ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
Самосознание
Национальный характер
Ценности и верования
Поведение
Навязчивые идеи
Манеры
Правила общения
Еда и напитки
Досуг и развлечения
Здравоохранение
Чувство юмора
Культура
Обычаи и традиции
Системы
Правительство
Преступление и наказание
Бизнес
Язык
Население Швеции составляет 8,8 миллиона человек. (Для сравнения: население Норвегии – 4 миллиона, Финляндии – 5 миллионов, Дании – 5 миллионов, Великобритании – 58 миллионов, Германии – 81 миллион).
Шведам кажется абсолютно нормальным, что один из пионеров картографии фламандец Герард Меркатор (1512-1594) на своих картах великодушно изобразил Швецию размером с целую Африку. Между тем шведы не любят, когда их смешивают с прочими скандинавами – чувство национального самосознания у них весьма развито.
С точки зрения шведов, различия между скандинавскими странами поистине разительны: Дания – страна исключительно горизонтальная, Норвегия – столь же строго вертикальная, Финляндия (строго говоря, вообще не скандинавская страна, но расположенная в самом близком соседстве) кажется шведам похожей на лабиринт, а вот Швеция – это, по их мнению, настоящая идиллия, чарующая пастораль.
Разумеется, и язык шведов, по их мнению, выгодно отличается от языков их соседей. Каждая финская фраза начинается с фальцета и завершается в баритональной гамме. В норвежском, наоборот, фразы от баритона восходят к фальцету, а сам язык кажется шведам просто провинциальным диалектом родной речи. Датский с его дифтонгами, гортанными взрывами и зубными звуками кажется шведскому уху муками человека, заглотившего горячую картофелину и тщетно пытающегося от нее избавиться. А неразборчивое исландское ворчание нравится шведам тем, что напоминает столь им знакомые и приятые голоса персонажей из популярного в Швеции кукольного сериала "Маппет-шоу".
Отличия в культуре и в национальном характере у соседних народов для шведов тоже вполне очевидны. Норвежцы – народ простой, незамысловатый и прямолинейный. Датчане – люди веселые и охочие до радостей жизни. Финны угрюмы и молчаливы, и только укусы комаров заставляют их издавать какие-то звуки. Движения, которые они совершают под эти выкрики, обычно описываются в путеводителях как народные танцы. О себе же самих шведы со всей присущей им серьезностью говорят как о нации, воплощающей лучшие качества народов Северной Европы, то есть обладающей искренностью норвежцев, веселым нравом датчан и глубокомыслием финнов.
Шведы не перестают удивляться тому, что представители других государств не уделяют должного внимания изучению географии Швеции и не держат в рамочке у себя над кроватью ее карту. Шведов неприятно поражает и то, что многие иностранцы считают столицей их страны не Стокгольм, а Осло, или принимают Швецию за родину швейцарских часов. Подобное невежество глубоко задевает шведов и укрепляет их в уверенности, что с ним можно бороться только с помощью активных просветительских кампаний. Считая своим долгом принять в них посильное участие, все шведы, сталкиваясь с иностранцами, неустанно читают им лекции о своей стране и шведском образе жизни.
Шведы охотно сравнивают себя с другими народами, а Швецию – с другими странами. Сравнения эти они проводят по всем возможным параметрам и измерениям, делают это подробно, обстоятельно, основательно и решительно. Сравнения неизменно оказываются благоприятными для шведов и Швеции. Для пущей убедительности аргументы обычно заключаются в тонкую оболочку самокритики, которая, однако, совсем не способна скрыть национального тщеславия и гордости шведов.
Норвежцы считают шведов подверженными мании величия, а датчане – занудами. Британцам шведы кажутся весьма сексуальными, но холодными, а немцы думают, что они недостаточно энергичны и решительны. Русским шведы представляются медлительными тугодумами. Живущие в Швеции иммигранты высоко оценивают тамошние условия жизни, но самих шведов склонны считать духовными инвалидами.
Разумеется, такого рода представления во многом поверхностны. Расхожее мнение о шведах как о народе скучном, столь распространенное во всем мире, на самом деле весьма однобоко и не соответствует правде жизни. На самом деле шведы люди многомерные. Писатель Херман Линдквист, например, рассматривает своих соотечественников через четырехгранную призму. Четыре основных измерения национального характера шведов, по Линдквисту, заданы реформатором Мартином Лютером, королем Густавом Вазой, движением за трезвость и столетним господством социализма. Лютер научил шведов простоте и непритязательности. Король Густав привил им идею государственности и национальное самосознание. Движение за трезвость привело шведов на путь добродетели. А социализм отучил от трудолюбия.
О шведах говорят, что они необщительны и неразговорчивы. Как гласит пословица, со шведом вообщето поговорить можно, только вот много с ним не поговоришь. Попробуйте-ка спросить шведа о чем-нибудь достаточно серьезном, и ответом будет только: "А?".
Посторонние обычно не понимают, что за этим "А?" стоит стремление воспользоваться преимуществом задающего встречный вопрос. Вынуждая спрашивающего повторить свой вопрос, ваш шведский собеседник пытается выиграть время, чтобы взвесить все то, что в нем содержится: а нет ли в вопросе какого-нибудь скрытого смысла или подвоха, или, не дай боже, не шутите ли вы, задавая его? Скрываясь за завесой непонимания и часто моргая от наигранного недоумения, швед на самом деле инстинктивно следует правилу: хорошенько подумай прежде, чем говорить. Есть на этот счет и шведская пословица: "До того, как блеять начинать, надобно сначала поморгать".
Все об этом сказано в одной строке шведского национального гимна: "Живет в нас память о великом прошлом...", которая является прямой отсылкой к ключевому понятию Storhetstid, означающему "великая эра", или "эра величия", и относится к временам, когда под властью Швеции находилась большая часть Северной Европы (взгляните на нашу карту), А еще раньше викингам удалось познакомить со вкусом шведской солонины (и силой своих мускулов) и средиземноморские народы, и жителей Британских островов, и даже население Северной Америки. Когда на уроках истории в средней школе поднимается тема викингов, учителя побуждают учеников гордо поднять голову в память о подвигах предков. И много ли найдется в мире стран, где юному поколению преподается урок уважения к откровенным разбойникам и насильникам?
Те бурные годы давно уже канули в Лету, и наследники викингов – шведы – совершили крутой поворот от образа мускулистого Рэмбо к мечтательно-задумчивому характеру Рембо. Участвуя в крестовом походе за возвращение мира в лоно невинности, Швеция, правда, немножко приторговывает оружием (иногда и из-под полы). Тем не менее, в XX веке, когда другие народы участвовали в кровавых бойнях, мирные инициативы шведов не раз помогали заживить раны, нанесенные друг другу воюющими сторонами. Рауль Валленберг, Фолке Бернадот, Даг Хаммаршёльд и Улоф Пальме вошли в историю как мужественные борцы за мир, не пожалевшие собственной жизни за восстановление согласия и мира между народами, уважения к гражданским правам. Вдохновленные самопожертвованием этих своих соотечественников, шведы теперь охотно берут на себя в международной политике роль всемирной Совести.
Шведы являют собой единственный в своем роде пример народа, не испытывающего какой-либо нелюбви к другим народам. То, что они несколько свысока относятся к своим северным соседям, проистекает отнюдь не из чувства неприязни, а из их чистосердечной уверенности в собственном превосходстве.
Что касается немцев, то шведам определенно не нравится их привычка пробиваться локтями к smorgaasbord – "шведскому столу" – в ресторанах на курсирующих по Балтике паромах, точно так же, как не нравится им и французская манера игнорировать очередь к горнолыжным подъемникам. Но это все мелочи, небольшие отклонения от общей склонности шведов к терпимости и ровной манере поведения.
Странствуя по миру, шведы в основном стараются держаться подальше от местных жителей, не подпуская аборигенов ближе, чем на "выстрел" видеокамеры, через объектив которой они их и разглядывают. Но вообще-то шведы с удовольствием взирают на всех иностранцев: последние кажутся им достаточно забавными, а странности и слабости чужеземцев напоминают о том, как хорошо быть нормальными людьми, то есть шведами.
Общей чертой для всех шведов является сумрачное состояние души, нечто вроде английского сплина, именуемое svarmod. Это чувство, которое можно также назвать глубокой черной меланхолией, является порождением долгих морозных зим, высоких налогов и ощущения пребывания где-то на самой обочине цивилизации. Шведы склонны к углубленным размышлениям о смысле жизни, которыми они занимаются серьезно и подолгу, не приходя ни к каким сколько-нибудь удовлетворительным результатам. Мрачные кадры фильмов Ингмара Бергмана и его загадочные сюжетные ходы наилучшим образом иллюстрируют тайники шведской души.
Это мироощущение делает шведов интровертами, сосредоточенными на самих себе, переносить которых в обществе – занятие крайне неблагодарное. Когда два шведа встречаются впервые, то создается впечатление, что на самом деле встретились четыре человека – два настоящих, из плоти и крови, и два виртуальных, невидимых субъекта. Это – их тени, стоящие рядом и постоянно подвергающие критике каждое изреченное слово и каждый сделанный жест. И только когда знакомство состоялось и собеседники попривыкли друг к другу, эти два их "альтер эго" с недовольным видом удаляются, продолжая укоризненно покачивать головами.
Не удивительно, что шведы при первом с ними соприкосновении производят впечатление людей замкнутых и холодных. Они столь заняты внутренним диалогом со своим вторым "Я", что им трудно влиться в окружающую их компанию. Но стоит им выйти из происходящего в их душе внутреннего борения, как они оказываются способными на проявление нормальных дружеских чувств и гостеприимства до такой степени, что это граничит с настоящей человеческой теплотой.
Еще одна общая для всех шведов черта характера называется по-шведски undfallenhet. Это склонность уступать давлению. И если их предки викинги всегда предпочитали конфронтацию даже в самых простых и банальных спорах и привыкли подчинять других своей воле, то современные шведы всеми силами стремятся избегать конфликтов. Они считают уступчивость самой разумной и дальновидной стратегией. И как бы то ни было, но им удалось в течение почти двух веков не ввязываться в войны и вооруженные столкновения. При этом они сумели добиться одного из самых высоких в мире уровней жизни.
Во время наполеоновских войн, когда Россия приготовилась вторгнуться в Финляндию, бывшую в те времена шведской провинцией, финские солдаты в составе шведской армии были немало удивлены решением шведского командования и высшего государственного руководства отказаться от вооруженного сопротивления, распустить финские части и согласиться на передачу всей провинции под власть российской короны. Во время второй мировой войны шведское правительство уступило требованиям Гитлера и пропустило немецкие войска через территорию нейтральной Швеции, оказав Германии помощь в оккупации Норвегии. Память об этом до сих пор заставляет норвежцев клокотать от негодования. А эстонцы и латыши не могут простить Швеции согласия на выдачу СССР беглецов прибалтов.
Но покладистость и склонность к уступкам не стоит путать с трусостью и податливостью. Швеция известна своей твердой и бескомпромиссной позицией в мужественном осуждении диктаторских режимов и апартеида. Шведы, не колеблясь, порицали беззаконие в столь далеких от них Южной Африке и Чили. Они буквально вытягивали шею из окон своего северного дома, отыскивая на земле утолки, где диктаторы и расисты попирали права граждан. Это была нелегкая работа. Она отнимала столько сил, что им можно простить даже то, что в течение 75 лет ими оставался практически незамеченным недемократический режим в самом близком соседстве – в Советском Союзе.
Когда викингам удавалось урвать немножко свободного времени от своих разбойничьих занятий, они любили посидеть вокруг костра за рогом хмельного меда. Рог передавался воинами из рук в руки. И хотя жажда после всех трудов была немалой, отхлебывали они из рога мед понемногу – так, чтобы рог не опустел прежде, чем каждый из дружинников не выпьет причитающуюся ему долю. Эта товарищеская пирушка с питьем "в растяжку" называлась laget от, а позднее это выражение сократилось, превратившись в слово lagom. В современном шведском языке оно означает "достаточно" (или "довольно", "в меру", "вполне", "сносно") и стало в настоящее время символом (и даже синонимом) шведской умеренности.
Это понятие пронизывает всю шведскую жизнь и помогает шведам сглаживать все острые углы. В экономической сфере умеренность помогла шведам найти средний путь между стремлением к экономическому росту и гуманизмом, проще говоря, между капитализмом и социализмом. В производстве lagom означает отказ от кича и украшательства в пользу спокойной и сдержанной эстетики. В социальной сфере тоже царит граничащая с конформизмом умеренность, препятствующая проявлениям всякого индивидуального превосходства, при этом lagom сглаживает контрасты между вызывающим богатством и бедностью, делая шведов до утомления спокойными и довольными как собой, так и друг другом. Короче говоря, lagom – умеренность и сдержанность – является основой шведской модели. Нет-нет, не стоит ассоциировать ее с теми моделями, которые обычно украшают центральный разворот журнала "Плейбой" своими прекрасно изваянными формами. Шведская модель – это та бесформенная нирвана всеобщего благосостояния и однообразного счастья, которую молва называет шведским образом жизни.
Однако lagom означает не только умеренность, оно используется и для выражения похвалы, скрывая ее за вуалью легкого уничижения или принижения. Если швед говорит о чем-либо "lagom god", "lagom skaplig" ("достаточно хороший", "вполне сносный") – то на самом деле это значит, что он полагает данный предмет просто превосходным и замечательным.
Шведы твердо и искренне убеждены в том, что их страна и люди в ней достаточно (lagom) хороши во всех отношениях. Это касается как их образования и изобретательности, так и качества продукции и жизни, производительности труда и промышленности, личной и общественной безопасности. Это укорененное чувство национальной непобедимости и неуязвимости уходит своими корнями в средневековье, когда несколько поколений завезенных сюда епископов усердно работали над созданием истории Швеции. Основываясь на тщательно подобранных цитатах из Платона и древних исландских сагах, они доказали, что Швеция это не что иное, как легендарный "Остров богов", то есть Атлантида, поднявшаяся со дна океана, который поглотил ее во времена таяния ледников со всей своей нетронутой культурой. И отнюдь не древнееврейский, а шведский язык следует считать прародителем всех прочих наречий, а руны (вырезавшиеся на дереве и камне древнегерманские письмена) были первым в истории человечества алфавитом.
Но если отвлечься от фантазий и перейти к фактам, то надо признать, что предки шведов внесли свой вклад в низвержение Римской империи, а позднее правили почти всей Северной Европой. В XVII веке шведы пересекли Атлантику и начали заселять малонаселенные просторы Делавэра.
Шведам, представлявшим собой в те давние времена причудливую смесь воителей, пастухов и землепашцев, пришлось преодолевать свою отсталость путем массового завоза бельгийских валлонов и ганзейских немцев. Позднее к этому импортному человеческому материалу добавились и французы, пришедшие вместе с Бернадотом, избранным на шведский престол после увольнения его Наполеоном с поста маршала Франции. Иммигранты сделали немало для процветания в стране ремесел, промышленности, торговли, они внесли значительный вклад и в дело государственного управления. В период с 1840 по 1920 год дела в стране пошли настолько хорошо, что часть крепких телом и духом шведов, которые не могли уже этого выносить, эмигрировали в Америку чтобы хоть как-то занять себя и найти применение своим способностям. Те, которые остались, своими трудами выстроили, наконец, шведский социальный рай. Шведам, людям в достаточной мере (lagom!) без страха и упрека, все по плечу.
В любой стране, чтобы продемонстрировать национальную гордость и единство, люди собираются под своим флагом.
