ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
С давних времен теологи и толкователи древних текстов – экзегеты – терялись в догадках, что имел в виду ап. Павел в 7 главе Послания к Римлянам. В этой главе ап. Павел рассказывает от первого лица, как он себя лично чувствует. То, что он говорит о себе, касается всех нас. "Ибо не понимаю, что делаю, потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю... Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю" (15, 19). Очевидно ап. Павел этот личный опыт формулирует в свете эллинистической этики, описывая человеческую раздвоенность между телом и душой, между чувственностью и разумом, между страстью и добродетелью. Ап. Павел же переносит эту раздвоенность в другую плоскость. Речь у него идет об антагонизме между признанием закона и действием, которое противоречит закону. Он убежден, что в нас, помимо праведного закона Божьего, царит и закон греха. Грех подобен властной силе, которая толкает нас делать противоположное тому, что наш разум подсказывает. "Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех" (20).
Как видно, человек раздвоен в себе. В психологии Юнга "Я" как ядро личности бессильно определять свои действия. Во мне обитает другая сила – это грех побуждает меня промахнуться. Для Аристотеля промахнуться означает не попасть в цель по слабоволию, неудачи из-за нехватки знаний. Пребывающий во мне грех приводит меня к раздвоению и пробуждает во мне тягу совершить промах. Это как демоническая сила, раздваивающая человека и мешающая ему следовать Божественному призванию и жить по своему разумению. То, что ап. Павел тут описал, каждый из нас, несомненно, сам хоть раз испытал. Мы не понимаем порой, почему действуем по-другому, чем желали бы. И совершенно не хотим сами себе признаться, что в нас существует какая-то инерция, заставляющая промахнуться и жить, собственно говоря, не по нашему естеству.
Этот текст ап. Павла главным образом интересовал св. Августина. В своих признаниях он, также от первого лица, повествует об опыте своих слабостей. Он считает, что ап. Павел хочет привлечь наше внимание к противоречию между законом и милостью. Не закон приводит нас к спасению, а только милость Господня, которую мы как дар получили благодаря любви Иисуса Христа, которая стала очевиднее всего через Его смерть на кресте. Мартин Лютер подхватывает толкование св. Августина в своем учении "Simul justus et peccator" и толкует его: человек одновременно и праведник, и грешник. Джон А.Сэнфорд (John А. Sanford) считает, что слова св. Павла выявляют его как глубокого психолога. Ап. Павел знал о своей Тени и верил, что только Бог может его от нее избавить. Ап. Павел знал и о том, что он не только хороший, но что в его душе есть и другие стороны, темные и злые. И он положился на то, что спасен он может быть только из милости, а не собственными усилиями. Это важное убеждение, которое и нам сегодня могло бы помочь. Не через свои поступки заработаешь ты любовь Господню; не изгнав из себя все темное, и став таким, кто только "свет есть", – а Бог принимает тебя таким, каков ты есть. Кто думает, что он мог бы всего достичь, чего бы ни захотел, тот вытесняет, волей-неволей, свои темные стороны. И его Тени будут приумножаться. И он уже не будет больше способен видеть, как его воспринимают окружающие. Ап. Павел побуждает нас смотреть на себя более реалистично, видя все свои светлые и темные стороны. Только в таком случае наши духовные усилия принесут плоды.
Если мы спросим себя об опыте, стоящем за седьмой главой Послания к Римлянам, то наткнемся на раздвоение в нашей жизни между желанием и деланием. Каждый в глубине своего сердца точно знает, что для него хорошо, но тем не менее он этого не делает. Он знает, что сладости ему не впрок, но он постоянно их ест. Он познал, что утренняя молитва помогает ему день начать по-другому, и тем не менее он ею пренебрегает. Другой человек точно знает, что своему недовольному сотруднику нельзя давать слишком много власти над своими мыслями и что не следует поддаваться его недовольству, но постоянно ловит себя на том, что только и думает о нем, мысленно его ругает и при этом дает себе испортить настроение. Другой же осознает, что не должен обижать другого, но ранящие слова неудержимо срываются у него с языка. Это как страсть – оскорбить того, кто не может себя защитить. Он знает, что этим он только себя портит и тем не менее делает это. Многие страдают этим раздвоением. Они давно уже разглядели его, но не в состоянии с ним расстаться. Они все время впадают в одну и ту же ошибку. Это как какой-то естественный закон природы, которому они не в состоянии сопротивляться. Для ап. Павла это обитающий в нас грех, который заставляет нас действовать по-другому, чем мы в глубине сердца желаем. Грех раскалывает нас изнутри, уничтожая единство мышления и действия, разъединяет волю и делание, соответственно разделяет волю на то, что она в одном хочет хорошего, а в другом сознательно хочет дурного. Иногда воля прямо толкает нас действовать наперекор заповедям, обижать людей и пытаться взять то, что нам не причитается. Некоторые после совершенной кражи говорят, что они не могли поступить по-иному. Это было как наваждение, охватившее их.
