<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

Глава 12

ПСИХОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ: НОВЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ

Итак, мы подошли к концу длинного и иногда непростого путешествия по целому ряду теоретических представлений о природе человеческой личности. Читатель, завершивший путешествие, возможно, согласится, что изучение личности – самая волнующая, но и самая трудная и фрустрирующая область в психологии. Мы надеемся, что предмет обсуждения показался вам заслуживающим пристального внимания.

На этом пути мы увидели богатство уникальных концепций и формулировок, с помощью которых персонологи пытались объяснить сложность и разнообразие поведения человека, как в норме, так и в патологии. Ни одно из теоретических направлений, представленных в этой книге, не подавляет другое, но в каждом можно увидеть нечто, заслуживающее внимания и одобрения. Фактически каждое направление содержит ценные соображения, которые можно добавить к общей картине, чтобы получить "более полное" представление о том, чем является человеческая личность. Тем не менее, читатель, возможно, почувствовал необходимость разработки новых концептуальных моделей для углубления нашего понимания поведения человека. Если так, значит, наш учебник сумел обрисовать то состояние, в котором данная область находится сегодня. Старые и более современные теории, рассмотренные в совокупности, создают фундамент для понимания причин поведения человека. Тем не менее, возникает отчетливое осознание того, что дальнейший прогресс в этой области зависит от способности нового поколения персонологов создать адекватное теоретическое поле для понимания всей невероятной сложности человеческого существования.

В этой заключительной главе остается подытожить все, что мы изучили, и определить некоторые аспекты, тенденции и проблемы, которые, вероятно, должны повлиять на будущее развитие персонологической теории и эмпирических исследований. Важно понять существующие тенденции и критические моменты, чтобы знать, в каком направлении будет двигаться психология личности в будущем. Сразу хотим предостеречь: наши предположения не нужно понимать как "последнее слово" в данной области, с уверенностью можно допустить только одно – новые и спорные вопросы будут появляться постоянно, по мере того как персонология будет развиваться и изменяться. Наши попытки определить новые тенденции и критические моменты направлены только на то, чтобы разработать гипотезу о дальнейшем развитии теории личности. Мы также считаем нужным обсудить, в какой степени различные направления, рассмотренные в этой книге, могут влиять на развитие персонологических теорий и исследований.

Но сначала немного поговорим о том, что дал подход, который мы использовали в этой книге для изучения и сравнения направлений персонологии. Мы убеждены в том, что философские положения, касающиеся природы человека, представляют убедительную и полезную модель для оценки широкого спектра теоретических воззрений, существующих в современной теории личности. Эти положения представляют собой концептуальную опору психологии личности; они формируют основу для понимания того, как психологи пытаются дать адекватное объяснение поведению, мышлению и чувствам людей.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ В РЕТРОСПЕКТИВЕ

Центральным, объединяющим тезисом этой книги является то, что основные положения о природе человека определяют рамки, в которых различные направления психологии личности формулируются и, в конечном итоге, проверяются. Они также позволяют увидеть фундаментальные положения, с которыми личностные теоретики соглашались или не соглашались (на рис. 12-1 можно видеть, какой философской позиции придерживался тот или иной теоретик, взгляды которого обсуждались в этой книге). В заключительной главе уместно поднять некоторые новые вопросы и поразмыслить о природе этих основных положений и их роли в настоящем и будущем развитии личностной психологии.

	Сильн.	Умерен.	Слабая	Средняя	Слабая	Умерен.	Сильн.
Свобода	Адлер Маслоу Роджерс		Олпорт	Бандура Келли		Эриксон	Фрейд Скиннер	Детерминизм
Рациональность	Олпорт Бандура Келли Маслоу Роджерс	Адлер Эриксон					Фрейд	Иррациональность
Холизм	Адлер Эриксон Маслоу Роджерс	Фрейд Олпорт Келли				Бандура	Скиннер	Элементализм
Конституционализм		Фрейд Келли Маслоу Роджерс		Адлер Олпорт			Бандура Эриксон Скиннер	Инвайронментализм
Изменяемость	Эриксон Скиннер Бандура Маслоу Роджерс			Олпорт		Келли	Фрейд Адлер	Неизменность
Субъективность	Адлер Келли Маслоу Роджерс		Фрейд Олпорт	Бандура		Эриксон	Скиннер	Объективность
Проактивность	Адлер Олпорт Маслоу Роджерс	Фрейд Эриксон		Бандура			Скиннер	Реактивность
Гомеостаз	Фрейд					Эриксон	Адлер Олпорт Маслоу Роджерс	Гетеростаз
Познаваемость	Фрейд Скиннер Бандура	Эриксон Олпорт					Адлер Маслоу Роджерс	Непознаваемость

Рис. 12-1

Обзор позиций ведущих теоретиков по основным положениям,
касающимся природы человека.

Для начала вернемся к вопросу о сущности основных положений, который мы уже поднимали в главе 1. Будет полезно вкратце вспомнить его здесь. Авторы полагают, что фундаментальные положения о человеческой природе частично отражают собственные личные переживания теоретика. Чтобы понять положения, которых придерживался тот или иной персонолог (выяснить, "откуда они взялись"), необходимо в какой-то степени понять его религиозный и социоэкономический статус, число членов семьи и порядок рождения, отношения с родителями, образование и профессиональный опыт. Мы уверены, что биографические очерки помогли читателю разобраться, как обстоятельства личной жизни теоретика влияли на его исходные положения и теорию личности.

К тому же мы полагаем, что условия (время и место), в которых протекала жизнь ученого, значительно влияли на его основные положения и вытекающие из них концепции человечества. Например, взгляды Фрейда были сформулированы в то время, которое историки назвали викторианским веком Европы. Викторианское общество характеризовалось очень рациональным и моралистическим взглядом на человека. В этом обществе на сексуальность смотрели как на пугающий и непристойный аспект человеческой природы. Фрейд шокировал и оскорбил многих современников, заявив, что люди, даже в младенчестве, мотивированы половыми и агрессивными побуждениями. Другие интеллектуалы того времени, такие как Шопенгауэр и Ницше, также утверждали, что поведение человека регулируется мощными бессознательными и иррациональными силами. В отличие от Фрейда, Абрахам Маслоу разрабатывал свои концепции и положения в 1950-1960-е годы – период, когда внимание многих американских психологов было привлечено к экзистенциальному и феноменологическому направлениям. На взгляды Маслоу также повлияло то, что он был близко знаком с выдающимися персонологами, которые иммигрировали в Соединенные Штаты из-за обострившейся политической ситуации в Европе. Альфред Адлер, Эрих Фромм и Карен Хорни в значительной мере повлияли на мировоззрение Маслоу, так как они подчеркивали в человеке сознательное, ценности и становление. Если бы Фрейд, Маслоу или какой-то другой теоретик жили в другом социальном, культурном или историческом окружении, их положения, касающиеся природы человека, могли бы значительно отличаться от тех, что нам известны.

Второй вопрос касается роли основных положений в формировании теоретической системы, а именно, их влияния на построение теории на начальных стадиях. С нашей точки зрения, сознавал их на начальном этапе персонолог или нет, философские положения теоретика о природе человека одновременно расширяли и сужали его взгляды на личность. В качестве примера рассмотрим положение свобода-детерминизм. Любой теоретик, придерживающийся положения свободы, будет, по определению, придавать особое значение тем аспектам функционирования человека, которые предполагают, что люди способны контролировать собственное поведение. Далее положение свободы в соединении с творческой мыслью теоретика способно открыть для него какие-то новые направления, в русле которых он будет стремиться объяснить сущность природы человека.

Таким образом, положение свободы значительно расширяет взгляды теоретика на личность. Теоретик стремится детально изучать определенные области функционирования человека и изобретать теоретические концепции для их описания и объяснения. В то же время, однако, неимоверная сложность поведения и переживаний человека предполагает, что перспективы также и сужаются. Теоретик игнорирует или сводит до минимума те аспекты поведения человека, которые хорошо объяснимы в терминах детерминизма. Например, теоретик, провозглашающий идею о том, что люди имеют неограниченную свободу, несомненно, не будет придавать большого значения или даже будет отвергать важность физиологических, генетических и ситуационных детерминант поведения. Хотя эти аспекты поведения человека тоже следует как-то объяснить, теоретик не принимает во внимание никакие соображения или, по крайней мере, снижает их роль. Следовательно, положение свободы направляет персонолога по определенным теоретическим тропам, открывая ему глаза на какие-то аспекты поведения человека, которые, возможно, до него не рассматривались, и в то же время заставляя его "в упор не видеть" другие важные составляющие психологического портрета человека.