Шведы обычно встречают проявление патриотических чувств по отношению к пестрому куску ткани снисходительной улыбкой. При этом они с легкостью забывают о том, что и сами, судя по всему, являются одной из самых флаголюбивых наций мира. Шведский флаг – желтый крест на небесно-голубом фоне – красуется в стране повсюду: на установленных в садах флагштоках, на домах, на почтовых открытках, на испеченных ко дню рождения пирогах, на ветках рождественских елок. Цвета флага украшают свечи и салфетки, бутылочные этикетки и жестянки с печеньем. И, разумеется, эмблемы и логотипы шведских компаний.
Шведы, однако, не являются патриотами в обычном смысле слова. Памятники в честь военных побед представлены у них не бронзовыми скульптурами, а каменными глыбами, украшенными рунами. Спросите шведов об их стране – и они охотно расскажут вам о ней, но речь пойдет совсем не о ее культуре, истории или политике. Вам предстоит услышать о ее густых лесах и чудесных островах, о раках, мясо которых хорошо запивать аквавитом ("водой жизни" – особым сортом скандинавской водки), и о прекрасных цветах, украшающих шесты, устанавливаемые в честь Майского праздника. Для шведов национальный флаг – это радующий глаз задник сцены, на которой разыгрывается спектакль их жизни. Флаг не напоминает им о прошлых ратных победах и славе, он не зовет их к подвигам, а просто приглашает их на веселый пикник на живописной лужайке.
Шведское общество – это бесклассовое образование, но, чтобы научиться перемещаться по социальной лестнице, нужно обладать хорошей сноровкой и пройти школу изнурительной тренировки.
Титулы и звания в Швеции всегда были и остаются в почете. В постоянном обиходе обращения "господин" или "госпожа", а также должностные ранги – такие, как, скажем, "генеральный директор". Но они важны для шведов в той же мере, как и просто обозначение рода профессиональных занятий, например, "фабричный рабочий". Шведские телефонные книги – главный источник информации о социальном положении людей. Наряду с именами и основными координатами абонентов, справочники указывают титулы и другие дополнительные сведения, и многие готовы заплатить весьма приличные деньги за обозначение отдельной строкой места, которое они занимают в шведском обществе.
Особым статусным символом является специальная строчка с указанием номера мобильного телефона. Мобильные телефоны в Швеции называют "плюшевыми мишками для взрослых", потому что их владельцы ведут себя с ними так же, как дети с любимыми игрушками, любовно прижимая их к своей щеке.
Еще одним признаком классовой принадлежности является фамилия. Были времена, когда чуть ли не каждый носил фамилию Свенссон (Svensson). И в какой-то момент наступил кризис – шведов нельзя было уже различать по фамилии. И тогда многие стали срочно их менять, и на свет явились такие удивительные, поистине поэтические шедевры, как Sjokvist (что в буквальном переводе значит "морская ветка") или Ljungstrom ("вересковый поток"). Те шведы, у которых на такое фантазии не хватило, ограничились простой заменой буквы в фамилии, превратившись из обычных Свенссонов в носителей новых фамилий: Svenzon или Svenz 'en.
Кое-кто предпочел сменить окончание фамилии, введя вместо прежнего "-son" другое, звучащее более благородно или слегка по-иностранному. Так, некоторая часть Свенссонов стала носить фамилию Svenborn или латинизированную Svensuvius. А один приходский священник наградил однофамильцев из своей паствы фамилиями титулованной аристократии. В результате некоторые из носителей славных дворянских имен, по праву носящие их вместе с титулами, начали обращаться в суды для восстановления своего попранного достоинства.
Некоторые из оставшихся Свенссонов включились в классово-сословную войну, создав "средний класс" носителей этой фамилии и введя в оборот соответствующую этому социальному слою фамилию – Medelsvensson (то есть "Средний Свенссон"). Шутка затянулась на целое десятилетие, подчеркивая, что и посредственность тоже кое-чего стоит, и высмеивая попытки подняться вверх по общественной лестнице. А затем некоторым из жен Свенссонов и этого показалось мало, и они решили выйти из своего усредненного положения, приняв испанскую манеру включать в фамильное имя и девичью фамилию. Так вошли в моду двойные фамилии.
Шведским эквивалентом арабского Сайд бин Хамад ибн Абд аль-Мактум был бы какой-нибудь Свен Вальде-мар-Ерик Нильс Снодас Снурре Оскарсон-Нюрген, или сокращенно – С.В.Е.Н.С.С.О.Н.
Различные классы и социальные группы в повседневной жизни демонстрируют различные привычки и образцы поведения. Например, чем выше на социальной лестнице стоит человек, тем более проявляет он склонность быть женатым.
В случае с курением зависимость обратная – только один из троих, имеющих высшее образование, оказывается курильщиком, тогда как в среде менее образованных шведов двое из трех человек являются приверженцами табакокурения.
Что касается интереса к искусству, то обращает на себя внимание страсть пожилых директоров и средних лет рабочих к шведским художникам-реалистам Андерсу Цорну и Бруно Лильефорсу, с той только разницей, что первые приобретают подлинники, видя в этом хорошее вложение денег, а вторые довольствуются репродукциями, которые призваны только радовать глаз. Склонный к спокойному изыску средний класс предпочитает изображения интерьеров в стиле модерн, выполненные Карлом Ларссоном.
Стать богатым в Швеции никогда не было легким делом. Ингмар Бергман находит, что даже миллионеру трудно свести концы с концами при ставке подоходного налога в 102 процента.
Богатые до неприличия люди, после уплаты налогов, в глазах небогатых, но весьма далеких от бедности, остаются просто неприличными. Всякое проявление личного богатства в Швеции всегда вызывало скептическую ухмылку, поскольку считается, что любой победитель в конце концов оказывается проигравшим.
Бывший лидер шведских коммунистов постоянно выступал с осуждением 20 самых богатых семейств страны за то, что те только и делают, что эксплуатируют рабочий класс. Как выяснилось впоследствии, он остановился на осуждении только 20 состоятельных семей потому, что его жена занимала двадцать первое место в иерархии шведских богачей.
Единственный из смертных грехов, более страшный, чем быть богатым, – это быть знаменитым. Допустимым является только случай, когда человек, добившийся широкого признания, тем самым прославляет всю Швецию в целом, и все прочие шведы тогда тоже могут немножко погреться в лучах его славы. Известность Йеспера Парневика и Пер-Ульрика Йоханссона терпима лишь постольку, поскольку они создали всемирную славу шведскому гольфу.
А Ингрид Бергман, знаменитая голливудская звезда, снявшаяся в классических лентах "Касабланка" и "Завороженный" не заслужила признания у своих земляков, потому что мирового успеха достигла после того, как покинула родину, а, уже пребывая в славе, о своих шведских корнях публике не напоминала.
У шведов есть пословица, в которой говорится, что шведы рождены свободными, чтобы до самой смерти платить налоги. Но до недавнего времени – до 1996 года – у них фактически не было свободы выбора религии: все шведы сразу рождались лютеранами, хотели они этого или нет. Те, кто не изменяют установленному лютеранскому ритуалу, по крайней мере четырежды в своей жизни посещают церковь: при крещении, конфирмации, венчании (или венчаниях) и прощании с этим миром.
Чтобы как-то поспевать за временем и за постепенно впадающим в язычество населением, церковь проявляет немало изобретательности. Теперь пасторское благословение можно получить не только во время свадебного обряда, но и перед предстоящим разводом. Этот ритуал принимает форму молитвы о прощении, и расстающимся супругам предоставляется возможность поблагодарить друг друга за годы, проведенные вместе.
Творческий подход проявили священнослужители и установив в популярных стокгольмских ресторанах специальные "молитвенные вазы". Посетители могут складывать в эти стеклянные сосуды заявки на молитвы и свои просьбы к Господу. Эти обращения затем забирают священники из баптистских конгрегаций, члены которых затем передают их по инстанции до самой небесной канцелярии для последующего исполнения.
Шведская лютеранская церковь подготовила новый перевод Библии, выпуск которой в свет запланирован к 2000-летию христианства. Проект перевода получил очень хорошие отзывы экспертов за точность и адекватность исходному тексту. Тем не менее, нашлись и критики – феминистки из женской фракции шведской Левой партии выступили с протестом против уклона Ветхого Завета в "воинствующий мужской шовинизм". С их точки зрения, в то время, пока Творец работал над созданием мужчины, женщина уже стояла в сторонке и только посмеивалась.
У иностранца, оказавшегося в Швеции, может сложиться впечатление, что эта страна населена двумя совершенно не похожими друг на друга народами: один народ – это мужчины, а другой – женщины.
Типичная шведская женщина красива, уверена в себе и знает три иностранных языка. Она отличается хорошим вкусом и весьма располагающим отношением к сексу. Пока она не замужем, она много путешествует, наслаждаясь природой посещаемых ею мест и полностью давая волю своей женской природе. Замужество не прекращает ее карьеры и не лишает обладания собственным счетом в банке.
Средний шведский мужчина считается застенчивым, немногословным, покорным, сентиментальным, принципиальным, надежным – в общем, это тот самый мужчина, который может составить хорошую партию средней шведской женщине и стать отцом ее 1v4 ребенка (уж такова наука статистика с ее любовью к средним величинам). Швед – настоящий домашний мастер, который к тому же знает, с какой стороны подойти к детской коляске и как перепеленать своего детеныша. По своей натуре он одиночка, индивидуалист, лучше всего чувствующий себя на работе, на горной лыжне, либо же в загородном или деревенском доме, который он постоянно и без устали перестраивает.
Шведских мужчин и женщин объединяет одно общее качество – это своеобразный диагностический подход к отношениям между ними. Эти отношения – будь то. чисто социальные или сексуальные – подвергаются самому тщательному, до мельчайших деталей анализу, различные стороны их связи сравниваются и изучаются. Вопросы типа: "Как тебе это понравилось?", "Что бы придумать, чтобы в следующий раз это бы прошло у нас лучше?" – считаются вполне естественными. Иностранца такой почти клинический подход к взаимоотношениям полов может заметно обескуражить, но будет неплохой закалкой для погружения в шведскую среду.
Со времен средневековья строгий учет рождений, браков и кончин в Швеции вела от имени светских властей церковь. Поскольку крупные войны обошли территорию Швеции стороной, все консисторские книги хорошо сохранились и представляют собой лучший во всем мире образец свода биографий и генеалогических линий. А американские мормоны шведского происхождения были особенно активны в деле отслеживания своих корней с тем, чтобы обратить в новую веру даже своих предков.
Половина взрослого населения страны – это одиночки, а живущие вместе пары обычно не состоят в официальном браке. Это отнюдь не отвращает тех, кто придерживается традиционных взглядов, а равно и неисправимых романтиков, от попыток вступить в законный брак. Те, кто решается на женитьбу, часто появляются на свадебных снимках вместе с детьми, которых они произвели на свет еще до заключения официального союза.
После целого десятилетия достаточно простых отношений, свадьбы и церковные венчания снова входят в обиход. Ритуал выглядит очень торжественно. Для того, чтобы провести свадебный обряд, молодоженам порой приходится дожидаться своей очереди – в наиболее живописных или модных церквях все расписано надолго вперед. Во время свадебной церемонии – вопреки прежнему ритуалу – ныне невесту к венцу под звуки марша Мендельсона ведет сам жених, а не его будущий тесть.
Жених неизменно одет в черный фрак, а невеста – в белоснежное платье с подолом, расшитым цветочками. Это разноцветье дополняется полевыми цветами, украшающими волосы невесты. Даже в относительно трудные времена экономических спадов молодожены не останавливаются перед затратами на заказанные по особому дизайну золотые кольца, роскошные приемы и дорогие свадебные путешествия на весь медовый месяц.
Формула современного шведского брака – это взаимное уважение плюс независимость супругов. Успешность этой формулы можно оценить по количеству разводов: более 50 процентов.
Традиционное разделение ролей в семье начало изменяться в 60-е годы, после того, как шведские жены поднялись на борьбу за финансовую независимость от своих супругов и начали требовать от них зарплату за работу по дому, уходу за детьми, "бытовое обслуживание" мужа и т.п. Эта "зарплата жены" по-шведски называется hustrulon, буквально – "оплата домоводства". Требования хранительниц шведских домашних очагов обосновывались тем, что женам шведских мужей приходится выполнять обязанности кухарки, гувернантки и горничной одновременно (хотя шведские мужья, как говорят, были вполне готовы вести дела с каждой из этих помощниц в отдельности в отведенное для каждой время). Как бы там ни было, движение за "женину зарплату", как выяснилось, сулило определенные выгоды и мужьям. Ведь если раньше супруг обычно отдавал жене все свое жалованье, то теперь он должен был расставаться только с двумя третями заработанного. Так что пресловутый hustrulon на какое-то время стал в шведских семействах обычной нормой, и это продолжалось до тех пор, пока женщины в Швеции не стали уделять больше внимания собственной финансовой независимости и посвящать себя собственной карьере.
Но, увы, дополнительные заработки жен лишь усилили налоговый пресс на семейные доходы. И тогда возникла идея рассматривать семью как корпоративное юридическое лицо для получения налогового освобождения на том основании, что отношения супругов – это отношения договора взаимного найма, и пока один из них работает круглые сутки, другой обслуживает первого и получает за это зарплату, подлежащую вычету из налогооблагаемой базы. Счет за выполненные работы, представляемый женой мужу в течение одного дня супружеского счастья, мог бы выглядеть так:
| НАИМЕНОВАНИЕ УСЛУГ | СТОИМОСТЬ (в кронах) |
| Побудка в назначенное время | 20 |
| Поиск носков и составление из них пары | 50 |
| Приготовление завтрака | 75 |
| Сборы и доставка 1 и 3/4 ребенка в школу | 100 |
| Приготовление обеда | 300 |
| Помощь 1 и 3/4 ребенка в выполнении уроков | 150 |
| Сопровождение мужа на вечернем выходе в город | 500 |
| Расходы по оплате своей доли в ресторане и за такси | 900 |
| Секс (исполнение супружеских обязанностей) | Бесплатно |
| Дополнительные сексуальные услуги (экстравагант.) | 200 |
| Сексуальные консультации | 75 |
| Вознаграждение за управленческие функции | 150 |
| СУММА | 2 520 |
| НДС 25% | 630 |
| ИТОГО: | 3 150 |
По шведским законам послеродовой отпуск продолжается 12 месяцев и оплачивается в размере 80 процентов от последней зарплаты. В течение дополнительных трех месяцев молодая мать получает мизерное пособие из расчета примерно 7-8 долларов в сутки (но, разумеется в кронах). Поскольку, как правило, в Швеции работают оба супруга, то они и решают, кто будет сидеть дома и ухаживать за новорожденным чадом. Вследствие этого шведские мужчины весьма преуспели в умении вскармливать детей грудью, ловкой смене подгузников и пеленании.
Если за малышом ухаживает мать, и она сочтет возможным выйти на работу раньше, до истечения отпуска по уходу за ребенком, то право использовать остаток отпуска остается за ней до достижения сыном или дочерью восьми лет.
Молодая мамаша в какой-нибудь из средиземноморских стран воспитывает свое дитя, применяя в своей педагогической практике попеременно шлепки и поцелуи – и то награждает чадо подзатыльниками, то душит его в объятьях. Другое дело в Швеции. Шведские родители абсолютно отвергают подобную непоследовательность. Кроме того, в Швеции закон запрещает раздавать детям оплеухи. Лишенные столь эффективных средств коррекции поведения, шведские родители растят своих отпрысков как придется, однако в детских садах, а позднее в школе маленьких дикарей постепенно приручают. И все-таки подростки совсем ручными не становятся и сохраняют чрезвычайно независимый характер.
Во времена викингов самым большим бесчестьем, граничащим только с трусостью, считалось дожить до глубокой старости и умереть после всех многочисленные битв и сражений в собственной постели. Если у такого несчастного было два сына, то он мог спасти свою честь, приказав им сбросить себя с высокого обрыва. Скала, где совершался этот обряд избавления от позора, называлась attestupa – Утес Предков.