Чаще всего как раз люди, стремящиеся к слишком высоким идеалам, и чувствуют себя изнутри раздираемыми. Я знаю одну монахиню, которая чувствует в себе побуждение жить абсолютно праведно, свой обет исполнять в точности до буквы. И тем не менее изредка она решается поступиться правилами, позволяя себе то, что монахам не дозволено. В тот момент, когда она садится молиться, возникает в ней сильное беспокойство, и она уходит от молитвы. Она чувствует себя внутренне разорванной между слишком высокими предъявленными к себе требованиями и реальностью. То, что она делает, абсолютно безобидно. Но поскольку она слишком многого от себя требует, постольку она чувствует себя внутренне раздвоенной между своим идеалом и реальностью.
Психология переняла тему ап. Павла о внутреннем раздвоении в разных вариантах. Далее мы хотим заняться не только тематикой Тени, но и темой внутреннего раздвоения. В таком случае говорят о "мультипной" личности или дуальной личности. Под этим подразумевается, что человек делится на разные "я", которые сосуществуют в нем. Одно "я" в своем поведении стремится к моральным идеалам, другое же "я" совершает аморальное. Очень часто бывает так, что эти оба "я" полностью отделились друг от друга. Роберт Джей Лифтон (Robert Jay Lifton) на примере врачей в лагерях уничтожения описал феномен "раздвоения", деления "я" на две полностью автономные сферы действия. Лагерный врач развил в себе одно "я" – лагерное, которое позволяет ему соучаствовать в убийстве и уничтожении евреев. И в то же время ему необходимо и его предыдущее "я", чтобы выступать человеком, врачом, супругом и отцом. Расколотое единство на два самостоятельно действующих "я" позволяет врачу убивать без зазрения совести, ибо его гражданское "я" предоставляет лагерному "я" совершать "черный" труд. Это раздвоение личности встречается у многих террористов, членов мафии и "братвы". Мафиозный босс или шеф смертной команды, хладнокровно приказывающий убить своего соперника (или сам проводящий экзекуцию), остается при этом любящим супругом и отцом, а бывает что и активным прихожанином. В таких случаях Лифтон говорит о пакте с дьяволом, который такие люди заключают. Тема такого пакта всплывает во множестве сказок, да и в литературе и фольклоре тему двойников можно встретить довольно часто. Очевидно, в человеке существует тяга предаться греху для приобщения к власти тьмы и этой властью попользоваться. Но, как показывают все сказки, человек, заключивший пакт с дьяволом и ставший на службу злу, всегда кончает преисподней собственного раздирания. И двойник в конце концов убивает противоположное "я", как в знаменитом фильме "Пражский студент", который Отто Ранк, современник Зигмунда Фрейда, в своей книге "Двойник" психологично проанализировал.
Ал. Павел без сомнения имеет в виду не пакт с дьяволом. Однако он говорит и о власти греха, раскалывающей наше "я". Вопрос в том, как нам выйти из этой раздвоенности. Ап. Павел ставит [лакуна в оригинале – OCR] растерянно вопрошает: "Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?" (24). И сам отвечает: "Благодарю Бога (моего) Иисусом Христом, Господом нашим" (25). Но как понять то, что Христос хочет исцелить меня от внутреннего раздирания. Неужели Он даст мне силу вершить то, что я хочу, и освободит меня от власти греха? Для меня ап. Павел указывает на две разновидности путей. Первый путь состоит в том, чтобы свести воедино оба "я" (которые чаще всего были разделены и существовали сами по себе), чтобы они начали диалог между собой. Ап. Павел в своем тексте именно это и начал – он толкает оба "я" на диалог. Он уберегает нас от отчуждения доброго и морального "я" от "я" злого и аморального. Он соотносит наше положительное "я".
Второй путь по ап. Павлу состоит в том, чтобы мы наше раздвоение явили Христу и таким образом расширили диалог между двумя "я" на трехличную беседу с Иисусом Христом. Перед ликом Иисуса Христа я могу признаться в своем раздирании без того чтобы терзать себя чувством виновности и не напирать на себя так, что, несмотря на все обстоятельства, убить в себе злое "я". Ап. Павел верит в то, что взгляд, обращенный на Иисуса Христа, может возвратить меня к моему собственному естеству. Если я буду оглядываться только на моего двойника, я никогда не избавлюсь от него, сколько бы я ни старался. Моей силы воли недостаточно, чтобы достичь того, что я считаю правильным. Я и Христа не имею права использовать как источник моей силы, чтобы побороть свою раздвоенность. Я могу только сквозь нее взирать на Иисуса Христа, я могу ее Ему открыть. И тогда я познаю посреди этой раздвоенности, что имею право быть таким, какой я есть вместе со своими теневыми сторонами и неспособностью творь доброе. Обращенность к Христу позволит мне увидеть мое подлинное лицо. И так я познаю единство. Ибо любовь Христа охватывает меня всего: и праведную мою сторону, и грешную, и ту, что признала закон, и ту, что постоянно впадает в грех и закон нарушает.
