деятельности Бюджентал провел более 50 000 (!) часов в непосредственном общении с клиентами, среди которых были инженеры, полицейские, проститутки, юристы, учителя, чиновники, домохозяйки, секретарши, студенты, нянечки, врачи, монахини, таксисты, министры, священники, солдаты, рабочие, профессора, клерки, актеры и многие другие (Bugental, 1976, р. 1). И с каждым клиентом была проведена глубокая, интенсивная, кропотливая "жизнеизменяющая работа". Эта работа вобрала в себя множество людских судеб с их проблемами и открытиями, взлетами и падениями, надеждами и разочарованиями. Нельзя не признать – концепция Бюджентала возникла не на пустом месте и не за письменным столом; это не просто умозрительное теоретизирование, а, говоря словами Достоевского, "реализм в высшем смысле". Очевидно – есть у Бюджентала весомые основания, чтобы говорить о сущности человеческой и путях ее обретения, а у нас – чтобы прислушаться к этому...
Следует согласиться с Кирком Шнайдером в том, что Бюджентал – уникальный "мастер двойственности", способный одинаково глубоко и тонко работать как в "объективном мире" теории, так и в "субъективном мире" практики (Schneider, 1995, р. 108-110). Начнем мы с изложения его теоретической концепции.
Здесь я не имею возможности представить всю глубину, богатство и красоту этой фундаментальной концепции и ограничусь кратким описанием ключевых ее положений в виде тезисов с небольшими комментариями (максимально используя при этом "голос" самого Бюджентала).
1. Важнейшая особенность "человеческой природы" – внутренне присущая человеку мотивация к "поиску здравого", которая, как только ее освобождают, побуждает человека двигаться ко все большей эффективности и удовлетворенности в жизни (Bugental, 1995, р. 18).
У человека есть потенциал осознать свою жизнь (шестое, "экзистенциальное чувство", "внутреннее видение" – как называет эту способность Бюджентал), понять ее и предпринять конструктивные шаги на пути к тому, чтобы жить более аутентично, больше стать самим собой. Но все дело в том, сумеет ли человек реализовать этот потенциал.
Для осуществления этого важнейшего дела человеку необходимо мобилизовать заботу о своей жизни и способность к внутреннему поиску, с помощью которых появляется возможность за многочисленными "онтическими трудностями" не утерять из виду проблемы онтологического, экзистенциального уровня – те "базовые вопросы", которые жизнь ставит перед каждым человеком: "Кто и что я есть? Что такое этот мир, в котором я живу?" и т.п. (Bugental, 1987, р. 5).
С одной стороны, ответ на этот экзистенциальный вызов неизбежен и все мы "отвечаем на эти вопросы – своими жизнями, тем, как мы определяем самих себя, как мы используем свои силы, как относимся к другим людям, как встречаем все возможности и ограничения человеческого существования" (там же). Но, с другой стороны, эти вопросы и тем более ответы не очевидны, их нельзя "списать" и бессмысленно ждать подсказки – даже из самых авторитетных источников. Ответы эти – каждый раз сугубо индивидуальные и неповторимые – могут появиться лишь благодаря личному, ответственному участию самого отвечающего. И потому они требуют от человека усилий, напряженного поиска и, по сути, "всю свою жизнь мы... формулируем и пересматриваем свои ответы..." (там же).
Способность человека к экзистенциальному поиску через осмысление своего бытия (которая, в свою очередь, опирается на специфически человеческую способность к "рефлексивному самосознанию" – "сознавать и в то же время осознавать нашу сознательность" (Bugental, Kleiner, 1993, p. 102) содержит в себе различные возможности – как уменьшения, так и увеличения "препятствий для аутентичной жизни" (там же). Как считает Бюджентал, этот поиск сам по себе является процессом исцеляющим и развивающим. Однако при этом далеко не всякие полученные в результате "ответы" ведут к "экзистенциальной эмансипации" – то есть к возможности "продвинуться в действительно новом способе бытия", свободном от жестких идентификаций, "идеализированных образов" и т.п. (Bugental, 1978, р. 10).
