ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
В другом месте своей книги Тибетская йога и тайные доктрины, Эванс-Венц фактически отождествляет Махамудру, "Великий Символ", с Дзогченом. Он пишет:
Ум в человеке неотделим от Все-Ума. Задача йоги состоит в объединении или единении человеческого и божественного аспектов ума... Шаг за шагом ученика ведут к постижению того, что, подобным же образом, все бесчисленные аспекты ума и интеллекта суть лучи Единого Ума и Интеллекта. Достижение этого, однако, не означает завершения пути, это всего лишь знание, микрокосмическое по своей природе. Пока конечный ум не станет Бесконечным Умом, и пока "капля росы не соскользнет в Сияющее Море", в состояние Надмирового Сознания, Нирваническая Цель не достигнута... Когда сангсарические помыслы, а также порождаемые ими желания трансмутированы алхимией Великого Символа, они сливаются в единении с Умом Дхармакайи. После наступления постижения йогин знает, что мысли, которые он первоначально воспринимал как враждебные, представляют собой явления, существование которых неразрывно связано с мыслями Универсального Ума. Затем йогин при помощи ретроспективного и реверсивного процесса... позволяет этому вечному потоку мысли течь естественно и беспрепятственно. В результате мысли автоматически обретают вибрационный ритм, настроенный на вибрацию мыслей Бесконечного Ума, плодом которого является космическое творение... Ничто сангсарическое не существует отдельно от этого Надмирового Ума; для индусов это Сон Брахмы... Кто Зрит все это? Сверх-Интеллект, Надмировое Сознание. Откуда возник этот Сверх-Интелект? Из Единого Ума, где все умы пребывают в единении. [16, с. 134, пр.3, с. 136, пр.1, с. 138, пр.4, с. 141, пр.3, с. 143, пр.2]
Махамудры здесь не больше, чем Дзогчена. Зато широко представлены воззрения современной неотеософии. Как мы отмечали ранее, в буддизме Нирвана не трактуется как слияние конечного человеческого ума с неким океаническим Космическим Умом, а Дхармакайя – как некий вселенский Над-Ум. Говоря языком психологии Дзогчена, решающее различие проводится здесь между природой ума (семньид) и умом (сем) как ментальным процессом, который непрерывно конструирует и производит вещи с помощью своих концепций. Погружаясь таким образом в рассуждения и оценки, ум искажает существование непросветленного индивида. Поэтому настройка на вибрации какого-то Космического Ума, будь то бодрствующего или спящего, не представляет собой подлинного просветления или освобождения. Это всего лишь позволение себе предаться иллюзиям на ином уровне, пусть не человеческом, а божественном. Опять же, как ранее было сказано, мысли на уровне космического сознания, – в уме Махабрахмы или какого-то иного божественного существа, – все равно остаются мыслями, которые разворачиваются во времени, и, следовательно, представляют обусловленное состояние ума, принадлежащее Сансаре.
С другой стороны, просветленное существо не зависит от наличия мыслей или отсутствия таковых, непрерывно пребывая в состоянии созерцания, отличительным признаком которого служит изначальное сознавание, гнозис, то есть чистое просто присутствие (ригпэй йеше, rig-pa'i ye-shes). Таким образом, просветленный, а именно это и означает термин будда, живет в состоянии зеркала, которое способно отражать все, нимало не меняясь при этом отражением вещей, тогда как непросветленные обусловленные существа, человеческие или божественные, живут в состоянии отражений. Поэтому просветление, достижение Нирваны – это не вопрос слияния конечного человеческого я с более великим я, подобного выливанию бутыли воды в океан.
Сравнивая взгляды, медитацию, проведение и плоды Махамудры и Дзогчена, мы находим, что взгляды и цель у них одинаковы, но в медитации и проведении существуют некоторые различия. Это объясняется тем, что Махамудра относится к тантрической практике, то есть пути преображения, выступая заключительной кульминационной стадией этого процесса. С другой стороны, Дзогчен представляет собой путь самоосвобождения и как таковой не требует предварительной преобразующей практики. Поскольку в основе Дзогчена лежит принцип йенэ лхундруб, ye-nas lhun-grub, "изначального непроизвольного само-совершенства", здесь нет ничего такого, что нужно было бы преобразовывать.
