3. КРИТИКА ИДЕАЛИСТИЧЕСКИХ СПЕКУЛЯЦИЙ
НА ПРИНЦИПЕ СТАЦИОНАРНОСТИ ДЕЙСТВИЯ
(Л.Н.Цехмистро)
Ранее уже упоминалось о различных теологических и телеологических спекуляциях на принципе стационарности действия, начало которым положил Мопертюи. Истоки телеологизма в интерпретации принципа стационарности действия понять нетрудно. Отличительной методологической особенностью принципа стационарности является то, что согласно ему еще не существующая будущая конфигурация системы строго предопределяет траекторию будущего движения системы к ней. Причем все это оказывается полностью соответствующим объективному поведению физических систем. Поэтому неудивительно, что в век расцвета механистической методологии в познании принцип стационарности действия породил острые философские дискуссии. В то время как дифференциальные принципы механики считаются само собой разумеющимися (движущаяся частица в каждый момент времени испытывает соответствующие ускорения, и этим целиком определяется ее движение), интегральный вариационный принцип по-прежнему таит в себе загадку.
Это сложное переплетение гносеологических и методологических трудностей в данной проблеме, о которых П. Мопертюи, по-видимому, полностью не отдавал себе отчета, привело к тому, что он на основе открытого им принципа пытался доказать существование бога.
Идейная борьба вокруг принципа стационарности действия продолжается и сегодня [109]. Критика телеологических и теологических спекуляций на принципе стационарности действия ведется философами-марксистами с позиций диалектического детерминизма и признания объективности законов природы.
Вместе с тем, собственная специфика принципа стационарности действия, в особенности его методологические и гносеологические основания, нуждаются в дальнейшем исследовании. Очевидно, более глубокое изучение этих вопросов будет способствовать предупреждению самой возможности каких-либо идеалистических спекуляций на нем.
Покажем, что рассматриваемая здесь концепция целостности открывает новые возможности для прояснения методологических оснований принципа стационарности действия и позволяет окончательно снять с него покров таинственности.
В этой связи целесообразно выделить два обстоятельства, на которые обыкновенно мало обращают внимания при методологическом анализе принципа стационарности действия. Первое из них – это форма выражения принципа стационарности действия, причем нас интересует не математическая форма выражения принципа стационарности действия, а содержательная интерпретация 27 ее, т. е. то, что следовало бы назвать эпистемологической формой принципа стационарности действия. По этому поводу можно заметить следующее.
В какой бы математической форме выражения мы не взяли принцип стационарности действия..., для его использования является характерной следующая особенность. Мы рассматриваем движение системы, зная ее начальную и конечную конфигурации и руководствуясь требованием, согласно которому поведение системы подчиняется условию, налагаемому принципом стационарности действия. При этом применение принципа стационарности действия выливается в следующую формулу: если начальной конфигурацией состояния системы является А, а конечной – В, то в силу принципа стационарности действия единственно возможной (реальной) траекторией движения системы будет некоторая единственная траектория АВ (на которой выполняется условие стационарности действия).
Отсюда видно, что с точки зрения формы любая содержательная интерпретация принципа стационарности действия выливается в рассуждения, образующие в своей совокупности некоторую импликативно-логическую структуру, на что и указывает связка "если..., то...". Эта структура является обычной и совершенно естественной для дискурсивной части человеческого мышления. Но при попытке обратной реинтерпретации принципа стационарности действия непосредственно на физической системе данная эпистемологическая структура его выражения приводит к известным трудностям, согласно которым частица "наперед знает" будущую траекторию своего движения, каким-то образом взвешивает все возможные пути движения и выбирает истинный и т. п.
Иллюстрацию этих весьма характерных методологических затруднений, связанных с интегральными вариационными принципами, можно привести из "Фейнмановских лекций по физике": "...как все-таки частица находит правильный путь? ...Уж не "обнюхивает" ли она соседние пути, прикидывая, к чему они приведут – к большему или меньшему действию? ...Правда ли, что частица не просто "идет верным путем", а пересматривает все другие мыслимые траектории? ...Самое чудесное во всем этом – то, что все действительно обстоит так. Именно это утверждают законы квантовой механики. Так что наш принцип наименьшего действия сформулирован не полностью. Он состоит не в том, что частица избирает путь наименьшего действия, а в том, что она "чует" все соседние 23 пути и выбирает тот, вдоль которого действие минимально, и способ этого выбора сходен с тем, каким свет отбирает кратчайшее время" [138, с. 109].