Сегодня отношение к старикам исполнено гораздо большего сочувствия. Средняя продолжительность жизни достаточно высока: у мужчин она достигает 75 лет, а у женщин – 81 года. Но поскольку рождаемость в стране, напротив, весьма низка, то в возрастном отношении картина шведского населения похожа на тело со смещенным вверх центром тяжести. Лицо Швеции на поверку оказывается испорченным морщинами, самая глубокая из которых называется пенсионной системой. Тот, кто пообещал каждому шведу приличную пенсию по старости в 60 процентов от его самой высокой зарплаты, что закреплено в законе, скорее всего либо не был силен в математике, либо точил зуб на молодое поколение, которое теперь не знает, чем платить по этому счету. Племя пенсионеров продолжает расти, а сократившаяся рождаемость не обеспечивает достаточный прирост рабочей силы, и стало быть, необходимое наполнение пенсионного фонда. Так что кое-кто прогнозирует в недалеком будущем возобновление древнего обычая восхождения стариков на Утес Предков. Это как с печально известными "письмами счастья". Чтобы разорвать порочный круг, в какой-то момент находится некто, кто говорит "Хватит!", и тем самым обрывает бесконечный поток писем. Так и здесь, в какой-то момент, увидев всю безнадежность шведской пенсионной системы, кто-то не выдержит и отправится со скалы к праотцам.
За последние 100 лет Швеция из страны эмигрантов превратилась в страну иммигрантов. Пресное однообразие национального состава страны в значительной мере разбавили острые этнические приправы из самых отдаленных уголков мира. Каждый восьмой житель Швеции – это или иммигрант, или беженец.
Среди шведов, конечно же, находятся типы с навязчивой идеей о том, что именно иммигрантам достается лучшая работа и самое лучшее жилье. Но подавляющее большинство народа демонстрирует по отношению к людям, прибывающим в Швецию на постоянное место жительства, самую высокую степень толерантности. Одна из причин этой терпимости заключается в том, что супермаркеты и рестораны были вынуждены расширить выбор продуктов, не ограничиваясь более крупяными кашами и пахучей селедкой. Другая причина состоит в том, что значительно расширилось предложение различных фольклорных увеселений, которые раньше были доступны лишь во время дорогостоящих поездок в экзотические страны.
Иммигранты частенько жалуются на жизнь в Швеции, находя ее скучной и пресной; им не нравится климат, налоги да и сами шведы. По словам таких недовольных, они только и ждут момента, чтобы покинуть Швецию. Местные же жители считают такое отношение несправедливым. Однако если бы подобные жалобы исходили от кого-нибудь из самих шведов, то его собеседники лишь согласно бы кивали.
Шведские лошади ржут, издавая звук "gnagg-gnagg" ("гнег-гнег"), свиньи хрюкают так: "noff-noff" ("нёф-нёф"). Как эти животные смогли бы понимать своих сородичей за границей, остается загадкой.
Шведы не балуют своих домашних животных так, как, например, британские любители крыс или немецкие коллекционеры– змей. Кроме того, шведские владельцы живности не становятся со временем похожими на своих питомцев, как это происходит все с теми же британскими любителями крыс или с немецкими коллекционерами экзотических змей.
Животные служат шведам для общения и для употребления в пищу. Любители природы, шведы охотно наблюдают за их повадками, но инстинкт самосохранения не позволяет во всем им подражать. Ведь прогулка в лесу во время охотничьего сезона с видом погруженного в свои мысли лося дает вам все шансы быть подстреленным. Надо знать, что шведские охотники имеют привычку стрелять во все, что движется и что передвигается на четырех ногах, включая забредших в лес влюбленных и опустившихся на четвереньки в поисках добычи грибников. Та же участь может подстерегать грибников, отправившихся на "тихую охоту" вдвоем.
Поскольку хозяева домашних животных не стремятся походить на своих любимцев, то обязанность подражания возлагается в Швеции на четвероногих. Собаки обычно имитируют мужчин, кошки – женщин. Шведекая пословица гласит: "Какова собака – таков и хозяин". Успехи собак в подражании хозяевам настолько велики, что с них теперь взимают налоги, как и со всех прочих шведов.
Даже самые лихие шведские водители всегда пропустят вперед отъезжающий от остановки автобус и, прежде чем поддать газу, дождутся, пока старушка, переходящая улицу, не покинет проезжую часть и не ступит на тротуар.
Но время от времени это ледяное спокойствие подвергается воздействию сильной оттепели – и тогда поведение шведов за рулем резко меняется. Это происходит два раза в неделю. Ровно в 4 часа каждую пятницу шведы покидают свои рабочие места, садятся в свои "Вольво" и "Саабы" и с редкой безжалостностью прокладывают себе путь через заторы и пробки "часа пик". Пробившись к дому, они пакуют сумки со всякой всячиной, укладывают в переносной холодильник еду, поливают дома цветы, устанавливают программу записи телепередач на видеомагнитофоне, перезаряжают автоответчик и после всего этого вновь устремляются в безумную автомобильную гонку. Движение в это время таково, что американская Пятая авеню по сравнению со шведскими дорогами кажется просто какой-нибудь захудалой деревенской улочкой. А на самом деле весь этот кошмар всего лишь означает, что Свенссоны едут отдохнуть к себе на дачи.
Все это повторяется в воскресенье вечером – только, так сказать, в обратном направлении. Это Свенссоны возвращаются домой. Во время этих двухчасовых поездок на свидание с матушкой-природой и возвращения к родным пенатам в шведских организмах выделяется больше адреналина, чем за всю рабочую неделю.
Воспоминания o славно проведенных когда-то летних каникулах, о детских годах в деревне всегда вызывают в людях массу эмоций. Эти воспоминания переполнены запахом земляники, свежего сена и свежеоструганной ветки, пением птиц и другими лесными звуками. Это воспоминания о ловле крабов на рыбьи головы и о рыбаках, смолящих свои лодки...
Шведы – самые большие в мире любители природы. Они готовы распространяться на эту тему сколь угодно долго.
Швеция покрыта бесконечными лесами, в которых шведы в полном семейном составе, воюя с бесчисленными полчищами комаров, собирают ягоды и грибы. Любители одиночества отправляются на лодках и байдарках по сотням тысяч озер, сохранившихся в своей первозданности, если не обращать внимания на химчистку, которой они подверглись в результате пришедших из Британии кислотных дождей. Те, кто любит лыжный спорт, пускаются в походы по горным склонам Лапландии, где тишина столь абсолютна, что путешественник может слышать самые сокровенные мысли своего спутника. Это явление нередко служит в Швеции смягчающим вину обстоятельством во многих судебных процессах об убийствах.
Окрестности Стокгольма с их двадцатью пятью тысячами островов, по большей части необитаемых – замечательное прибежище для всех любителей природы. В течение лета десятки тысяч яхт, парусных и моторных лодок устремляются в акваторию островов, стремясь первыми захватить самые живописные уголки суши и укромные бухты, самые шумные речушки и самые красивые скалы.
В этих местах дети самозабвенно играют в Робинзона Крузо, а взрослые тем временем столь же самозабвенно представляют себя еще не попавшими в рабскую зависимость от детей. Более крупные острова, поросшие яблоневыми деревьями и кишащие ядовитыми змеями, напоминают молодежи об антураже некоторых глав Ветхого Завета и провоцируют их попробовать себя в роли первых людей, поселившихся в Эдеме. И все отправившиеся на острова жадно поглощают солнечные лучи до момента, когда выжатое ими до отказа светило не спрячется от них за горизонтом на целые шесть месяцев.
С наступлением зимы, когда море замерзает, туристы с континента покидают острова, и численность островитян возвращается к постоянной отметке в 6 тысяч жителей. Жизнь на островах, особенно зимой, не отличается разнообразием. Рассказывают, что, когда одного из жителей островов спросили, как они справляются с тоской своего существования среди всего этого безмолвия и чем они вообще здесь занимаются, тот ответил: "Летом мы размножаемся и ловим рыбу, а зимой, когда рыба не ловится, тогда только размножаемся".
Есть у шведов мечта: спасти природу, защитить ее от разрушительного воздействия человека. И если допустить, что шведы вообще способны на какую-нибудь страсть, то можно сказать, что осуществлению этой своей мечты они отдаются со всей страстью, на какую только способны.
Те журналы, которые раньше публиковали огромные материалы, посвященные освоению космоса, теперь отдают свои страницы исключительно "ресайклингу", то есть индустриальной переработке вторичного сырья. В академических и промышленных лабораториях ученые ищут способы превращения отходов сельскохозяйственного производства в материалы для упаковки пищевых продуктов. А один шведский инженер даже изобрел двигатель внутреннего сгорания, который должен работать на выхлопных газах; одна только незадача: должен работать, но не работает. А в мраморных залах парламента депутаты производят гораздо больше макулатуры, чем раньше – они готовят сырье для "ресайклинга".
Но ни в чем шведы не проявили большей озабоченности сохранением природной среды, как в работе над проектом моста через пролив Эресунн, отделяющий Швецию от Дании и соединяющий Северное и Балтийское моря. Этот же пролив отделяет Швецию от мировой цивилизации. Идея строительства моста через Эресунн так же стара, как и идея строительства туннеля под Ла-Маншем. До последнего времени ее не удавалось осуществить из-за нехватки средств. И вот, когда деньги на строительство, наконец, были найдены, проект подвергся резкой критике из-за экологических соображений. Причиной возникших вокруг проекта споров стало подозрение в том, что возведение моста нарушит соляной и кислородный баланс Балтийского моря. И все-таки к 1 июля 2000 года мост был построен, и на его открытии присутствовали король Швеции и королева Дании.
Вообще говоря, транспортная артерия, которая теперь пересекает Эресунн – это не мост в полном смысле слова. Проект, разработанный комитетом по строительству, предусмотрел создание восьмикилометрового автомобильно-железнодорожного моста, начинающегося на шведской стороне, который уходит вниз – в туннель – и там продолжает свой путь в Данию.
Для непосвященных остается загадкой, что на самом-то деле может угрожать Балтике. Что еще может ухудшить экологическую ситуацию в этом внутреннем море после продолжавшегося десятилетиями загрязнения со стороны Польши, бывшей ГДР и Советского Союза? Может ли к этому что-то добавить строительство моста, который и мостом-то является только наполовину? Скорее следовало бы озаботиться тем, чтобы вода не начала заливать горловину туннеля посреди Эресунна, потому что если такое произойдет, то и мост в сущности уже ни на что не будет ни годен, ни нужен.
Приезжающие в Швецию обычно бывают страшно удивлены полным отсутствием там очередей. А в банках, почтовых отделениях, аптеках и булочных можно увидеть людей с отсутствующим выражением лица, бесцельно бродящих по помещению и будто бы мучительно пытающихся сообразить, где они находятся и как сюда попали. Время от времени помещение оглашается звонком или другим каким звуковым сигналом, который, как кажется, пробуждает, наконец, память того или иного посетителя, и тогда тот решительно устремляется к окошку или прилавку.
Более внимательный взгляд обнаружит под потолком помещения небольшое устройство с экраном или цифровым дисплеем, показывающим некие номера. С каждой подачей звукового сигнала изображаемый на табло номер меняется. Табло управляется с пульта, находящегося перед продавцом или служащим, обслуживающим посетителей. Когда он нажимает на кнопку, раздается сигнал, номер на дисплее меняется, и тогда начинается нечто, похожее на лото или лотерею: клиенты начинают сопоставлять его с номером имеющегося у них на руках "билета". Выигравшему и достается право на обслуживание.
Так что, находясь в Швеции, надо вести себя не так, как в других странах: не следует, входя в магазин или в банк, сразу же направляться к столу приказчика или клерка, поскольку всегда есть риск нарушить права и обидеть участников разыгрывающейся там "лотереи". А, кроме того, без "лотерейного билета" вас попросту не станут обслуживать. Вся соль заключается в том, чтобы найти другого клерка – того человека, который и присваивает клиентам их номера. Распространитель этих "лотерейных билетов" может скрываться за ближайшей колонной, за рекламным щитом или в зарослях высаженных в горшки растений-людоедов. Отыскать такого прячущегося служащего – дело нелегкое. Подобная игра в прятки является в Швеции одним из самых популярных видов национального спорта. А иностранца, пытающегося выяснить, где найти "лотерейщика", чтобы получить свой номер, встречают хитрые улыбки окружающих и таинственные кивки в сторону – совершенно противоположную тому месту, где тот на самом деле скрывается.
Неформальное и популярное шведское приветствие – tjanare (буквально: "слуга"). По-видимому, это то, что осталось от выражения "Ваш покорный слуга", но поскольку такое приветствие обычно сопровождается энергичным рукопожатием и похлопыванием по плечу или спине, то никакого впечатления подчиненности или покорности не возникает.
Когда шведы приветствуют друг друга, вам никогда не удастся понять, здороваются ли они или, напротив, прощаются. Другое популярное приветствие "Нej!", или "Привет!" заменяет и "Здравствуй!", и "До свидания!". И поскольку шведское "Hej!" обычно считается аналогом англо-американского "Hi!", то когда какая-нибудь шведская дама после страстной ночи выпроваживает своего любовника-иностранца с этим восклицанием на устах, у того вновь начинает учащенно биться сердце при мысли о том, что в его ночной подруге проснулось желание вернуться к недавно пережитым утехам.
Шведы считают себя народом самых широких взглядов, едва ли не самыми свободомыслящими людьми на свете. Они уверяют, что только в Швеции можно без всякого стеснения обсуждать абсолютно любую тему, будь то секс, деньги, кровосмешение или эвтаназия. Но не принимайте эти уверения целиком за чистую монету, поскольку, например, рассуждать о чертах характера других народов (за исключением норвежцев) абсолютно недопустимо.
Что касается самой Швеции и населяющего ее народа, то шведы охотно рассуждают на эти темы, позволяя себе весьма критические и строгие суждения. Но позволяют себе это лишь тогда, когда находятся в своем собственном кругу И если вдруг окажется, что в их шведскую компанию затесался иностранец, то разговор тут же перейдет в иное русло: речь пойдет о совершенстве шведов и об абсолютном отсутствии у них каких-либо отрицательных черт, и о достоинствах шведского образа жизни. Особенным неприятием пользуются любые попытки иностранцев рассказывать шведские анекдоты о самих шведах. Попробуйте на какой-нибудь шведской вечеринке повеселить общество, скажем, такой вот историей:
Один человек спрашивает товарища: "Как ты думаешь, чем питаются каннибалы-вегетарианцы?".
Тот отвечает: "Шведами, конечно".
После этого можете быть уверены: в этот дом вас больше не пригласят.
Единственной ситуацией, в которой можно увидеть шведа отчаянно жестикулирующим, это когда он пытается отбиться от ос, осаждающих место, облюбованное им для пикника, или отгоняет в лесу охочих до его диетической крови комаров.
Одна из самых крупных проблем, которые шведам приходится постоянно решать, – это что делать с собственными руками и куда их девать. Раньше за столом руки можно было занять сигаретой или ножкой бокала, но когда курение и употребление алкоголя вышли из моды, а рукам по-прежнему требовались какие-то приключения, острота проблемы вновь усилилась. Наверное, именно поэтому от юных шведов строго требуют держать руки на поверхности стола и в пределах прямой видимости.
Любителей всевозможных конференций и всяких публичных говорилен отправляют на эти тусовки отчасти и для исследования вопроса о том, что надо делать с руками. Скрещивать руки на груди нехорошо, потому что такая поза выглядит слишком оборонительной, подпирать руками бока – тоже поза неподходящая, слишком уж агрессивная. Манера держать руки в карманах считается слишком вызывающей. Те шведы, которые считаются овладевшими мастерством справляться с руками, обычно сопровождают беседу каскадом нескоординированных телодвижений и жестов, похожих на те, что люди бывалые видели у исполнителей индонезийских танцев.
