ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
Несомненно, вопрос о саморазвитии индивида и нормальном взаимофункционировании личности и сущности является, пожалуй, самым актуальным в любой трансперсональной терапевтической системе. Не обходит его вниманием и гештальттерапия. Правда, Ф. Перлзом не была предложена целостная концепция саморазвития психологически здорового индивида. В основном свое внимание он сконцентрировал на тех аспектах, которые делают человека нездоровым, и на путях устранения негативных тенденций в его развитии. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в настоящее время в гештальттерапии пытаются ассимилировать некоторые концептуальные положения системы Г. Гурджиева, психосинтеза и других теорий.
В их основе лежат представления о множественности "Я" и о взаимодействии этих "Я" друг с другом, что позволяет, кстати, очень эффективно накладывать основные процедуры гештальттерапии (диалог, усиление противоположностей, например) на эти модели. Иногда дело доходит до прямого симбиоза. Очень показательна в этом плане книга Дж. Рейнуотер "Это в ваших силах", где гештальтистские техники мирно соседствуют с базовыми психосинтетическими упражнениями.*
Концепции, в основе которых лежат представления о множественности "Я", предполагают наличие не только центрального, главного "Я", сущности, трансперсонального Я, субличностей, но и определенных взаимоотношений между ними. Как уже отмечалось, часто за их стандарт в психотерапии принимаются характеристики системы "Я – Ты" отношения в ее понимании М. Бубером [1]. Его теоретические представления о "Я – Ты" отношении, несомненно, являются очень продуктивными. Между тем они несут в себе ряд ограничений, не позволяющих непосредственно переносить их на автокоммуникацию. Согласно М. Буберу, одной из фундаментальных характеристик "Я – Ты" отношения является равенство партнеров, их равенство перед ситуацией взаимодействия, их подобие друг другу, их "существование в одном и том же измерении" [2, с. 78]. Заключение о том, лежит ли в основе процесса взаимодействия именно "Я – Ты" отношение, по мнению М. Бубера, может сделать только наблюдатель, находящийся вне самого процесса интеракции, который видит всю ситуацию в целом и одновременно "ухватывает" обоих взаимодействующих субъектов [2, с. 80]. Именно эта позиция наблюдателя создает возможность для уравнивания участников "Я – Ты" отношения, так как только он может наиболее полно прояснить позицию каждого из взаимодействующих.
* Однако такая констатация вовсе не является попыткой обвинения сторонников гештальттерапевтического направления в каком бы то ни было плагиате. Этот пример приведен для того, чтобы еще раз подчеркнуть трансперсональный характер гештальттерапии.
Многие ключевые гештальттерапевтические процедуры по своим структурным компонентам соответствуют требованиям "Я – Ты" диалога. Психотерапевт (или терапевт) выступает в роли наблюдателя и одновременно фасилитатора, пытающегося организовать равноправный диалог между двумя (а иногда и большим числом) репрезентантами внутреннего мира человека. Так, представления о наличии нескольких субличностей, а также возможность организовать их диалог в "рамках" одного клиента лежат в основе техники "Интеграция" [3]. Она используется для устранения возникающих у человека внутренних конфликтов. Процедура внутриличностного конструктивного столкновения довольно проста, отмечает К. Наранхо, для этого нужно иметь как минимум две характеристики клиента или две субличности, два "Я", между которыми можно было бы организовать диалог. При этом довольно часто используется техника "пустого стула". Для того чтобы диалог был эффективным, необходимо соблюдать некоторые условия.
Прежде чем организовать диалог, человек должен достаточно ясно осознать в себе наличие полярностей и, переживая их, войти с ними в контакт. В основе взаимодействия должно лежать чувственное начало, т.е. при диалоге постоянно следует адресовываться к своим эмоциям, переживаниям, чувствам. Однако менее всего такой диалог должен напоминать интеллектуальную дискуссию.
