ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
Был тихий вечер; много лодок с белыми парусами плыли по озеру. На далеком расстоянии высился покрытый снегом пик, словно его подвесили с неба. Вечерний бриз с северо-востока еще не начался, но в направлении к северу на воде появилась рябь, и часть лодок стали вытаскивать на берег. Вода была глубокой синевы, небо совершенно чистое. Озеро было огромное, но в солнечные дни можно было видеть города, расположенные на другом берегу. В небольшом заливе, уединенном и забытом, куда мы пришли, было совсем тихо; сюда не заходили туристы, а пароход, который курсировал вокруг озера, никогда здесь не останавливался. Недалеко расположилась рыбачья деревушка; ожидалась ясная погода, поэтому небольшие лодки с фонарями, вероятно, будут рыбачить ночью. В этот полный очарования вечер рыбаки готовили свои сети и лодки. Долины скрыла глубокая тень, а горы еще продолжали удерживать солнце.
Некоторое время мы шли пешком, потом уселись около дорожки. Ему хотелось поговорить об интересующей его теме.
"Насколько я могу припомнить, у меня всегда были нескончаемые конфликты, большей частью внутренние, хотя иногда они прорывались и вовне. Но внешние конфликты особенно меня не беспокоят, так как я научился приспосабливаться к обстоятельствам. Однако процесс приспособления был довольно мучительным, ибо меня нелегко убедить или подчинить. Жизнь была трудной, но я хорошо работал и создал для себя благоприятные условия. Но проблема моя не в этом. То, что я не могу понять, – это внутренний конфликт, которым я не в состоянии управлять. Часто просыпаюсь в середине ночи от бурных сновидений. Мне кажется, что у меня не бывает ни минуты отдыха от конфликта; он таится глубоко, сопутствуя повседневной деятельности, и нередко врывается в сферу более сокровенных отношений".
– Что вы имеете в виду, говоря о конфликте? Какова его природа?
"Внешне я довольно занятой человек; работа моя требует сосредоточенности и внимания. Когда ум занят работой, я забываю о внутренних конфликтах; но как только в работе появляются свободные промежутки, конфликты снова со мной. Эти конфликты бывают различного рода и протекают на разных уровнях. Я хочу преуспевать в работе, занимать высшие места, иметь достаточное количество денег и все прочее. Я знаю, что всего этого могу добиться. А на другом уровне сознания я вижу всю нелепость своих честолюбивых устремлений. Я люблю все лучшее, что дает жизнь, но в то же время хочу вести простой, почти аскетический образ жизни. Я ненавижу множество людей, однако же хочу забывать и прощать. Я мог бы продолжать и дальше, но уверен, что вы в состоянии понять природу моих конфликтов. Внутренне я миролюбив, но легко поддаюсь вспышкам гнева. У меня прекрасное здоровье; может быть, в этом несчастье, по крайней мере для меня. Внешне а произвожу впечатление спокойного и устойчивого человека, но внутренне конфликты приводят меня в смятение и волнуют. Мне уже за тридцать, и мне на самом деле хотелось бы вырваться из смятения, порождаемого моими желаниями. Видите ли, еще одна из моих трудностей состоит в том, что я не могу говорить об этом с кем-нибудь другим. Вот сейчас, впервые за много лет, я чуть-чуть раскрыл себя. Я не склонен таить секреты, но не терплю говорить о самом себе и не решился пойти к психологу. Теперь, когда вы все это знаете, скажите, пожалуйста, возможно ли мне обрести внутреннюю ясность?"
– Вместо того, чтобы усилием покончить с конфликтом, посмотрим, можем ли мы понять этот комплекс, желаний. Проблема наша – это понять природу желания, а не просто преодолеть конфликт; ведь именно желание является причиной конфликта. Ассоциации и воспоминания стимулируют желание; память – это часть желания. Накопление приятного и неприятного питает желание и приводит к созданию противоречащих и враждующих между собой желаний. Ум отождествляет себя с приятным, противопоставляя его неприятному; делая отбор между страданием и удовольствием, ум расчленяет желание и делит его на разные категории, в зависимости от цели и ценности.
"Хотя существует множество желаний, враждующих между собой и противоречащих друг другу, все они составляют единое. Так ли это?"
