ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
Покидая духовный микроклимат замкнутых общин и выходя в жизнь с тем, чтобы наполнить ее и не растворится в ней, Йога неизбежно сталкивается с проблемой видоизменения традиционных методик. С одной стороны, эти испытанные временем "системы внутреннего пользования" создавались на основе диаметрально противоположной мировоззренческой установки: они рассчитаны на уход от жизни и неспособны эффективно выполнять свою функцию в миру. С другой стороны, развитие методологических исследований в сфере духовного развития привело к постановке парадоксального вопроса о соответствии данных средств специфике данной цели. Имеет ли йогическая практика в любых ее существующих и возможных формах какое-либо отношение к самореализации вообще? Свами Ширшавый выражает крайнюю точку зрения на этот вопрос, заявляя, что когда он слышит слово "практика", рука его тянется к револьверу:
"Нередко спрашивают: "Вы практикуете? Ах, так вы не практикуете..." Мы, мол, практикуем, а вы вот – не практикуете. Да, но можно ли практиковать "то, не знаю что"? Вспомни себя маленьким серьезным мальчиком, говорившим: "Как много я знаю, но как много мне еще предстоит узнать!" Кем представлял себя этот мудрый ребенок в будущем, кем он собирался стать? Пожарником – в блестящей каске, на красном автомобиле. А теперь охвати разом весь путь, который прошел с тех пор ты и твое сознание, все те изменения, преобразования, открытия и разочарования, о которых не мог знать маленький мальчик. Это была твоя подлинная, не вычитанная естественная Йога, – Путь, которым сами того не подозревая идут все люди, и с которого они рано или поздно по той или иной причине сходят. Обращение к Йоге означает только то, что ты на этом Пути ОСТАЕШЬСЯ, что ты продолжаешь взрослеть, что на любых высотах ты продолжаешь оставаться маленьким мальчиком, вглядывающимся в будущее... Только теперь уже не обязательно повторять историю с красным автомобилем и блестящей каской. Бессмысленно заглядывать наперед, "кем" ты станешь. Поверь мне, старому йогу, что тебе и не снилось, "кем" ты станешь".
Бессмысленно и еще по одной причине, прямо противоположной. С одной стороны, самореализация или самопостижение изменяет все, с другой – ничего. Мы были, есть и пребудем собой и никогда не станем кем-то иным. Все изменения в процессе Садханы происходят не с нами, а где-то рядом, на неуловимой грани между я и не-я, – настолько рядом, что иногда может возникнуть "оптическая иллюзия" будто мы меняемся. Мы остаемся самими собой, но многое перестает быть нами... и многое нами становится.
Загадывать наперед, "кем" ты станешь, не только бессмысленно, но и вредно, – вредно для психического здоровья. То, что называют постижением, настолько глубоко, что рассказать об этом нет никакой возможности; в то же время оно настолько обыденно, что говорить об этом не имеет смысла: истина, по утверждению некоторых адептов, "проста, как сибирский валенок". Поэтому если ребенок на основе объективной информации, почерпнутой из книг или других источников, в принципе может строить приблизительные модели каких-то отдельных вариантов своего будущего (так, он действительно может стать пожарным, космонавтом и т.д.), то у йогина такая возможность отсутствует, – ведь книги могут предложить ему лишь философско-эстетические гимны самопостижению и толкования последнего, а не "объективную информацию". Поскольку же люди редко учитывают этот факт, они как правило обращаются к Йоге, вооруженные каким-нибудь книжным мифом о Йоге и реализации, – вроде того, что она "проста как, сибирский валенок". Спроецировав на "эволюционный идеал" свое понимание этого мифа, всецело обусловленное настоящим уровнем своего развития, человек начинает затем с жаром неофита это понимание "реализовывать". И если его начинаниям способствует успех, он рано или поздно действительно становится простым, как сибирский валенок, и попадает в психиатрическую больницу.
Даже те авторы, которые настаивают на необходимости йогической практики, признают, что Йога – это отказ от Йоги. Несмотря на то, что постижение случается спонтанно, говорят они, подобная спонтанность не достигается праздностью: "Иди, пока хватит сил идти. Истина постигается в падении". Когда человек со всей честностью старается найти то, что найти нельзя, а затем однажды как-то естественно оставляет это занятие, он совершенно неожиданно обнаруживает, что уже нашел – нашел то, чего никогда не терял.
Поскольку неизвестные цели не могут быть достигнуты непосредственными сознательными усилиями, возникает необходимость в создании "уловок", которые бы, с одной стороны, отвлекали внимание стремящегося к действительной цели, а с другой – требовали от него максимальных усилий для ее достижения. Например, перед учеником выдвигаются определенные, тщательно продуманные и аргументированные задачи, связанные с подчинением или развитием каких-то аспектов его "низшей природы". Ученику кажется, что цель стоящих перед ним задач ясна, а ожидаемые результаты очевидны, хотя и труднодостижимы. В непосредственном общении возможен и прямо противоположный ход: по принципу "попробуй – узнаешь", ученика держат в полном неведении относительно смысла выполняемой им нелегкой работы. Но в любом случае плоды его усилий таят в себе нечто гораздо более ценное, чем ожидаемая или предполагаемая награда.
По отношению к постижению любая практика Йоги – не более чем уловка. В то же время невозможно практиковать уловку, зная, что это только уловка. Поэтому наставнику необходимо обладать особым искусством обведения ученика вокруг пальца. Кстати говоря, наблюдаемая сегодня волна "модернизма" в сфере духовной практики благодарит своим разнообразием именно традиционному поиску новых уловок, способных идти в ногу со временем.
Но если не практика, то что приводит к постижению? И каким образом уловка направляет энергию человека на достижение неизвестной ему цели? Ответить на этот вопрос, – сняв традиционный методологический парадокс невыводимости постижения из практики и недостижимости постижения вне практики, – смогла лишь нетрадиционная методология йогического процесса, начало которой положили работы Шри Ауробиндо.