Очень часто в качестве участников таких диалогов выступают две субличности – Обвинитель и Обвиняемый, отстаивающие две разные жизненные позиции: "Я должен" и "Я хочу". Задача терапевта заключается не только в том, чтобы организовать диалог и мешать его интеллектуализации, но и в том, чтобы показать клиенту, как Обвинитель и Обвиняемый манипулируют друг другом, помочь ему организовать настоящий "Я – Ты" диалог между ними. Для того чтобы это произошло, необходимо, чтобы клиент, разыгрывающий диалог, не только осознал субличности как его участников и присвоил их, как часть себя, но и принял их как равноправных партнеров, несмотря на, возможно, неприятные черты, которые они в себе несут, а также осознал выбор именно данных участников взаимодействия, данных конкретных субличностей. Напомним, что отличие данного интегрирующего диалога от классического, буберовского, состоит в том, что в нем принимают участие две субличности одного и того же человека, и именно терапевт своими действиями по организации их взаимодействия уравнивает их позиции по отношению к ситуации.
В основе способностей индивида организовывать автокоммуникацию по типу "Я – Ты" диалога* и интериоризировать "Я – Ты" диалог лежат, на наш взгляд, следующие умения: 1) выделять внутри себя наиболее актуальные состояния и воплощать их в образах, активизирующих внутренний диалог; 2) занимать позицию наблюдателя, быть собственным супервизором. Как мы помним, именно овладение М. Боуэн похожими навыками в процессе ее психотерапевтической практики не только позволило ей укротить свой разум, овладеть им, обрести свое Внутреннее Я, но и сделать сущность доминирующим, определяющим фактором в своем психологическом росте.
* Возможно, что такой внутренний диалог в отличие от буберовского целесообразно именовать как "Я – Я" диалог, подчеркивая тем самым его автокоммуникативный характер.
В гештальттерапии создан целый ряд технологических процедур, позволяющих людям активизировать автокоммуникацию и овладевать способностью к внутреннему супервизорству. В основе этих гештальттерапевтических приемов лежит предположение, что при помощи условных ситуаций, заданных в определенном психологическом контексте, можно воздействовать на психику человека, например на процесс осознавания. Гештальттерапевт побуждает клиента переместиться со всеми своими проблемами в условное пространство "как будто",* а затем уже начинается эксперимент по самовозрождению.
* Благодаря возникновению ситуации "как будто", появляются предпосылки для субъективного уравновешивания ситуации взаимодействия в процессе "Я – Ты" диалога, на что указывал К. Роджерс в дискуссии с М. Бубером [2].
Особый акцент на продуктивности условных ситуаций и использования подхода "как будто" для расширения гештальттерапевтической технологии, для облегчения процесса сознавания сделал Дж. Энрайт [4]. Прежде всего, благодаря "как будто", появляется возможность синтезировать такие психологические структуры индивида, которые вообще не существовали даже как потенциальные. Так, например, человек отрицает у себя наличие какого-либо качества, но тем не менее у него есть представление о том, каким следует быть человеку, обладающему этим качеством. Становясь как бы другим человеком, он организовывает и свой внутренний мир таким образом, что это качество начинает постепенно проявляться и в нем.
Дж. Энрайт специально разработал ролевую игру "Консультант", для того чтобы использовать ситуацию "как будто" в решении проблем клиентов. Когда клиент безнадежно запутывается в своих проблемах и осознает это или когда терапевт намеренно вызывает у него такое чувство, тогда продуктивна игра "Консультант". Терапевт создает у клиента установку на то, что сложность проблемы такова, что необходимо обратиться к консультанту. После этого, стараясь поднять престиж консультанта в глазах клиента, сообщает о том, какой консультант знающий, опытный, мудрый человек, как глубоко он знает клиента и его проблемы. Совместно с клиентом они обставляют рабочее место для консультанта. В контексте всех этих действий терапевт убеждает клиента в том, что он тоже очень компетентный человек, особенно в сфере своих личных проблем. Поэтому клиент не очень сопротивляется, когда ему предлагается сыграть роль консультанта. После этого с ним обсуждается круг предполагаемых вопросов для консультирования и дальнейший ход игры. Закончив инструктаж, терапевт просит клиента оставить на стуле какой-либо предмет, символизирующий самого клиента, и выйти из комнаты. Войдя в нее снова, он встречается с терапевтом как настоящий консультант и усаживается на отведенное для него место. Затем они оба обсуждают проблему. Консультант предлагает конкретные решения, дает советы и т.д. Часто, благодаря этой игре, у консультанта возникают, отмечает Дж. Энрайт, весьма разумные решения, которые вполне устраивали бы его, будучи он клиентом.