Между Махамудрой и Дзогченом существует также небольшое различие во взглядах. Махамудра утверждает, что все явления (нангва, snang-ba) суть ум, что природа ума пуста, и что эта пустотность есть Ясный Свет (од сал, 'od gsal). Хотя это совпадает в основном с объяснениями Дзогчена, в Дзогчене все же не говорится, что явления суть ум. Вернее, в Дзогчене говорится, что явления суть проявления ума (семки нангва, sems kyi snang-ba). Они представляют собой потенциальную возможность, неотъемлемо присущую сознаванию (ригпэй ранг цал, rig-pa'i rang rtsal), как в случае освещения темной комнаты лучами света, которые исходят от лампы, или радужных зайчиков, которые отбрасываются кристаллом, помещенным против солнечного света. Поэтому, явления суть узоры ума (семки ген, sems kyi rgyan), а не сам ум. Это как когда на заре светлеет также западная сторона небосклона, хотя солнца там нет. Так что мы не находим здесь никаких метафизических рассуждений, о которых упоминает Эванс-Венц.
Утверждать, как это делает Эванс-Венц, что переведенный здесь текст излагает "фундаментальное учение трансцендентализма Махаяны о Реальности", значит пребывать в блаженном неведении насчет того, что в рамках этого учения существуют различные взгляды и различная практика. Рассматриваемый текст относится к Дзогчену, а не к Сутрам Махаяны. Нужно следить за тем, чтобы не смешивать взгляды и практику буддистских наставлений разного уровня; в противном случае мы создадим полнейшую неразбериху вроде той, что находим у Эванс-Венца. Как уже было сказано, буддистские наставления можно классифицировать по средствам или методам, которые они используют для достижения освобождения. Сутры представляют собой путь отречения, Тантры – путь преображения, а Дзогчен – путь самопостижения. Более высокие наставления невозможно объяснить языком более низких. С другой стороны, взгляды и практика разных уровней не обязательно исключают друг друга, поскольку более высокий уровень включает в себя более низкие. Дзогчен углубляет и расширяет понимание методов отречения, очищения и преображения. В случае необходимости он может использовать любые практики и медитации, которые относятся к этим более низким уровням. В Дзогчене нет никаких ограничений. И в Дзогчене не от чего отрекаться, нечего очищать и нечего преображать, так как Изначальное Состояние индивида изначально чисто и непроизвольно самосовершенно.
Нельзя говорить, что все эти воззрения на самом деле учат одному и тому же, так как люди различаются по своим способностям, уровню понимания и духовной зрелости. По этой причине Шакьямуни Будда в течение жизни преподал много разных доктрин и практик – не потому, что менял точку зрения или противоречил самому себе, но потому, что его ученики были в разной степени способны понимать Дхарму. Поэтому он подбирал наставления для учеников, а не учеников для наставлений. Шакьямуни учил, например, что мир плоский и состоит из четырех континентов, что в центре его находится гора Меру, вокруг которой вращаются Солнце, Луна и звезды. Подобные высказывания можно встретить в Абхидхармакоше и во многих Сутрах. Но если Будда был всеведущ, как верят буддисты, то он определенно должен был знать, что Земля представляет собой сферическое тело, которое вращается вокруг Солнца в составе солнечной системы, и что система эта – подобна малой песчинке на краю огромной звездной галактики. Однако если бы он стал рассказывать об этом в хорошо знакомом нам сегодня строго научном стиле, никто из его современников, живших в шестом веке до нашей эры на севере Индии, не смог бы его понять. Поэтому, чтобы быть понятым, ему приходилось учить людей на языке принятой в то время космологии и мифологии, с ее горой Меру и всем прочим. В любом случае, ключевым моментом его учения была не космология, а путь к освобождению.