Конечно, все это относится также и к ученому, стоящему на позиции детерминизма. Данное положение ведет его по другим теоретическим тропам, заставляя сосредоточивать внимание на тех аспектах поведения человека, которые демонстрируют влияние среды, и игнорировать или не придавать большого значения действиям человека, которые отражают свободный выбор. Тем не менее, сложность и неоднозначность поведения человека заставляют признать, что свобода также является характеристикой человека. Если теоретик придерживается узкого взгляда и допускает только детерминизм, в результате получается довольно односторонняя картина человечества. Таким образом, становится ясно, что является теоретик непоколебимым детерминистом или стойким последователем свободного выбора, его позиция по этому положению в определенной мере ограничивает объяснение природы человека.

Положение свобода-детерминизм – только одно из девяти, обсуждавшихся в этой книге. Мы считаем, что остальные восемь основных положений оказывают точно такое же влияние на создание и разработку теорий личности. Хотя каждое из них может иметь большее или меньшее значение по мнению данного теоретика, (например, положение субъективность – объективность является центральным в теориях Роджерса и Скиннера и периферическим в позициях Олпорта и Бандуры), все девять положений влияют на персонолога, когда он создает свою теорию. Ни один теоретик не строит концепцию в вакууме, он собирает данные и в рамках существующих философских представлений размышляет о природе человечества. Из того факта, что основные положения отражают различия в восприятии поведения человека разными теоретиками, следует, что можно рассматривать личность с разных точек зрения.

И третий вопрос: являются ли исходные положения о природе человека единственным фактором, влияющим на построение теории личности? Конечно же, нет. Философские воззрения персонолога постоянно подвергаются множеству других воздействий при построении или пересмотре теории. Кроме основных положений, на мнение теоретика влияют такие факторы, как исторический период, в котором он живет, объем психологического знания, объем его знаний о психологии и других дисциплинах, академическое образование и другие контакты с миром идей, общение с коллегами (и в некоторых случаях с пациентами) и, в целом, жизненный опыт теоретика. Никогда не следует забывать, что теоретики, исследующие личность, сами являются людьми, перед которыми стоит задача создать теорию о людях. Как и у всех нас, их сознание подвержено влиянию множества жизненных обстоятельств, происходящих во времени и в социальном контексте. Следовательно, мы должны помнить, что каждая теория личности каким-то образом отражает биографию, а также основные положения создателя этой теории.

В качестве примера этого эффекта взаимодействия вновь рассмотрим положение свобода-детерминизм. И Фрейд, и Скиннер были непоколебимыми детерминистами; они были совершенно уверены в том, что все действия человека абсолютно детерминированы и такой возможности, как свободный выбор, не существует. Но на вопрос, что конкретно определяет поведение человека, эти два теоретика отвечали совершенно по-разному, потому что положение детерминизма взаимодействовало с другими факторами в жизни каждого из них. Фрейд, например, был врачом, жил в такое время и в таком обществе, где сексуальность фактически была под запретом, и средством к существованию для него было лечение пациентов. Следовательно, он искал детерминанты поведения внутри человека, в его биологии, в каком-то локусе причинности, не осознаваемом его пациентами в себе, в том, что связано с сексуальностью, которую пациенты не могли выразить в своей повседневной жизни и которая так беспокоила их. Оно, во всей его бессознательности, иррациональности и половой силе и славе, было конечным результатом поиска Фрейдом детерминант поведения.

А Скиннер, который обожал механические приспособления даже в молодые годы, был академически воспитан на точности, интересе к животным, поглощенности процессом научения и беззаветной преданности инвайронментализму в американском бихевиоризме. Скиннер зарабатывал на жизнь в научных лабораториях, работая с испытуемыми – животными и людьми, изобретая и конструируя оригинальные экспериментальные приборы, разрабатывая и проводя эксперименты по научению и вообще манипулируя переменными окружения. Совершенно не удивительно поэтому, что внимание Скиннера было сосредоточено на детерминантах поведения, находящихся вне человека. Разумеется, он преуспел, найдя их в окружении, что отражено в его центральной и хорошо сформулированной концепции подкрепления.

Когда мы представляем себе позицию каждого теоретика по всем девяти основным положениям и то, как они взаимодействуют с его уникальными жизненными обстоятельствами, мы начинаем понимать, из чего образуется формальная структура теории личности. Говоря так, мы ни в коей мере не хотим преуменьшить роль основных положений в теоретическом построении; мы просто помещаем эти положения в определенную систему координат. Как указывалось ранее, сам процесс создания теории о человечестве основывается на определенных философских положениях. Однако различия взглядов и концепций, сформулированных теоретиками, также обусловлены различием их личного опыта.

Остается один заключительный вопрос: какова будет роль основных положений в теории личности будущего? С осторожностью мы отвечаем, что так как они имеют отношение к основному вопросу – что есть человечество, их роль будет оставаться неизменной. Основные положения, касающиеся человеческой природы, будут являться основой для всех будущих теорий личности, независимо от их специфического содержания или формы. А вот теории, гипотезы, методология и эмпирические исследования, которые образуют психологию личности как дисциплину, изменятся. Появятся новые теоретики, которые по-другому соотнесут свои переживания и уникальные особенности личности с основными положениями. Вероятно, они получат новые данные о поведении человека, относящиеся к психологии и другим смежным дисциплинам. В то же время можно ожидать, что изменившиеся условия в мире повлияют на их теории так же, как они повлияли на теории их предшественников. Все ученые, о которых мы писали в этой книге, испытали на себе воздействие событий, происходивших в то время, когда они жили. Влияние первой мировой войны на концепцию Фрейда об агрессивности человека – только один из примеров. Тем не менее, мы полагаем, что философские положения будут оставаться той структурой, на основе которой личностные теории будут создаваться в обозримом будущем.

Теперь посмотрим на теории личности еще с одной точки зрения.

ОЦЕНКА ТЕОРИЙ ЛИЧНОСТИ

В главе 1 мы предложили шесть критериев для оценки теорий личности. Теперь, когда мы завершили наше знакомство с теориями, представленными в этой книге, будет уместно рассмотреть, как подходы, предложенные Фрейдом, Адлером, Эриксоном, Бандурой, Келли, Роджерсом и другими, соотносятся с этими критериями. Мы не будем пытаться сделать здесь исчерпывающий анализ, а просто бегло оценим основные теоретические направления по каждому критерию. Таким образом, читатель сможет сравнить действительный статус ведущих направлений, представленных в этой книге. Мы используем трехуровневую оценку каждого направления по этим шести критериям. Высокий уровень показывает, что теория очень хорошо отвечает данному критерию; средний уровень означает, что теория удовлетворяет критерию до определенной степени; низкий уровень предполагает, что теория не соответствует критерию. Суммарный показатель каждой теории по всем категориям приведен в табл. 12-1. Не нужно говорить, что рейтинг приблизителен и отражает субъективные, но, надеемся, компетентные суждения.

Таблица 12-1
Позиции персонологов по шести главным критериям
для оценки теорий личности

	Низкий	Средний	Высокий
Верифицируемость	Фрейд Адлер Эриксон Олпорт Келли	Маслоу	Скиннер Бандура Роджерс
Эвристическая ценность	Олпорт Келли	Адлер Маслоу Эриксон	Фрейд Скиннер Бандура Роджерс
Внутренняя согласованность		Фрейд Олпорт	Адлер Эриксон Скиннер Бандура Келли Маслоу Роджерс
Экономность		Фрейд	Адлер Эриксон Скиннер Бандура Роджерс Келли Маслоу Роджерс
Широта охвата		Эриксон Скиннер Бандура Олпорт Келли Маслоу	Фрейд Адлер Роджерс
Функциональная значимость	Олпорт Келли	Адлер Эриксон Бандура	Фрейд Скиннер Маслоу Роджерс

Примечание: высокий, средний и низкий уровни показывают, насколько теория соответствует обсуждаемому критерию.

Верифицируемость

Критерий верифицируемости требует, чтобы теория содержала концепции, которые ясно и точно определены, логически связаны между собой и поддаются эмпирической проверке. В этой связи возникает вопрос: можно ли в принципе теоретические концепции проверять эмпирическим путем? Хотя теории личности в целом не очень хорошо отвечают данному критерию, между ними существуют значительные различия.

В установленных нами границах позиции Скиннера, Бандуры и Роджерса по верифицируемости можно оценить как высокие, особенно Скиннера, так как его концепции и отношения между ними точно определены. Для проверки его положений проведено множество экспериментов и накоплено огромное количество фактических данных. В поддержку основных концепций социально-когнитивной теории Бандуры также получено значительное количество эмпирических данных. Ее строгие формулировки несомненно позволят выдвигать проверяемые гипотезы и в будущем. И наконец, Роджерс сформулировал теоретические концепции для объяснения ряда сложных феноменов (например, Я, рост личности, влияние психотерапии на личностные изменения) – концепции, которые много раз эмпирически проверялись и подтверждались. Хотя теория Роджерса дает возможность для выдвижения экспериментальных гипотез, некоторые из его концепций, такие как "тенденция к актуализации", "полноценное функционирование" и "организмическое переживание", слишком расплывчаты для эмпирической проверки.