– Это так, не правда ли? Понимание этого поистине чрезвычайно важно; в противном случае конфликт между противоположными желаниями будет продолжаться бесконечно. Двойственность желания, которая создана умом, – это иллюзия. В желании нет никакой двойственности, есть просто различные типы желания. Двойственность существует лишь между временем и вечностью. Рассмотрим нереальность двойственности желания. Само желание разделяет себя на "хочу" и "не хочу"; но если избегать одного и следовать другому, это все еще остается желанием. Не существует какой-либо возможности избежать конфликта с помощью противоположного, ибо само желание рождает свою противоположность.
"Я понимаю в общих чертах, что сказанное вами – факт. Но ведь остается фактом и то, что меня продолжают раздирать многочисленные желания".
– То, что все желания суть одно и то же – факт, который мы не можем изменить, показать так, чтобы он соответствовал тому, что нам удобно и что нам нравится; мы не можем использовать его в качестве инструмента для освобождения себя от конфликта желаний. Но если мы понимаем его истину, тогда этот факт способен освободить ум от иллюзии. Вот почему мы должны осознать желание, которое разбивает себя на отдельные и враждующие части. Мы есть эти противоречивые и враждующие желания, мы – это взятый в целом пучок желаний, каждое из которых тянет в свою сторону.
"Хорошо, но что же мы можем с этим поделать?"
– Если мы с самого начала не уловим проблеска желания, как чего-то единого, тогда все, что мы будем делать или от чего воздержимся, – все это будет иметь весьма малое значение, так как желание создает новое желание, и наш ум окажется втянутым в этот конфликт. Свобода от конфликта приходит тогда, когда прекращается желание, которое создает "я" с его воспоминаниями и способностью различать.
"Когда вы говорите, что конфликт перестает существовать лишь с прекращением желания, не означает ли это конец активной жизни человека?"
– Может быть, означает, а возможно, и нет. Было бы глупо с нашей стороны рассуждать по поводу того, каков будет характер жизни, лишенной желаний.
"Вы, конечно, не имеете в виду, что должны прекратиться желания органического характера?"
– Желания органического характера приняли форму и получили развитие с помощью психологических желаний; а мы говорим именно о психологических желаниях.
"Можно ли нам более глубоко рассмотреть характер действия этих внутренних желаний?"
– Желания бывают явные и глубоко запрятанные, сознаваемые и скрытые. Скрытые желания имеют гораздо большее значение, чем явные; но мы не может изучить более глубокие желания, если не поняли и не укротили поверхностные желания. Это не означает, что сознаваемые нами желания мы должны подавить, облагородить или переделать по какому-то образцу; но они должны быть в поле наблюдения, и их надо утихомирить. Когда успокоится поверхностное возбуждение, создастся возможность выхода наружу более глубоко скрытых желаний, мотивов и намерений.
"Каким образом можно успокоить поверхностное возбуждение? Я понимаю необходимость того, о чем вы говорите, но совсем не вижу, как подойти к проблеме, как с этим экспериментировать".
– Экспериментирующий и то, с чем он экспериментирует, неотделимы друг от друга. Эту истину надо понять. Вы, экспериментирующий над своими желаниями, не являетесь сущностью отдельной от этих желаний, не правда ли? "Я", которое говорит "я должен подавить это желание и следовать за тем", само есть следствие всей совокупности желаний, разве не так?
"Можно чувствовать, что это так, но по-настоящему это понять – дело совсем другое".
– Если эту истину осознавать сразу же, по мере того, как возникает каждое желание, тогда существует свобода от иллюзии, что экспериментирующий является отдельной сущностью, не связанной с желанием. До тех пор пока "я" упорно прилагает усилия, чтобы освободить себя от желания, от этого только усиливается желание в другом направлении и, таким образом, увековечивает конфликт. Если существует осознание этого факта от момента к моменту, воля цензора прекращается; а когда переживающий есть само переживание, вы обнаруживаете, что желания, с его многочисленными разнообразными конфликтами, больше нет.
"Поможет ли все это создать более тихую и более полную жизнь?"
– Конечно, не сразу. Несомненно, возникнет большее беспокойство и потребуется более глубокое регулирование; но чем глубже и шире человек проникает в эту сложную проблему желания и конфликта, тем проще она становится.