ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
Как от удовольствий и всех приманок их надобно воздерживаться, удаляться, чтобы не привязалось к ним сердце, так и при встрече неудовольствий надобно обуздывать раздражение чувств, чтобы сердце не отвращалось от них до ненависти, которая есть гибельная болезнь души. Так как неприятные предметы действуют на нас двояко: или, сильно раздражая чувства, производят в них противодействие (реакцию) болезненным впечатлениям – возбуждают гнев, или чрезмерно подавляют наши чувства – производят скорбь, то от обуздания беспорядочного возбуждения чувств происходят две добродетели: терпение и кротость; первое умеряет скорбь, а последняя – гнев. К терпению относятся: равнодушие, когда мы безбоязненно встречаем наступающие несчастья или скорби; великодушие, когда среди постигших нас несчастий не смущаемся, не упадаем духом, переносим их без уныния, ропота, с преданностью воле Божией.
Терпение и кротость совершенно необходимы для достижения нравственного совершенства и спасения. Это видно из многих мест Священного Писания, где предлагаются побуждения приобретать их (см. Евр. 12, 1-3; 1Пет. 2, 19-21; Флп. 2, 5; Мф. 11, 29; Еф. 4, 31). Впрочем, для добродетели терпения не требуется, чтобы мы вовсе не чувствовали скорби в несчастии; это и невозможно; это значило бы истребить в душе самую способность чувствующую, что совершенно противно намерению Творца, а нужно только укрощать это чувство, умерять его едкость, чтобы оно не расстраивало деятельности прочих способностей душевных, чтобы не дойти до уныния и отчаяния. Потому слезы, стоны, жалобные восклицания и другие выражения скорби не только не ниспровергают терпения и не противны ему, но чаще еще уменьшают скорбь, облегчают стесненное ею сердце, и мы легче переносим тяготеющее над нами несчастие. Сам Спаситель плакал о несчастии других (см. Лк. 19,41-43; Ин. 11, 35) и при наступлении страданий в саду Гефсиманском скорбел и тужил (см. Мф. 26, 37). И апостол говорит о Спасителе, что Он, во дни плоти Своей, с сильным воплем и со слезами принес молитвы... к Могущему спасти Его от смерти (Евр. 5.7). Также кротость не исключает вовсе возбуждения чувств; напротив, когда кроткие меры бывают недостаточны, то нужно употребить и строгие меры для защищения правды и прекращения пороков. Также ревность к славе Божией и добродетели бывает соединена с некоторым дерзновением, как это видно из поступков святого пророка Илии. Сам Спаситель с живым чувством негодования не только обличил фарисеев за лицемерие, гордость и развращение, но и выгнал торжников из храма (см. Мф. 11, 20; 23,13-35; Мк. 3, 5; Ин. 2, 15-17). Это особенно относится к имеющим власть над другими, например, к родителям, начальникам. Впрочем, каково бы ни было побуждение к негодованию, раздражение чувств никогда не должно выходить из границ умеренности, пользы и подчинения разуму и надобно остерегаться, чтобы, преследуя пороки, не питать отвращения, ненависти к самим лицам. Но как это трудно соблюдать, то лучше скорее обуздывать, подавлять гнев, когда нельзя избежать вспышек его, особенно в неожиданных случаях. Апостол говорит: Гневаясь, не согрешайте, то есть если случится осердиться, то не допускайте гневу прорываться в бранных словах и доходить до обидного дела; солнце да не зайдет во гневе вашем (Еф. 4, 26-27), то есть не продолжайте до другого дня, потому что продление гнева усиливает его, порождает ненависть и желание мщения, через что дается место диаволу, который входит в сердце и овладевает им.
К терпению побуждают нас следующие мысли. Все, что ни встречается с нами, происходит не по слепому случаю, а по премудрому распоряжению Промысла Божия (см. Мф. 10, 29-31).
