- Ежели будем говорить о вредах, которые осаждают
душу через полагание аффекта воли в благах преходящих, то
не хватит ни чернил, ни бумаги, а также времени. Потому что
отселе весьма немногое расстояние может отделять от
большого зла и разрушения великих благ; так как одна искра
огня, если не погаснет, способна разжечь великий пожар,
сожигающий мир.
Все эти вреды имеют корень и начало в одном особенном
и главном вреде, который приносится весельем,
отделяющим от Бога. Потому что, как из приближения душ к
Нему посредством аффекта воли рождаются ей (т.е. душе)
всяческия благая, так из отдаления от Него через тварный
аффект получаются ею всяческия вредная и злая, по мере
радости и страсти, соединяемых с тварью, – потому что
последнее есть отделение себя от Бога. Откуда,
соответственно большему или меньшему отдалению от Бога,
которое всякий раз происходит, можно судить, что сии вреды
будут более или менее пространными или интенсивными, или
разом и теми и другими, по большей части.
- Этот особенный вред, – от которого,
утверждаем, рождаются прочие особенные и позитивные
(вреды), – имеет четыре степени, одна другой
хуже. И когда душа достигает четвёртой, приобретает вся
злая и вредная, о каковых только возможно сказать в данном
случае. Эти четыре степени очень хорошо отметил Моисей во
Второзаконии следующими словами: Отяжелел возлюбленный и
шагнул далеко назад. Отяжелел, растолстел и стал
медлительным. Оставил Бога, своего создателя, и отбросил
Бога, Спасителя своего (32, 15).
- Обкормить душу, которая была любящей,
раньше, чем она отвратится, означает погрузиться в радость
тварей. И отсюда выходит первая степень сего вреда,
заключающаяся в ворочении назад; каковое есть ослабление
ума в отношении Бога, которое затемняет блага Божий,
подобно тому, как облак затемняет воздух, который по этой
причине не просвещается хорошо светом солнца. Поэтому,
аналогично, когда духовный полагает свою радость в иной
вещи и даёт полную волю нехотениям и дерзким поступкам он
помрачается в том, что до Бога, и затуманивает простоту
разума, относительно чего поучает нас Дух божественный в
книге Премудрости, говоря:
Привычка к тщетному и соединение с ним, и насмешка,
затемняют блага, а домогание вожделенного переворачивает и
извращает чувства и рассудок без злого умысла (4, 12);
чем даёт понять Святой Дух, что хотя бы в разуме души и не
имелось сознательного устремления ко злу, достаточно одного
лишь похотения и радости его, чтобы причинилась душе первая
степень сего [вреда], которая состоит в притуплении ума и
затемнении рассудка, нужных для понимания истины и суждения
о всякой вещи, как она есть.
- Не довольно святости и доброго рассудка,
имеющихся у человека, для того чтобы избежать впадения в
сей вред, если давать место похотению и радости о вещах
преходящих. Как об этом речет Бог через Моисея,
предупреждая нас в следующих словах: Не принимайте
даров, которые благоразумных превращают в слепцов (Исх.
23, 8). И это говорилось в особенности тем, кто должны были
стать судьями, потому что нуждались в том, чтобы содержать
рассудок в чистоте и бдительности, каковое одержание
несовместимо с алчностью к подаркам и радованном о них. И
потому же повелел Бог сему Моисею, чтобы проводил в судьи
тех, кто питает отвращение к алчности, чтобы их способность
суждения не ослаблялась бы вкусом страстей (там же, 18, 21-22).
Итак, велит не только не желать их, но ещё и
отвращаться. Потому что, для защиты совершенства аффекта
любви к одному, следует иметь отвращение к другому,
защищаясь им, по контрасту, от этого другого. Итак,
причина, по которой пророк Самуил всегда вершил столь
правый и ясный суд, состояла в том, что он (как о сём
сказано в Книге Царств) никогда не принимал никаких
подарков (1Цар. 12, 3).
- Вторая степень сего особенного вреда
выходит из первой; понятие о ней даётся в приведенном
авторитетном свидетельстве, в словах: Отяжелел,
растолстел и растянулся. Итак, эта вторая
степень есть растяжение воли большей свободой в вещах
преходящих; каковое [растяжение] состоит в том, чтобы не
давать ей [т.е. воле] столь уж терзаться, ни, в то же
время, радоваться и услаждаться благами тварными. И сие
рождается прежде всего от предания себя веселью; ибо, давая
место ему, душа толстеет в нём, как сказано там, и это
ожирение весельем и похотью приводит к большему растяжению
и расширению воли в тварном.
И это приносит великие вреды. Потому что сия вторая
степень отделяет от вещей Божиих и благочестивых упражнений
и лишает вкуса к ним, так как удовольствие находится в
других вещах, и происходит отдание себя множеству
несовершенств и непотребств, и радостей, и тщетных
наслаждений.
- И в целом эта вторая степень, когда завершается,
оставляет человеку постоянные упражнения, которые он
практикует, и как будто весь его ум и вожделение пребывали
в ней уже столетие. И как раз те, кто пребывают в этой
второй степени, имеют не только затемнённый рассудок и
разумение, нужные для познания истины и справедливого
суждения; как и те, кто пребывает в первой степени вреда; и
ещё к тому же обретают большую слабость и тепловатость, и
небрежение в познании этого и работе над ним, – о
каковых говорит Исайя в следующих словах: Все возлюбили
даяния и требуют себе вознаграждения, и не судят народа, и
доводы вдовиц, дела которых решают, не доходят до них
(1, 23). Что не может не вмениться им в вину, тем более,
что они обязаны своею должностью. Потому что пребывающие в
этой степени [вреда] не нуждаются в злонамеренности, как
нуждаются в ней пребывающие в первой степени. И так они
оказываются более отделёнными от справедливости и
честности, потому что сильно растягивают волю в страстях
тварных.