Способствовать подлинной экзистенциальной эмансипации – суть психотерапевтической работы, которую Бюджентал назвал "жизнеизменяющей".
2. Жизнеизменяющая психотерапия – это работа клиента и терапевта над тем, чтобы "помочь первому проанализировать способ, которым он отвечал на экзистенциальные вопросы жизни, и попытаться пересмотреть некоторые из ответов таким образом, чтобы они сделали жизнь клиента более аутентичной и, тем самым, – более реализованной" (Bugental, 1987, р. 6).
Как справедливо считает Бюджентал, психотерапевт, принадлежащий к любой школе, может сказать: "Суть нашего дела – изменение!" Однако все дело – в сути этого изменения. От того, как понимается это изменение, зависит самое главное – представление о цели, предназначении и смысле работы фасилитатора.
И в этом-то, возможно, самом принципиальном вопросе различные психологические школы расходятся весьма существенно. Используя известную дихотомию А.Маслоу "дефицитарные мотивы – бытийные мотивы", Бюджентал выделяет два основных уровня целей работы фасилитатора (Bugental, 1978, р. 2-11):
В жизнеизменяющей психотерапии эти две цели рассматриваются не как взаимоисключающие, но и не как рядоположенные. ЭГП учитывает необходимость снижения "личностного дистресса" и многие другие проблемы дефицитарного уровня, однако не останавливается на них и идет дальше – на экзистенциальную глубину. Главная цель для Бюджентала не в устранении "симптомов", а в помощи клиенту почувствовать себя "способным на большее в своей жизни и... имеющим выбор там, где ранее он испытывал принуждение" (Bugental, 1987, р. 9). (Не случайно одна из известных книг другого видного представителя экзистенциального направления Джеральда Корэя так и называется – "Я никогда не знал, что у меня есть выбор" (Corey, 1986)).
Суть позиции Бюджентала заключается не в игнорировании конкретных затруднений клиента и симптомов – "презирать симптомы могут только те, кто не знает их бремени" (Bugental, 1978, р. 2-3), а в том, чтобы не ограничиваться работой с симптомом. Такое ограничение не эффективно даже с "симптоматической" точки зрения: так как большинство симптомов и дистрессов являются "значительно более глубоко укорененными в натуре клиента", то всегда есть "возможность того, что дистресс есть сигнал глубокого пласта бытия, который будет настоятельно заявлять о себе, и, в случае исчезновения данного симптома, создаст другие сложности" (там же, р. 3).
За большинством частных психологических трудностей в жизни человека лежат более глубокие (и не всегда ясно осознаваемые) экзистенциальные проблемы – проблемы свободы выбора и ответственности, изолированности и взаимосвязанности с другими людьми, поиска смысла жизни и ответов на вопросы "Кто я есть? Что есть этот мир? Каково мое место в этом Мире?" и т.д. В ЭГП фасилитатор проявляет особый "экзистенциальный слух", позволяющий ему за фасадом заявленных жалоб клиента уловить скрытые экзистенциальные проблемы и призывы, а затем – помочь увидеть и справиться с ними и самому клиенту.
Таким образом, главный вызов, с которым ЭГП обращается к каждому из нас и который красной нитью проходит через всю его теорию и практику, это: "Как мы можем более полно и подлинно реализовать (то есть постигнуть и сделать актуальным) то, что латентно заложено в нашей природе?" (Bugental, Kleiner, 1993, p. 101). Экзистенциальный поиск себя подлинного – это в данном подходе и основное средство, и важнейшая цель.
3. "Жизнеизменяющая терапия... в большей степени, чем большинство других подходов, требует, чтобы мы признавали субъективность клиента действительным местом приложения наших усилий" (Bugental, 1987, р. 3).