Гуманистическая теория Маслоу удовлетворяет критерию верифицируемости в умеренной степени. Из его фундаментальных концепций, подвергавшихся эмпирической проверке, можно упомянуть иерархию потребностей, вершинные переживания и самоактуализацию. Теория Маслоу также послужила стимулом для создания адекватного метода оценки уровня актуализации, на основе самоотчета. К сожалению, для Маслоу характерны нечеткие формулировки. В результате эмпирические доказательства в поддержку его теории нельзя считать очень основательными.

Позиции Фрейда, Адлера, Эриксона, Олпорта и Келли лишь в малой степени удовлетворяют критерию верифицируемости. Хотя может показаться, что эти теории сформулированы очень ясно, все они состоят из глобальных конструктов (например, структурные концепции Фрейда, творческое Я Адлера, эпигенетический принцип Эриксона, проприум Олпорта, основной постулат Келли), которым трудно дать рабочие определения. Поэтому эмпирические исследования обычно трудны, если вообще возможны. В защиту этих теоретиков можно сказать, что они действительно разработали оригинальные теории, чтобы объяснить как стабильные, так и динамические характеристики поведения человека. Тем не менее, их основные концепции таковы, что мы не можем эмпирически оценить все их достоинства.

Эвристическая ценность

Критерий эвристической ценности имеет отношение к тому, в какой степени теория непосредственно стимулировала исследования. Мы используем этот критерий не в глобальном смысле, как ответ на вопрос, насколько теория завладела вниманием общественности; скорее он ограничивается тем, проводились ли фактически исследования, поводом для которых были гипотезы, вытекающие из теории. Иначе говоря, эвристическая ценность теории – это ее способность стимулировать исследовательскую деятельность в пределах широкой области изучения личности. И наоборот, критерий верифицируемости отражает то, в какой мере гипотезы можно извлечь из теории и насколько они, после эмпирической проверки, поддерживают главные положения теории.

Теории Фрейда, Скиннера, Бандуры и Роджерса довольно хорошо удовлетворяют критерию эвристической ценности. Хотя исследования, касающиеся психодинамической теории Фрейда, не могут безоговорочно доказать его концепции (так как верифицируемость теории низка), он вдохновил многих ученых, показав им, в каком направлении можно проводить исследования, чтобы улучшить наши знания о поведении. Буквально тысячи исследований были подсказаны теоретическими утверждениями Фрейда. Скиннеровская концепция оперантного научения, как указывалось ранее, четко определена и поддается исследованию. Скиннер оказал огромное влияние на исследовательскую деятельность ученых во многих дисциплинах. Теория Бандуры также повлияла на работу психологов в разнообразных областях (например, полоролевое развитие, помогающее поведение, самоэффективность), причем группы испытуемых состояли из людей самого разного возраста. Возможно, мы увидим рост ее эвристической ценности для профессионалов в других дисциплинах в будущем. Теория Роджерса также послужила основой для активной исследовательской деятельности, особенно в области психотерапии, причем сам Роджерс провел первую практическую работу в этой сфере. Его теория также вызвала к жизни многочисленные исследования связи между самонесоответствиями и негативными эмоциональными переживаниями.

О теориях Адлера, Эриксона и Маслоу можно сказать, что они получают среднюю оценку по этому критерию. Теория Адлера недавно оказалась в фокусе внимания в связи с возросшим интересом к проверке идеи о влиянии порядка рождения на формирование личности, а также попыткой создать надежную и валидную единицу измерения социального интереса. Адлер также прямо или косвенно повлиял на таких выдающихся персонологов, как Роджерс, Маслоу и Роттер. Тем не менее, многое в его теории остается непроверенным, и в настоящее время ее эмпирическая поддержка не очень основательна. В свою очередь, рассуждения Эриксона, связанные со стадиями развития Я, особенно концепции самотождественности и близости, стимулировали некоторые эмпирические исследования. Использование Эриксоном психоанамнеза для изучения жизни политических, религиозных и литературных деятелей также повлияло на других исследователей, как в сфере психологии, так и вне ее. Однако многие его концепции очень абстрактны, поэтому их трудно превратить в рабочие гипотезы, которые можно проверить. И наконец, теория Маслоу послужила стимулом для исследования самоуважения, вершинного переживания и самоактуализации. Теория Маслоу оказала влияние не только на исследователей в области персонологии, но также и в сфере образования, менеджмента и здравоохранения. Хотя мы восхищаемся эвристической ценностью работ Маслоу, но факт остается фактом: многие его концепции определены нечетко и поэтому трудны для проверки.

Теории Олпорта и Келли плохо отвечают критерию эвристической ценности. Нельзя сказать, что эти теории не стимулировали воображение людей, конечно, они делали это. Например, трудно читать Олпорта, не думая о том, как мы описываем других (черты личности), или Келли, не думая о нашем собственном мышлении (конструкты). Более того, акцент Олпорта на идеографический подход в изучении личности и разработка Келли Реп-теста для оценки личностных конструктов повлияли на работу других ученых в области персонологии. Тем не менее, ни одно из этих направлений не дало повода к современным эмпирическим исследованиям в сфере личности. Несмотря на другие несомненные достоинства, теории Олпорта и Келли имеют относительно низкую эвристическую ценность в наши дни.

Внутренняя согласованность

Внутренняя согласованность подразумевает, что теория должна логически последовательно объяснять те феномены, которые она рассматривает. К тому же, отдельные компоненты теории должны быть совместимы друг с другом. Как мы замечали в главе 1, большинство теорий личности достаточно хорошо отвечают этому критерию.

С точки зрения внутренней согласованности, теории Адлера, Эриксона, Скиннера, Бандуры, Келли, Маслоу и Роджерса получают высокую оценку. Позиция каждого из этих теоретиков по основным положениям о природе человека позволила ему разработать систему теоретических концепций, объясняющих поведение человека разумным образом. Мы можем не соглашаться с объяснением поведения, которое дает любая из этих теорий, но не можем не признать его соответствия другим концепциям данного теоретика.

Из всех теорий, представленных в этой книге, кажется меньше всего этому критерию отвечают теории Фрейда и Олпорта, их лучше всего оценить как имеющие умеренную внутреннюю согласованность. Относительно Фрейда общеизвестно, что природа его теории позволяет объяснять в значительной степени разные типы поведения одной и той же концепцией или одинаковое поведение – разными концепциями. Например, всегда ли то, что вы вовремя показываетесь своему аналитику, является признаком хорошей мотивации в терапевтическом процессе или это проявление компульсивности, заложенное в анальной стадии развития? Такой разброс объяснений предполагает далеко не идеальную внутреннюю согласованность. В случае с Олпортом акцент на идеографический подход предполагает, что набор общих черт для объяснения поведения людей все же необходимо уточнить. Эта проблема в сочетании с неоднозначными взаимоотношениями черт личности и проприума в теории мешает определить, насколько последовательно можно объяснить поведение человека с позиций направления Олпорта. Но в целом можно сказать, что ни одна из теорий личности не является несовершенной по этому критерию – действительно все направления, представленные в этой книге, могут считаться удовлетворительными по внутренней согласованности.

Экономность

Идея экономности состоит в том, чтобы предпочитаемое теоретическое объяснение психических явлений требовало как можно меньше концепций – чем меньше концепций, тем экономичнее теория. Критерий экономичности также включает в себя простоту – чем проще теоретическое объяснение, тем более экономична теория. В целом, экономичная теория привлекает для объяснения поведения человека необходимое количество концепций необходимой сложности. Принимая во внимание природу и крайнюю сложность явлений, которые теоретики личности пытаются объяснить, их теории прекрасно отвечают этому критерию.

Позиции Адлера, Эриксона, Скиннера, Бандуры, Олпорта, Келли, Маслоу и Роджерса можно оценить как хорошо удовлетворяющие критерию экономности. Адлеровская теория чрезвычайно экономична в том смысле, что ограниченное число стержневых концепций поддерживают всю теоретическую систему. Это же относится и к Эриксону: личность описана в терминах психосоциального кризиса и восьми главных стадий развития Я. У Скиннера используется небольшое количество концепций, сила которых состоит в том, что все они сосредоточены на наблюдаемом поведении. В теории Бандуры тоже сравнительно немного концепций, и все они большей частью связаны с феноменом когнитивно-социального научения, который он пытается объяснить. И в теории Олпорта относительно немного достаточно ясных концепций, которые, возможно за исключением проприума, не кажутся слишком сложными для описания функционирования человека. Теория Келли также экономична с ее основной концепцией конструкта, изящно вписывающейся в когнитивную сферу, к которой он обращается. То же и у Маслоу – его концепция иерархии потребностей при своем ограниченном количестве уровней тем не менее соответствует сложности проблемы мотивации человека и не слишком абстрактна. И наконец, теория Роджерса оказывается почти уж слишком экономичной, включив все мотивы в один мотив достижения совершенства (тенденция к актуализации) и объединив все возможные защитные стратегии в две основные формы защиты (искажение восприятия и отрицание), что, конечно, не мешает феноменологическому направлению удовлетворять данному критерию.