Постольку приобретение пребывающих в сей второй степени
есть велия тепловатость в вещах духовных и худое исполнение
их в совершении упражнений духовных более из вежливости или
из-под палки, чем по причине любви.
- Третья степень сего вреда особенного
состоит в том, чтобы полностью оставить Бога, не заботясь
об исполнении Его заповеди, оберегающей от заблуждения в
вещах и благах мирских, и оставляя себя в грехах смертных
из-за алчности. И эта третья степень отмечена тем, что
вытекает из авторитетного суждения, гласящего: Оставил
Бога, своего создателя.
На этой ступени пребывают все, кто таким образом держат
потенции души погружёнными в вещи мирские и богатства, и
коммерции; кто пальцем о палец не ударит ради исполнения
того, к чему обязывает заповедь Божия, и имеют большую
забывчивость и неуклюжесть в том, что касается их спасения,
и настолько же большую живость и проворность в том, что до
вещей мирских; настолько, что называет их Христос в
Евангелии сыновьями века сего, о тех, которые суть
много благоразумны в делах своих и проницательны,
яко сыны света суть во своясях (Лк. 16, 8): и так,
что в Божеском суть ничто, а в том, что мирское имеют
похотения и радости столь обширные и рассеянные по вещам
сотворённым, что не могут видеть себя насыщенными, но скорее
находят свои аппетиты и жажду растущими настолько отделены
они от источника который единственно способен насытить,
т.е. от Бога. Ибо об этом речёт тот самый Бог через
Иеремию, говоря: Оставили Меня, источник воды живой, и
выкопали себе цистерны разбитые которые не могут удержать
воды (2, 13). И сие суть потому, что скупец не находит в
творениях, чем бы утолить свою жажду, – но только то,
что увеличивает её. Таковы суть те, кто тысячами способов
впадают во грехи через любовь к вещам временным, и
бесчисленны суть их ущербы. И о таких рече Давид:
Transierunt in affectum cordis (Ps. 72, 7)
- Четвёртая степень сего вреда особенного
отмечена у последнего из приведённых нами авторитетов,
который говорит: И удалились от Бога, своего
спасителя. К ней приходят из третьей степени, о которой
мы теперь закончили говорить; потому что, если не стараться
полагать своё сердце в законе Божием, по причине благ
временных, то очень далеко отходит от Бога душа скупца в
памяти, разуме и воле, забывая Его, как если бы не сотворил
его Бог. Такое происходит с ним потому, что сотворил себе
бога из денег и благ преходящих, яко рече св.Павел,
говоря, что скаредность есть идолослужение (Кол.
3, 5); посему эта четвёртая степень приводит к забвению Бога
и полаганию сердца – которое формально должно бы
полагаться в Боге – формально в деньгах, и
по видимости без сотворения себе других богов.
- Этой четвёртой степени подвержены суть те, кто
ничтоже сумняшися относят вещи божественные и
сверхъестественные к вещам переходящим, как к своим богам,
в то время как должны бы поступать наоборот, относя их к
Богу, как имеют их благодаря Богу, как их Причине. Так
поступил нечестивый Валаам, который милость Божию, данную
ему, продал (Чиcл. 22, 7); и также Симон Маг, который думал
измерить благодать Божию деньгами, [восхотевши купить её
(Деян. 8, 16-19); ибо казалось ему, что больше уважения
выкажут ему, отдав благодать за деньги].
И этой четвёртой степени вреда многие принадлежат
многими способами и сегодня: те, кто (с умами, затемнёнными
скупостью в вещах духовных) служат ради денег, а не ради
Бога, и подвизаются деньгами, а не Богом, полагая впереди
цену, а не Божественную ценность и награду, соделывая
множеством способов деньги своим главным божеством и целью,
предпочитая их конечной цели, которая есть Бог.
- Этой крайней степени [вреда] подвержены также
все те презренные, кто, будучи столь влюблёнными в благая,
держат их за своих божков, так далеко простираясь в этом
лжепочтении, что не усомнятся пожертвовать своими жизнями,
когда видят, что их божки терпят какой-то временный ущерб,
отчаиваясь и предавая себя смерти [ради ничтожных целей],
демонстрируя тем самым своими руками то несчастное
вознаграждение, кое исходит от таких богов; которые, не
имея того, на что бы в них надеяться, даруют отчаяние [и
смерть. А те, кто не доходит до такой крайности, как
смерть, морят себя заживо в наказаниях заботы и множества
иных лишений, не дозволяя радости войти в своё сердце, и
никакое добро не приносит пользы на земле им, платящим
постоянно дань своему сердцу деньгами между наказаниями
его, собирая на него для своей конечной погибели в вечных
муках Суда Божия, как открывает нам сие Премудрый, говоря о
богатствах, сберегаемых во зло своему хозяину (Эккл. 5, 12).
- И этой четвёртой степени [вреда] подвержены те,
о коих речет Святой Павел, яко tradidit illos in
reprobum sensum (Рим. 1, 28). Ибо до таких ущербов
доводит человека веселье, когда он до крайности полагается
на имения свои.
Но и те, которые меньший вред причиняют, достойны
большого сожаления, потому что, как уже сказали, много
отвращают душу от пути Божия. И тем самым, как говорит
Давид, не бойся, когда обогащается человек; то есть
не завидуй, думая, что возьмёт верх над тобой, потому что,
когда скончается, не возьмёт с собой ничего, ни
своей славы и веселья не спустит с собою вниз (Пс. 48,
17-18),
ОГЛАВЛЕHИЕ