Если экзистенциальные изменения человеческой жизни происходят – то ГДЕ, в какой плоскости они происходят, и где их истоки и движущие силы? Ответ Бюджентала на все эти вопросы – в субъективности человека. Именно понятие субъективности в концепции ЭГП занимает ключевое место и выступает главным объяснительным принципом.
Субъективность в понимании Дж.Бюджентала – это психологическая основа бытия человека, его внутренняя жизнь, мир субъективных переживаний, "личная" реальность человека, в которой он живет наиболее подлинно. Основные составляющие этой субъективной реальности – "наши образы восприятия, мысли, чувства и эмоции, ценности и предпочтения, предвидения и опасения, фантазии и мечты, а также все то, что бесконечно, днем и ночью, во сне и в бодрствующем состоянии происходит в нас, определяя то, что мы делаем во внешнем мире и что мы делаем из того, что там с нами случается" (Bugental, 1987, р. 7).
Субъективность – это, по выражению Бюджентала, "архетипическая родина" человека, откуда берет начало все самое важное в его жизни. И поэтому именно субъективность и происходящее в ней для фасилитатора исключительно важно – это, перефразируя Фрейда, "королевская дорога" постижения человеческого в человеке. Более того, настоящая, "жизнеизменяющая" психологическая работа возможна только в плоскости внутренней субъективной реальности. И чем серьезнее и острее проблема, над которой идет эта работа, тем основательнее необходимо погружение в субъективность "хозяина" проблемы – ему "не могут помочь никакие объективные манипуляции, сколько бы их ни было" (там же, р. 4). Любая активность во внешнем по отношению к субъекту мире имеет значение постольку, поскольку она затрагивает его субъективность.
Есть и еще один важный аспект понимания субъективности, который, видимо, правильнее было бы назвать субъектностъю. Представление о человеке как о субъекте своей жизни является, как известно, одной из главных идей экзистенциализма, и естественно, что и в жизнеизменяющей терапии решающую роль играет признание и уважение субъектности клиента, ее актуализация и опора на нее в терапевтической работе. Бесполезно (а часто и вредно, "антитерапевтично") апеллировать к внешним по отношению к клиенту силам и "агентам влияния", т.к. это не только не способствует решению экзистенциальных проблем, но делает его более пассивным, слабым и безответственным. "Простая, но глубокая истина заключается в том, что мы прежде всего субъекты, а не объекты, актеры, а не куклы, и этот суверенитет – сущность нашей субъективности... это автономия человеческого существа, которая избавляет нас из клетки объективного детерминизма" (там же, р. 7).
Однако, несмотря на всю важность субъективности, люди обычно не уделяют должного внимания этой "фундаментальной реальности"*, замечая ее лишь в моменты серьезных затруднений. Но и в этих случаях человек часто идет более привычным "объективным путем", что похоже на попытки "переделать свою жизнь, перекладывая фотографии в семейном альбоме. Мы работаем над недвижимым и, по сути, мертвым объектом; поэтому не удивительно, что нет реальной пользы от подобных попыток" (Bugental, 1976, р. 291).
* Показательно, что в русском языке "субъективность" часто имеет и вовсе негативный смысл – в словаре синонимов предлагается, например, такой "аналог" субъективности, как "вкусовщина" (!!) (Словарь... 1969. С. 527).
В то же время, субъективность столь же важна, сколь и неуловима – как для самого субъекта, так и (тем более!) для "наблюдателя". Ее невозможно даже точно описать, ибо дать однозначно точное – то есть объективное – описание субъективности означает исказить ее суть. Самый верный путь к познанию субъективности – опыт переживания, а также сопереживания. Поэтому в текстах Бюджентала так много внимания уделено описанию конкретных ситуаций консультирования и связанных с ними переживаний (клиента и терапевта), что призвано дать возможность читателю "вжиться" в происходящее, самому прочувствовать именно субъективные аспекты (некоторые книги состоят из таких "случаев" и "протоколов" бесед почти полностью – Bugental, 1976, 1990, 1999).