Чем больше я сопротивляюсь своей раздвоенности, тем меньше я достигаю. Более того, если я возьму быка за рога, я пробужу такое противодействие, которое меня просто сомнет. Я знаю это из собственного опыта. Мне часто приходила мысль, что однажды я смогу все свои недостатки превозмочь. И каждый раз расстраивался, когда впадал в старые ошибки. После каждого рецидива я давал себе слово быть еще последовательней, еще лучше обдумывать на будущее, в каких обстоятельствах появляется опасность повторения ошибок. Это, правда, что-то во мне сдвинуло к лучшему, но тем не менее я вновь и вновь попадал в ловушку. И каждый раз раздражение охватывало меня. Я винил сам себя, отворачивался сам от себя и этим еще больше углублял свою раздвоенность. И только когда я предъявил Богу свое бессилие превозмочь мою раздвоенность, я почувствовал глубокое внутреннее умиротворение. Я имею право являть себя Христу таким, каков я есть. Я Им весь и полностью любим, я Им весь и полностью принят. Это освобождает меня от внутреннего разлада. И одним махом я познаю ясность и гармонию с самим собой. Мне нужно просто броситься в милостивые руки Господни, и этим я познаю свое единство, свое спасение, и снимется раздирание.
Взор, обращенный на Христа, не должен мешать видеть собственную Тень, иначе это означает злоупотребить верой, чтобы уйти от собственной реальности. А ап. Павел напрямую побуждает нас посмотреть собственной правде в глаза. Только если мы решимся предъявить нашу правду Христу, мы постепенно примиримся со всеми теми чертами, которые неприятны нам: с нашей беспомощностью, с нашей неспособностью творить доброе нашими теневыми чертами. Не только в "ньюэйджевской" спиритуальности, но и в некоторых христианских кругах сегодня очень распространено отрицать теневые стороны или "перепрыгивать" через них. Будто бы когда мы просветлены и реализуем Божественный опыт, мы не должны отвечать за нашу Тень. Утверждается, что она раз и навсегда была у нас взята подвигом Христа. В возникшем в последнее время движении New-Age ищущему внушается, что при правильном учителе и правильной практике можно напрямую достичь высших сфер сознания без того чтобы конфронтировать со своими уродливыми маленькими слабостями и зависимостями. Однако нам дано сегодня очень ясно увидеть, как в этом движении поднимаются Тени. Слетают "гуру" со своих пьедесталов один за другим, поскольку их человеческие слабости стали уж слишком очевидны. Некоторые "совершенные" учителя стали знамениты своими припадками гнева или своими авторитарными замашками. Бесчисленные "непорочные" супер-гуру в последние годы запутались в тайных сексуальных сношениях со своими ученицами, так что это даже попало в прессу.
Ап. Павел остерегает нас слишком поспешно восторгаться озарениями в реализации Божественного опыта. Он знает, что несмотря на близость Христа, он часто творит не то, что он хочет. Тень и после обращения остается еще действенной. Люди, познавшие духовное обращение, иногда хотят слишком быстро преодолеть в себе болезненные жизненные переживания. Но эта спешка не ведет к подлинному перевоплощению. Человек, даже духовно обновившись, еще долго следует старым шаблонам. Мне известна одна женщина, к которой отец относился с презрением, так вот, она напоролась на священника, который относился к ней так же. Шаблон самоуничижения, который она ребенком использовала, чтобы уберечь себя от отцовского наказания, прокрадывается у нее в духовную жизнь. Она постоянно терзает себя чувством виновности. Недостаточность веры в себя определяет ее отношение и к ее духовному наставнику. Послушная только ему, она пренебрегает собственным чувством. Или, к примеру, детская нехватка уверенности в себе восполняется преувеличенным чувством призвания, и ты ставишь себя над всеми другими, так как ты, якобы, принадлежишь к немногочисленным убежденным христианам. Трезвые строки ап. Павла должны нас предохранить от слишком оптимистического взгляда на наше обращение и спасение, как будто бы мы больше ни в какой мере не связаны с нашей предыдущей биографией. Только когда мы нашу собственную жизнь со всеми ее ранами и обидами включим в наши отношения с Христом, Он сможет нас исцелить от раздвоенности и мы сможем продлить наш интенсивный Божественный опыт и потрясающие духовные переживания.