ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
До сих пор в этой главе я описывал разнообразные явления, у которых есть такие общие черты:
Хотя эти явления обычно рассматриваются как отдельные, я пришел к убеждению, что их всеобщность указывает на некий единый феномен, частью и проявлениями которого они выступают: это некая могучая сила, начало которой лежит вне пределов человеческого сознания и которая питает духовный рост человеческих существ. Ибо за сотни, за тысячи лет до научного осмысления таких вещей, как иммуноглобулины, состояние сна, бессознательное, эту силу неизменно признавали религиозные люди; они назвали ее благодатью. Они пели ей хвалу: "Удивительная благодать, как сладки звуки..."
Что же нам делать – нам, здравомыслящим скептикам с научной ориентацией ума, – что делать нам с этой "могучей силой, начало которой лежит вне пределов человеческого сознания и которая питает духовный рост человеческих существ"? Мы не можем осязать эту силу. У нас нет подобающего способа измерить ее. И все же она существует. Она реальна. Продолжать ли нам пользоваться нашим туннельным видением и игнорировать ее только потому, что она не укладывается в традиционные научные представления естественных законов? Поступать так было бы рискованно. Я считаю, что у нас нет надежды приблизиться к полному пониманию Космоса, места человека в Космосе и, таким образом, к пониманию природы самого человечества, если мы не введем в круг своих понятий феномен благодати.
Но мы не знаем даже, где находится эта сила. Мы сказали только, где ее нет: в человеческом сознании. Тогда где же ее искать? Судя по некоторым из рассмотренных нами явлений, таких, как сновидения, она заключена в бессознательном разуме человека. Другие феномены, такие, как синхронность и счастливые случаи, указывают на существование этой силы за пределами индивидуальности. Трудность локализации этой силы возникает не просто потому, что мы ученые люди. Богословы, которые, конечно, приписывают источник благодати Богу и убеждены, что это и есть любовь Бога, уже много столетий испытывают ту же трудность локализации Бога. В теологии на этот счет существуют две давние и противоположные традиции: одна из них, доктрина эманации, утверждает, что благодать является эманацией Бога, исходит от Бога и изливается на людей; другая, доктрина имманентности, видит благодать как имманентно исходящую от Бога внутри человеческого существа.
Эта проблема – в данном случае совершенно парадоксальная проблема – возникает как результат нашего желания в первую очередь локализовать все, о чем мы говорим или думаем. У человеческих существ есть глубокая склонность все концептуализировать в терминах дискретных сущностей. Весь мир мы воспринимаем как состоящий из таких сущностей – кораблей, сапог, сургуча и других категорий. И стремимся понять всякий феномен, помещая его в ту или иную категорию и называя соответствующей сущностью. И эта сущность может принадлежать либо той, либо другой категории, но не обеим. Корабль есть корабль, и никак не сапог. Я есть я, а вы есть вы. Я-сущность – это моя личность, моя идентичность, а вы-сущность – это ваша личность; и мы будем весьма расстроены, если наши личности каким-то образом будут перепутаны или смешаны. Как мы уже отмечали, индуисты и буддисты считают наши восприятия дискретных сущностей иллюзией, майей; и современные физики, работающие с теорией относительности, волнами-частицами, электромагнетизмом и т.п., все больше убеждаются в ограниченности наших представлений об отдельных сущностях. Но уйти от этих представлений нелегко. Наша склонность к дискретному восприятию вынуждает нас локализовать понятия, даже такие понятия, как Бог и благодать, и даже тогда, когда мы знаем, что эта наша склонность мешает нам постичь эти понятия.
Я пытаюсь не мыслить индивидуума как совершенно отдельную сущность; и поскольку мои интеллектуальные ограничения вынуждают меня думать (или писать) в терминах сущностей, то я представляю себе границы индивидуума как существенно проницаемую мембрану – так сказать, изгородь, а не стену; и через эту изгородь, сквозь нее и под ней другие "сущности" могут проползать, вскарабкиваться, перепрыгивать. Как наш сознательный разум всегда в какой-то мере доступен проникновению в него нашего бессознательного, точно так же и наше бессознательное доступно для внешнего "разума": он проникает в нас, хотя он не есть мы как сущность.
Научный язык двадцатого столетия далеко не так изящно и глубоко описывает проницаемые мембраны, как религиозный язык четырнадцатого столетия – Дамы Джулиан, затворницы из Норвича, 1393 г., – описывает отношения между благодатью и индивидуальной сущностью: "Ибо подобно тому, как тело есть ткань, одетая в ткань, и плоть, одетая в кожу, и кости, одетые в плоть, и сердце внутри всего этого, так и мы сами, душа, и тело, и платье, укрыты в доброте Бога. И даже уютнее: ибо все названное изнашивается и рассыпается прахом, но Доброта Бога всегда пребудет в полноте".*
* Revelation of Divine Love, Grace Warrack, ed. (New York: British Book Centre, 1923), Chap. VI.
Как бы то ни было, независимо от нашего способа описания и локализации, описанные "чудеса" показывают, что нашему развитию – как человеческих существ – помогает некая сила, иная, чем наша сознательная воля. Для более глубокого понимания природы этой силы нам, я считаю, следует рассмотреть еще одно чудо – процесс развития всей жизни вообще, то, что мы называем эволюцией.