Однажды на одном официальном обеде в шведском посольстве жену присутствовавшего там шведа, канадку по национальности, спросили, говорит ли она по-шведски. "Да, конечно. Я учусь шведскому у моего мужа", – ответила она и для вящей убедительности добавила к сказанному: "Satans djavalar i helvete!". Услышав это, посол поперхнулся шампанским, а оживленная было до того момента беседа тотчас же затихла, сменившись леденящей душу тишиной. Всему виной была фраза, произнесенная по-шведски героиней этой истории, фраза, которая всего-то и означала: "Дьяволята чертовы в пекле!".
Поскольку шведы не очень религиозны и в основном настроены агностически, может показаться весьма удивительным, что самые употребительные и крепкие шведские ругательства – это слова, связанные с понятиями, пришедшими из религии: небесами и адом, – а не замешенные на сексе или прочей анатомии с физиологией. При всем своем прохладном отношении к религии, шведы сохраняют убеждение в том, что все неладное происходит исключительно из-за вмешательства нечистой силы, и, чертыхаясь и называя жителей преисподней по имени, согласно проверенному лютеранскому обычаю, их можно поставить на место.
Как и в большей части языков, в шведском существуют две формы обращения к собеседнику: вежливая, на "вы" (ni), и неформальная, дружески-фамильярная – на "ты" (du). Как только получили широкое распространение автомобили, а вместе с ними участились и дорожно-транспортные происшествия, пробки и прочие подобные неприятности, употребление формы "вы", сопровождающееся угрожающим покачиванием указательным пальцем, стало основным способом нанесения оскорбления. Личное местоимение, ранее носившее строго официальный характер и предельно вежливый подтекст, приобрело резко агрессивную окраску и во избежание лишних конфликтов оказалось в 50-е и 60-е годы практически вытесненным из обычного обихода.
Но поскольку в разговоре между не слишком близкими людьми нужно было соблюдать некоторую вежливую дистанцию, пришлось прибегать к ухищрениям. Так, например, в оборот вошли формы, использующие некую форму пассивного залога или третьего лица. Вопрос "Не собираетесь ли вы в этом году в Акапулько?" мог звучать примерно так: "Как обстоит в этом году дело с поездкой в Акапулько?" (Ответ на такой вопрос мог бы быть дан и в таком духе: "Нет, в Акапулько я не ездил в прошлом году. В этом году я не поеду на Гавайи".)
К 70-м годам шведы несколько устали от этой синтаксической пытки и, пользуясь наступлением демократической эгалитарной волны, повсеместно начали обращаться друг к другу на "ты". Однако более пожилые люди так и не сумели приспособиться к подобному панибратству и относились к тем, кто "тыкал" всем подряд, с нескрываемым презрением. К 80-м годам, когда эгалитарная волна спала, "ni" как вежливое обращение с прежним своим значением стало возвращаться в языковой оборот. Время и уменьшение числа ДТП все-таки сделали свое, и уважительная форма обращения на "вы" была реабилитирована и восстановлена в правах.
Спросите любого иностранца, что знает он о Швеции, и в ответ вы получите почти стандартный набор: теннисист Бьёрн Борг, автомобиль "Сааб", гипермаркет ИКЕА, часы и рыба. Однако Бьёрн Борг давно уже съехал в Монако, "Сааб" принадлежит американской корпорации "Дженерал Моторс". Штаб-квартира фирмы ИКЕА тоже переехала в Данию, а часы делаются вообще не в Швеции, а в Швейцарии. Так что в приведенном списке от Швеции остается только рыба.
Рыба появляется на столе в основном в виде маринованной балтийской селедки и представляет собой смысловой центр феномена, известного во всем мире как smorgasbord (смёргосборд) и знакомого нам как "шведский стол". В данном случае речь идет о подлинно шведском столе. Это настоящий гастрономический спектакль для гурманов, состоящий из бесчисленного количества салатов, блюд из морепродуктов, разнообразных мясных ассорти, сыров и так далее. Это великолепие дополняется и горячими блюдами вроде разного рода котлет и фрикаделек, а также традиционным кушаньем, которое представляет собой разрезанную пополам печеную картошку, фаршированную анчоусами. Называется это чудо национальной кулинарии Jansson!'s frestelse, то есть "Искушение Янссона".
Иностранцы в шведских гостиницах, подходя к "шведскому столу", чтобы выбрать блюдо на завтрак, нередко бывают шокированы, обнаружив рядом с кукурузными и другими злаковыми хлопьями миски с кусками пахучей маринованной сельди. Тех, кто даже и в легком завтраке старается избежать атаки углеводов и холестерина, вид плавающих в рассоле вверх брюхом селедочных филе просто повергает в полуобморочное состояние. Кое-кто думает, что если шведы бледнеют, увидев восточных людей, посыпающих солью дольки грейпфрута, или североамериканцев, поливающих сладким кленовым сиропом ломтики бекона, то они ни в коем случае не станут нюхать рыбу, тем более сырую.
Но шведы рыбу не нюхают, они ее едят. И есть даже особый рецепт приготовления рыбы, блюдо это называется sturstromming. Его аромат сбивает с ног даже достаточно крепкого иностранца, а для многих дело вообще может кончиться гибелью от удушья.
Однажды произошел такой случай. Шведское грузовое судно застряло на рейде Сан-Франциско, потому что американская часть команды, сойдя на берег, категорически отказалась возвращаться на корабль. Когда журналисты местных газет стали расспрашивать моряков, что стряслось, и почему они прерывают контракт, моряки стали жаловаться, что шведский кок постоянно кормит их "тухлой рыбой". Дух от нее, по их словам, исходил такой густой, что от него запотевали иллюминаторы, а со стен отваливалась краска. Неуважительный ярлык "тухлая рыба", который неискушенные иностранцы присвоили блюду под названием sturstromming, говорит о том, что у них еще не проснулся вкус к этому испытанному временем шведскому деликатесу.
Рецепт этого изысканного яства весьма прост. Свежие тушки селедки закатывают в небольшие консервные банки. В этих банках рыба проходит процесс брожения. Через какое-то время банки начинают вздуваться – это означает, что процесс пошел. Когда внутреннее давление распирает их до размеров мяча для американского футбола, банки вскрывают, используя технические приемы и устройства, предназначенные для обезвреживания бомб боевиков-террористов. Затем шведы берут освобожденные из банок куски селедочного филе и, стараясь держать их как можно дальше от себя, то есть на расстоянии вытянутой руки, заворачивают в ломти выпеченного из картофельной муки хлеба и отправляют в рот. Вдогонку деликатесу отправляется добрый глоток холодного аквавита (особой скандинавской водки, с которой мы уже встречались на этих страницах). Американские моряки, с которыми произошло досадное недоразумение, совершали только ту ошибку, что, вкушая сей деликатес, не задерживали дыхание минут на тридцать.
Что касается хлеба, то самый распространенный его сорт – это так называемый knakebrod, похожий на прямоугольные куски тонкой мореной фанеры, а вкусом напоминающий непереработанную целлюлозу. Нечто подобное можно встретить и за пределами Швеции, но это все клоны от шведского оригинала. За рубежом такой тип хлеба называют "хрустящие хлебцы", хотя правильнее было бы назвать их "хрупкие хлебцы": при попытках намазать их на тарелке маслом они легко рассыпаются на мелкие крошки, хотя шведы предназначают их именно для употребления с маслом.
Если кто-то задастся вопросом, что придает шведам энергию, то ответ долго искать не придется. Главный шведский энергоноситель – это кофе. Если будет введено эмбарго на импорт кофе в Швецию, то можно| быть уверенным, что жизнь в стране через несколько дней остановится. Утренний кофе – единственный побудительный мотив, чтобы покинуть уютную постель. А после решения каждой трудной задачи в течение рабочего дня чашка кофе – не просто удовольствие, но настоящая награда для каждого шведа. Обед, не завершающийся непременной чашкой кофе, – нечто просто немыслимое.
Кофейное застолье в Швеции – удивительно шумное мероприятие, сопровождающееся настоящим кондитерским безумием. Стол украшают всевозможные кексы и сладкие пироги, усыпанные зеленым марципаном или нарезанным миндалем ("миндальными ноготками"), ванильные булочки и слойки с земляничным джемом (почему-то называющиеся "бабушкин кашель"). Обмакивать печенье в кофе считается крайне неприличным, однако, извинившись перед присутствующими, все это делают. Кусочки печенья, попавшие при этом в кофе, тщательно вылавливают ложечкой.
Часто говорят, что шведы страдают чрезмерным пристрастием к алкоголю. Столь смелое обобщение основывается на некоторых наблюдениях: когда, например, шведов видят на улице держащимися за фонарные столбы, либо когда кого-либо из них во время групповой поездки или экскурсии выносят из транспортного средства на носилках. Однако такого рода свидетельства национальной склонности к пьянству вряд ли пройдут в суде. Они будут легко опровергнуты статистикой, согласно которой шведы потребляют меньше пива, вина и крепких напитков, чем население любой другой страны Европейского Союза.
Однако сколько алкоголя потребляет на самом деле средний швед, выяснить непросто, поскольку нелегальные производители выпивки поставляют на черный рынок все больше и больше своей продукции. Публикация книжек по домашнему производству алкоголя в сериях типа "Сделай сам" и им подобным в Швеции строго запрещена, однако найдется немало других изданий, из которых можно поэтапно вычленить основные моменты технологии винокурения.
Самым серьезным препятствием на пути к алкоголю является государственная монополия на его продажу. В своем отеческом убеждении, что они таким образом удерживают шведов от порока, власти весьма строго ограничивают торговлю алкогольными напитками. Они продаются только в специализированных магазинах, на витринах которых для маскировки выставлено все, что угодно, кроме бутылок с алкоголем. Магазинов этих очень мало, расположены они далеко друг от друга, открываются поздно, закрываются рано, а у посетителей обязательно спрашивают удостоверение личности. Счастливчику, которому повезет отыскать винную лавку, обольщаться не следует – за все напитки, которые крепче, чем обычное вино, ему придется выложить просто астрономическую сумму.
И даже после того, как Швеция вступила в Европейский Союз, шведам еще рано радоваться либеральным правилам торговли алкоголем, принятым в других странах сообщества. И сколько им придется ждать, пока неизвестно. Как заявил один высокопоставленный правительственный чиновник: "Что бы там ни решали суды Союза, мы не согласимся с положением, при котором шведы смогут свободно покупать алкогольные напитки в обычных продовольственных магазинах".
Огромные штрафы за управление автомобилем при наличии в крови водителя хотя бы одной молекулы алкоголя – еще один сдерживающий фактор в отношениях шведов со спиртным. Рассказывают, что как-то один сластена-автолюбитель встретился с дорожным патрулем сразу после того, как имел неосторожность съесть шоколадную конфету с ромом. После того, как полицейские его обнюхали и он им "подул в трубочку", его отвезли в лабораторию на экспертизу. Количество алкоголя в конфете, конечно, было смехотворным для могучего шведского организма, и анализ ничего криминального не показал. Водителя благополучно отпустили, но не так, чтобы совсем уж с миром: ему пришлось заплатить за экспертизу плюс штраф за то, что понапрасну отнял у полиции время,
Учитывая вышеизложенное, можно, кажется, заключить, что репутация шведов как народа сильно пьющего сильно преувеличена. Но шведы все-таки не устают нас удивлять. Череда прошедших через шведскую историю правительств, настойчиво прививавших подданным добродетель и трезвость, выработала у шведов полярное отношение к алкоголю. Его употребление считается либо злом, либо добром, это либо предосудительно, либо вполне естественно. Середины здесь нет. Поэтому одна часть населения страны вообще не употребляет спиртные напитки, тогда как прочие шведы, причем это наиболее видная и слышимая их часть, придерживается убеждения, что раз бутылка открыта, она уже не должна более встречаться с пробкой.
Заоблачные цены в шведских ресторанах вынуждают шведов, не получающих льготы на представительские расходы, по большей части собираться компаниями по своим домам. Шведские домашние застолья, однако, – это не экспромтом возникающие посиделки или случайные дружеские пирушки. К приему гостей тщательно готовятся, дом подвергается генеральной уборке, хозяева целый день проводят на кухне, проявляя чудеса кулинарного искусства. Когда все хлопоты закончены, в точно назначенное гостям время раздается звонок в дверь. Когда хозяева открывают дверь, перед ними предстают выстроившиеся в шеренгу гости. Некоторые из них, пришедшие слишком рано из-за боязни опоздать, уже успели в ожидании заветного часа прогуляться вокруг дома или квартала. Прибывшие из другого района обычно приезжают на такси, чтобы, не упустив возможности порадовать себя рюмкой-другой, избежать при этом риска встречи с полицией и трубкой-индикатором. У каждого из гостей в руках подарок. Те, кто принес с собой цветы, снимают с них обертку до того, как позвонить в дверь, а вручая цветы хозяйке дома, одновременно незаметно передают бумагу от них хозяину для Отправки в мусорное ведро.
Правильно рассадить гостей – дело очень сложное, требующее от хозяина недюжинных познаний в высшей математике: надо точно рассчитать все так, чтобы никто из супружеских пар не сидел ни рядом, ни напротив своей половины, а хозяева заняли места у торцевых сторон стола напротив друг друга. Если гостей более семи человек, то тот из них, кому отводится место рядом с хозяйкой дома, получает титул почетного гостя – hedergast. Многие мужчины сторонятся быть удостоенными этой чести, поскольку это положение накладывает на гостя целый ряд нелегких обязанностей и требует соблюдения определенных ритуалов и правил.
Одна из обязанностей почетного гостя – и от этого правила ни при каких обстоятельствах никаких отступлений быть не может – это произнесение благодарственной речи хозяевам праздника от имени всех гостей. Речь произносится обычно в паузе между главным блюдом и десертом. Это должно быть не просто какое-то дежурное выступление и не траченные молью банальности. Оратор должен проявить все свое остроумие и фантазию. И поэтому во время общей трапезы, пока все гости с аппетитом поглощают холодные и горячие закуски, суп и главное блюдо, запивая это заготовленными хозяевами напитками, почетный гость, не прикасаясь к еде, сидит в глубоких раздумьях, охваченный шведским сплином, и готовится к выступлению.
В конце вечера он все же бывает вознагражден бурными аплодисментами сытой и довольной публики и может затем насладиться хотя бы десертом. Иногда, правда, случаются курьезы, как в случае с одним из исполнителей роли почетного гостя, у которого от волнения все в голове помутилось, и он, запинаясь, произнес: "Наша д-д-орогая хозяйка, в-в-возможно, гот-т-то-вит не так хорошо, как к-к-кухарка, но зато в-в-выгля-дит так же здорово!"
Казалось бы, простое дело – утоление жажды, но застолье по-шведски превращает его в довольно сложный ритуал, особенно для женщин. Первый тост обычно произносит хозяин, выражая в нем свою несказанную радость по поводу прихода гостей. Когда он завершает свою речь, каждая из присутствующих женщин – bordsdam, то есть "дама стола" – поворачивается лицом к сидящему по ее левую руку мужчине, ее кавалеру по застолью, который называется bordskavedjer, и ожидает, пока тот не поднимет свой бокал и не произнесет, глубоко заглядывая ей в глаза: "skal!". (Тут надо бы пояснить: "skal", что на русском произносится как "сколь" – это традиционное шведское присловье при поднятии бокала, нечто вроде "ваше здоровье"). Исключением является только хозяйка дома, которая может обратиться со своим "skal" к любому из присутствующих, но никто из них не смеет сделать то же самое по отношению к ней. Но правила все-таки всегда нарушаются, и бывает, что какой-нибудь кавалер-невежа начинает пить в одиночку, забывая о своей "даме стола", и той приходится напоминать ему о его застольном долге. А вот если кто-то из гостей-мужчин произнесет тост, обратившись к даме другого кавалера, опередив того своим "skal!", то это уже считается оскорблением и становится поводом для соперничества между ними. В общем, шведские застольные игры с тостами не знают границ. Утешает лишь то, что стать мастером в этом деле намного легче, чем гроссмейстером в шахматах.