Теория Фрейда оценивается как умеренно удовлетворяющая критерию экономичности. Существует определенная проблема с количеством концепций, которые он выдвигает, при том что некоторые из них действительно являются очень экономичными и убедительно объясняют личностную динамику. Например, многие аспекты конфликта человека можно объяснить в терминах взаимодействий Оно, Я и Сверх-Я. Все же на фоне современной психологии теория Фрейда выглядит слишком сложной вследствие его усилий дать объяснение фактически всем без исключения аспектам личности человека. К тому же теория обращает на себя внимание своим повышенным вниманием к сексу и агрессии как единственным движущим силам поведения. По этим причинам она является теорией, которой не хватает экономичности. Однако это небольшой недостаток по сравнению с тем огромным влиянием, которое оказал Фрейд на человеческое мышление.

Широта охвата

Широта охвата относится к диапазону и многообразию явлений, охватываемых теорией. В сущности, чем более разносторонней является теория личности, тем больше аспектов поведения она затрагивает. Конечно, в этой книге мы рассматривали теории, имеющие как минимум разумную широту охвата. В то же время по большей части у нас сейчас нет теорий личности, которые непосредственно обращались бы ко всем значительным аспектам функционирования человека. Причиной тому является наличие определенных предпочтений у всех теоретиков: исходные положения о природе человека отчасти заставляют их сосредоточиться на определенных аспектах поведения человека и преуменьшать или даже отрицать другие. Конечным результатом является то, что большинство личностных теорий имеют "фокус применимости" (термин Келли) – сферу поведения человека, которую они объясняют очень хорошо. Вследствие этого, большинству теорий не хватает всесторонности, так как они не описывают и не интерпретируют адекватно те аспекты поведения, которые находятся вне их фокуса применимости.

Тем не менее, теории Фрейда, Адлера и Роджерса можно оценить как хорошо удовлетворяющие критерию всесторонности. Фрейд разработал теоретическую систему, которая в этом отношении является выдающейся, охватывая огромный диапазон и многообразие поведенческих феноменов. Психические расстройства, сны, юмор, бессознательная мотивация, смерть, творчество, оговорки и опечатки, забывчивость, брак, инцест, мифы и сказки, война и социальные табу – все это можно объяснить в рамках психоанализа. Несомненно, его теория является самой всесторонней концептуальной системой, когда-либо сформулированной персонологом. Теория Адлера практически соперничает с фрейдовской в этом отношении, охватывая широкий диапазон явлений, таких как этиология психических расстройств, семейные взаимоотношения, психическое здоровье, и многочисленные методы, с помощью которых политические, образовательные и религиозные институты влияют на развитие личности. Однако, как и фрейдизм, направление Адлера несколько ограничено в смысле своей мотивационной основы. И наконец, многое из того, что сейчас известно о личности человека, можно объяснить в рамках теории Роджерса. Исходным источником для Роджерса был его опыт психотерапевта. Являясь таковым, он создал направление, которое объясняет происхождение патологического поведения и предлагает терапевтические средства его лечения. К тому же, его теория преуспела в объяснении того, как Я-концепция и внутренний мир субъективных переживаний воздействуют на поведение, каковы условия, позволяющие людям осуществлять свои возможности, как можно улучшить методы обучения на всех уровнях, и даже как снизить глобальные разногласия и достичь мира на Земле. Однако всесторонность теории ограничена отсутствием детального объяснения того, как культурные факторы влияют на аномальное и нормальное развитие личности.

Остальные шесть теоретических направлений, обсуждавшихся в этой книге, можно оценить как умеренно отвечающие критерию всесторонности. Например, теория Эриксона ориентирована на широкий круг явлений, как нормальных, так и аномальных, но его сосредоточенность на восьми стадиях развития Я неизбежно ограничивает ее диапазон. Скиннер намеренно подчеркивал простые элементы в поведении, и сначала его теория, основанная на экспериментах с животными, имела очень ограниченные возможности. Однако с годами Скиннер развил свои концепции и распространил их на более широкие сферы поведения человека, включая расстройства поведения, образование, промышленность и реформу юридической системы. Как следствие, его теория имеет сейчас намного большую широту охвата, чем это было в начале. Теория Бандуры демонстрирует относительно полный анализ социально-когнитивных переменных, ответственных за усвоение, сохранение и модификацию агрессивного поведения. Более того, его концепция научения через наблюдение расширила наши знания о том, как усваиваются расстройства поведения, как происходит развитие речи и как можно успешно использовать самоподкрепление в модификации поведения. Другие жизненно важные темы современности, которые активно изучал Бандура, включают в себя нравственное поведение, отсрочку удовлетворения и осознанную самоэффективность. Однако теория Бандуры все еще находится в процессе развития, и мы можем не без основания ожидать, что в будущем ее разносторонность возрастет.

Теория Олпорта сосредоточена на здоровом функционировании и относительном исключении психопатологии, а его объяснение различных стадий развития проприума сформулировано в весьма общих терминах. К тому же теория ограничена в том смысле, что она признает влияние окружения на развитие личности, но не уточняет, каким образом оно влияет на функционирование. Таким образом, его теоретическое направление не удовлетворяет критерию всесторонности. Теория Келли, в свою очередь, изначально когнитивно ориентирована и в результате дает довольно одностороннюю трактовку личности, которая высвечивает рациональность человека, но принижает роль иррациональных мыслей и желаний, которые иногда контролируют его функционирование. Более того, направление Келли стремится отрицать роль ситуации в выстраивании поведения. Теория личностных конструктов является не очень разносторонней, хотя у нее есть возможность вобрать в себя гораздо больше явлений, чем сейчас. Маслоу обращается к вопросу личностного роста и развития людей. Хотя такой акцент необходим в современной психологии, к сожалению, его теория не дает точных переменных, которые контролируют проявление и модификацию явлений самоактуализации. Теория также не дает основы для интерпретации многообразия аномальных явлений. Следовательно, гуманистическое направление Маслоу несколько ограничено и в диапазоне, и в разнообразии психологических процессов, которые оно может включить в свою структуру.

Функциональная значимость

Для людей, стоящих в стороне от основных течений академической психологии, вероятно, самым важным способом оценки персонологического направления будет оценка с позиций применимости к их практическим нуждам. Критерий функциональной значимости имеет отношение как раз к этому вопросу, то есть к тому, насколько теория позволяет понять поведение человека в повседневной жизни. Вероятно, существует некая связь между функциональной значимостью и "различимостью" теории для людей, не являющихся специалистами в области психологии. Если теория способна помочь людям либо понять, либо преодолеть свои проблемы, она обычно приобретает известность среди людей других специальностей, что, в свою очередь (несмотря на другие научные достоинства и недостатки), повышает ее ценность как в психологии, так и вне ее.

Теории Фрейда, Скиннера, Маслоу и Роджерса имеют исключительно высокую прикладную ценность. Теория Фрейда особенно примечательна в этом отношении. Психодинамические концепции (например, вытеснение, Я, комплексы Эдипа и Электры) стали частью словарного запаса почти каждого образованного человека, бессчетное число людей испытали на себе действие некоторых форм психоаналитической терапии, теория Фрейда применялась для описания поведения человека во многих различных дисциплинах (например, антропология, история, экономика, литература), и, без преувеличения, психоанализ сформировал новое представление о человеке в XX столетии. Короче говоря, психодинамическая теория демонстрирует выдающуюся функциональную значимость. Концепции Скиннера также были применены к ряду значительных проблем, стоящих перед людьми, с перспективой воздействия на общество в целом. Функциональная значимость теории наиболее очевидна сейчас в областях психопатологии и образования. Фактически существует немного областей психотерапии или обучения, где скиннеровская теория не применялась бы. Гуманистические формулировки Маслоу имели решающее влияние на огромный интерес, проявляемый сегодня к личностному росту и креативности. Его идеи находят сейчас особенно широкое применение в современных программах воспитательного и учебного консультирования, а также в различных программах по менеджменту. Теория Роджерса в равной степени имеет большую прикладную ценность. Ее концепции применялись в таких разнообразных областях, как аудиторное обучение, управление, расовые отношения, семейные отношения и политика. Взгляды Роджерса на терапию также имели решительное влияние на консультирование и движение за психическое здоровье населения.

