ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
Значимость слова в древней Индии может быть проиллюстрирована следующим отрывком из "Чхандогья Упанишады":
Сущность всех существ – земля,
Сущность земли – вода,
Сущность воды – растения,
Сущность растений – человек,
Сущность человека – речь,
Сущность речи – Ригведа,
Сущность Ригведы – Самаведа,
Сущность Самаведы – Удгитха (= ОМ).
Эта Удгита – лучшая из всех сущностей, наивысшая.
Достойна высшего места, восьмого.
Другими словами: латентные силы и качества земли и воды сконцентрированы и преобразованы в более развитом организме растений; силы растений преобразованы и сосредоточены в человеке; силы человека сконцентрированы в умственных способностях осознания и выражения посредством звуковых эквивалентов, порождающих, в своих сочетаниях, внутреннюю (концептуальную) и внешнюю (слышимую) формы речи, благодаря которым человек отличает себя от других, более низких форм жизни.
Наиболее ценным выражением этого духовного достижения, обобщением его опыта является священное знание (Веда) в поэтической (Ригведа) и музыкальной (Самаведа) формах. Воздействие поэзии глубже воздействия прозы, ибо поэтический ритм порождает более высокое единство и ослабляет путы нашего разума. Но воздействие музыки глубже воздействия поэзии. Музыка выводит нас за пределы значения слов и вводит в состояние интуитивного восприятия.
В итоге ритм и мелодия обретают свой синтез и свое слияние (что заурядному уму, напротив, может показаться расторжением) в едином глубоком и всеохватывающем звучании священного слога ОМ. Здесь достигается вершина пирамиды, опирающейся на плоскость наибольшей разобщенности и материализации (в "грубых элементах") (санскр. махабхута), и достигающей точки высшего единства, высшей одухотворенности, где содержатся скрытые свойства всех предшествующих уровней, подобно тому, как в семени или зародыше (санскр. биджа) содержатся свойства всего будущего организма. В этом смысле ОМ – квинтэссенция, слог-семя (санскр. биджа-мантра) Вселенной, магическое слово par excellence (таковым было и первоначальное значение слова "брахман"), наиболее общая сила всеохватывающего сознания.
Через отождествление священного слова со Вселенной понятие брахман становится эквивалентом всеохватывающего разума, всеприсутствующей силы сознания, которой наделены люди, боги и животные, но которая, однако, может быть воспринята во всей полноте только святым и Пробудившимся.
ОМ, ранее применяемый в космическом параллелизме ведических жертвенных церемоний, становится одним из наиболее важных символов йоги. После того как он был освобожден от мистицизма и магии жертвенной практики, а также от философских спекуляций раннерелигиозной мысли, ОМ превращается в одно из основных средств в практике медитации и внутреннего объединения (что и является актуальным значением термина "йога"). Таким образом, ОМ превращается из метафизического символа в разновидность психологического инструмента или "посредника" для концентрации.
"Подобно тому, как паук, поднимаясь по своей нити, достигает свободы,
так и йогин восходит к освобождению посредством слога ОМ".
В "Мантраяна Упанишаде" ОМ сравнивается со стрелой, увенчанной наконечником манаса (мысль), которая вкладывается в лук человеческого тела; пронзая мрак неведения, она достигает лучезарного света Высшего Состояния.
Сходный отрывок встречается в "Мундака Упанишаде" [2.2, 3]:
"Взяв, как лук, великое оружие Сокровенного Учения (упанишад), вложи в него стрелу, заостренную непрестанной медитацией. Натяни тетиву разумом, преисполненным Тем (Брахманом). Проникнись, о благородный, Вечным, как Целью. Пранава (ОМ) – это лук; стрела – Атман; Брахманом зовут эту цель. Проникнись Им со вниманием, да соединишься ты с Ним, как стрела с целью".
В "Мандукья Упанишаде" значение звуков, составляющих ОМ, и их символическое толкование описаны следующим образом: "О" есть сочетание "А" и "У"; поэтому весь слог содержит три элемента – А-У-М. Поскольку ОМ является выражением наивысшей способности сознания, эти три составляющих элемента объясняются как три уровня сознания: "А" – бодрствующее сознание (санскр. джаграт); "У" – сознание во сне со сновидениями (санскр. свапна) и "М" – сознание в глубоком сне без сновидений (санскр. сушупти), ОМ в целом представляет всеобъемлющее космическое сознание (санскр. турийя) четвертого уровня, за пределами слов и понятий – сознание четвертого измерения.
Однако выражения "бодрствующее сознание", "сознание во сне со сновидениями" и "сознание в глубоком сне" не следует понимать буквально, но как: 1) субъективное сознание, основанное на восприятии внешнего мира, т.е. наше обычное сознание; 2) сознание нашего внутреннего мира, т.е. мира наших мыслей, чувств, желаний, устремлений, которое мы можем назвать также духовным сознанием; 3) сознание недифференцированного единства, не разделенного более на объект и субъект и полностью пребывающее в самом себе. В буддизме оно описывается как состояние бескачественной неограниченной Пустотности (санскр. шуньята).
