ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
– Иллюзия продолжается. Время течет дальше, а я остаюсь, – повторяю я в виду совершенно очевидного обстоятельства, согласно которому это не мы проносимся по миру и исчезаем, но мир несется мимо, а мы остаемся.
Потому что, непрерывно изменяясь, остается неизменным Я.
Нет ни малейших оснований сомневаться, что Я останется самим собой, не только называя, но и чувствуя себя всё тем же "Я" от начала до конца – с детства до смерти.
Вдруг мне показалось, что жизнь и есть тот самый светящийся тоннель.
Я знаю, что это представление не только мимолетно, но и ошибочно.
Однако оно во мне образовалось – и останется теперь в памяти, а поскольку выражено словами, то будет частью стен, а может, частью крыши Дома Языка.
– Карточный домик, – говорю себе очередную правду-и-неправду.
– Растет не мастерство, растет Душа, – примерно так сказал Бродский, имея в виду мастерство стихосложения.
– Растет не "Я", растет Душа, – говорю вслед за ним, имея в виду процесс жизни. Учатся и мужают Братья, в то время как бездельник и резонер "Я" пользуется их трудами, а еще – боится исчезнуть, будто бы главная ценность – именно он.
– Призрак бродит по Внутреннему Миру, – перефразирую очень известных бородатых авторов. Я имею в виду, что с расцветом Метаязыка, Коллективное Сознательное восторжествует и "Я" лишится привилегий, станет частью Мы.
Змея самособерется, продолжая свое движение, только уже некому будет восторгаться волшебством движущейся неподвижности, потому что, несмотря на рост народонаселения, никаких Я уже не будет. Останутся только МЫ. Для сегодняшних нас это ОНО.
– Спасения! – готов попросить я у Бога, сам начиная верить в то, что пишется с пугающим упорством.
При этом я прошу всех, кто может столкнуться с этим текстом, воспринимать его как шутку.
Заранее прошу прощения, если шутка покажется невеселой.
У Бога я прошу прощения молча. Он знает, что если я ошибаюсь, то ошибаюсь честно.
Сегодня сообщили, что королева София посетила мужской монастырь вблизи Сарагосы, и отныне женщинам будет позволено туда заходить и любоваться фресками Гойи.
Это событие показалось мне указанием на возможность невозможного братства. Призываю всех "Я":
– Пока не поздно, объединимся, КАК САМИ ЗАХОТИМ!
– О чем ты? – спрашивает эхо бессчетных молчащих голосов.
И на одну лишь малую секунду меня посещает кошмар, что все уже вместе, только я, застряв в своих мыслях, отстал – и вот, остаюсь теперь один. Наедине с безумием моего текста.
Эта мысль оказывается страшной: я точно вижу, что один быть не могу.
Я вижу толпы гуляющих братьев и сестер. Они тоже меня видят, мне смеются и машут руками. И вдруг я понимаю, что я – экспонат. Возможно, в зоопарке. Еще немного – и меня попробуют кормить из рук.
Вспоминается счастливая способность пениса: вот бы и мне сейчас так – вырасти и подняться!