Позиции Адлера, Эриксона и Бандуры оцениваются как имеющие умеренную функциональную значимость. Адлер построил очень практичную теорию личности, но все же (особенно отчетливо это видно при сравнении с теорией Фрейда), его концепции не имели большого влияния вне области психотерапии, образования и взаимоотношений родитель-ребенок. Идеи Эриксона находят отражение во многих дисциплинах, но его теория психосоциальных стадий и кризисов, отмечающих развитие личности, не оказала большого влияния на практику, за исключением таких областей, как возрастная психология, профессиональное консультирование и социальная работа. Теория Бандуры нашла применение в нашем понимании человеческой агрессии вообще и влияния поведения моделей (например, родителей, телевидения и фильмов) на агрессивность в частности. Во многом его теория имеет важное значение для контроля над преступностью. Обширные исследования по самоэффективности также внесли значительный вклад в лечение разнообразных бихевиоральных расстройств. Не следует забывать, что его социально-когнитивное направление все еще развивается и может достичь своей полной реализации в смысле функциональной значимости.

Позиции Олпорта и Келли следует оценить как слабо удовлетворяющие критерию функциональной значимости. Хотя некоторые из концепций Олпорта кажутся очень "прикладными" (например, черты личности и саморазвитие), они практически не используются за пределами психологии. Также и идеи Келли, как бы увлекательны и новы они ни были, не оказали ощутимого влияния на другие дисциплины и не внесли достойного вклада в разрешение социальных проблем. Однако в случае Келли невозможно отказаться от мысли, что его концепции и методы оценки (например, Реп-тест) могли бы иметь большее позитивное влияние, если бы большее число людей в области психологии приняли их.

Теперь давайте обсудим, в каких направлениях пойдет в будущем психология личности, какие эмпирические вопросы вероятнее всего привлекут серьезное внимание и какие исследовательские стратегии будут использоваться для изучения поведения людей.

НАСТУПЛЕНИЕ ЭРЫ ПЕРСОНОЛОГИИ

Развитие персонологии как настоящей научной дисциплины является продуктом XX столетия (конечно, зародилась она гораздо раньше). За исключением теорий Фрейда, Адлера и еще нескольких выдающихся теорий психодинамической ориентации (например, теории Юнга и Фромма), которые достигли расцвета в первой трети нашего столетия, только в течение последних пятидесяти или около того лет появились основные модели функционирования личности (табл. 12-2).

Таблица 12-2
Исторический период, в течение которого были созданы теории личности

Фрейд (психодинамическая теория): (1890-1939)

Адлер (теория индивидуальной психологии): (1907-1937)

Юнг (теория аналитической психологии): (1913-1961)

Эриксон (психосоциальная теория): (1950-1975)

Фромм (гуманистическая психоаналитическая теория): (1941-1965)

Хорни (социокультурная психоаналитическая теория): (1937-1973)

Олпорт (теория черт личности): (1937-1961)

Кеттел (структурная теория черт личности): (1946-1990)

Айзенк (теория типов личности): (1947-1990)

Скиннер (бихевиорально-научающая теория): (1938-1985)

Бандура (социально-когнитивная теория научения): (1959-1990)

Роттер (теория социального научения): (1947-1982)

Келли (когнитивная теория): (1955-1965)

Маслоу (гуманистическая теория): (1950-1970)

Роджерс (феноменологическая теория): (1951-1975)

Следует также отметить, что некоторые из теоретиков, чьи взгляды мы обсуждали в этой книге (например, Бандура, Кеттел и Айзенк), все еще активно принимают участие в изучении поведения человека. Следовательно, психология личности – очень молодая область исследований. Но с возрастом, как принято считать, приходит мудрость. Менее чем за пять десятилетий персонология достигла "совершеннолетия", заявив о себе как о жизнеспособной и обширной области исследований. Несомненно, бурная научная деятельность в персонологии указывает на растущее осознание того, что наиболее настоятельные проблемы человечества находятся в нем самом; они касаются жизни человека и его реальных взаимоотношений со значимыми другими. В самом деле, понимание человеческого поведения – тайны сексуальности, агрессии, конфликта, межличностных отношений и так далее – стало непременным условием для выживания нашего рода. Гарднер Мэрфи красноречиво выразил значимость изучения личности для нашей жизни, когда писал:

"Недостаток знания о людях – это не пустая, а главная угроза жизни. Недостаток знаний о личности, возможно, является стержневым вопросом, который наиболее важен для нас сегодня – вопросом понимания, чем может стать человек при новой расстановке социальных сил" (Murphy, 1968, р. 38).

Это утверждение, сделанное более чем два десятилетия назад, как нельзя более актуально сейчас. Без такого знания, прочно закрепленного в эмпирических исследованиях, человеческий род может не выжить.

Ценность альтернативных направлений

Вообще говоря, какими бы ни были формальные несовершенства и недостатки различных теоретических направлений, представленных в этой книге, мы полагаем, что темы, находки и исследовательские открытия, содержащиеся в них, будут иметь заметное влияние на концепции поведения человека в обозримом будущем. Иначе говоря, теоретический и эмпирический прогресс в области личности будет основываться непосредственно на достижениях персонологов прошлого и настоящего. Это не означает, что нам не следует критиковать существующие подходы, гипотезы, методы и эмпирические данные, которые составляют эту дисциплину. Это также не означает, что будущие исследования будут точной копией настоящих. Наоборот, как показала краткая история персонологии, фактически нет предела разнообразию теоретических моделей человечества, которые могут изобрести ученые! Сколько умов, столько и альтернативных концепций человека. В свою очередь, в будущем, вероятно, возникнут новые концепции и направления. Однако, хотя теории личности, подобно кратковременным капризам моды, могут приходить и уходить, проблемы, которые стояли перед нашими теоретиками, будут постоянно привлекать серьезное внимание в последующие годы.

Итак, каковы же решающие и настоятельные вопросы современной психологии личности? Можно перечислить восемь таких глобальных вопросов.

1. Как развивается личность человека?
2. Что мотивирует поведение человека?
3. Как человек приходит к тому, чтобы думать и узнавать о себе и окружении?
4. Какова природа социальной жизни человека?
5. Чем объясняется уникальность личности?
6. Каковы основные детерминанты личностного расстройства ?
7. Каковы определяющие характеристики психически здорового взрослого?
8. Почему одни идут в направлении компетентности и зрелости, а другие – некомпетентности и незрелости?

Это очень сложные вопросы, и, возможно, на них никогда нельзя будет определенно ответить. Все же, для того чтобы очертить будущие направления теории личности, в высшей степени необходимо изучать и понимать каждый из них. Это возвращает нас к первоначальной посылке о том, что творческие теоретики будущего будут опираться на богатое интеллектуальное наследие своих предшественников. Именно это убеждение заставляет непредвзято изучать Фрейда, Юнга, Эриксона, Хорни, Кеттела, Айзенка, Бандуру, Маслоу, Роджерса и других теоретиков, представленных в этой книге. Каждый по-своему внес ценный вклад в понимание переживаний и поведения человека.

Конечно, ни одна теория не может адекватно объяснить все, что мы знаем о личности. Поведение человека настолько сложно и неоднозначно, что трудно объяснить его в терминах отдельной теории или направления. Поэтому авторы считают самонадеянным допущение, что кто-то может понять личность с помощью только одной теории. Наоборот, мы полагаем, что разные теории могут быть полезны для рассмотрения разных проблем или аспектов. Такая позиция, известная как эклектизм, означает, что следует оставаться открытым для различных точек зрения. Эклектическая ориентация также означает, что нам следует рассматривать положения, концепции и методы с различных позиций, а не быть приверженным единственной теории. Большинство, если не все существующие теории личности, несомненно, будут пересмотрены, когда мы получим больше эмпирических данных. Можно также ожидать, что будут предприниматься усилия, направленные на интеграцию теорий и эмпирических исследований, – то есть на создание более общей картины многообразных и сложных явлений, попадающих в поле зрения личности. Однако пока нам следует искать пути, на которых концепции самых различных направлений, даже идеи, кажущиеся противоречивыми, позволят нам лучше понять, что значит быть человеком.

Обоснование эмпирических исследований

В этой книге мы все время представляли исследования, имеющие отношение к эмпирической проверке различных направлений личности. Нашей целью было убедить студентов, изучающих психологию личности в том, что наиболее важная научная функция теории – стимулировать новые исследования. Чтобы это стало возможным, теория должна не только объяснять накопленные факты, но также быть плодородным источником гипотез, которые приведут к расширению наших знаний. Следовательно, если различные теоретические подходы к личности должны быть чем-то большим, чем просто фантастическими или сумасбродными размышлениями о поведении человека, нам нужно представить их в такой форме, чтобы можно было проверять их эмпирически. Вот что составляет сущность научного поиска, отличающую его от здравого смысла или простого высказывания мнений и убеждений. Это также то, что, по нашему мнению, будет определять конечную научную значимость современных подходов к человеку, предлагаемых психологией личности. Короче, доступность эмпирической проверке – это не просто техническое достоинство, она крайне важна для установления истинности альтернативных теоретических точек зрения на природу и индивидуальность человека.

