И говорю, что душа, для достижения сего добра
никогда не должна рефлектировать над сими вещами ясными и
различёнными, которые проходят сквозь неё путём
сверхъестественным, чтобы сохранять в себе формы фигуры и
понятия сих вещей, потому что всегда имеем в виду такую
догадку: что чем больше душа силится сделать некоторые
постижения, естественные или сверхъестественные,
различёнными и ясными, тем менее способности и расположения
у неё войти в бездну веры, поглощающей всё остальное.
Потому что (как сказано) никакие формы и понятия
сверхъестественные, кои могут запасть в память, не суть
Бог; а ото всего, что не Бог, должна опустошаться душа,
чтобы идти к Богу. Должна, следовательно, разрушиться
память обо всех этих формах и понятиях, чтобы соединиться с
Богом в надежде. Потому что всякое имение противно надежде,
которая, как молвит святой Павел, есть на то, чего не
имеем (Евр. 11, 1).
Откуда, чем более память обнищает, тем большую имеет
надежду, а чем более надеется, тем более единится с Богом;
ибо в том, что до Бога, чем больше надеется душа, тем
большего достигает. И, следовательно, больше надеется,
когда больше нищает; и когда совершенно лишится всякого
имения, остаётся с обладанием Бога в божествен ном союзе.
Но многие не желают лишаться сладости и вкуса памяти в
понятиях, и через это не приходят к высшему владению и
девственной сладости. Потому что, кто не откажется ото
всего, что имеет, не сможет быть Моим учеником (Лк. 14,
33).
ОГЛАВЛЕHИЕ