Обычай требует, чтобы шведская хозяйка готовила еду в количестве гораздо большем, чем могут потребить гости. Это делается, чтобы не сложилось положение, при котором бы гости испытывали неловкость, беря с тарелки последний кусок лосося, филе или десерта. На сервировочных подносах и блюдах непременно должно что-то оставаться.
Однажды некая шведская дама, используя какой-то особый рецепт, приготовила необыкновенно аппетитные и вкусные котлеты. Во время домашнего приема блюдо с ними, распространяющее вокруг себя дразнящие ароматы, совершило несколько облетов гостей, пока, наконец, на нем не осталась одна-единственная котлетка. И, несмотря на все убедительные просьбы хозяйки, никто из шести гостей, в душе сгорая от желания еще раз испытать наслаждение гурмана, не поддался соблазну, повинуясь продиктованному этикетом долгу.
Пока вокруг пресловутой котлеты разводились все эти шведские церемонии, хозяин дома, находившийся чуть поодаль, был занят приготовлением десерта. Когда ему понадобилось включить электровафельницу и он воткнул в розетку штепсель, перегорел предохранитель, и в столовой погас свет. Воцарившаяся тишина неожиданно была нарушена нечеловеческим криком. Когда через несколько секунд вновь зажегся свет, все увидели одного из гостей с вилкой, на которую была нанизана пресловутая котлета, но в предплечье у несчастного торчали еще пять вилок
Нет для шведа большего удовольствия, чем принимать иностранного гостя. Они готовы сделать для него все. Но когда они приедут навестить вас в вашу страну хозяином будете вы. Тогда вам придется наслушаться страшных рассказов о том, насколько в Швеции все дорого. Это будет длиться до тех пор, пока вы не пропитаетесь чувством вины настолько, что сделаете приготовленное угощение еще более обильным, чем вы раньше планировали. Вы даже можете пригласить своих знакомых погостить у вас дома. Вне всякого сомнения они великодушно и с благодарностью воспользуются вашим гостеприимством, постаравшись максимально удовлетворить ваше радушие, что может занять от трех недель до полугода.
Когда же настанет ваша очередь нанести визит в Швецию и получить ответное внимание, вас будет ожидать сюрприз в виде торжественного обеда в вашу честь в гостинице, где вы остановились. Прием этот будет организован за ваш счет. В самом деле, если вы можете позволить себе путешествие (особенно если это деловая поездка за счет вашей компании), то почему следует отказывать вам в удовольствии еще раз побыть хозяином? Тем более вы уже однажды показали, какую радость вам это доставляет.
Если такая перемена ролей вас не очень устраивает, вы можете разыграть сценку в духе картины "Не ждали", без предупреждения появившись с чемоданами в руках на пороге дома ваших друзей. Разумеется, разместить вас под своим кровом будет для них делом чести. И вам предложат на выбор любую постель на двухэтажной кровати в детской, а что касается транспорта, вам любезно объяснят, как добраться в центр города на автобусе или другом муниципальном транспорте. И будьте спокойны, на голодный желудок вас из дома не выпустят. Для начала вас угостят, например, сырой рыбой. При этом радушные хозяева сопроводят трапезу приличествующей случаю шведской пословицей, что-нибудь вроде того: "Рыба, как гости, в три дня провоняет". После этого ждите вопроса о дате вашего отъезда.
Так что шведское гостеприимство может вам показаться слегка странным. И на самом деле, у большинства народов на Западе принято считать, что отношения между гостем и хозяином должны строиться на основе взаимности. На деле же мы частенько украшаем эти отношения пышными гирляндами из деланного радушия ("Мы так рады вас видеть!", "Приезжайте в любое время!", "Надеемся, вы погостите у нас подольше?"). А вот шведы отнюдь не подчеркивают безмерность своего гостеприимства, предполагая, кстати, что и вы поступите таким же образом. Поэтому, когда им говорят, что они могут приехать погостить в любое удобное для них время, они верят искренности приглашения и с готовностью спешат порадовать гостеприимных хозяев своим визитом. А если вы, например, высказываете сожаление их слишком ранним отъездом, они, чтобы вас не огорчать, отложат его и останутся в вашем обществе.
Спортом шведы занимаются, чтобы просто с пользой провести свободное время, а сексом – для удовольствия. Некоторые из них, считая и секс видом спорта, отдаются ему, чтобы, соединив приятное с полезным, сэкономить таким образом время и силы.
К тому времени, когда Бьёрн Борг в 1983 году покинул мировую теннисную арену, волна "боргомании" настолько захватила Швецию, что по всей стране усилиями местных властей и общин в огромном количестве создавались открытые и закрытые корты, на которых росли будущие чемпионы – такие, как Виландер и Эдберг.
Столь же вдохновляющим для триумфа шведского лыжного спорта был и пример покорителя горных спусков Стенмарка. А самым крупным событием для шведских лыжников каждый год становится 53-мильный марафонский забег от городка Сэлен до другого под названием Мора. В нем принимают участие до 10 тысяч спортсменов. Это состязание, как следует из его названия Vasaloppet, проводится в честь короля Густава Вазы, основателя шведского государства, который еще на исходе средневековья прошел по этому же маршруту, собирая войско, чтобы изгнать иноземных правителей и установить свою власть над страной. Крестьяне, которые к зиме уже надежно спрятали собранный урожай в закрома, сочли идею Густава удачной и перспективной. Подхватив свои вилы, они двинулись за ним. Привычные к этому орудию труда крестьянские руки помогли быстро справиться с работой по удалению надоевших правителей.
Шведы – чемпионы мира по спортивному ориентированию. Этот специфический вид спорта столь же увлекателен, как и коллекционирование марок. Вооруженные компасами и маршрутными картами, участники соревнований целыми днями бегают по лесу, отыскивая контрольные пункты, на которых в их путевые листы проставляются отметки о правильности и времени прохождения через надлежащие точки маршрута. Погоня за этими штампами как раз и напоминает охоту филателистов за штемпелями первого дня гашения новых выпусков почтовых марок. Популярность спортивного ориентирования имеет и практическое значение: будучи хорошими следопытами, любители этого вида спорта всегда первыми обнаруживают на почте или в винном магазине человека, который присваивает клиентам номер их очереди на обслуживание.
Зимой некоторые шведы также устраивают состязания по выбеганию из разогретых саун и валянию в снегу нагишом. Победителем считается тот, кто дольше всех пробудет на морозе и позже всех вернется в наполненное паром святилище. Самые отважные из любителей этого спорта купаются в прорубях. Как это ни странно, обжигающее ощущение от ледяной воды продолжается всего лишь 30 секунд; однако иногда после этого могут прекратиться все ощущения, а края проруби превратятся в траурную рамку некролога в завтрашней газете.
Охота на лосей – это спорт, делающий из мальчишек мужчин. Однако чрезмерное употребление алкоголя во время охотничьих забав порой превращает мужчин в балующихся ружьями мальчишек, которые стреляют без разбору по всему, что движется, пока застывший от удивления лось недоуменно наблюдает за происходящим.
Несколько лет назад быстрое сокращение поголовья лосей в шведских лесах вызывало сильную озабоченность судьбой этого биологического вида. И когда некоторые лоси отправлялись зимой по льду Ботнического залива навестить своих родственников в Финляндии, они нередко оказывались на льдинах, оторванных ледоколами от ледяного массива. Тогда военно-морское командование направляло свои вертолеты для того, чтобы доставить корм лосям-путешественникам, а в критических ситуациях снять их со льдин и доставить на берег. Спасенные животные выказывали свою благодарность, размножаясь с такой бешеной скоростью, которая поражала воображение даже кроликов – признанных чемпионов по этому виду спорта. Численность лосей, в конце концов, стала просто угрожающей – прежде всего для автомобилистов, а риск столкнуться с лосем где-нибудь на шоссе сделался чрезвычайно высоким. Огромные животные ежегодно становились причиной тысяч дорожно-транспортных происшествий.
Но вместо того, чтобы начать отстреливать лосей из автоматов, шведы нашли менее радикальное решение (вот она, шведская умеренность – lagom!). Дело в том, что лоси опасаются и избегают волков, а особенно не любят они запах волчьей мочи. Этим-то и решили воспользоваться те, кто хотел отвадить лосей от привычки шляться по автодорогам. Работники службы безопасности движения сочли, что если опрыскивать придорожные рвы и ограждения соответствующей субстанцией, то лоси престанут выходить на трассу.
Однако волков в Швеции осталось совсем мало, и лишь немногие из них откликнулись на призыв сдавать свою мочу для задуманного благого дела. Тогда поработать над созданием синтетической волчьей мочи пришлось шведским ученым. И они получили ее. Жидкость была расфасована в специальные сосуды, которые подвешивались на ветви стоящих близ дорог деревьев, а количества репеллента в каждом сосуде должно было хватать на то, чтобы удерживать лосей от попыток выйти на шоссе в течение девяти месяцев.
Но дело кончилось ничем. Шведские лоси – не дураки, и они хорошо знают, что волки по деревьям не лазают даже для того, чтобы облегчить свой мочевой пузырь. В итоге войну предотвратить не удалось, и теперь охотники ежегодно убивают десятки тысяч лосей, а те подстерегают водителей, впившихся побелевшими от напряжения пальцами в баранку автомобиля, и, словно камикадзе, выскакивают на дорогу.
В одном из своих выступлений президент Эйзенхауэр однажды сказал, что в Северной Европе есть страна, в которой благочестие почти полностью забыто и нравственность упала ниже всех допустимых границ. Страна названа не была, но число устремившихся в Швецию американцев сделало честь их догадливости и знанию географии. Туристы не остались разочарованными и увезли домой огромное количество фотоснимков, свидетельствующих о том, что шведы купаются нагишом при любом удобном случае, если им кажется, что за ними никто не наблюдает.
Вопреки распространенному мнению, шведы все-таки иногда делают перерывы в занятиях сексом, например, для того, чтобы полакомиться своей любимой слегка подтухшей селедкой. Правда, в сексуальных вопросах они абсолютно свободны и незашорены. В этой области у них нет табу. Как и датчане, шведы верят в легкий естественный секс и видят в нем могучее противоядие таким нездоровым явлениям, как проституция, инцест и растление малолетних.
Единственная тайна, окружающая секс по-шведски, заключена в вопросе, почему шведы стараются сделать его столь неудобным. Попробуйте, например, найти в Швеции двойную кровать – это настоящий раритет. А вот одинарные кровати с весьма острыми деревянными боковинами – явление в шведских гостиницах самое обычное. В молодежных же общежитиях вы вообще, найдете только сомнительной надежности двухэтажные кровати, которые застелены колючими и гремучими бумажными простынями.
Шведам не нравится их внешность – слишком уж белесая. Это кажется им признаком неважного здоровья. И весной, лишь только солнце начнет чаще показывать им свой лик, а дневные температуры приподнимутся над точкой замерзания, шведы тут же начинают выползать из своих контор, домов и квартир для того, чтобы подкоптить кожу перед будущим летним загаром. В городах и поселках продавцы из магазинов и служащие из офисов борются между собой за место под солнцем в самом буквальном смысле – за солнечные места на скамейках в скверах и парках. Стоя на автобусных остановках, шведы вытягивают шеи и подставляют свои лица лучам все еще робкого после холодов светила. А в деревнях и селах люди, словно подсолнухи, поворачивают головы вслед за его ходом по небосводу.
Летом, если позволяет погода, шведы устремляются на взморье, чтобы, полностью обнажившись, целиком отдаться водным и солнечным ваннам. С приходом осени и быстро наступающих вместе с ней холодов солнцепоклонники прячутся в саунах, где по загару на ягодицах или отсутствию оного легко отличить тех, кто отдыхал в Швеции, от тех, кто провел отпуск за границей.
Сокращение размеров выплат по больничным листам, похоже, сделало шведов более здоровыми. Согласно правительственной статистике, мудрая политика в области здравоохранения позволила уменьшить сроки ожидания госпитализации. Места в клинике теперь вовсе не надо ждать. Правительство даже направило врачам предупреждение о том, что тем следует воздерживаться от не продиктованных необходимостью операций, производимых с единственной целью – найти для себя занятие. Пациенты, однако, видят происходящее в сфере здравоохранения совершенно в ином свете. Они продолжают жаловаться на долгое ожидание места в больнице, уставленные койками больничные коридоры и длинные очереди в поликлиниках. Но кто же внемлет жалобам недужных?
В одной из шведских больниц проводится эксперимент с применением юмора в качестве лечебного средства. "Смехотерапия" и "шутирование" используются для послеоперационной реабилитации, облегчая страдания пациентов. Медсестры с клоунскими носами и в огромных очках развозят на тележках юмористические книжки и журналы, а точно так же наряженный "комик-доктор" обходит пациентов, своими шутками и прибаутками снимая последствия послеоперационных стрессов и улучшая состояние иммунной системы больных. Смеясь до колик, они быстро идут на поправку, хотя и рискуют вернуться на операционный стол с разошедшимися от хохота швами.
Два шведских джентльмена ужинают в ресторане. Один из них кивает головой в сторону одиноко сидящего за столиком неподалеку господина и говорит своему сотрапезнику:
– Послушай, это не Свен Свенссон там сидит?
– Нет, не может быть, ведь он у же умер.
– Что ты говоришь? А я видел, он только что жевал!
Вы не поверите, но известный шведский комик Мартин Люнг этим анекдотом заставляет кататься от смеха по полу все население страны, когда уже в тысячный раз повторяет его с экранов телевизоров или со сцены кабаре, делая лишь в каждом выступлении ударение на разных словах.
В то время, как у других народов шутки в основном основываются на грубом юморе или двусмысленностях, шведы видят смешное в абсурдности ситуации или высказываний. И более всего они потешаются над иностранцами, совершенно уверенными в отсутствии у шведов чувства юмора. Для шведа нет ничего более уморительного.
Очень любят шведы подтрунивать над норвежцами. Рассказывают, например, такую историю.
Однажды шведская полиция разыскивала преступника, а тот, как полагали сыщики, нашел прибежище в Норвегии. Шведские власти запросили норвежских коллег о помощи в розыске и выдаче преступника. С этой целью норвежским полицейским были переданы среди прочего и фотографии разыскиваемого: две в профиль, слева и справа, и одна анфас. Через несколько дней норвежцы известили шведских полицейских: "Человека, снятого с левой стороны, и человека, снятого справа, мы уже нашли и арестовали. В настоящее время ведем розыск лица, снятого анфас".
Таковы лучшие образчики шведского юмора.
Шведам совершенно чуждо чувство интеллектуального высокомерия. Истина в их представлении постигается чисто эмпирически, а не аналитическим путем. Например, вам совсем не нужно искать абстрактного определения порнографии, вы всегда ее распознаете, столкнувшись с ней.
Шведская литература имеет дело исключительно с тем, что можно увидеть, услышать, понюхать, потрогать. Она, разумеется, тоже претендует на глубину и многозначительность, однако не пытается раскрыть тайны бытия и смысл жизни. Многие современные шведские авторы создают шедевры, представляющие собой причудливую смесь из экспериментальной логики и экскрементального материализма. Глубина экскрементализма и высота полета логической мысли бывают настолько велики, что ни один критик, не говоря уже о читателе, не посмеет подвергнуть подобный опус критике из опасения прослыть профаном и невеждой.