Это подводит нас к другому вопросу. Любая теория человеческого функционирования и поведения является просто предварительным утверждением, которое требует постоянного пересмотра, основанного на доказательствах, полученных при проверке его гипотетических постулатов. Теорию нужно сформулировать так, чтобы в ее рамках можно было согласовывать и объединять новые эмпирические данные. Следовательно, для любой теории личности может наступить время, когда она потеряет гибкость и выйдет из употребления. Когда наши туфли изнашиваются, мы заменяем их новой парой. Если мы поправляемся, то покупаем новый ремень. Любое теоретическое направление имеет предел в своей способности расширяться, и когда оно перестанет выполнять свою функцию интеграции новых данных о поведении человека, его следует отвергнуть. Следовательно, теории личности должны иметь возможность для их коррекции в свете новых фактов.

Несмотря на важность понимания существующих теорий, психология личности, можно надеяться, рано или поздно разработает набор теоретических конструктов, достаточно больших, чтобы рассматривать человека в целом, причем удовлетворяющим научную общественность образом. Со времени Фрейда, Адлера, Юнга и других персонология прошла долгий путь, но никто с полным правом не может заявить, что поведение человека познаваемо или что исчерпались плодотворные мысли и исследования. Следующий раздел в общих чертах намечает некоторые гипотетические представления о творческом развитии теоретических представлений и экспериментальных исследований в области персонологии в ближайшем будущем.

НОВЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ В ТЕОРЕТИЧЕСКОМ И ЭМПИРИЧЕСКОМ ИССЛЕДОВАНИИ ЛИЧНОСТИ

Какого рода проблемы и вопросы вероятнее всего привлекут внимание будущих персонологов? Не пытаясь стать пророками, мы предсказываем, что приоритет приобретут исследования в пяти проблемных областях. Каждая область, во всяком случае с нашей, субъективной точки зрения, потребует серьезных творческих и критических разработок, если мы хотим обогатить наше понимание человека.

1. Исследование когнитивных процессов и их взаимосвязь с другими аспектами психологического функционирования

За исключением Келли, Бандуры и Роттера, теоретики, которых мы обсуждали, либо преувеличивали, либо преуменьшали значение когнитивных процессов для понимания функционирования человека. Фрейд утверждал, что все поведение человека можно объяснить в терминах инстинктивных потребностей, ранних детских переживаний и бессознательной мотивации. Скиннер, с другой стороны, полагал, что личность – это наблюдаемое поведение, приобретенное посредством столкновения с окружением. Роджерс, правда, уделял некоторое внимание когнитивным аспектам опыта человека, но делал больший акцент на чувствах или эмоциях, чем на интеллекте. Хотя Адлер, Юнг, Эриксон, Фромм, Хорни, Олпорт, Кеттел, Айзенк и Маслоу признавали важную роль интрапсихических процессов, никто из них прямо не обращался к основному вопросу бытия человека: как люди ассимилируют информацию из внешнего окружения, перерабатывают и сохраняют эту информацию в памяти и потом извлекают ее для того, чтобы использовать адаптивным образом? По мере того, как развивалась психология, становилось ясно, что когнитивные процессы (например, восприятие, память, внимание и решение проблем) являются центральными в понимании функционирования человека. Поэтому в последние годы в персонологии появились обширные и значительные разработки в области когнитивной теории и эксперимента (Canton, Kihlstrom, 1985; Markus, 1983; Mischel, 1976). Можно сказать, что изучение когнитивных процессов (того, как люди перерабатывают информацию, доступную им, и создают психическую репрезентацию своей реальности) фактически является сегодня доминирующей дисциплиной не только для персонологии, но и для психологии в целом. И по всем признакам исследования когнитивных процессов и объем накопленных данных в этой области будут расти в следующие годы.

Джордж Келли сыграл ключевую роль в разработке когнитивного направления современной персонологии. Он заслуживает особой благодарности за то, что побудил психологов изучать рациональные и интеллектуальные аспекты человеческой психики. Отдавая должное Келли, следует признать, что когнитивная теория социального научения Альберта Бандуры оказалась еще более важным катализатором для возникновения и интенсивного современного развития когнитивного подхода к пониманию личности. Воодушевленные его успешной демонстрацией того, что ключом к научению через наблюдение является способность человека символически представлять наблюдаемое поведение, персонологи теперь начинают исследовать огромные информационные хранилища человека, их организацию и использование в ежедневной переработке информации. Неудивительно, что подходы к личности, которые подчеркивают когнитивную деятельность человека, имеют значительное влияние на клиническую психологию, где "когнитивная терапия" быстро выходит на первое место по популярности (Beck, 1976; Beck et al., 1979).

В центре внимания современных персонологов должны быть различные методы, с помощью которых люди перерабатывают социальную информацию, и взаимоотношения между этими процессами и другими аспектами человеческой психики. Концепция схемы вызывает особый интерес у исследователей личности. Схема – это организованная структура знаний об отдельном объекте, концепции или последовательности событий (Fiske, Tailor, 1991). Иначе говоря, схемы – гипотетические когнитивные структуры, которые мы используем, чтобы воспринимать, организовывать, перерабатывать и использовать информацию о мире. Очень похожие на "личностные конструкты" Келли, схемы полезны, так как они упрощают поток входящей информации и делают наше сложное социальное окружение более контролируемым. К тому же схемы позволяют нам делать прогнозы о людях и событиях, сосредоточивать наше внимание на подходящей информации, не обращая внимания или не придавая значения остальному, и интерпретировать неоднозначную информацию в уже существующие структуры (Fiske, Linville, 1980; Taylor, Crocker, 1981).

Когнитивные психологи утверждают, что каждый человек использует большой и сложный набор схем для осмысления мира. Кроме того, последние достижения в изучении социально-когнитивного процесса предполагают, что схемы дают общую структуру, посредством которой перерабатывается и организуется информация, относящаяся к Я. Схемы себя являются "когнитивными обобщениями о себе, полученными из прошлого опыта, которые организуют и контролируют переработку информации, относящуюся к Я" (Markus, 1977, р. 64). Схема себя состоит из свойств, определяющих Я, которые мы считаем наиболее репрезентативными по отношению к тому, чем мы являемся. Это включает такую личностно значимую информацию о нас, как наше имя, физические признаки, характерные аспекты наших взаимоотношений со значимыми людьми, осознанные черты личности, мотивы, ценности и цели, которые, как мы считаем, составляют нашу общую Я-концепцию. Следует помнить, что схемы себя также могут подвергаться изменению по мере того, как мы заново определяем для себя – кто мы и какими бы могли стать в новой ситуации.

Совокупность имеющихся эмпирических данных показывает, что люди перерабатывают информацию, которая релевантна для их схем себя (Lewicki, 1984; Markus, 1983; Markus, Smith, 1981). Например, в одном исследовании (Markus, 1977) изучали величину "независимость-зависимость" в схемах себя. На основе этой начальной фазы исследования (то есть самоотчетов по нескольким личностным опросникам), женщины-испытуемые были классифицированы как имеющие сильную независимую схему, сильную зависимую схему или как асхематичные (те, у кого не было схемы). Через 3-4 недели эти испытуемые участвовали в эксперименте, во время которого им на экране предъявлялись по одному прилагательные, обозначающие черты личности. Прилагательные либо соответствовали схеме (синонимы независимости, например, напористый и индивидуалистичный; или синонимы зависимости, например, робкий и приспосабливающийся) либо не соответствовали схеме (набор прилагательных, обозначающих черты личности, относящиеся к "креативности"). Испытуемый должен был нажать одну из двух кнопок, помеченных "Я" или "Не-Я", чтобы показать, подходит прилагательное для его описания или нет. Таймер, соединенный с кнопками, регистрировал, как быстро испытуемые в каждой из трех групп реагировали на каждый из трех типов прилагательных.

Было обнаружено, что испытуемые с сильной независимой схемой быстро нажимали кнопку "Я" в ответ на прилагательные, относящиеся к независимости, но дольше реагировали на прилагательные, относящиеся к зависимости или не соответствующие схеме. Противоположный тип реакций был обнаружен у испытуемых с сильной зависимой схемой, они быстрее реагировали на прилагательные, относящиеся к зависимости, которые характеризовали их. С другой стороны, асхематичные испытуемые не показали различий во времени переработки любого типа слов. Эти результаты явно выступают в поддержку существования схем себя, так как показывают, что люди перерабатывают информацию быстрее, когда у них есть сильная когнитивная структура, связанная с этой информацией. Эта поддержка в пользу концепции схемы себя, в свою очередь, поддерживает теорию схемы, которая объясняет относительно стабильные индивидуальные различия в поведении различиями в когнитивных структурах.

