ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
Улыбчивая сука пустует, и Дама-охранительница водит ее на поводке.
Вот они вошли к себе во двор, и Дама прикрыла калитку. На правах соседа я знаю: если калитку потянуть с улицы, она откроется. Но этого не знает преследовавший дам кобель. Он бросается лапами на решетку и скулит.
Я не сочувствую ("глупый пес"), я мечтаю быть свидетелем прозрения, как лапа вошла бы между прутьями и сделала нужное движение. Движение лапы будет случайным, но прежде чем ринуться к цели, пес недоуменно взглянет на нее и что-то поймет.
Сию минуту кроме цели ничто не существует. Зато потом, в компенсационных грезах беспокойного сна, пес будет снова и снова поддевать лапой прутья решетки и ощущать триумф исчезновения преграды.
Всеобщее Духовное Единство показалось мне очевидным.
Единство поедаемой жертвы и рвущего ее мясо хищника показалось просто еще другим словом Метаязыка.
Одновременно я понял, что в Метаязыке нет ни слова НЕТ, ни слова ДА.
Одновременно я понял, что эти слова есть – и еще как есть, только слово Метаязыка – это мы плюс слово.
И в самом деле, очевидная слабость слов в том, что сами по себе они не идентичны обозначаемому ими.
Может, в этом не слабость слов, может, в этом как раз их сила, а наша слабость, но в разных нас одни и те же слова способны будить разное.
В Метаязыке слова и мы, объединившись, лишаемся своих слабостей.
Я поддался гипнозу слов, они чуть не увели меня в свой угол, чуть не заставили меня забыть, что можно обойтись и вообще без них.
– Свободу Духу! – спохватился и беззвучно кричу я, свободный молиться и не молиться, петь в хоре и не петь, чувствовать и не чувствовать единство с теми, кто может говорить, и с теми, кто говорить не может.
И вот, я уже понимаю, что Дух – это не только поплавок для плавания по жизни.
В стремлении укрепиться в собственной значительности хочется думать, что так я называю главное, что у меня есть.
Представлять себя Духом особенно легко при звездах: они не греют и почти не освещают. В мыслях, приходящих под звездным небом, легко отстраняться и играть со своей самосознающей сущностью в рефлексию.
Меня посетил вопрос: закончится ли путешествие в светящемся тоннеле появлением нового неба?
Приятель-физик поделился профессионально-сокровенным: в появляющихся от других взрывов мирах законы природы могут быть другими.
То есть, ТАМ они не обязательно такие же, как ТУТ.
Черт побери, но если это правда, то существование загробного мира – вообще трюизм?
Мне стало страшно при мысли, что загробного мира все-таки нет. Я подумал, что, возможно, нам еще предстоит его открыть, и только тогда души смогут и начнут туда переселяться.
В этом открытии будет печаль, так как станет известно, что все ранее погибшие души действительно погибли.