ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
Основные направления, школы в психологии и психотерапии отличаются друг от друга прежде всего подходами к трактовке личности, теми конкретными личностными концепциями, которые лежат в их основании. В основу одного из самых известных психотерапевтических направлений – психоанализа – положена трехкомпонентная модель личности. В ее рамках изменения происходят вследствие установления определенных психодинамических отношений между такими структурными компонентами личности, как ид, эго, суперэго. Клиент-центрированная психотерапия К. Роджерса исходит из предположения, что личности свойственна самодетерминация, саморегулирование, существование особой инстанции – Внутреннего Я.
В отечественной психологии существует точка зрения на личность как на "системное качество" человека [1], детерминированное жизнедеятельностью и функционированием индивида в социуме, в различных социальных общностях [2]. Личность – это в разной степени представленность человека в индивидном, интериндивидном и метаиндивидном пространствах его бытия [3], в пространстве социальной реальности [4], т.е. прежде всего выделяются ее социальная, социально-психологическая природа, сконцентрированная в ее социальном опыте, нормах, идеалах, установках, ролях и т.п. В наиболее ярком виде этот акцент на социальном выражен в классической дефиниции личности, которая, по определению К. Маркса, есть совокупность всех общественных отношений [5, с. 3].
Впервые в советской психологии на более сложный характер становления личности, чем на просто процесс интериоризации социального опыта в рамках межличностного взаимодействия, обратил внимание Э. В. Ильенков. По его определению, личность – совокупность отношений человека к самому себе как к некоему "другому", как отношение "Я" к самому себе как к "Не-Я" [6, с. 184]. Такая дефиниция явно указывает на двойственную, дуалистическую природу человека, на наличие, пусть даже и идеального, образования, которое, являясь одновременно для индивида частью "самого себя", тем не менее личностью как бы и не является.
Что же может выступать в качестве этого "Не-Я"? Прежде всего, конечно же, приходит мысль о тех интериоризациях личностей других людей, о тех Петрах, которые являются референтами для Павла, или же, наоборот, об интериоризациях самого человека, его вкладах в других. Эти вклады, согласно хорошо известному эффекту зеркала, возвращаются личности другими людьми в ходе их экстериоризации. Конечно же, собственные представления о себе порой существенно отличаются от образов самого себя, полученных от партнеров по взаимодействию. В этом плане эти представления о его "Я" других людей вполне могут восприниматься и переживаться индивидом как "Не-Я". Такие расхождения между собственным образом личности и представлениями о ней других, между "Я" и "Не-Я" являются существенными побуждениями к личностным изменениям. Таким образом, достаточно четко прослеживается интериндивидуальный подход к личности, который находит свое широкое применение в теории и практике социальной психологии, педагогике, групповой психотерапии.
Личность может быть участником, субъектом конкретной деятельности, может находиться в центре социальных отношений, преломляя их через себя; может существовать в целом ряде различных пространств, делать личностные вклады и принимать их от других, реализовывать при этом свои потребности и, в частности, потребность в персонализации, т.е. потребность быть личностью, но при этом возникает вопрос, где будет сам человек, его душа, его "сущность" [7, 8], его "экзистенциальное Я" [9], его "Внутреннее Я" [10]?*
* Ср.: "Реализация потребности быть личностью, запечатление себя в другом происходит не в каком-то особом мире "общения душ", а в конкретной деятельности, осуществляемой в конкретной социальной ситуации. Именно в такой деятельности формируется способность быть личностью" [11, с. 17].
В связи с возникшим вопросом наше внимание прежде всего привлек трансперсональный подход в понимании бытия человека.* Приоритет в разработке теоретических и практических аспектов трансперсональной концепции и привнесение ее в европейскую и американскую психологию наиболее часто связывают с именем Г. Гурджиева [7]. В его представлении человек имеет три сферы, "три машины": тело, сущность и личность. Их развитие зависит от тех качеств, которые человек носит в себе, и от того, что его окружает (среда, образ жизни, обстоятельства и т.д.). Для тела важны: наследственность, географические условия, питание и движение. Личность формируется благодаря тому, что человек слышит и что читает. Сущность – чисто эмоциональная субстанция. Она есть результат наследственных факторов, которые предшествуют формированию личности и являются результатом последующего влияния ощущений и чувств.
* Под термином "трансперсональное" понимается то, что лежит вне личности, "персоны" [12].
С самого начала жизни человека эти три сферы развиваются независимо одна от другой, но они должны дополнять друг друга. По мнению Г.Гурджиева, для полноценного развития человека важно организовать их взаимодействие. Однако для того чтобы это сделать, необходимо уменьшить традиционно-сильную активность личности, ее доминирующую роль и одновременно помочь обрести человеку сущность, потерянную им в ходе социализации. "Речь идет о восстановлении того, что было потеряно, а не о приобретении того, что могло бы оказаться новым. В этом цель развития" [7, с. 38].
Как уменьшить доминантность личности? Как сделать цель развития достижимой? Нам кажется, что концептуальной моделью, позволяющей ответить на этот вопрос, может послужить представление об актуалгенезе человека как о сочетании процессов персонализации и персонификации [12].
Первый из них – персонализация – обеспечивает усиление личностной "персоны", которое может принимать самые различные формы. С одной стороны, это может быть демонстрация индивидом другим людям своих сильных социальных сторон, "фасадов", а с другой – маскировка человеком своих личностных проблем, причем как в процессе коммуникации, так и при автокоммуникации; с третьей – укрепление своих психологических защит через внутреннее дистанцирование от своего непосредственного окружения, инкапсулирование в своем психологическом пространстве. В результате персонализации индивид становится: более закрытым, отгороженным от людей; менее эмпатичным во взаимоотношениях с ними; менее конгруэнтным, неспособным делиться с партнерами по взаимодействию своими собственными психологическими проблемами. Такому субъекту коммуникативной деятельности, вероятно, очень трудно привнести себя истинного в процесс межличностного взаимодействия.
Очень близок к приведенным выше характеристикам психологический портрет человека-манипулятора, который создает в своей книге "Человек-манипулятор" американский психолог Эверетт Шостром [13].
Манипуляторам свойственно:
Таким образом, манипулятор (в определенной степени это можно отнести и к индивиду, испытывающему сильный процесс персонализации) – "это личность, которая относится к людям ритуально, изо всех сил стараясь избежать интимности в отношениях и затруднительного положения" [13, с. 28].*
* Вероятно, персонализация является и причиной, и следствием "безличной" формы взаимодействия.
Вторым аспектом актуализации индивида, по мнению А. Б. Орлова, выступает процесс персонификации. "Персонификация – это персонализация с обратным знаком; в отличие от персонализации она проявляется не в стремлении человека "быть личностью", но в его стремлении быть самим собой" [12, с. 11]. Процесс персонификации характеризуется отказом индивида от "фасадов", усилением интегрированное(tm) личности, повышением уровня конгруэнтности и эмпатичности, увеличением общей аутентичности. "Персонификационный синдром" образуют: позитивная безоценочность, эмпатичность и конгруэнтность.
Вероятно, в ходе персонификации рождается человек-актуализатор. По крайней мере (как и в случае с персонализацией) результаты процесса персонификации довольно близки к основным характеристикам человека-актуализатора, который обладает:
Таким образом, человек, обладающий способностью к персонификации и обретению своей сущности, как и человек-самоактуализатор [14], есть "саморождающийся" [15], самосовершенствующийся и полноценно функционирующий субъект [16].