В шведской словесности есть несколько путеводных маяков, которые помогают находить дорогу в этом тумане и по-прежнему привлекают к ней внимание за рубежом. Одно из таких светил – Август Стриндберг, поставивший с ног на голову всю мораль XIX века и развенчавший такие считавшиеся непоколебимыми ценности, как брак и патриотизм. А крестьянский мальчик Нильс Хольгерссон, герой сказочной повести Сельмы Лагерлёф, вошел в историю воздухоплавания благодаря своему путешествию по небесам Швеции на спине гуся.
Среди писателей XX века известностью пользуются Вильгельм Муберг и Свен Дельблан, отправившие своих героев на поиски лучшей доли в Новый Свет, в Северную Америку. Однако персонажи их произведений не похожи на бравых ковбоев или суровых золотоискателей голливудского разлива. Это простые фермеры, тяжким трудом зарабатывающие свой хлеб, люди, которые оставили на родине все то немногое, что имели, чтобы взамен получить на чужбине еще и того меньше. Многие современные шведские литераторы стремятся угодить вкусам нынешней публики, изображая в своих творениях не слишком положительных "крутых" героев, пускающихся в разные сомнительные авантюры и не брезгующими столь же сомнительными связями.
Самым значительным шведским литературным хитом является "Пеппи – Длинный Чулок" Астрид Линд-грен. Героиня этой повести – необыкновенной силы девочка-подросток, веснушчатая сорвиголова, которая живет одна, если не считать ее лошади и обезьянки, в доме-развалюхе, пока ее папаша, капитан корабля, бороздит морские просторы. Безнадзорная девчонка к вящему удовольствию местной детворы и ужасу родителей нарушает покой обывателей. В ее доме царит полный хаос, все-то она делает шиворот-навыворот, и когда Пеппи, например, принимается печь блины, половину ее продукции приходится соскребать с потолка.
Короче говоря, Пеппи – это последний образ беззаботного босоногого детства, на который шведскому подростку позволяется бросить прощальный взгляд перед тем, как жизнь погрузит его в холодильник меланхоличного шведского сплина (svarmod) и конформизма (undfallenhet).
Ведущие шведские газеты – это утренняя "Дагенс нюхетер" (Dagens Nyheter) и вечерняя "Афтонбладет" (Aftonbladet). Эти два издания задают тон всем остальным средствам массовой информации и, старательно обходя содержательную часть новостей, сосредоточиваются главным образом на форме изложения и на формальных деталях. Не спеша просветить шведов относительно самой сути событий, происходящих в политической, экономической и экологической сферах, шведские газеты отводят целые полосы тщательному разбору разных процедурных вопросов, тактике ведения переговоров и всяким прочим политическим игрушкам. К развлечениям относятся всевозможные попытки сместить правительство, а остроумие допускается только в карикатурах.
Но в целом шведские газеты не такие уж и плохие, тем более, что только в Швеции газетные страницы в середине прошивают скрепками, дабы не потакать их дурной привычке рассыпаться в руках у читателя и падать на пол. В Швеции печатается так много газет, что страна занимает первое место по их числу на одну читательскую душу. Между двумя этими обстоятельствами, очевидно, существует прямая связь, так как никому в Швеции не пришло бы в голову покупать газету исключительно ради того, что в ней написано.
Самым популярным периодическим изданием в Швеции является диснеевский "Дональд Дак" (в России этот детский журнал выходит под названием "Микки Маус"). В поездах и автобусах, в парках и на пляжах – везде и повсюду можно увидеть шведов, читающих комиксы про Дональда и Микки с тем же упоением, с каким русские читают в метро и в скверах Толстого или Пушкина. Национальная страсть к беспорточному утенку в матросской курточке до сих пор побивала все попытки предаться теоретизированию на социальные темы.
Шведское телевидение не рассчитано на то, чтобы просвещать или развлекать зрителей. Тем не менее иностранцам оно кажется достаточно занятным, даже забавным, поскольку ведущие программ новостей или викторин, а также люди, удостоившиеся чести быть допрошенными телеинтервьюерами, выглядят ужасно напуганными, а оттого весьма смешными.
А каждый субботний вечер перед экранами телевизоров усаживаются четыре миллиона шведов (половина населения страны), чтобы в течение трех часов неотрывно смотреть лотерею "Бинго" (Bingo Lotto). В общих чертах "Бинго" напоминает самую обычную лотерею типа "лото". Ведущие на телеэкране называют числа, зрители заносят их в специальные заранее купленные за 4 доллара таблички-формуляры, каждая со своим идентификационным номером. Те, кому удается заполнить строку, отсылают свои формуляры и получают за заполненную строку по крайней мере долларов двадцать.
Что делает игру в "Бинго" необычной – так это фигурирующие в ставках суммы и сами призы. Призовой фонд каждую неделю составляет около пяти миллионов долларов. Основные призы достаются счастливчикам, которым удается дозвониться в студию и по телефону выйти в эфир. Нервный ведущий просит телефонного собеседника заполнить клетку или выбрать картинку на дисплее, расположенном в студии. После многочисленных "А?" и "Что?", а также "Nja" (это специальный такой шведский сплав, состоящий из nej, означающего "нет", и ja, означающего "да"), телефонный игрок вдруг становится владельцем последней модели "Вольво", или обладателем тура на кругосветное путешествие на двоих, или хотя бы тостера. Но это еще не все. Владелец билета-формуляра может выиграть кучу денег, введя в игру номер серии своего билета и заполнив в нем специальную дополнительную табличку. Получить хороший выигрыш можно и ответив на сделанный по случайному выбору телефонного номера звонок из студии.
Подход к этой игре и призам в ней можно назвать типично шведским, поскольку большая часть выигрышей – это не наличные деньги, а вещи или услуги. Часто случается, что груднички выигрывают свадебное путешествие на Гавайи, защитники природы и чистого воздуха – цистерну бензина, а стойкие борцы с излишками собственного веса – годовой абонемент на бесплатный отпуск продуктов в супермаркете.
Самый крупный выигрыш состоит из пачки государственных облигаций, которые тоже являются своего рода лотерейными билетами. Доход по ним выплачивается редко, а когда это случается, большую его часть тут же в виде налогов на "нетрудовой доход" забирает себе то же государство.
Швеция похожа на большой Диснейленд. С внешней стороны она напоминает сказку, в которой беззаботные люди ведут почти райскую жизнь. Но за этой идиллией скрывается другая сторона этой жизни. Это как в том самом Диснейленде, где скрытая под землей аппаратура и механика приводят в движение обращенные лицом к зрителям фигуры и декорации. За видимостью спокойного и привольного существования в Швеции прячется то, что наполняет шведов жизнью – Шведская Душа.
Познакомиться с ней, узнать ее поближе достаточно трудно. Некоторые ключи к ней позволяет подобрать знакомство с сосредоточенной на утробных процессах шведской литературой, но этого явно недостаточно. О прессе и говорить нечего. Но тайный ход в недра Шведской Души все же существует. Это шведское кино. Этот вид искусства не надо сводить только лишь к одной фигуре легендарного Ингмара Бергмана; оно представлено целой плеядой талантливых кинематографистов: режиссеров, операторов, актеров, которых кормит как бестелесная и загадочная Шведская Душа, так и достаточно сытные куски государственных субсидий.
Если вам удастся растопить лед поверхностной "шведскости", то вы вдруг окажетесь в огромном мире человеческих чувств и ощущений, настроений и эмоций: от параноидального страха до ничем не сдерживаемого веселья. Посреди этого океана страстей находятся уже известный нам шведский сплин и покладистость. Воды этого океана совсем не похожи на стоячую воду пруда, застывшую на каком-нибудь меланхоличном пейзаже. Этот океан чувств полон бурных подводных течений, легко увлекающих того, кто попал в него, в стремительное путешествие, в приключения столь же реальные, сколь пугающие и опасные. Такие кадры, снятые в невидимой части шведской жизни, заставят всякого простить шведам то, что они порой выглядят заторможенными или бездуховными. С такой Душой, зачем еще и Дух?
Шведский дизайн обладает тремя качествами: он ярок, полон радости и неистребим. В известном смысле он являет собой полную противоположность Шведской Душе. И в этом есть глубокий смысл: ведь если человек склонен к меланхолии (не забудем о шведском сплине – svarmod), то последняя вещь, в которой он нуждается – это кресло-качалка из украшенного тонкой резьбой красного дерева, которое тут же развалится, если он усядется туда вместе со своим пресловутым сплином. А поскольку svarmod предполагает также и глубокое чувство неуверенности, то именно поэтому автомобили "Вольво" оснащены столь мощными системами дорожной безопасности и просто нашпигованы защитными надувными подушками.
Чтобы как-то умиротворить свой сплин и избавиться от приступов меланхолии, шведы и стараются окружить себя приятными для глаза формами и штучками. Это могут быть оригинально раскрашенные жалюзи, бокалы для вина с необычайно чувственным изгибом, цветные свечи с тем же рисунком, что и бумажные салфетки.
Гипер– и супермаркеты ИКЕА – это Мекка практического применения шведского стиля в дизайне. Здесь есть все, что нужно, чтобы сделать современное жилище красивым и удобным: от посудных полотенец до крепящихся к стене прессов для сминания в компактные жестяные таблетки пустых банок из-под пива. Основатель сети ИКЕА Ингвар Кампрад начинал с маленькой рассылочной фирмы, которая торговала рождественскими открытками, поддерживая тем самым настроение шведов в трудные годы Второй мировой войны. Ныне же Кампрад стал одним из самых богатых граждан Швеции. За более нем 50 лет, прошедших с тех пор, его творческие усилия на ниве коммерции воплотились в 138 огромных магазинов в 29 странах мира. Так что ему есть, чем гордиться. И это можно отметить, выпив немного – нет-нет, не шампанского, а крепкого аквавита – и закусив парой молодых картофелин с укропом и ломтиком пикантной селедки.
Музыка – эта та сфера, в которой наиболее отчетливо проявляются различия между народами Северной Европы. Воинственные оркестровки симфонических опусов финского композитора Сибелиуса отражают героизм его маленького народа, противостоящего набегам иноземных захватчиков, волков и комаров. Норвежец Григ талантливо выразил горе молодой девы, доящей свою корову на вершине скалы, чьи падающие в молоко слезы по потерявшемуся в бескрайнем мире возлюбленному безнадежно испортили надой. А в Дании молоко, свертываясь до консистенции сырной массы, на этом не останавливается, а превращается в полифонические диссонансы Нильсена. Шведская музыка совершенно уникальна: она дарит слушателю удивительное умиротворение, поскольку вообще не навевает никаких образов. В ней нет оркестровых вихрей, они сведены лишь к легким бронхиальным хрипам концертино. Парад струнных заменяют нежные стоны видавшей виды скрипки, а вместо ударных ритм в размере три четвертых отбивают дробные притопы ботинок об пол.
Но не забудем, однако, что Швеция – это родина нескольких знаменитых певцов, и украшением этого созвездия являются Йенни Линд, Биргит Нильссон и, конечно, четверка "АББА". Швеция трижды выигрывала конкурс песни на Евровидении и не раз добивалась шумного успеха на других музыкальных фестивалях. Такое везение скорее можно объяснить с помощью теории вероятностей, а не самой музыки, поскольку северные страны обычно голосуют друг за друга, за исключением одной только Швеции, которая неизменно отдает свои голоса самым безнадежным конкурсантам. Впрочем, это тоже вполне объяснимо, да и вполне в шведском духе – кто-то ведь должен поддержать заведомого неудачника, особенно если ты претендуешь на титул Совести Мира.
Где-то в глубинах характера каждого шведа живет медведь. Не страшный косматый бурый зверь, а погруженное в зимнюю спячку существо, постоянно пребывающее в ожидании весны.
Встречая с несколько преувеличенным оптимизмом наступление весны, шведы считают первым знаком ее приближения праздник Пасхи. Несмотря на сакральный характер праздника и светлый образ весны, символом этого периода шведы сделали пасхальную ведьму– тетку необыкновенно страшного вида и со злющей физиономией. Согласно легенде, ранним утром она с черным котом на спине вылетает, оседлавсвою метлу, на которой болтается чайник, для встречи с самим дьяволом в милом местечке под названием Блокулла (Blakulla – Синяя гора). Некоторые говорят, что во время этих своих воздушных прогулок она залетает в детские ясли, чтобы шлепнуть кое-кого из малышей по попке метлой, прежде чем выдать малышам яйца из папье-маше, наполненные марципановыми сладостями. После принятия закона о недопустимости шлепания детей пасхальные сласти им выдаются просто так.
По-настоящему весна в Швеции наступает после Вальпургиевой ночи на исходе 30 апреля. В этот день тысячи студентов в белых фуражках вываливаются на улицы и бродят по ним, распевая старинную школярскую песню о своем славном и беззаботном будущем. Песня явно была сочинена задолго до возникновения очередей на биржу труда и за пособием по безработице. А вечером с наступлением сумерек шведы по всей стране собираются на вершинах холмов и взгорий, зажигают там огромные костры и толпятся вокруг них, подбадривая друг друга патриотическими речами.
В отличие от других народов Западной Европы шведы отмечают встречу лета – Майский праздник – в июне. Как и положено, в этот день водружаются пестрые "майские шесты". Майский праздник приходится у них на день летнего солнцестояния, а вернее на ночь, поскольку большая часть увеселений происходит под покровом темноты. Это торжество любви, новой жизни и вполне взбодрившейся после весеннего пробуждения плоти. Знаменитый аквавит – не только дух этого праздника, но самый популярный из всех способов возбуждения. Шведы вовсю предаются веселью, танцуя на берегу и пристанях под повизгивания скрипок и ржание аккордеонов. Во многих странах танцы – это вертикальный метод удовлетворения горизонтальных потребностей, а в Швеции – только аперитив.
В августе шведы только и ждут, чтобы предаться гастрономическим утехам во время вечеринок в узком кругу, собирающихся, чтобы поесть раков, пойманных в пресноводных водоемах. Если погода позволяет, ужин проходит на свежем воздухе, в саду при свечах или свете садовых фонарей. Раньше собравшиеся весело предавались ловле маленьких раков, покладистых, как шведские танки. Ныне же большую часть потребляемых в стране раков Швеция импортирует в замороженном виде. Их бесцеремонно бросают в кипящую воду, в которой они, как и лобстеры, становятся красными. Их запах, который, если вам повезет, можно описать как достаточно тонкий, почти не чувствуется после изрядных доз льющегося рекой аквавита, подвергающего обонятельные рецепторы (как, однако, и все прочие) анестезии.
Но самый известный шведский праздник – это, безусловно, Санта-Люсия. Этот день посвящен святой Люсии, яркой блондинке с украшенными свечами волосами. Каждый год ранним утром 13 декабря, еще затемно она вместе со своей свитой из молодых горячих шведских парней и девчат, одетых, как и она сама, в одни трусики и ночные рубашки, принимается разгуливать по холоду и снегу, нисколько не опасаясь простудиться. Эта веселая компания ходит от дома к дому и будит жителей ангельскими песнями, награждая восставших ото сна горячим кофе и имбирными пряниками. Праздник этот по своему происхождению языческий, и до XVIII века был довольно скандальным, пока его не соединили каким-то образом с итальянским праздником святой Лючии, что придало ему религиозную респектабельность.