4. Фундаментальная драма развития человека состоит в том, что в ней действуют две главные силы – призывающая к изменениям и сопротивляющаяся изменениям (Бюджентал, из лекций, 1997).
Борьба этих двух мотивов – развития и стабильности – сопровождает каждого из нас всю жизнь и во многом определяет траекторию жизненного пути. А приход человека за психологической помощью свидетельствует скорее всего об обострении этой борьбы, о противоречивом, болезненном и загоняющем человека в тупик равнодействии сил.
С этой точки зрения, ключевой вопрос для фасилитатора заключается в том, какую из этих сил в драме жизненного развития клиента он поддерживает. Принципиально важно, что при ориентации на поддержку и усиление в клиенте тенденции к развитию и изменению Бюджентал исходит из необходимости равного уважения обеих сил.
Помогая человеку перестроить свою жизнь, мы должны признавать и деликатно относиться к его естественному беспокойству перед перспективой этой перестройки. И чем глубже изменения – тем сильнее тревога. Экзистенциальные изменения с неизбежностью порождают экзистенциальную тревогу и, естественно, сопротивление. Сопротивление – это отстаивание человеком своей "привычной идентичности и знакомого мира от воспринимаемой угрозы" (Bugental, 1987, р. 175); и это важнейшее проявление мотива стабильности.
В то же время "фундаментальная драма развития" выступает не только как противостояние различных мотивов и тенденций, но и как аспекты одних и тех же явлений и процессов, которые одновременно содействуют обеим силам.
В первую очередь, это касается "картины мира": каждый человек сначала сам создает "свой мир" (естественно, не без влияния реального мира), а затем этот им же сотворенный конструкт "Я-и-Мир" не только оказывает мощное воздействие на жизнь своего автора, но и во многом ее ограничивает. Используя одни возможности, одни способы существования, мы тем самым отказываемся от других. Осознание клиентом этой драматической диалектики жизни – непременное условие эффективной работы фасилитатора и важнейший ее результат.
5. Роль психотерапевта – "не в том, чтобы лечить, исправлять или менять клиентов, а в том, чтобы помочь клиентам проявлять эту способность... к собственному внутреннему зрению" (Bugental, Kleiner, 1993, p. 107).
Еще один ключевой вопрос для любого вида "работы по изменению": если в жизни клиента должны произойти определенные изменения, то КТО осуществляет эти изменения и отвечает за то, чтобы они произошли?! Большинство подходов в психотерапии отводят (с той или иной степенью категоричности) ведущую роль психотерапевту – он "специалист", он знает, что именно, в каком направлении и как надо менять. А клиент – объект приложения усилий "специалиста", пассивный реципиент (пассивный – не в том смысле, что ничего не делает, а в том, что не принимает ответственности за процесс и результат).
В этом пункте – коренное отличие ЭГП от большинства других подходов. Бюджентал смотрит на клиента как на субъекта изменений. И сила, и ресурсы, и "компас", определяющий наиболее адекватное направление этих изменений, – все это в руках самого "изменяющегося" (клиента).
Как подчеркивает Бюджентал, у любого психотерапевта в процессе консультирования может возникнуть сильное искушение принять "власть" на себя, – тем более, что клиенты, как правило, изначально настроены и усиленно стремятся передать ему эту власть. Но поддаться этому искушению означало бы помешать собственным поискам клиента и снять с него ответственность за это; а следовательно – закрыть ему дорогу к "экзистенциальной эмансипации".
Клиент потому и стал клиентом, что не сумел стать хозяином своей жизни, – и главный смысл психологической помощи как раз и заключается в том, чтобы помочь ему вернуть "законное право" на собственную жизнь. Поэтому Бюджентал считает, что психотерапевты не лечат болезни или нарушения, а "освобождают пленников"; они похожи скорее на "группу спасателей", помогающих человеку выйти из тюрьмы (своей собственной внутренней тюрьмы страхов, стереотипов, неверия в себя и т.п.) и жить более свободно. В силах терапевта – только ("только"!) содействовать внутреннему поиску клиента, помочь ему разобраться в себе и найти путь к собственным силам.