Скорби посылает нам любвеобильный Отец наш Небесный по любви к нам для нашего же блага (см. Евр. 12, 6; Рим. 8, 28). Скорби очищают наши грехи (а кто из нас без греха?), пробуждают от душевной дремоты, нерадения, к которым склонна наша природа и от которых душа расслабевает, а страсти усиливаются; скорби врачуют застарелые душевные болезни, страсти, предостерегают от разных греховных искушений, новых грехопадений (см. 1Пет. 4, 1-2), легче отрешают сердце от привязанности к чувственным удовольствиям, заставляют чаще прибегать к Богу, искать утешения в Боге, в Котором только и можно найти истинное утешение, блаженство, умягчают загрубелое от чувственности сердце, смиряют его, а потому делают его более способным к воспринятию впечатлений благодати, подают случаи и побуждения к упражнению в различных добродетелях. Особенно, по словам апостола (см. Рим. 5, 3 и далее), скорбь приучает к терпеливости; терпеливость научает опытности, искусству в брани с собственными страстями и внешними искушениями для одержания победы над ними и в приобретении добродетелей; а опытность в этом утверждает надежду на спасение (2Кор. 4, 16; Иак. 1, 3-4; 1Пет. 1, 6-7). Святые отцы изображают многоразличную пользу скорбей. Святой Максим Исповедник говорит, что всякий грех бывает для наслаждения и потому истребляется страданием и скорбью – или вольной, происходящей от покаяния, или по Божию смотрению от обстоятельств, попускаемых самим Провидением. Чем ты злонравнее, тем менее отвращайся страданий, чтобы, смирясь оными, избавиться гордости. Искушения приходят к человекам иные со сладостями, иные с печалями, а иные с телесными страданиями. Ибо Врач душ по судьбам Своим прикладывает врачевство, смотря на причину страстей, находящуюся в душе. Искушения наводятся на одних для истребления грехов, уже сделанных, на других для прекращения соделываемых, а на иных для отвращения имеющих последовать, исключая искушения, посылаемые для испытания человека, как то было с Иовом.
Как стебель конопли, говорит святой Макарий Египетский, если не долго колотить его, не может быть годным к прядению самых тонких ниток (но чем долее его колотят и чем более вычесывают, тем чище делается он и пригоднее к делу), и как выделанный из глины сосуд, если не был в огне, негоден к употреблению людям, и как младенец, не искусный еще в делах мирских, не может ни строить, ни садить, ни сеять, ни выполнить какое-либо другое мирское дело, так нередко и души, как не искушенные и не испытанные различными скорбями от лукавых духов, остаются пока в младенчестве и, так сказать, неблагопотребны еще для Небесного Царства. Ибо апостол говорит: Если же остаетесь без наказания, которое всем обще, то вы незаконные дети, а не сыны (Евр. 12, 8). Потому и искушения, и скорби посылаются на человека к пользе его, делают душу тем более благоискусной и твердой. Среди скорбей душа очищается, как золото в горниле (Прем. 3, 6). Святой авва Дорофей говорит, что скорби привлекают к душе милость Божию подобно тому, как ветры наносят дождь. И как продолжительный дождь, действуя на нежное растение, производит в нем гниение и портит плод его, а ветры постепенно осушают и укрепляют оное, так бывает и с душою: продолжительное счастье, покой приводят душу в нерадение, беспечность, которые расслабляют и рассеивают ее, искушения же, напротив, скрепляют и соединяют с Богом, как говорит пророк: К Господу воззвал я в скорби моей (Иона. 2,3). Потому-то нам не должно ни смущаться, ни унывать в искушениях, но надобно безропотно терпеть и благодарить Бога в скорбях и всегда молиться Богу со смирением, чтобы Он сотворил милость с нашей немощью и покрыл нас от всякого зла во славу Его.