Тем не менее четвертое и наивысшее состояние (турийя) различными философскими школами описывается по-разному, в соответствии с их представлением о том, что следует рассматривать как наивысшую цель или идеал. Для одних это – состояние разобщения, изоляции (санскр. кевалатва), чистого самобытия; согласно другим, это – растворение в более высоком бытии (санскр. сайуджйатва) или в безличном состоянии вселенского брахмана; для третьих это – неописуемая свобода и независимость (санскр. сватантрия) и т.д. Но все направления мысли согласны в том, что это состояние не подвержено смерти и страданию, в нем нет ни рождения, ни старения; и чем ближе мы подходим к эре буддизма, тем яснее нам становится, что эта цель не может быть достигнута без отбрасывания всего того, что составляет нашу так называемую "самость", наше эго.
Таким образом, ОМ ассоциируется с освобождением, либо как средство к его достижению, либо как символ его достижения. Несмотря на различия в понимании и определении освобождения, ОМ никогда не принадлежал какому-либо одному философскому направлению, но, оставаясь верным своему символическому характеру, выражал то, что за пределами слов и форм, за пределами ограничений и классификаций, за пределами определений и объяснений: опыт-переживание бесконечности внутри нас, – что может ощущаться либо как манящая далекая цель, либо как простое предчувствие, либо как сильная тяга, или то, что может быть познано как раскрывающаяся реальность, или то, что осуществляется в результате уничтожения ограничений и рабства.
Бесконечностей так же много, как и измерений, и столь же много форм освобождения, сколько характеров. Но все они имеют нечто общее. Страдающие в рабстве и лишении свободы воспримут освобождение как бесконечное расширение. Страждущие во тьме воспримут его как беспредельный лучезарный Свет. Стонущие под бременем смерти и преходящести жизни почувствуют освобождение как вечность бытия. Беспокойные и мечущиеся обретут его в покое и бесконечной гармонии.
Но все эти определения, не утрачивая своего специфического характера, отмечены одним и тем же признаком: "бесконечность". И это важно, ибо показывает нам, что даже наивысшие достижения могут сохранять некий индивидуальный вкус – вкус той почвы, на которой они взошли, не снижая тем не менее своей универсальной ценности. Все же даже в этих предельных состояниях сознания, строго говоря, не существует ни идентичности, ни не-идентичности. Между ними существует глубокая живая взаимосвязь, а не сухое равенство, которое никогда не способно появиться в процессе жизни и роста, но является продуктом лишь безжизненного механизма.
Таким образом, переживание бесконечности выражено ранними Ведами в терминах космологии, Брахманами – в терминах магического ритуала, в Упанишадах – в терминах идеалистического монизма, в джайнизме – в терминах биологии, в Буддизме – в терминах психологии (основанной на опытах медитации), в вайшнавизме – в терминах бхакти (мистическая любовь и почитание), в ведантизме – в терминах метафизики, в шайваизме – в терминах "не-двойственности" (адвайта) и аскетизма, в индуистском тантризме – в терминах женской творческой энергии (шакти) вселенной и в буддийском тантризме – в терминах процесса преобразования психокосмических сил и явлений за счет наполнения их светом трансцендентального знания (праджня).
Этим отнюдь не исчерпываются все разнообразные возможности выражения, не исключается этим и их сочетание и взаимопроникновение. Напротив: обычно многие из этих признаков объединены, и различные системы религиозной мысли и практики резко не разграничены, а более или менее сливаются друг с другом. Однако, выделение того или иного из этих признаков наделяет каждую из этих систем ее специфическим характером, ее особенным "ароматом".
Соответственно, ОМ представляется одному как символ божественной вселенной, другому – как символ неисчерпаемой энергии, третьему – как безграничное пространство, а иному – как бесконечное бытие или как вечная жизнь. Для одних ОМ представляется вездесущим светом, для других – это всеобъемлющий закон, третьи понимают его как всемогущее сознание, как всепроникающую божественность, или представляют его в понятиях всеохватывающей любви, космического ритма, непрестанной творческой способности, или как неограниченное знание, и т.д. до бесконечности.
Подобно зеркалу, которое отражает всевозможные формы и цвета, не искажая их собственной природы, ОМ отражает оттенки любых характеров и воплощается в любых формах высших идеалов, не ограничивая себя исключительно каким-либо одним из них. Если бы этот священный слог был отождествлен с каким-нибудь конкретным значением, если бы он полностью принадлежал некоему частному идеалу, не сохранив иррационального, неосязаемого качества своей сути, он никогда не был бы способен символизировать то надсознательное состояние разума, в котором все индивидуальные устремления обретают свой синтез и свое воплощение.