Аналоги ролевой игры "Консультант" могут быть использованы применительно к другим ситуациям. Реализация ее алгоритма не только в системе "терапевт – клиент", но и в системе "клиент – клиент" позволяет клиентам в определенной степени стать на позицию терапевта, при одновременном существовании и своей собственной, клиентной, позиции и необходимости учитывать позицию партнера (другого клиента). Тем самым как бы воссоздается ситуация "тройственности" [5], о которой писалось выше, и в какой-то степени моделируется внутренняя ситуация взаимодействия личности и сущности под патронажем супервизора. Для того чтобы индуцировать подобный эффект на продвинутых этапах гештальтгруппы, когда ее члены приобрели определенный опыт работы со своим внутренним миром и составили некоторое представление о деятельности терапевта, необходимо преобразовать игру "Консультант", например, в игру "Терапевт и клиент" с введением дополнительного акцента на одновременное осознавание участниками внутренних позиций – своей и партнера.*
В ткань сюжетно-ролевой игры можно также вплетать упражнение "Я-ТЫ", которое было введено в практику гештальттерапии Ф. Перлзом и описано К. Наранхо [3]. Оно состоит из трех взаимосвязанных процедур. Первая из них называется "Присутствие". При ее выполнении рекомендуется действовать следующим образом: необходимо сесть с закрытыми глазами, обратить внимание на телесные ощущения, позу, выражение лица. Следует также произвести коррекцию позы, лица, если этого требуют возникшие ощущения, и оставаться таким, каким вы хотите быть – мгновение за мгновением.
* В этом контексте упражнения, содействующие увеличению способности человека воспринимать и оценивать эмоциональные состояния других, могут рассматриваться как подготовительные [6, 7, 8].
Откройте глаза и попытайтесь оставаться застывшими телом и мыслью. Расслабьте глаза, все еще оставаясь в той же позе. Постарайтесь максимально расслабить тело, не пытаясь при этом сделать что-либо еще. Поскольку ваш разум теперь молчит, сконцентрируйтесь на чувстве существования – почувствуйте себя "Я здесь", постепенно концентрируя свое внимание на ощущении "Я", затем переведя его с "Я" на "здесь". Одновременно со вдохом, паузой, выдохом повторяйте "Я здесь". Старайтесь продлить это состояние концентрации внимания на ощущении себя.* Следующая процедура – "Ощущение "ТЫ"". Необходимо, как и в первоначальной процедуре, сесть лицом друг к другу, закрыть глаза и принять удобную позу. После этого следует открыть глаза и сконцентрироваться на предполагаемом, "ни словесном, ни несловесном диалоге". Необходимо забыть о себе, насколько это возможно, сфокусировавшись на ощущении, что человек (партнер), сидящий перед вами, не вещь, а сознательное существо, смотрящее на вас.
* Это упражнение можно совмещать с упражнением на растождествление.
После выполнения упражнения "Ощущение "Ты"" следует перейти к следующей процедуре – "Я/ТЫ". Для этого после подготовительной концентрации (см. процедуру "Присутствие"), находясь друг против друга и продолжая расслабляться, нужно мысленно, с открытыми глазами, сосредоточиться на ощущениях "Я" и "Ты", одновременно стараясь ощутить бесконечность и связать с партнером ощущение его присутствия и в себе, и в нем.