Исследования, подобные тому, которое выполнил Маркус, показали, что при переработке информации люди:

• делают быстрые суждения и принимают решения о себе, если вопрос относится к их схеме себя;
• быстро вспоминают или реконструируют эпизоды из своего прошлого, которые подходят их схеме себя;
• часто воспринимают других сквозь призму своей собственной схемы;
• отвергают информацию, которая не соответствует их схеме себя (Cantor, Kihlstrom, 1987).

Эти открытия особенно важны, потому что они поддерживают основной постулат когнитивной парадигмы о том, что переработка Я-релевантной информации контролирует как причины, так и следствия внешнего поведения. Можно также считать, что эти результаты подтверждают идею Роджерса о том, что переживания, не совместимые с существующей структурой Я, не символизируются или символизируются в сознании искаженно.

Последнее десятилетие характеризовалось значительно возросшим интересом к когнитивному подходу в персонологии (Lazarus, 1984). Кроме того, одним из самых впечатляющих завоеваний "когнитивной революции" стало широкое распространение этого подхода. Фактически не осталось ни одной сферы поведения человека, где исследователи не рассуждали бы о возможном когнитивном влиянии. Когнитивный аспект искали в таких различных областях, как тревога, депрессия, навязчивость, расстройства речи, сексуальность, искусство и спортивные состязания. Недавние исследования даже заставляют предположить, что когнитивные процессы оказывают существенное воздействие на физическое самочувствие человека (Peterson et al., 1988; Suls, Mullen, 1981). Как видите, образ человека в когнитивном направлении обещает богатство концептуальных и исследовательских возможностей в ближайшем будущем.

2. Изучение взаимодействия ситуационных факторов и личностных переменных и их относительный вклад в поведение

Хотя большинство персонологов давали разные описания и объяснения поведения, они допускали, что внутренние задатки (или то, что иначе называется переменные человека) ответственны за поведение человека и могут адекватно объяснить его. Иначе говоря, главный тезис психологии личности заключается в том, что внешнее поведение отражает действие причинных факторов, лежащих в его основе, которые относительно стабильны во времени и ситуациях. Психодинамическая теория Фрейда является ярким воплощением этой точки зрения, ориентированной на человека. Более чем любая другая теоретическая позиция, представленная в этой книге, психодинамическое направление допускает, что поведение человека диктуется стойкими личностными характеристиками, которые берут начало из кризисов в детском возрасте. Диспозициональное направление, представленное здесь в лице трех таких наиболее выдающихся теоретиков, как Олпорт, Кеттел и Айзенк, также в большой степени опирается на положение, что поведение определяется факторами внутри человека. Эти три теоретика, несмотря на их несогласие по поводу природы и количества диспозициональных характеристик, разделяют важное положение о том, что они оказывают причинное влияние на поведение человека во многих ситуациях. В отношении Кеттела нужно отметить, что он не игнорировал влияния специфических ситуаций окружения на поведение. Как вы, вероятно, помните, Кеттел полагал, что каждая черта личности должна оцениваться по ее значимости в определенной ситуации. Тем не менее, концепция глубинных черт личности составляет наиболее важный конструкт в его теории.

В меньшей степени важность интрапсихических структур и процессов также видна в постфрейдовских теориях, таких как теория Юнга (психологические типы), теория Адлера (чувство неполноценности) и теория Хорни (базальная тревога). Эти теоретики, несмотря на различие их подходов, сходились во мнении, что личностные задатки имеют большое влияние на жизненный опыт человека. Келли в своей когнитивной теории концентрируется почти исключительно на переменных человека, его больше всего интересовало объяснение того, как уникальная конструктная система человека влияет на внешнее поведение. Также и феноменологическое направление Роджерса склоняется к трактовке переменных человека (стремление к самоактуализации, Я-концепция) как важнейшей движущей силы поведения. Все эти теоретики разделяют положение о том, что личность состоит из глобальных устойчивых задатков, которые определяют поведение в самых разных ситуациях.

Соответственно эти, такие непохожие, персонологи разделяют положение о том, что ситуационные воздействия играют второстепенную роль в формировании и модификации поведения. Все же мы знаем, что люди на протяжении жизни изменяют свое поведение в ответ на изменяющиеся условия окружения. Человек, который женится, изменяется в соответствии с новым статусом; также и человек, который разводится. Приобретение нового статуса и исполнение новых ролей, например, роли студента, родителя, спортсмена и работника также приводит к изменению поведения. Причиной нашего изменения может стать завершение образования, смерть близкого человека, достижения науки и появление новых технологий. Становится очевидно, что по крайней мере какая-то доля нашего поведения регулируется социокультурным контекстом (например, проживание в малонаселенной местности – проживание в переполненном, наводненном наркотиками гетто). Акцент Фромма на социальных, политических и экономических факторах как главных силах, определяющих развитие типа характера, иллюстрирует подход с этих позиций. Теория Эриксона также рассматривает взаимосвязь Я и контекста окружения, но главное внимание теоретика направлено внутрь человека. Позиция Скиннера представляет высшую степень инвайронментализма, он даже не признает организмических или интрапсихических переменных, с которыми могут взаимодействовать ситуационные факторы! И наконец, Бандура, хотя его позиция по положению инвайронментализма значительно менее экстремальна, чем у радикальных бихевиористов, также признает влияние ситуационных переменных на поведение.

Хотя ситуационно-ориентированная точка зрения, только что рассмотренная, может показаться обоснованной, возможно даже неоспоримой, большинство персонологов традиционно принижают роль ситуационных компонентов поведения в своих теориях и экспериментальных исследованиях (Gergen, 1982; Veroff, 1983). Однако не следует забывать: идея о том, что ситуационные переменные более важны для определения действий человека, чем личностные переменные, всегда представлялась несомненной социальным психологам. Тем не менее, факт, что направление исследований в современной персонологии постепенно меняется. А именно, все больше персонологов начинают признавать, что нужно понять влияние различных аспектов окружения на поведение (Blass, 1984; Bronfenbrenner, 1979; Schutte et al., 1985). Например, был предложен систематизированный подход к пониманию ситуаций, который привлек внимание персонологов. Его автор Моос считает, что в формировании поведения людей играют решающую роль шесть общих характеристик окружения (Moos, 1973, 1976). Эти характеристики: 1) экология, 2) поведенческое окружение, 3) организационная структура, 4) характеристики людей в ситуации, 5) осознанный социальный климат и 6) функциональные и подкрепляющие качества. Очевидно, возможны и многие другие системы, с помощью которых можно изучать поведение человека в связи с социальным и физическим окружением. Несомненно одно: интерес персонологов к тому, как окружение влияет на действия людей, значительно возрос в последние годы (Canton et al., 1982). В результате, мы знаем гораздо больше, чем когда-то, о том мощном влиянии, которое окружение оказывает на людей, живущих и действующих в нем.

Хотя любой жизнеспособный подход к изучению человека должен учитывать влияние ситуаций, сосуществующих одновременно вне его, следует также признать, что диспозициональные качества так или иначе присутствуют в объяснении поведения, претендующем на полноту. Иначе говоря, поведение определяется переменными человека, ситуацией и их взаимным влиянием друг на друга. Тезис о том, что поведение является функцией от взаимодействия человека и окружения, становится все более популярным в психологии личности (Houts et al., 1986; Pervin, 1978; Snyder, Ickes, 1985). Обычно описываемый как интеракционистский подход, он нигде так не очевиден, как в концепции Бандуры о взаимном детерминизме. В соответствии с версией интеракционизма у Бандуры, человек, ситуация и поведение входят в состав взаимозависимой и динамичной системы причин и следствий. В теории социального научения Роттера также предполагается, что объяснение поведения человека требует понимания взаимодействия людей со значимым для них окружением.

С позиций интеракционизма личность объясняется как гипотетический конструкт, который "относится к особым формам поведения (включая познание и эмоции), которые характеризуют адаптацию каждого индивида к ситуациям своей жизни" (Mischel, 1976, р. 2). Более того, переменные человека представляют собой весь прошлый опыт, закодированный в центральной нервной системе, который помогает индивиду эффективно справляться с требованиями современной жизни. Ситуационные переменные, с другой стороны, представляют собой условия окружения, в котором осуществляется поведение человека и которое ощутимо влияет на него. Последующая реакция может колебаться от мысли или эмоции до какого-то внешнего действия. С точки зрения интеракционистского направления, считается, что у человека имеется способность в значительной мере осуществить выбор того окружения, в которое он входит, и того поведения, которое он выстраивает. Этот динамический подход к пониманию того, как человек и окружение постоянно и обоюдно влияют друг на друга, дает объяснение сложности поведения, очень отличное от того, что предлагается подходами, ориентированными на человека или на ситуацию.