Другого пути в Небесное Отечество нет, кроме тесного пути самоотвержения и скорбей (см. Мф. 7,13-14; Деян. 14, 22). Никто без искушений не может войти в Царство Небесное, говорил святой Антоний Великий, ибо не будь искушений, и никто не спасется. Как Самому Иисусу Христу надлежало пострадать и таким образом войти в славу Свою (см. Лк. 24, 26), так и последователям Его не иначе, как тем же путем надобно идти за Иисусом Христом, чтобы достигнуть Царства славы (см. Мф. 16, 24). Апостол говорит, что если мы с Иисусом Христом страдаем, то с Ним и прославимся, сделаемся сонаследниками Ему (см. Рим. 8, 17; 1Пет. 4, 13; 2, 21). Этим же путем шли и все святые, как видно из Священного Писания и истории Церкви. За временные страдания Бог обещал воздать вечную радость и такую славу, в сравнении с которой ничего не стоят все настоящие скорби, говорит апостол (см. Рим. 8, 18; 2Кор. 4, 17). По словам святого Макария Великого, в скорбях сокрыта небесная слава, как в зерне плод. Потому-то Спаситель и апостолы считают блаженными тех, которые терпят скорби за веру в Иисуса Христа и за добродетели, даже побуждают радоваться о том, что за малые страдания они получат великую награду на небе – целое Царство со всеми возможными благами (см. Мф. 5, 10-12; Иак. 1, 2; 1Пет. 1, 6-9; 3, 14; Пс. 93, 12), как и действительно апостолы радовались, когда подвергались бесчестию и побоям за исповедание Иисуса Христа (см. Деян. 5, 41; Рим. 5, 3). Притом Господь посылает бедствия, не превышающие наших сил, и обещал страдающим ради Него ниспосылать благодатную помощь для перенесения страданий и изливать в скорбное сердце утешение для облегчения тяжести бедствий, как говорит апостол (см. 1Кор. 10, 13; Пс. 93, 18-19).
Святой Григорий Великий советует угрожающие нам несчастья и скорби заранее представлять себе, размышлением и молитвой приготовляться к встрече их, чтобы они, внезапно напав на нас, не привели в большое смущение, не подавили нашего духа. А когда мы видим слабости, недостатки других, которые причиняют нам неприятность, то должны обратить внимание на свои немощи и грехи, которыми часто оскорбляем и Бога, и ближних.
Основанием терпения должно быть смирение, то есть сознание того, что мы по своим грехам достойны еще больших скорбей; эти скорби по воле Божией служат нам возмездием за сделанные нами грехи и вместе врачевством от душевных болезней, застарелых страстей. А смирение привлекает нам и помощь Божию для успокоения нашего духа, для благодушного перенесения скорбей, для облегчения тяжести их.
Если кто перенесет искушение с терпением и смирением, говорит святой авва Дорофей, то оно пройдет без вреда для него. Если же он будет малодушествовать, смущаться, обвинять каждого, то он только отягощает самого себя, навлекая на себя искушения, и не получает совершенно никакой пользы, а только вредит себе, тогда как искушения приносят большую пользу тому, кто переносит их без смущения.
Терпению противополагается малодушная скорбь среди несчастий, которая обнаруживается различно, именно по отношению к Богу – в безнадежности, ропоте, хуле и прочем. По отношению к самому страдающему скорбь обнаруживается в том, что нетерпеливый безрассудно, жестоко мучит себя, предается унынию, которое расслабляет душевные и телесные силы, как говорит Псалмопевец, душа моя истаевает от скорби (Пс. 118, 28), оставляет полезную деятельность, впадает в малодушие, даже отчаяние – душевную смерть, пренебрегает благопристойными средствами к утолению печали, расстраивает и внешнее свое благосостояние. А других людей часто оскорбляет то подозрением, то ропотом и другие неприятности делает. Кротости противополагается раздражительность, которая вообще означает беспорядочную досаду на других за оскорбление или обиду.
Когда досада бывает соединена с одним неудовольствием на виновника обиды, то называется негодованием. А если присоединяется к тому и желание мщения, то называется собственно гневом, или беспорядочным пожеланием мщения.
Нет сомнения, что всякий гнев неприличен христианину и часто доводит его до такого состояния, что он не владеет собой. Потому Спаситель и говорит: Терпением вашим спасайте души ваши (Лк. 21,19).
Особенно страшно и смотреть на человека, пришедшего в ярость, когда он кипит гневом, шумит и походит на беснующегося. Всякий гнев чем сильнее, тем вреднее и для нас самих, и для других: вредит телесному здоровью, иногда расстраивает и внешнее благосостояние. По отношению к другим от него происходят ненависть, вражда, зложелательство, ссоры, поношения, обиды, даже драки и убийства.