Иными словами, Бюджентал исходит из того, что имеет значение не только сам по себе "эмоциональный опыт", полученный человеком в ходе психотерапевтической работы (что признается большинством современных подходов), – "чтобы этот опыт стал... исцеляющим и способствующим росту, принципиально важно, как получен этот опыт" (Bugental, 1978, р. 16). Наиболее значимый и конструктивный результат будет в том случае, если клиент принимает на себя ответственность за разрешение своих противоречий и сам открывает новые пути.
Если он "приходит к своим эмоциональным проблемам вследствие собственного внутреннего исследования... тогда клиент постигает нечто большее, чем слова и логика, -...переживание бытия в целом. Клиент распространяет внутреннее осознание на жизнь в целом и это расширенное осознание остается устойчивой частью личности, обогащающей последующую жизнь множеством тонких способов" (там же, р. 17).
Следует отметить еще один существенный момент. При постоянном стремлении понять клиента, фасилитатору важно все время отдавать себе отчет в относительности и ограниченности познавательных возможностей в этом плане. ЭГП основывается на признании и уважении уникальности и автономии человеческого в каждом человеке. Это, в свою очередь, означает понимание того, что человек в глубинах своей сущности "безжалостно непредсказуем" и "не может быть познан до конца", т.к. в любой момент сам может выступить источником изменений в собственном живом бытии, разрушающих любые "объективные" предсказания и ожидаемые результаты. Поэтому Бюджентал предпочитает говорить о "тайне клиента", о "важности и тщетности информации", о том, что в каждом человеке всегда есть "что-то еще" – что-то непознанное, неуловимое и еще не открытое (возможно, и для него самого)...
6. "В работе по внутреннему поиску идеальное условие для клиента – быть интенсивно присутствующим, то есть быть искренне и почти полностью в данном моменте и в том, что происходит" (Bugental, 1978, р. 18).
"Присутствие" – еще одно из ключевых понятий концепции Бюджентала. Оно означает нечто гораздо большее, чем простое "физическое пребывание". Полноценное присутствие включает прежде всего осознание своей субъективности, контакт с внутренней жизнью, с потоком собственных переживаний. "Действительно присутствующий клиент полностью погружен в раскапывание субъективного....Это не "думание о" или "разгадывание" своего "Я". Это скорее открытость внутреннему исследованию, которое более похоже на медитацию или на чтение захватывающего романа, чем на решение арифметических задач" (там же).
Но присутствие не означает замыкания в себе, эскапизма. Наоборот – это состояние "разомкнутости", открытости и чуткое прислушивание ко всем нюансам своего диалога с другими людьми, напряженного взаимодействия с Миром, интенсивное проживание каждого значимого момента этой сопричастности.
Естественно, присутствие означает соприкосновение прежде всего с непосредственными и актуальными переживаниями. Не отрицая большого значения исследования прошлого и будущего, ЭГП ведущую роль отводит работе в настоящем – с тем, что именно в данный момент действительно "живет" в субъективности человека, что актуально "здесь и теперь".
Именно в процессе непосредственного проживания – в том числе и событий прошлого или будущего – могут быть услышаны и полноценно осознаны экзистенциальные проблемы. "Только в этот момент я жив. Все остальное в определенной мере спекулятивно. Только сейчас, сейчас, я могу изменить свою жизнь" (Bugental, 1978, р. 121).
Именно поэтому, по мнению Бюджентала, достигнуть экзистенциального уровня терапевтической работы можно лишь при условии максимально возможной степени присутствия; причем, присутствия обоих – и клиента, и терапевта (естественно, при первостепенной важности "погружения" клиента).
7. В работе психотерапевта "требуется неусыпное внимание к внутреннему миру переживаний клиента при понимании того, что первейшим инструментом, необходимым для этого... является его собственная субъективность" (Bugental, 1987, р. 3-4).