Дева сия была известна своим благочестием и целомудрием. И когда ее поклонник сказал ей о том, как прекрасны ее глаза, она вырвала их и отдала ему на серебряном подносе. Легенда рассказывает далее, что зрение вернулось к ней, и за это ее обвинили в ведовстве и приговорили к сожжению, Однако небеса хранили ее, и пламя не посмело коснуться ее тела. И тогда было решено ее обезглавить. Защищенная от стихий, она погибла от людских рук
Рождество в Швеции начинают праздновать в сочельник 24 декабря. Отцы шведских семейств на некоторое время исчезают в дальних комнатах, чтобы затем явиться перед домочадцами и детьми в облачении Санта-Клауса и с мешком, полным подарков. Этот метод раздачи рождественских даров основан на глубоком проникновении в детскую психологию: прежде, чем вручить подарок, малышей необходимо как следует напугать. Этой цели и служит трюк с переодеванием. Маленьких негодяев надо сначала проучить, чтобы они поняли, что на свете ничего не дается даром. И они запоминают это на всю оставшуюся жизнь.
На рождество шведы пьют глинтвейн или грог. Шведская разновидность этого рода напитка называется "глёгг" (glogg). Название имитирует звук, издаваемый при глотании. Некоторые предпочитают усиленный вариант грога, скрытая энергия которого способна вывести на орбиту космический корабль. Рецепт этого напитка таков. Возьмите четыре бутылки дешевого красного вина, влейте в это количество пару бутылок чистого спирта, добавьте туда лимонной и апельсиновой цедры, сахар, корицу, гвоздику, изюм и миндаль, выключите свет и подожгите всю эту смесь. Горящий грог разливается половником по стаканам, и при известной сноровке это можно проделать, не пролив жидкий огонь на колени гостей.
Новый год шведы празднуют с весельем, достойным украсить любые похороны. В то самое время, когда все остальное человечество дурачится в шутовских колпаках, шведы чинно восседают перед телеэкранами и затаив дыхание вслушиваются в исполненные торжественности вирши, которые в телестудии провозглашает чтец. По окончании этой церемонии комната наполняется колокольным звоном, доносящимся из ближайшей церкви, который вступает в контрапункт со звуками открываемых бутылок с шампанским. Ровно в полночь вся компания встает, поднимает бокалы с пенящимся вином, и с чувством и со слезами на глазах все присутствующие желают друг другу счастливого нового года.
Движение на шведских дорогах достаточно спокойно, несмотря на скрытую под капотами "Саабов" и "Вольво" немереную мощь. Машины не разгоняются до космических скоростей, хотя расстояния, которые водителям нужно покрыть, достаточно велики, а состояние дорог позволяет двигаться на них как по рельсам, на любой скорости. Поражает, однако, огромное количество водителей, предпочитающих ехать не по основной полосе шоссе, а по боковой, практически по обочине. Представьте себе, что вы пытаетесь обогнать тяжелый грузовик или тягач с огромной фурой, по соседней полосе вам навстречу мчатся такие же гиганты, но вдруг машина, которую вы собрались опередить, делает резкий бросок влево и оказывается прямо перед вами, чтобы объехать автомобиль какого-нибудь грибника, оставленный на обочине, пока его водитель занимается в ближайшем лесочке своей тихой охотой. Так что вполне может случиться, что вам не надо будет отправлять друзьям открытки из своей поездки. Вместо открыток им просто отправят вас или ваше тело.
В денежных делах шведы предельно аккуратны и щепетильны и находят в них особое удовольствие. Они дают ровно столько, сколько и берут – ни больше, ни меньше. То, что кому-либо за что-либо причитается, они возвращают натурой или деньгами – в кронах и эре. Все суммы, которые нужно вернуть или возместить, рассчитываются с точностью до второго знака после запятой, причем третий тоже учитывается, чтобы округление было выполнено точно и строго по правилам.
Предложите Шведу закурить, и он обязательно настоит на том, чтобы вернуть вам стоимость взятой из вашей пачки сигареты. Цены всех сортов сигарет он знает наизусть, делит нужную сумму на 20, по количеству сигарет в пачке, рассчитывает цену одной и произносит результат вслух: "Одна крона и 99 с половиной эре". Затем достает кошелек, достает из него две кроны, вручает их вам и говорит: "Вот, пожалуйста, возьмите. Сдачи не надо".
Если компания шведов отправляется в ресторан, то плата за обед или ужин распределяется между участниками посиделок. Причем платят они не поровну, а строго каждый за себя, в соответствии с тем, что каждый заказывал. Вне зависимости от количества выпитого, участники вечеринки напрягают память и математические знания и точно высчитывают свои доли на ресторанной салфетке. Пара молодых шведов, какие-нибудь Улоф и Улла, отправившись во время своего свидания в кафе или кабачок, несут расходы на паритетных началах.
Иностранцу, которому доведется стать свидетелем подобных сценок из шведской жизни, не следует, однако, спешить с выводами. Шведы отнюдь не патологические скряги. Просто дело в том, что они терпеть не могут быть кому-то чем-нибудь обязанным или чувствовать от кого-либо зависимость. Если швед принимает от кого-то подарок, будьте уверены, что он сделает все возможное, чтобы в равной мере ответить дарителю подарком со своей стороны. А если вам окажут какую-нибудь услугу, будьте готовы к тому, что вам со временем напомнят о ней и нужно будет адекватным образом воздать доброжелателю должное.
Один преподаватель из Лундского университета, чилиец по происхождению, по прибытии в Швецию был просто ошарашен этим принципом воздаяния, граничащим, по его мнению, с правилом "око за око, зуб за зуб". Вот волнующая история его взаимоотношений со шведским коллегой, с которым он познакомился на языковых курсах во время своего пребывания в Англии.
Он занялся своего рода культуртрегерством, попытавшись обучить шведа иным обычаям. Он сказал своему коллеге: "Пока мы в Швеции, мы все время делим счет, платим в ресторанах каждый за себя. Так вот, пока мы в Англии, давай будем поступать так, как принято в моей стране, и будем угощать друг друга по очереди. Идет?"
Швед после некоторых колебаний все-таки согласился. В течение двух месяцев они ходили в кабачки и' пабы на чилийский манер, угощая друг друга по очереди. А поскольку чилиец был более свободен в средствах, он воспользовался ситуацией, чтобы побаловать своего друга.
По возвращении в Швецию, однако, чилийцу не пришлось долго радоваться тому, что он отучил коллегу от ужасного шведского обычая делить ресторанные расходы. Вскоре после приезда его друг неожиданно заявил: "Знаешь, я подсчитал все то, что мы потратили с тобой в английских пабах, и получилось, что я тебе должен еще 147 крон".
В расчете на душу населения выходит, что Швеция расходует на школьное образование больше, чем любая другая страна мира. Набивать твердыми орешками знания твердые головы – дело отнюдь не дешевое.
Шведские дети идут в школу с семи лет, тогда как, например, юные британцы приступают к школьному обучению с пяти, а во многих других странах – с шести. Сексуальное воспитание в шведских школах является обязательным и уже в течение нескольких десятилетий входит в программы школьного обучения.
Во время уравнительных реформ в 60-е и 70-е годы экзамены и все виды ранжирования учащихся в школах были упразднены, чтобы, как это было сформулировано, снять всякое излишнее давление на школьников. Многие родители одобрили происшедшие изменения, однако университетские круги были почти в отчаянии: перспектива вводить в вузовские программы правописание и арифметику, чтобы восполнить пробелы школьного образования, их мало обрадовала. В конце концов даже широкая демократическая общественность, которая и настаивала на реформах, тоже поняла, что с принципом полного равенства в отношении подрастающего поколения она в свое время явно переборщила. В школы были возвращены контрольные и другие формы проверки знаний. Частные учебные заведения, первыми вернувшиеся к обязательной базовой подготовке по родному языку, словесности и математике, сделали на этом неплохой бизнес.
Среди дюжины шведских университетов наибольшей известностью и признанием пользуется университет в Уппсале, старейший в стране. Его студенческий городок раскинулся во все стороны вокруг величественного собора. Этот кампус настолько велик, что тесно сливается с самим городом. Жизнь студентов протекает не в студенческих братствах или корпорациях, как во многих других странах, а в землячествах, которые называются "нациями" или "народами" и представляют разные провинции страны. Исторические здания, предоставившие кров "детям разных народов", никаких "национальных" обозначений не имеют, но любой посетитель, знакомый со всей гаммой шведских запахов, легко отыщет нужное ему землячество, стоит ему лишь хорошенько принюхаться. Ароматы, источаемые кухнями разных землячеств, позволяют чуткому носу безошибочно ориентироваться среди разных студенческих "народов". Более чем пикантный душок подтухшей сельди указывает на близость землячества со шведского севера, а сбивающий с ног дух супа из свернувшейся свиной крови подскажет, где найти представителей с полуострова Сконе, что находится на юго-западе страны. Неподготовленного человека, не очень знакомого с чудесами шведской кухни и ее региональных разновидностей, эти запахи способны отвратить от продолжения экскурсии по кампусу, а то и просто заставляют искать убежища в местах общего пользования всех землячеств.
Проблемы, с которыми сталкиваются шведские студенты; похожи на те, которые испытывают студенты во всем мире. Это нехватка мест в общежитии и дешевого жилья, трудности при поиске работы и способов сделать карьеру и, наконец, внеплановая беременность. Однако обучение в вузах бесплатное. На свои нужды студент получает стипендию, правда, только часть ее предоставляется на безвозвратной основе. Так, на семестр, то есть на четыре с половиной месяца, студент получает до четырех тысяч долларов. Из них тысяча с небольшим выдается в качестве безвозмездного гранта, который положен всем студентам независимо от уровня доходов родителей. Остальное – это студенческий кредит, который затем, после того как студент закончит обучение и найдет работу (если найдет), он постепенно возвращает в виде четырехпроцентных отчислений из зарплаты.
Шведское стремление к знаниям и обучению поистине безгранично. Оно не может удовлетворится только школьным образованием и университетским дипломом. Народ толпами посещает всевозможные курсы, на которых изучает самые невероятные науки. Существуют курсы по искусству разделки мяса или курсы по приобретению навыков обучения во сне. А что касается иммигрантов, то на курсах по изучению шведского языка им даже платят небольшую стипендию.
Шведская аристократия приложила немало трудов, чтобы в 1810 году склонить бывшего наполеоновского маршала Бернадота на роль наследника шведского королевского престола, чтобы сменить на нем престарелого бездетного монарха, уже явно впадавшего в маразм. Правда, Бернадот чуть было не срезался на языковом экзамене: от чудовищного шведского, на котором он произнес свою интронизационную речь, присутствующие были готовы впасть в истерику. Королевскую должность он все-таки получил и, даже стал вполне респектабельным монархом, однако после конфуза с тронной речью больше по-шведски он не произнес ни единого слова.
Свое новое рабочее место новоиспеченный король занять, однако, не спешил. Отношение к доставшейся ему в управление страной иллюстрирует отрывок из одного его письма, датированного 1810 годом, который людям, знакомым со Швецией, и сейчас покажется весьма красноречивым: "Вино здесь ужасно, народ пресный, без признаков темперамента, и даже солнце не дарит тепла".
Однако, у королевы Дезире, прибывшей в Швецию вслед за мужем, сложилось об этой стране более благоприятное мне: те. Когда она сходила со своего корабля в гавани на юге страны, на пристани ее встретили толпы фермеров, громко возглашавшие "Vive la Reigne!" ("Да здравствует королева!") на вполне приличном французском языке. Однако на самом деле никто из встречавших ее на пирсе ни слова не знал по-французски. Пострадавшие от засухи в предыдущем году и собравшие ничтожный урожай крестьяне, опасавшиеся повторения того же бедствия, всего-то навсего кричали на присущем им чистейшем шведском "Vi vill ha regn!" ("Хотим дождя!").
Чета Бернадотов положила начало династии государей, многие из которых прославились своей склонностью к ученым занятиям. Например, Густав Адольф VI прославился как выдающийся археолог, а нынешний Карл Густав XVI занимается природоохранными проблемами и читает лекции о тяжелых экологических последствиях истребления тюленей, причем читает их преимущественно норвежцам.
Призывы к отмене монархии в Швеции чрезвычайно редки.
На политической сцене в Швеции господствуют пять основных партий. С 1932 по 1976 год у власти в Швеции преимущественно находились социал-демократы, которые и создали шведскую модель социального "государства всеобщего благоденствия". Они добились этого путем перераспределения доходов: забирали излишки у богатых и отдавали их бедным, – и так до тех пор, пока все не начали жить на социальные пособия.
Несколько уставшие от такой политики избиратели наконец решили передать бразды правления консервативной коалиции, сформировавшей правительство, названное "буржуазным". Но новый кабинет не нашел ничего лучшего, как продолжить ту же политику, которую до консерваторов проводили социал-демократы.
Тогда перед следующими выборами избиратели призадумались насчет различий между социал-демократами и консервативной буржуазной коалицией и насчет того, что можно извлечь из этих различий. Социал-демократы ответили на эти раздумья в духе шведской покладистости – раз избирателям нужны различия, то они им их и предложили: социалисты отказались от прежних лозунгов защиты пролетариата и идеалов социального государства и подобрали оставшиеся бесхозными консервативные принципы рынка, трудовой этики и прибыли. Прием сработал, и социал-демократы вернулись в правительственные кресла.
Одним из последствий шведской уступчивости по отношению к обстоятельствам явилось то, что никто не хочет управлять страной, проявляя волю и самоотверженность, преодолевая трудности и препятствия. В самой середине своего срока премьер Ингвар Карлссон, утомленный перипетиями отечественной политики, решил уступить свое место даме из своего кабинета с министерским портфелем в руках. Но дома эта так и не смогла занять предложенное место, поскольку, образно выражаясь, выпавшие из ее шкафа скелеты произвели такой шум, что она не прошла утверждение своей кандидатуры в парламенте. После этого премьером почему-то никто становиться не захотел, пока к этому не вынудили министра финансов.
Конформизм иногда порождает своего антипода – индивидуализм. Некоторые неутоленные амбиции и неудовлетворенность текущей политикой привели к появлению новых политических партий. И теперь политический спектр украшен несколькими десятками партий, представляющих все цвета радуги и все возможные их сочетания, включая самые экзотические. Среди них можно назвать "Партию каннибалов-вегетарианцев", партию "Сделай сам им. ИКЕА" и, представьте себе, "Партию честных политиков". И уж конечно в Швеции есть и партия "зеленых", которая не только борется против использования ядерной энергии, но и ратует за свертывание всей шведской промышленности и за возвращение к субсидированию сельского хозяйства.
Шведская внешнеполитическая доктрина основывается на принципе: "неприсоединение к блокам в мирное время и соблюдение нейтралитета в случае возникновения войны". В; то же время широко признается, что сама по себе такая декларация, сколь бы торжественно и прекрасно она ни звучала, неспособна остановить ступившие на тропу войны государства от нападения на Швецию. Поэтому нейтралитет надо уметь защищать. Защищать самоотверженно, с оружием в руках, винтовками, гранатами, пушками, а в крайнем случае – и тухлыми селедками.
Любого потенциального агрессора прежде, чем он осуществит нападение, надо дважды заставить подумать о стратегических выгодах такого шага, то есть стоит ли игра свеч. Он должен хорошо понимать, что его встретят умеющие вести оборону и сильные армия, авиация и флот. Поэтому Швеция и создала достаточно внушительную военную машину. Самым страшным отечественным видом вооружения является истребитель-бомбардировщик "Грипен", современная боевая машина, напичканная электроникой настолько, что сражение с ней пилоты порой проигрывают, предпочитая скорее катапультироваться, чем ценой своей жизни воевать с компьютерной техникой.
В результате общенационального референдума Швеция присоединилась к Европейскому Союзу. Однако желающие вступить в объединенную Европу чуть было не проиграли плебисцит своим противникам. И всего-то лишь из-за понюшки табаку.