Раздраженный иногда и на Бога изрыгает ропот и хулу. А что всего хуже, почти всякий гневающийся считает свой гнев справедливым. Потому всякому особенно надобно бдеть над собою, чтобы под предлогом справедливости не потворствовать одной страсти необузданной природы, хотя бы иногда и по справедливым причинам возбуждался гнев. Все-таки весьма опасно на малой лодке пускаться в бурное море, управлять ею против разъяренных волн и не подвергнуться потоплению или не разбиться на камнях. Во всяком случае, кто в гневе дозволяет себе колкости, злословие, тот явно показывает, что он водится недобрым духом. Особенно людям с раздражительным темпераментом надобно стараться во всяком случае обуздывать гнев, который у них легко возбуждается и по малому поводу; и чем больше дров и чаще подкладывать этому огню, тем больше он будет разгораться, пока не превратится в пламень всепожирающий. А как не давать пищи огню, он мало-помалу погаснет сам собою.
Для обуздания гнева советуют заранее приготовляться к встрече тех случаев, при которых может возбуждаться гнев, и стараться сдерживать его. А если бы и случилась внезапная вспышка, то надобно стараться не произносить оскорбительных слов тому, кто подал повод к гневу; таким образом мало-помалу при помощи Божией можно привыкнуть хладнокровно встречать неприятности.
Об этом и говорил святой Псалмопевец (см. Пс. 76, 5; 118,60; 38, 2-3, 10; 37,14-15).
Гнев надобно подавлять размышлением о его вредных последствиях для нас и для других. Гнев человека не творит правды Божией (Иак. 1, 20), то есть дела доброго, угодного Богу, а зла много причиняет. Для укрощения гнева не надобно дорожить никакими вещами, ничем земным, кроме добродетели.
На всякую неприятность, от которой может возбуждаться гнев, надобно смотреть как на искушение или наказание, посланное от Бога за наши грехи. В таком случае надобно смириться, обвинить себя, признать себя достойным огорчения, а других, причинивших огорчение, извинить, как орудие наказания Божия, приписывать не злонамеренности, а заблуждению, увлечению от страсти, обольщению диавола или слабости, общей всем нам, по которой все мы много согрешаем против других, как говорит апостол (Иак. 3, 2), и надобно помолиться за оскорбившего. Это есть дело смирения и любви, а смирение и любовь – лучшее оружие против всякой страсти.
Если придет на тебя нечаянное искушение, говорит святой Максим Исповедник, не вини того, через кого оно приходит, а изыскивай, для чего оно приходит, и обретешь исправление. Ибо через того ли, другого ли, но тебе надлежало испить полынь из чаши судеб Божиих. Рассудительный, помышляя о врачевстве, подаваемом судьбами Божиими, с благодарением сносит приключающиеся по суду Божию бедствия, ни на кого не возлагая вины грехов своих, а несмысленный, не постигая премудрого Промысла, согрешив и наказуясь, виною зол своих поставляет или Бога, или людей. Святой авва Дорофей говорит, что оскорбления посылаются от Бога через людей, а мы оставляем Бога, попускающего напастям находить на нас для очищения грехов наших, и сердимся на людей. Святой Марк Подвижник говорит, что, о всяком деле сказав однажды, потом должно прощать тому, о ком думаем, что он обидел нас, хотя бы обида эта имела правильное основание, хотя бы и вовсе не имела его, зная, что воздаяние за прощение обид превосходит воздаяние всякой иной добродетели. Мы должны даже радоваться при различных обидах от людей, а не скорбеть; радоваться же не просто и не без рассуждения, а потому, что имеем случай простить согрешившему против нас и ради этого получить прощение собственных наших грехов. Наконец, понуждая себя к обузданию гнева, надобно при этом молиться Богу о ниспослании помощи для укрощения гнева, потому что без помощи Божией мы ни в чем добром не можем успеть. Если Господь не созиждет дома душевного, напрасно трудятся строящие его (Пс. 126, 1).