Вновь вернемся к игре "Консультант". Очень странно, но Дж. Энрайт, говоря о ее результатах, почему-то указывает лишь на рациональный ее "продукт", т.е. на то, что клиент в роли "консультанта" дает советы, высказывает предположения, предлагает решения и т.д. В качестве примера приводятся индикаторы явно не характерные для гештальттерапевтической системы. Более чем вероятно, что в ходе выполнения упражнения "Консультант" у клиента также возникают определенные, требующие осознавания, чувства, проекции, слияния и др. Ведь становясь как бы консультантом, клиент вынужден, прежде чем идентифицироваться с ним, спроецировать на эту роль свои представления, предположения, перенести на них свой опыт, связанный с предыдущим общением с врачами, педагогами, родителями и др., т.е. отчасти активизировать и свои интроекты. Таким образом совершается некая условная подстановка себя на данную роль в результате процесса, который мы обозначили как "проективная идентификация", тем самым подчеркивая условный характер его идентификации с вымышленным персонажем. Эта идентификация позволяет клиенту одновременно лучше осознать и сделать более зримыми те качества, которые необходимы персонажу для успешного функционирования. В силу этого сама роль создает предпосылки для обратной проекции на себя качеств "консультанта", для возможности идентифицирования у себя этих качеств, проецирования их на себя, т.е. возникает явление, которое мы назвали "идентификационной проекцией". Используя дополнительно известный прием "Тяни-толкай" и попеременно усиливая то процесс проективной идентификации, то идентификационной проекции, можно добиться достаточно глубокого проживания роли и осознавания клиентом наличия у себя соответствующих качеств.
Вхождение в психологическое пространство "как будто"/"как бы" заставляет нас обратить внимание на такое, необходимое для глубинного диалога, психологическое явление, как "эмпатия". Английский психолог Т. Мерри, интерпретируя точку зрения К. Роджерса на этот феномен взаимодействия, так определяет эмпатию: "Особое качество эмпатии, которое делает ее столь творческим способом бытия в терапии, состоит в том, что она позволяет нам войти в личный эмоциональный мир другого человека, как если бы мы были этим другим человеком (без утраты качества "как если бы")" [9, с. 70]. Более того, по мнению Т. Мерри, эмпатия – это еще и частая сверка с другим человеком в отношении точности наших ощущений, в плане тех реакций, которые мы получаем от него, и руководствование ими во взаимодействии с ним [9].
Главное, что подчеркивается практически во всех определениях эмпатии – это качественная сторона познания чувственной сферы другого человека. Однако при этом почему-то из поля рассмотрения выпадает еще один аспект эмпатического акта, а именно: что происходит с самим эмпатируемым? Ведь эмпатия – это не идентификация, а как бы идентификация. Следовательно, в эмпатическом акте всегда существует разделение позиций его участников, а не их слияние. В процессе эмпатии эмпатируемый не только ощущает и понимает вербальную и невербальную часть опыта партнера [9], но, вероятно, лучше (в силу внутреннего супервизорства) чувствует свой внутренний мир. Косвенное указание на эту сторону эмпатии можно встретить у Р. Гринсона [10], который считает, что терапевту, для того чтобы увеличить свою способность к эмпатии, необходимо расширять и углублять свой опыт за счет чтения художественной литературы, просмотра кинофильмов и посещения театров.
