ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
В нашей практике диспансерной работы приходилось, наблюдать преходящие легкие состояния дереализации, чаще у подростков в пубертатном периоде. Эти эпизодические своеобразные переживания возникали у них обычно весной, а затем бесследно исчезали. Нужно полагать, что подобные состояния в обыденной жизни бывают чаще, но редко попадают в поле зрения психиатра. И действительно, в литературе описывается немало подобных случаев, установленных анкетным опросом среди населения. Так, Леруа, а затем и Гейманс анкетным путем среди населения обнаружили значительное количество подобных случаев, причем Гейманс на основании собранного материала указал на особенную частоту переживаний отчуждения в пубертатном возрасте у подростков, у лиц, ведущих усиленную интеллектуальную работу, у работающих неравномерно, а также после резких эмоциональных переживаний.
Шильдер описывает случай с самим собой, когда будучи в театре испытал состояние дереализации, причем это состояние возникло у него после гнева. Стюарт Милль в своих мемуарах описывает собственное состояние деперсонализации, которую он считает инстинктивной защитой против эмоционального шока. Ример также определяет деперсонализацию как тип защитного механизма против появления чувства страха в сознании. Киплинг в своем романе "Ким" весьма образно описывает состояние отчуждения, которое переносит герой после длительной усталости. В произведениях Мопассана, Чехова, Достоевского и других писателей также описываются аналогичные переживания.
Гауг наблюдал ряд моментов в обыденной жизни, которые у некоторых лиц вызывают кратковременные состояния ирреальности. Например, при длительном рассматривании своей фотографии, наблюдении себя в зеркало, а также при наблюдении за собой в кинофильме.
Из наших наблюдений приведем два таких случая:
Школьница М. 15 лет, по характеру впечатлительная, несколько замкнутая, со склонностью к вегетативным реакциям. Весной внезапно, чаще после интеллектуального перенапряжения (школьные занятия) у нее появлялось состояние, когда окружающее изменялось, казалось чуждым, необычайным; тело казалось странным, точно чужим и незнакомым. Порой она недоумевала, как нужно управлять своим телом. Свои движения, поступки, мысли она наблюдала как бы со стороны, боялась подойти к зеркалу. Собственное "я" казалось измененным. Такое состояние ее пугало, вызывало тревогу, начиналось внезапно, также внезапно исчезало. В дальнейшем эти явления бесследно исчезли.
Данное наблюдение можно рассматривать как эпизодически возникающее изменение психосенсорных функций и деперсонализации, по-видимому, на почве эндокринно-вегетативных сдвигов в пубертатном периоде.
Больной К. Студент 4-го курса Водного техникума наблюдает у себя с 19 лет следующее состояние: временами окружающие люди и предметы кажутся странными, ненастоящими, он не может произвольно представить образы знакомых людей и привычных предметов; такое состояние чаще всего появляется после волнения и при переутомлении на 15-20 минут, а затем исчезает. "Хочу представить себе лицо старосты курса и не могу, образ его не вырисовывается, как-то расплывается, как бы меняет форму. Или смотрю на карандаш, и он какой-то иной, ненастоящий, расплывчатый, иногда мои руки и ноги кажутся измененными и не своими".
Часто перед засыпанием, по словам К., мысли его текут сами по себе, и он не может ими управлять, изменять их содержание. Перед засыпанием внезапно у него возникают уродливые, угрожающие образы знакомых людей и как бы лезут в глаза. Эти состояния носят сноподобный характер.
Характерологически К., активный, волевой, живой, жизнерадостный, общительный, увлекается спортом, рекордсмен по борьбе среднего веса, отличник учебы. С 13-14 лет по ночам при засыпании не мог порой представить себе образ знакомых, а вместо них вырисовывались бесформенные страшные угрожающие лица, сменяющиеся как в кино.
В этом случае у физически и интеллектуально-полноценной личности с пубертатного периода эпизодически наблюдались состояния отчуждения. После перенапряжения на почве усиленной подготовки к спортивным соревнованиям и к зачетной сессии в техникуме одновременно у него появились явления отчуждения. После кратковременного отдыха чувствовал себя лучше. Этот случай нужно рассматривать как своеобразный тип реакции на физическое и эмоциональное перенапряжение.
По поводу того – является ли переживание отчуждения признаком – патологическим или же вариантом нормальных психических феноменов – в литературе можно встретить два крайних мнения: если Оберндорф не считает деперсонализацию патологическим феноменом, в какой бы форме она ни проявлялась, то Дюга и подавляющее большинство других исследователей считают этот феномен болезненным состоянием, душевным расстройством. Гохе указывает, что в нормальной душевной жизни определенные симптомы как бы предуготовлены, они приобретают непомерно сильную окраску и выступают на передний план у больных. Такое понимание патологии совершенно смазывает ее качественное своеобразие.
Случаи с указанными периодически возникающими состояниями у психически здоровых личностей, конечно, говорят об эпизодических кратковременных патологических сдвигах, обусловленных различными психическими и соматическими факторами.
Наш клинический материал охватывает, как было уже указано, 195 случаев. Среди них психогенных заболеваний, включая сюда и реакции при психозах, было всего 23. Соматогенных заболеваний, т.е. инфекций, интоксикаций, послеродовых нарушений и эндокринно-вегетативных сдвигов – 32. Органических поражений центральной нервной системы – 16. Эпилепсии – 12 случаев. Эндогенных депрессий – 20 случаев. Шизофрении – 71. Соматогенных и психогенных заболеваний в детском возрасте – 21 случай.
Перейдем к клиническому описанию и анализу наших наблюдений.