ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
Я рад за Джованни, но быть на его месте не хотел бы. Другое дело, побывать на его месте, чтобы увидеть, правильно ли я себе представляю, каково ему там. Наши Я еще не объединились, и многое между нами существует на уровне догадок.
Джованни мне сказал:
"Модерн мне нравится, но не в церковной архитектуре. Дело не только в том, что вера пришла к нам, ныне живущим католикам, вместе с готикой. Я считаю, что только многосотлетнее накопление атрибутов веры способно по-настоящему укрепить и поддержать в привычном оргастичном пароксизме, когда отдаешься Божеству".
"Глубина" искусства... – тут не обойдешься без кавычек, наружу просятся синонимы, например "бездна", однако и бездны мало, потому что искусство – наш доступ к Метаязыку.
Я рад за Джованни, но не хотел бы быть на его месте. Не потому, что в вечерней Флоренции, когда самое время предаться созерцательному экстазу, так надоедливо жужжат мопеды. Мне дорого мое место духовного беспризорника – а как еще сложишь цену теплу и крыше, если не оказался на холодном ветру?
Как-то я предположил: а вдруг динозавров не было? В таком случае, написал я, мы выкапываем не фрагменты скелетов, а фрагменты идей. Наверняка со мной тогда развлекался мой Черт и раньше времени закрыл Окно – только сейчас я понял, о чем шла речь. Понял – и представил себя взлетевшим. Оглянулся – и увидел птиц, прямых потомков динозавров, и летучих мышей, которые, как и мы, кормят детенышей молоком. Вся вместе крылатая орава дружно охотится за бабочками, по-своему оценивая красоту их крыльев.
Идея крыла прекрасна.
Если в прошлом Время было так же связано со скоростью света, как и сейчас, а причинность, так же как и сейчас, в повседневной жизни не нарушалась, то наши научные представления о временной структуре прошлого верны. Мы знаем, что идеей крыла в разное время воспользовались представители разных животных Царств – насекомые, ящеры и млекопитающие. И разница времен, когда это с ними происходило, соизмерима с временным расстоянием от нас до Последнего Общего Предка.
Мне пришлось подняться к крылатым, чтобы понять, над какой бездной непонимания я нахожусь. Потому что в моей голове не может уложиться, как могут появиться крылья без того, чтоб их придумали. Пусть мне скажут, что идея крыла не существовала, потому что не было разума – вместилища идей:
– Идеи не было, а крылья появились?!
Да разве дело только в крыльях? Я не понимаю, как можно видеть то, что все мы видим – и не видеть очевидного.
Очевидное состоит в том, что Сознание не возникло с нами, а лишь приобрело в нас новую форму.
Воображение и склонность к мечтам забежали наперед, и мне кажется, будто я заглянул за Стену, а что увидел, можно вспоминать как сон.
Что стало светлее, ощущаешь сразу, как прибавится свету, а потом только помнишь, что раньше было темно.
Сейчас я понимаю, как можно не понимать простую истину, потому что еще помню, как ее не понимал. Сейчас я понимаю, что разъединяет меня с Молекулой, чьи воплощения – до появления сознательных нас – функционировали на Земле как самосогласованное единое целое, образуя Биосферу.
– Проблема языка! – кричу себе, предчувствуя, что продвинулся в своем понимании если не на йоту, то на световой год. Сейчас тот момент, когда кажется, что стало светлее, и веришь, что мир – это Сообщение, понять которое – разрешимая проблема:
– Надо только обучиться языку, которому принадлежит то Слово, что было в самом начале!