То, что в первую очередь обеспечивает мою работу с клиентом, утверждает Бюджентал, – это я сам. Фасилитатор работает собой: своим внутренним миром, своей субъективностью и, в первую очередь, – чувствительностью к внутреннему миру Другого и способностью вступить с ним в глубинное общение, которое уже само по себе обладает целительной силой. Решающим при этом является, однако, способность фасилитатора сделать возможными интенсивные поиски самого клиента, его осознания, ответственные выборы и мужественные решения.
Это, в свою очередь, предполагает развитие широкого спектра сензитивных способностей (включая интуицию) фасилитатора, позволяющих ему тонко чувствовать сложные, часто едва уловимые, процессы субъективной реальности.
Здесь мы подходим к очень важной – с точки зрения программы обучения консультационной работе – составляющей экзистенциально-гуманистического подхода. Бюджентал выделил самые существенные, по его мнению, "измерения" субъективной реальности индивидуального консультирования, динамика которых и определяет качество и психологическую суть происходящих при этом глубинных процессов. Поэтому именно этим измерениям следует уделять первостепенное внимание и именно к ним у фасилитатора должна быть особая чувствительность. Соответственно, и в основу предложенной Бюдженталом программы по развитию способностей к эффективному глубинному общению положена система базовых измерений.
Эти измерения четко структурируют "консультационное пространство", позволяют увидеть его как особый Мир человеческих отношений и понять многие важные аспекты жизнеизменяющей работы. Вместе с тем, однако, следует помнить, что в ЭГП любое структурирование имеет условное значение – с его помощью задается скорее веер возможностей для терапевтических действий, основные направления внимания фасилитатора и линии осмысления им происходящего в процессе консультирования, нежели фиксированный набор техник и предписаний.
По отношению к любой жизненной ситуации человек может занять (или не занять) экзистенциальную позицию – и дело здесь не в "технологиях" работы, а в качестве осознания данной ситуации и отношения к ней, в готовности принять на себя ответственность за происходящее в собственной жизни и т.д. Поэтому позиция Бюджентала такова: при определенных условиях почти любое действие может способствовать созданию для клиента возможностей более глубокой и интенсивной работы с субъективностью. Может способствовать – но не может гарантировать, что он выполнит эту работу (и уж тем более – не может сделать ее за него).
Вот почему ЭГП отличается высоким уровнем толерантности по отношению ко многим технологиям, удивительным разнообразием и богатством используемых психотехник, но при этом не абсолютизирует эту процедурную составляющую, отводя ей то место, которое она, собственно, и заслуживает. Искусство фасилитатора как раз и состоит в способности адекватно и эффективно применять богатый технический арсенал, способствуя внутренней работе клиента и не переходя при этом к манипулированию.
Именно для становления этого искусства Бюджентал описал 13 базовых параметров (измерений) консультационной (психотерапевтической) работы и создал методику развития каждого из них. На мой взгляд, такой глубиной и тщательностью разработки программы "расширения субъективных возможностей" фасилитатора вряд ли могут похвастаться другие подходы.
Итак, основные параметры процесса индивидуального консультирования по Бюдженталу следующие:
Эти "базовые измерения" Бюджентал сгруппировал и кратко (более подробно они будут описаны во второй части) охарактеризовал следующим образом (Bugental, 1987, р. 12-13).
* Термин "влияние" – приблизительный перевод английского "guidance", означающего в данном случае некоторое сочетание "ведения", "сопровождения", "направления", "поддержки", "управления"; с помощью этого термина Дж.Бюджентал описывает процесс терапевтической работы с миром субъективного путем влияния на важнейшие составляющие психотерапевтического взаимодействия; основными способами такого влияния являются различные виды "параллелирования".
