Потом он взял, что попалось под руку, кажется, соломинку, или щепочку, или другое что ничтожное, и прибавил: кто из-за этого станет браниться или спорить, злопамятствовать или убиваться скорбию, кроме разве того, кто поистине потерял ум? Человек ли Божий, преуспевающий и в предняя простирающийся в жизни по Богу, не будет всего мiра иметь наравне с этою соломинкой, хотя бы действительно он обладал всем? Ибо, как я всегда говорю, не иметь вредно, а иметь с пристрастием. Кто не знает, что из всего, что имеем, ничего нет дороже для нас тела? Итак, если когда время потребует, мы имеем повеление пренебречь даже телом, не тем ли паче тем, что есть у нас кроме его? Впрочем, не следует просто и как ни попало разбрасывать свои вещи, как не следует и самого себя без разбора бросать на смерть: ибо так действовать свойственно только потерявшему ум; но надобно ожидать, когда потребует того время, чтобы тогда быть готовыми на такое дело.
При сем припоминал он о брате, имевшем овощи, и говорил: не сеял ли он? не трудился ли? не возращал ли? не удобрял? Но не вырывал их без разбора и не бросал; а только имел их так, как бы не имел. Почему, когда пришел к нему один старец с намерением испытать его, и начал истреблять их, он даже не показался ему, а спрятался; и когда уже оставался один корень, сказал ему: если желаешь, отче, оставь это и сделаем из того угощение. Из сего старец святой узнал, что он есть истинный раб Божий, а не раб овощей, и говорит ему: Дух Божий почил в тебе, брате. если б он имел овощи с пристрастием, то тотчас и обнаружил бы сие скорбью и смущением; но он показал, что имел их так, как бы не имел.
И заключил Авва Зосима: бесы замечают такие случаи; и если видят, что кто-нибудь бесстрастно относится к вещам, не тревожась потерею их, то уразумевают из сего, что он ходит по земле, но не имеет в себе мудрования земного.
Кончив этот рассказ, блаженный Авва Зосима прибавил: видите куда вдруг устремился помысел его; как тотчас сделался он любомудрым, и в словах и в делах? И это для сохранения сей кратковременной жизни. И справедливо поступил, рассуждая, что если умрет, какая ему польза от камней сих. А мы и малой потери, или лишения не хотим равнодушно перенести заповеди ради Христовой. Но если уже не можем не печалиться, то следует печалиться о погибели причинившего нам вред, а не о потере имущества, ибо тот, онеправдовавший, себя изверг из царствия: так как неправедницы царствия Божия не наследуют (1 Кор. 6, 9); а тебе, онеправданному, доставил живот вечный, как говорит Господь таковым: радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех (Матф. 5, 12). Мы же оставив печаль о погибели члена Христова, сидим и сплетаем помыслы о вещах тленных и ничтожных, погибельных и ничего не стоящих. Поистине достойны мы всякого наказания. Бог возвел нас в чин членов тела, имеющего главою Христа Бога нашего, как сказал Апостол: все члены тела, мнози суще едино суть тело (1 Кор. 12, 12). Глава же всех есть Христос (Еф. 1, 22). Потому когда брат причиняет тебе скорбь, то это подобно тому, как страждущая рука или болящий глаз заставляет страдать другой член. Ведь руки мы не отсекаем и не отбрасываем, и глаза не выкалываем, когда они причиняют нам боль, почитая большим для себя вредом отъятие того или другого из сих членов; а напротив и крестное знамение, сию честнейшую печать Христову на них полагаем и Святых помолиться призываем, и свои прилежные о них приносим Богу молитвы, и вместе с сим приготовляем коллурии (глазные мази) и пластыри, чтобы помощью их излечить болящий член. Итак, как молишься ты о глазе или руке, чтоб они уврачевались и не причиняли тебе более боли, так молись и о брате своем. Мы же видя, как члены Христовы такой терпят душевный вред, не только не скорбим о них, но даже молимся претив них. Это поистине свойственно тем, кои не имеют милосердого сердца.
* Есть обычай на востоке лечить прижиганием.
Восподвизаемся же, братие, и мы подражать примерам святых отцов, и ревностно исполнять словеса их, чтоб исполнясь здесь плодов благих, сподобиться и вечных благ, во Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава и держава со Отцом и Святым Духом, ныне и присно и вовеки веков. Аминь.