Объяснение гносеологических корней подобного "одухотворения" физической частицы следует искать в неосознаваемом смешении объекта научной теории с реальным физическим объектом, формы нашего знания о реальном объекте и в особенности логической структуры выражения в нашем знании объективной закономерности в его поведении – с этой закономерностью, реально присущей реальному физическому объекту.
Не трудно видеть, что именно такой, обычно неосознаваемый, перенос указанной импликативно-логической эпистемологической формы выражения принципа стационарности действия из сферы человеческого мышления непосредственно на физическую частицу (систему) является ответственным за последующее приписывание ей "свободы воли", "способности к мышлению" и т. п. На наш взгляд, именно здесь лежит ключ к пониманию гносеологических корней теологических и телеологических спекуляций на принципе стационарности действия.
По своей импликативно-логической структуре принцип стационарности действия подобен другим интегральным принципам и законам, например, закону сохранения материи. Еще М. В. Ломоносов следующим образом излагал закон сохранения материи: "...все встречающиеся в природе изменения происходят так, что если к чему-либо нечто прибавилось, то это отнимется у чего-то другого" [82, с. 183]. Все законы сохранения, будучи интегральными по своей природе, могут стать объектом телеологических спекуляций (и это неоднократно случалось в истории науки). Но при этом законы сохранения по их механизму действия легко поддаются сугубо дифференциальному истолкованию: их осуществление в большинстве случаев предполагает бесконечно малые убывания одной величины и соответствующие бесконечно малые приращения другой величины в полном соответствии с классической формой детерминизма. Поэтому идеалистические спекуляции на интегральной форме законов сохранения никогда не приобретали той остроты, которая характерна для спекуляций на принципе стационарности действия.
По отношению к интегральным вариационным принципам не всегда можно указать соответствующий дифференциальный вариационный принцип. Как отмечалось, приложимость дифференциальных вариационных принципов не выходит за рамки классической механики, так как их выражения связаны с определенной системой координат и по отношению к преобразованиям данных координат не инвариантны. Интегральные же вариационные принципы обладают замечательной обобщенностью и приложимы далеко за 29 пределами классической механики. Но именно эта чрезвычайная обобщенность и методологическая выделенность интегральных вариационных принципов усугубляет трудности, с ними связанные, что находит свое выражение в сохраняющейся в ряде случаев и сегодня тяге к их теологической трактовке.
Второе обстоятельство, которое следует рассматривать в связи с критикой идеалистических спекуляций на принципе стационарности действия, – это исключительно важный вопрос об онтологических основаниях принципа стационарности действия: почему все движения в природе осуществляются таким образом, что на истинных (реальных) траекториях движения действие всегда оказывается стационарной величиной? Что скрывается за названным обстоятельством или на какое из структурных свойств природы оно указывает? В рамках классической механики (как и всей физики) этот вопрос оставался без ответа, а между тем, его решение должно вести к устранению налета таинственности с принципа стационарности действия и дать аргументы в борьбе с идеалистическими спекуляциями, базирующимися на неполном знании природы и оснований данного принципа.
В этом отношении концепция целостности вносит исчерпывающую ясность. Согласно ей требование равенства нулю вариации действия на истинной траектории движения должно рассматриваться как специфическая форма отказа от неограниченной детализации состояний физических систем. Хотя, следуя обычному континуалистскому взгляду на природу, мы можем выделить целый континуум траекторий, окружающих истинную, однако в силу равенства нулю вариации действия каждая из них в отдельности и все вместе взятые физически неотличимы от истинной траектории. Следовательно, неограниченно-континуалистская детализация состояний движения в области истинной траектории не имеет физического смысла. Итак, использование принципа стационарности действия неявно содержит в себе отказ от неограниченной детализации состояний физической реальности. Этот вывод согласуется с общим методологическим следствием из квантовой физики, в конечном счете требующим признания физической неделимости мира. Тогда свойство конечной физической неделимости и неразложимости мира можно рассматривать в качестве естественного онтологического основания принципа стационарности действия. В самом деле, условие физической неделимости мира не соблюдается на любой другой, помимо истинной, траектории движения системы, поскольку в силу неравенства нулю вариации действия на каждой из таких траекторий открывается возможность неограниченной детализации состояний системы. Но объективно не может быть иных траекторий, кроме единственной, отвечающей принципу стационарности действия, поскольку остальные как 30 варьирующие величину действия несовместимы с фундаментальным свойством конечной неделимости мира и, следовательно, фиктивны и примышлены к реальным состояниям нашим исключительно континуалистским взглядом на мир.
Думается, что дальнейшее изучение методологических оснований принципа стационарности действия в указанном направлении будет способствовать полному освобождению его от идеалистической интерпретации.