Психологическая теория, описывающая названные параметры, и концепция развития соответствующих способностей легли в основу программы Бюджентала "Искусство психотерапевта", начальный уровень которой, в свою очередь, был взят мной для разработки аналогичной программы для практических психологов. Далее будут более подробно описаны основные измерения – десять базовых измерений по Бюдженталу (первые девять и "мастерство"), а также некоторые "другие" измерения, предложенные мною в развитие данного подхода, – то есть именно те параметры, которые непосредственно рассматриваются в рамках семинара-тренинга для практических психологов "Психология глубинного общения".
Разумеется, все сказанное выше не может рассматриваться как исчерпывающее описание взглядов Джеймса Бюджентала. Наоборот, оно составляет лишь малую долю фундаментального, глубокого и многопланового подхода. (Перефразируя известное изречение древних, можно сказать: прекрасно то, что удалось рассказать об ЭГП, но еще прекраснее то, чего рассказать не удалось.) В данном разделе представлена в основном та его часть, которая, как показал мой опыт, необходима для освоения предложенного варианта программы семинара-тренинга, который будет описан в следующих разделах.
Но и сказанного, убежден, достаточно, чтобы увидеть ключевые идеи ЭГП, его основные достоинства. Стоит еще раз повторить главные из них:
Мне в подходе Дж.Бюджентала близко очень многое, почти все... Но, возможно, самое ценное для меня заключено в последнем пункте. Бюджентал проявляет подлинное уважение к природе человеческой, осознание бесконечности и принципиальной неисчерпаемости глубин его души и, соответственно, – готовность к деликатности и осторожности, когда дело доходит до влияния на человека, вмешательства в его жизнь.
Это очень честная и ответственная позиция. Но, к сожалению, – не слишком, на мой взгляд, популярная среди современных психологов (особенно среди тех, кто считает себя учеными), "уже все про человека понявших".
Позволю себе здесь упомянуть одну историю, которую я недавно узнал благодаря блестящему знатоку итальянской культуры и известному эксперту по "историческим технологиям" Валерию Платоновичу Голикову. Вкратце суть состоит в том, что один из виднейших специалистов по итальянской настенной живописи несколько лет назад взялся за реставрацию знаменитой фрески Микеланджело "Страшный суд" из Сикстинской капеллы. Имея в своем распоряжении лучших профессионалов-реставраторов, самую современную технику, он с сотрудниками на протяжении нескольких лет проделал огромную работу и, казалось, узнал все, что только можно было, о Микеланджело, его живописной технике и конкретно о данном произведении. Однако, в тот момент, когда после многолетней и тщательной подготовки он должен был, наконец, приступить непосредственно к реставрации, то есть к "вмешательству в жизнь" картины (пусть и частично разрушенной), – он долго не мог начать это делать, испытывая благоговение перед величием и тайной мастера и его шедевра, опасаясь нарушить целостность и гармонию творения автора. Потребовалось несколько попыток, прежде чем реставрация началась, и через некоторое время "Страшный суд" снова предстал во всей красе...
В последнее время почему-то именно этот пример я вспоминаю каждый раз, когда приходится видеть, с какой легкостью, без тени сомнения психологи берутся "формировать", "корректировать", "консультировать", "работать с кризисами" и вообще "учить жить" – и при этом весьма уверенно и комфортно чувствуют себя в роли "инженеров человеческих душ". Как часто хочется задать им один из известных "гамлетовских вопросов" – а сумеют ли они сыграть хотя бы на флейте??!
Я давно пришел к убеждению – чем дальше психолог продвигается по пути постижения подлинной природы человека, тем менее категоричен и более осторожен он в своих выводах, тем больше уважения проявляет он перед лицом сложности, неисчерпаемости, силы и красоты внутреннего мира человека. Тем настойчивее он стремится уйти от простых, легких, однозначных, механистичных взглядов и решений. А это, в свою очередь, вызывает у меня уважение и доверие к его идеям, выводам и открытиям. Именно такую деликатность и осторожность на основе мудрости и проницательности увидел я в теории Джеймса Бюджентала и в его работе с людьми – и потому я доверяю ему и его подходу.