Во всей Европе только датчане и шведы являются горячими приверженцами нюхательного табака. Когда членам Европейской комиссии и парламентариям представилась возможность испытать это райское наслаждение, их лица скривились так, будто им предложили замазать ноздри и рот гуталином. Объявленный чуть ли не адским зельем, нюхательный табак оказался под риском запрета. А это означало возможную потерю 800 тысяч голосов шведских любителей заглянуть в табакерку (ни много ни мало – 10 процентов населения).
Разумеется, не следует думать, что шведы не готовы к уступкам. В конце концов история помнит о том, как Швеция в свое время уступила и Норвегию, и Финляндию. Однако при всей покладистости шведов принцип "дашь на дашь" у них тоже в крови. Так, требуя в ходе переговоров о присоединении к ЕС полного запрещения тесных "кассетных" курятников на птицефермах, шведы в конце концов согласились на компромисс. Но под их влиянием теперь европейским курам станет легче и привольнее жить – установленные согласно принятым правилам размеры индивидуальной квартиры для несушки теперь намного больше; "куриный закон" предусматривает также для каждой из них удобное гнездо, отдельный насест и песочницу.
Садиться за руль после употребления хотя бы незначительной дозы алкоголя считается в Швеции серьезным криминалом. Учителям строжайше запрещено применять какое бы то ни было физическое воздействие к ученикам, хотя нет закона, запрещающего ученикам поучить своих наставников с помощью кулаков или пинков. Попытка вооруженного ограбления банка может закончиться для покушавшегося наказанием только за нарушение закона об оружии. А кража миллионов крон, осуществленная посредством "неправильного управления бизнесом", вполне сходит виновнику с рук Причем в буквальном смысле – поскольку его руки не считаются запятнанными, ему не грозит отказ от рукопожатия.
Преступность в Швеции лишена романтического ореола, которым ее овеяли голливудские фильмы. Один польский иммигрант однажды нашел трех русских подводников и нанял их, чтобы похитить известного шведского промышленника Петера Валленберга и на мини-субмарине вывезти его за пределы Стокгольма. Идея заключалась в том, чтобы доставить его на необитаемый остров в ближнем архипелаге и спрятать там в пещере на время, пока родственники будут готовить выкуп. Всю затею провалили сами похитители, которые среди бела дня начали драку в общественном месте и попали в кутузку за хулиганское поведение.
Шведские тюрьмы – это не суровые узилища для наказания преступников и не исправительные заведения. Самое подходящее и наиболее известное всем сравнение, которое напрашивается, – это гостиничный бизнес.
Профессиональных преступников часто отпускают с миром. Незадачливых похитителей Петера Валленберга суд освободил от наказания. А убийцу Улофа Пальме так и не нашли. Единственное преступление, которое наверняка может привести виновного в тюрьму – это "пьяная езда".
Мошенники, жулики, махинаторы, нарушители правил движения, превысившие скорость, – все правонарушители подобного рода подвергаются наказанию не в виде лишения свободы, а посредством другой, более страшной для них кары. Она называется шведским словом dagsboter, то есть денежным наказанием, штрафом. Штраф бьет этих преступников больнее, чем что-либо иное. Ведь это касается самого чувствительного – кошелька.
Штраф в Швеции – наказание особое. Здесь нет строго утвержденной шкалы, так что стражи порядка обладают известной свободой и возможностями ударить преступника по карману побольнее. Богатый любитель быстрой езды будет наказан более сурово, чем нищий, разъезжающий на такой же скорости.
История штрафов в Швеции знает немало интересных поворотов. Однажды полунищий студент, чтобы повеселить свою подружку или произвести на нее впечатление, дернул за ручку пожарной сигнализации в общественном месте. Но вместо того, чтобы быстро скрыться с места преступления, он дождался прибытия пожарных. Когда же брандмейстер обнаружил виновника ложной тревоги и вызвал полицию, тот только тихо смеялся, зная, что раз взять с него практически нечего, то и штраф будет чисто символическим. Однако вскоре выяснилось, что втайне от него какие-то бабушки-дедушки, родственники-миллионеры создали для него фонд, в котором накопились немалые деньги. Им это было выгодно, поскольку давало значительные налоговые послабления. Когда бедняга об этом узнал и услышал назначенную ему сумму штрафа, улыбка быстро сползла с его лица, тогда как все остальные продолжали смеяться.
"Шведской моделью" принято называть способ, с помощью которого Швеции в течение всего послевоенного периода удавалось находить компромисс с принципами капиталистического и социалистического развития общества. В итоге в стране и была создана модель государства всеобщего благоденствия. Своим существованием эта модель во многом обязана соблюдению строгого нейтралитета в условиях противостояния Востока и Запада.
С присущим им и столь ясно выраженным чувством умеренности, шведам было не трудно ввести в норму своего повседневного общежития принципы терпимости, компромисса и сотрудничества. Примеров тому великое множество, начиная от вполне мирного сосуществования предпринимателей и профсоюзов до той легкости, с которой управленческие структуры компаний делегируют свои полномочия рабочим. Зарубежные социологи и психологи не устают удивляться тому, как шведам удается примирить индивидуализм и коллективизм, извлекая при выполнении своей работы максимальную выгоду для себя и не жертвуя при этом своей приверженностью к служению общему благу.
В других странах долго с недоверием и завистью присматривались к шведскому социальному эксперименту, в течение десятилетий кое-кто со злорадством на изготовку ожидал, когда же эта модель все-таки даст трещину. В 1992 году мир, наконец, с удовлетворением вздохнул: на шведском рынке недвижимости произошел обвал, банки оказались на грани банкротства, а курс кроны по отношению к доллару снизился на 30 процентов. Кривая безработицы резко поползла вверх, а ее уровень за короткое время превысил 10 процентов. Шведская модель начала терять свою привлекательность. Огромный сверкающий северный айсберг, который многие считали путеводным маяком, начал постепенно таять. Судя по всему, ему уготована участь небольшой переполненной любителями сырой рыбы льдины, болтающейся в безопасных, но все-таки теплых водах Европейского Союза.
Шведы заботливо лелеют в себе приверженность основам протестантской трудовой этики. Исключения в следовании этим принципам можно наблюдать только на профсоюзным собраниях или во время ежегодного пятинедельного отпуска. Другими периодами в жизни шведов, когда они не работают, являются: у мужчин семимесячная служба в армии, а у прекрасной половины шведского населения – 15-месячный отпуск по уходу за новорожденным. Не приходится непосредственно заниматься работой и во время занятий на каких-нибудь курсах по повышению квалификации или по переподготовке.
В настоящее время половину работающего населения Швеции составляют женщины. Среди развитых в промышленном отношении стран Швеция занимает первое место по численности работающих женщин, что приближает ее к развивающимся странам, где работают все женщины. Вместе с коллегами-мужчинами шведки активно участвуют в мероприятиях, проводимых в рабочее время и посвященных проблемам улучшения позиций Швеции на мировых рынках.
Шведы очень любят устраивать разные совещания и семинары где-нибудь на испанской Ривьере или на паромах, курсирующих между Швецией и Финляндией. Эти мероприятия включают в себя осмотр достопримечательностей и обильные застолья со столь же обильной выпивкой. За все это море удовольствий платит компания, которая таким образом вознаграждает своих сотрудников за их прилежный труд.
В Швеции развивается некий особый тип культуры, который можно было бы назвать "инкубаторной". Отличительными чертами такой культуры являются самореализация и атмосфера равенства.
В качестве примера можно привести организацию трудовых отношений в компаниях "Вольво" и "Сааб". Две эти шведские фирмы – производители знаменитых автомобилей – стали пионерами в так называемой "доковой сборке" машин. Конвейерная сборка заменяется другим методом, при котором рабочие группируются в бригады полного цикла, собирающие автомобили от начала до конца. Смысл этого способа сборки заключается в том, что рабочие Mosyr приобрести опыт смежных профессий, расширить свои практические возможности и навыки. Кроме того, работая в бригаде, они в большей степени соотносят себя с результатом своего труда, а от этого повышается ответственность, производительность труда и качество работы. Предполагалось, что при этом растет и ощущение удовлетворенности своей работой, и чувство удовольствия от самого процесса создания конечного продукта.
Поработав так несколько лет и выяснив, что бригады работают с разной скоростью, а весь производственный процесс по разным причинам постоянно сбивается с ритма, рабочие в конце концов запросили пощады, и руководители компаний сочли за благо вернуться к прежним поточным сборочным линиям.
Не так давно на заводах "Вольво" опять попытались ввести еще один новый метод организации труда – так называемый "опорный метод", составленный из лучших элементов прежних подходов. Помимо перспектив повышения удовлетворенности работой, он предполагал и сокращение вдвое всех составляющих производства: числа рабочих, инвестиций, производственных площадей, времени, комплектующих и запасных частей. В итоге этот метод оказался ничем иным, как попыткой заново изобрести мотоцикл.
За границей бизнесмены, участвующие в различного рода важных совещаниях, обычно исходят из повестки дня, определяющей круг вопросов, подлежащих рассмотрению, и из итоговых протоколов заседаний, фиксирующих принятые решения. Неформальный подход к таким совещаниям, практикуемый в Швеции, им не по душе. Бизнесменам из Швеции, наоборот, кажется странным, почему их иностранные коллеги настаивают на формальном принятии решения после того, как принципиальное соглашение уже достигнуто.
Если американцы непременно хотят, чтобы деловая встреча завершалась подписанием контракта, а итальянцы предпочитают обсуждать детали договора за обедом, чтобы заключить его за десертом, то шведы подходят к этому иначе. Их чувство умеренности, ощущение достаточности – lagom, заставляет их считать достаточным достижение того момента в переговорах, когда довольно четко очерчиваются контуры оптимального решения. После этого всякое обсуждение прекращается, разговоры принимают характер болтовни о всякой всячине или мелких деталях, а сам договор представляется простой формальностью. К сожалению, только шведы обладают способностью определить в ходе переговоров такую точку достаточности, "момент истины".
Другое качество шведов: склонность к компромиссам, уступчивость, undfallenhet – ведет к тому, что люди, обладающие властными полномочиями, словно не очень хотят свою власть употребить. Во избежание конфликтов и ради достижения консенсуса руководители предпочитают передать часть проблем для решения в различных комитетах. Такое происходит не только в бизнесе, но и в политике. Когда выясняется, что их возмущение расистскими и диктаторскими режимами в отдаленных странах никакого воздействия на тиранов не оказывает, шведские политики отправляются на телевидение и торжественно заявляют, что настало время для жестких и решительных действий. Жесткие и решительные действия обычно сводятся к голосованию за осуждение таких режимов в ООН.
Для того, чтобы оказывать влияние на решения властей по коммунальным и социальным проблемам, в Швеции существуют так называемые гражданские ассоциации. В сферу их компетенции обычно входят вопросы водоснабжения, поддержания в надлежащем состоянии дорог и общественных мест отдыха и проведения досуга. Как порой они действуют, иллюстрирует такой пример. Три соседа, дома которых располагались на разных уровнях одного холма, сформировали ассоциацию для покупки снегоочистителя стоимостью порядка полутора тысяч долларов. Нужен он был для того, чтобы чистить от снега общий для них 50-метровый участок дороги. Соседу, жившему у подножья холма, эта морока быстро надоела. Другой, который обитал на вершине взгорка и у которого был достаточно большой гараж, чтобы держать там очиститель, всякий раз, когда куда-нибудь уезжал, забывал передавать ключ от него своим компаньонам. В конце концов тот, кто жил посредине, забрал машину себе, но поставил у себя во дворе, где снегоочиститель от всех капризов погоды едва не проржавел до последнего винтика. Отношения между соседями окончательно испортились. А все это время местные власти готовы были предоставить жителям холма свои услуги по очистке дороги всего за 50 долларов в год.
Шведский бизнесмен обычно приезжает на место встречи за 15 минут до назначенного часа. Чтобы как-то убить время, он долго колесит вокруг квартала, и в конце концов его штрафуют за то, что он при парковке заезжает на тротуар.
Шведскую пунктуальность за границей часто недооценивают. Во Франции пунктуальный швед, явившись в гости точно в назначенный час, рискует застать хозяина бреющимся, а хозяйку принимающей ванну. В Испании он, превратно приняв ориентировочное время встречи за точно определенное, застает хозяев еще не оправившимися от сиесты. Доброжелательный швед всегда готов принять любые извинения и оправдания и легко соглашается поскучать в одиночестве в гостиной, пока хозяева не приготовятся к приему. В ожидании его начала он будет сидеть, словно проглотив аршин, где-нибудь в углу на диване, в одной руке сжимая букет цветов, а другой отстукивая на журнальном столике нетерпеливую дробь.
Когда прибывают остальные гости, швед встает со своего места и, не зная точно, что ему надлежит делать (целовать ли гостям и гостьям руки, щеки, губы, хлопать ли их по спине, или просто поздороваться), начинает метаться по комнате, махая руками, как регулировщик на перекрестке, и не переставая приговаривать "Hej-hej!". Это должно означать приветливое "Эгей!", но звучит слишком похоже на "Bye-bye!", поэтому гости остаются в недоумении, пришел ли этот человек в гости или уже прощается.
Во время обеда он намазывает паштет из гусиной печенки себе на ладонь. Смущенный тем обстоятельством, что его усадили слева от хозяйки, то есть на место почетного гостя, он, поглощенный сочинением тоста, весь вечер на все ее попытки заговорить с ним только бурчит что-то невразумительное.
Но после того, как он, наконец, произнесет свою здравицу, он становится совершенно другим человеком. Теперь он готов и к вину приложиться, и отведать десерта, и даже поговорить с хозяйкой вечера. И уж, конечно, он не упустит случая, чтобы каждому из гостей рассказать о том, какая это чудесная страна – Швеция.
Время бежит, поток напитков не иссякает, все чувствуют себя прекрасно и вовсю развлекаются. И хотя шведский гость прибыл первым, другой ошибки – первым и отбыть – он уже не совершит. Он уже вполне чувствует себя в своей тарелке, а раз оседлав своего конька и приступив к теме "шведской модели", он уже ее просто так не оставит. Тем временем от рассказов о преимуществах езды днем с включенными фарами глаза хозяев дома постепенно стекленеют, а прочие гости начинают проверять, правильно ли у них идут часы. Когда рассказ переходит к теме высоких цен на бензин в Швеции, к хозяйке начинают подходить гости и, словно навсегда, прощаются с ней, целуя в обе щеки. К моменту, когда гость приступает к рассмотрению сходства исполнительской манеры Паваротти с особенностями исполнения шведских застольных и кабацких песен, последний гость уже уходит.
Через некоторое время хозяину уже не остается ничего другого, как встать и, размахивая рукой, как регулировщик, сказать: "Hej-hej!". В его устах это на сей раз уже должно означать – "Bye-bye!".
Выучить шведский язык очень легко. С этим можно справиться за два, ну в крайнем случае за два с половиной часа, пока ваш лайнер буравит воздух от места отправления до стокгольмского аэропорта "Арланда". Шведский язык состоит из немецких слов, записанных и расставленных в соответствии с английской грамматикой и произносимых голосом с урчанием двигателя парома. Активный словарь шведского языка не слишком велик. Этим и объясняется то, что шведы весьма неразговорчивы и молчаливы, а порой склонны повторяться в своих высказываниях.
Такие слова, как svarmod, lagom, skal, noff-noff, уже вам встречались в тексте, и их значение почтенному читателю известно. Но это еще не все слова. Есть еще дюжина-другая, среди которых можно выделить великолепную семерку перечисленных ниже. Они касаются образа частной жизни шведов и отражают характер взаимоотношения полов. Перечислены они в нашем списке по признакам интенсивности любовных чувств и степени близости:
Перевод Р.Золотарева