Клиент, находясь как бы в роли консультанта или терапевта, как бы входя в него, как бы становясь представляемым им человеком, уже изначально помещает себя в ситуацию, сходную с эмпатическим актом. Поскольку субъект и объект эмпатии существуют в рамках клиента, в рамках его внутреннего мира, то, вероятно, возникает явление, которое наиболее точно отражается понятием, введенным в свое время К. Роджерсом для описания некоторых аспектов феномена эмпатии, – "эмпатическая идентификация" [9]. Именно при помощи (или в процессе) ее у клиента появляется возможность как бы ощутить, понять и вербализовать часть своего опыта, спроецированного на консультанта, а также осознать некие дефицитные качества, но и одновременно осознать ту плохо вербализируемую часть своего опыта, которая связана с самим процессом "эмпатической идентификации". Таким образом, сюжетно-ролевые игры "Консультант" и "Терапевт" позволяют клиенту не только лучше узнать себя, но и одновременно составить некоторое представление о процессе чувственного самопознания. Клиент как бы совершает через другого, условного персонажа, акт "автоэмпатии" и начинает осознавать какие-то совершенно новые аспекты своего собственного опыта.
Следуя логике упражнения "Консультант", можно внести и в упражнения "Диалог субличностей", "Интеграция противоположностей" некоторые новые процедурные моменты. Обычно целью данных упражнений является устранение конфликта и интеграция конфликтующих сторон в рамках субъекта. Между тем как раз такое состояние в отношениях и есть хорошая "площадка" для развития глубинной автокоммуникации. В качестве варианта клиенту предлагается, продолжая диалог, дать возможность его субличностям временно "пожить в шкуре" друг друга, прочувствовать моменты вхождения во внутренний мир друг друга, попробовать пережить вместе с субличностями их чувства. В результате таких углубленных диалогов в пространстве "как если бы" человек подводится к осознанию самого процесса эмпатии. Фактически клиент должен осознать свою способность не только входить в контакт с самим собой (и полезность таких контактов), но и сопереживать самому себе так же, как и другому.
В этом отчасти может также помочь, например, упражнение "Значимая субличность" [11]. Для его выполнения необходимо сесть поудобнее, закрыть глаза и представить круг своих субличностей. Затем выбрать из них самую "проблемную", т.е. в наибольшей степени связанную с вашими актуальными проблемами. Мысленно посадите эту субличность перед собой и представьте ее позу, выражение лица и т.д. Попытайтесь войти в состояние, которое, как вам кажется, переживает ваша субличность. Пусть она расскажет вам о своих проблемах, а вы в свою очередь попытайтесь осознать, насколько точно вам удается ощущать и понимать проблемы субличности, ее переживания и что мешает вам это делать хорошо.
Во время диалога с субличностью полезно руководствоваться некоторыми правилами, поведенческими алгоритмами, установками, составляющими синдром "эмпатического отклика" [12]. В частности, американский психолог Бенард Герни, работающий в рамках обучающей психотерапевтической модели, описывает основные эмпатические умения, которые позволяют выработать глубокое понимание других людей и которые, на наш взгляд, будут полезны как для установления глубокого эмпатического общения с субличностью, так и для "Я – Ты" отношения между сущностью и личностью:
После активизации глубинной внутренней коммуникации целесообразно попытаться выполнить модифицированный вариант "Я – Ты" (точнее, "Я – Я") упражнения. Для этого расслабьтесь и "заморозьте" свой разум, сконцентрировавшись на как можно более полном ощущении себя. После этого попытайтесь сконцентрироваться на той части, которую можно назвать как "не-Я", сфокусируйте свое внимание на ощущении этой субстанции, как на действительно существующей. Забудьте о себе, насколько это возможно, и фиксируйте все ощущения, которые вы можете отнести к "не-Я". Постарайтесь осознать тот образ, который возникает у вас в связи с этими ощущениями.
Данное упражнение направлено на одновременное ощущение "Я" и "не-Я", сущности и личности. После принятия соответствующей позы и расслабления, необходимо сконцентрироваться сразу на обоих ощущениях "Я" и "не-Я" при одновременном ощущении бесконечности вокруг них. Пусть это ощущение растворяет ваш рассудок и одновременно дает ощущение единения "Я" и "не-Я". В результате такого внутреннего экспериментирования человек приобретает способность совершать постоянную адресацию к своей сущности, сверять с ней свои чувства и мысли, находя в этом не только источник, но и конкретные способы и приемы самодетерминации, самовозрождения, саморазвития.