Существует много различных версий интеракционизма (Ozer, 1986). Тем не менее все больше исследователей соглашаются, что интеракциональная модель личности дает самую лучшую систему для адекватного объяснения поведения человека (Emmons et al., 1986; Endler, 1981). В частности, данный подход применим для определения того, в какой степени сложное поведение регулируется интеракциями, которые зависят и от ситуационных переменных, и от задатков. Интеракциональная модель как минимум представляет очень нужную поправку в области психологии, которая до этого сосредоточивалась на индивиде в целом, часто игнорируя взаимные связи между человеком и постоянно меняющимися условиями его жизни. Более того, интеракционистский подход должен расширить наши представления о том, в каких ситуациях решающую роль в выстраивании поведения играют личностные характеристики, а в каких они не играют никакой роли. И наконец, интеракционистское направление должно способствовать развитию теоретических конструктов, которые будут более адекватно характеризовать общую экологическую ситуацию человека, так, чтобы ее можно было принять во внимание в объяснении и прогнозе поведения (Bronfenbrenner, 1979; Jergen, 1982). Недавно, например, такие термины, как "ролевые задатки", "интерперсональные реактивные системы", "ситуационные прототипы" и "поведенческое окружение" прокрались в лексику персонологов.

Итак, мы полагаем, что в будущем направления психологических исследований, которые рассматривают человека и окружение, "придут к согласию" друг с другом через взаимный компромисс. Например, Мэри Джоунс будут рассматривать не только с позиций структуры ее Я-концепции и личностной динамики, как ее традиционно изучали в прошлом, но также как председателя комитета, потребителя товаров, отпускницу, школьного администратора и прихожанку. Вместо того, чтобы описывать ее как одного человека с множеством профессиональных и социальных ролей, ее будут изучать дома, на работе, на территории колледжа, в супермаркете и в церкви. Короче говоря, попытки понять Мэри Джоунс будут отражать признание того, что многие важные аспекты ее поведения не только влияют на то, как меняется ее жизненная ситуация, но также в большой степени зависят от обоюдных отношений или интеракций между ее уникальными личностными особенностями и ситуацией. Конечно, вопрос о том, как переменные человека и ситуационные факторы взаимодействуют в процессе выстраивания поведения, является спорным и требует привлечения новых исследовательских стратегий. Этому насущному эмпирическому вопросу, по всей вероятности, в следующие годы будет уделено значительное внимание.

3. Изучение нейрофизиологических, биохимических и генетических основ личности

По всей вероятности, современный этап развития науки будет отмечен как век биологии и как период, когда достижения поведенческой генетики, биохимии и нейрофизиологии повлияли на значительные и решающие изменения теоретических конструктов и методов психологического исследования. Все же, за исключением Фрейда, Кеттела, Айзенка, Маслоу и Роджерса (единственных пяти теоретиков, упомянутых в этой книге, которые действительно признают и подчеркивают биологическую основу поведения), персонологи традиционно только на словах признавали изучение нейрофизиологических, биохимических и генетических компонентов поведения человека. К счастью, большинство персонологов сегодня согласны, что индивидуальные различия частично коренятся в биологических процессах и генетической предрасположенности (Rowe, 1989). По мере увеличения наших знаний о биологической основе поведения и психических процессов в сочетании с развитием сложных исследовательских проектов, кажется, сопротивление пониманию личности в терминах биологии и генетики будет сломлено.

В соответствии с только что отмеченной тенденцией, мы получаем все больше данных, заставляющих предположить, что генетические факторы в состоянии объяснить существенную часть индивидуальных различий. В последнее время увеличивается количество исследований, сосредоточенных на изучении наследственности черт личности (Loehlin et al., 1987; Plomin, 1989; Rushton et al., 1986; Tellegen et al., 1988). Многие из этих исследований подтверждают предположение о том, что различия черт личности (например, эмоциональность, общительность, активность и импульсивность) в значительной мере обусловлены наследственной предрасположенностью. Также предпринимаются все более ощутимые попытки создать новые теории, учитывающие биологическую основу социального поведения. Заслуживающим внимания примером является социоаналитическая теория психолога Роберта Хогана (Hogan, 1982). Соединив социобиологию, психоаналитическую теорию и символический интеракционизм, он утверждает, что существуют две поразительные черты эволюции человека. Первая – люди всегда жили в социальных группах. Вторая – эти группы всегда были организованы иерархически. Более того, Хоган предположил, что люди генетически предрасположены к тому, чтобы жить вместе и формировать и сохранять иерархическую структуру. Социоаналитическая теория Хогана – это только один из примеров творческих достижений, сделанных в психологии личности, объединенной с биологией.

Исследователи-персонологи будущего вряд ли смогут игнорировать накопленные в настоящее время данные, предполагающие, что многие проявления личности связаны с биологическими и генетическими факторами. Мы утверждаем, что те исследования, которые стремятся связать особенности личности с функционированием нервной системы (возможно, с использованием электрофизиологических и других методик), будут способствовать прогрессу в этой области. В частности, исследования, касающиеся связи биохимических и нейрофизиологических процессов с психологическим функционированием (познание, эмоции, ощущения), явно заслуживают самого пристального внимания. К тому же исследователи должны будут дать логически последовательное объяснение значения биологических механизмов для развития, поведения и опыта человека (Buss, 1984; Wilson, 1978). Такое объяснение неизбежно приведет к созданию новых конструктов в теории личности. Прогресс в исследовании личности будет, таким образом, осуществлен в двух направлениях: 1) эмпирическое изучение биохимических и генетических основ поведения и 2) развитие концептуальных схем, которые более адекватно объяснят биологическое наследие индивида и то, как оно влияет на различные формы поведения, обычно связываемые со сферой личности (например, агрессия, привязанность, альтруизм, темперамент и умственные способности). Конечно, какой-то прогресс в этом направлении уже достигнут в результате усилий Айзенка связать личностные характеристики со специфическими структурами или функциями мозга. Его объяснение биологической основы личности иллюстрирует еще один шаг на пути понимания роли биохимии и генетики в поведении человека.

4. Изучение развития личности в среднем и старшем возрасте

Приблизительно одна четверть нашей жизни тратится на то, что мы взрослеем, и три четверти – на то, что мы стареем. Поэтому странно, что персонологи уделяют так много внимания изучению детства и юности (Sarbin, 1986). Два положения лежат в основе этого акцента на изучении развития ребенка и подростка и частично объясняют его: 1) формы поведения взрослых прочно устанавливаются в раннем возрасте и 2) отношение родителей в ранние годы жизни является существенным фактором формирования личности. В обоих этих положениях ясно видно устойчивое влияние фрейдовской психосексуальной теории. Существует ряд других направлений персонологии, где также подчеркивается, что фундамент стиля жизни взрослого формируется в детстве и основан на взаимоотношениях родитель-ребенок. Адлер, Хорни, Фромм и Роджерс – все так или иначе придерживаются подобной точки зрения. Далее очевидно, что дети и подростки являются более доступными испытуемыми, и с ними легче работать, чем с людьми более старшего возраста – например, легче собрать и протестировать студентов 1-го курса колледжа, чем 45-летних бизнесменов. Тем не менее, некоторые выдающиеся персонологи, особенно Эриксон, Олпорт и Маслоу, убедительно заявляли, что дети и подростки суть "незаконченные" личности. Эриксон заслуживает особой похвалы за то, что заставил нас осознать наличие разного рода препятствий, всегда мешающих развитию личности вплоть до того момента, когда смерть завершает жизненный цикл. Его формулировка психосоциальных кризисов, присущих всем периодам человеческой жизни, вдохновила психологов на пересмотр традиционных убеждений относительно личностного роста и изменений во взрослой жизни.

В последние два десятилетия наблюдался резкий подъем интереса к изучению возрастных изменений, вызванных процессом старения (Perlmutter, Hall, 1985; Schaie, 1985). В частности, появились исследования, относящиеся к физическим, сенсорным, гормональным и когнитивным изменениям, обусловленным возрастом (Birren, Schaie, 1985; Schaie, 1988). Также все больше психологов обращаются к вопросу возрастных изменений в брачных и семейных ролях, ценности работы и форм дружбы, наблюдающихся по мере того, как взрослые вступают в зрелый возраст и проходят его (Gould, 1980; Levinson, 1986; Vaillant, 1977). Исследования возрастных процессов взрослых служат и практическим, и теоретическим целям. В настоящее время доля людей в возрасте свыше 65 лет среди населения США растет, и предполагают, что она будет расти и дальше. По данным Бюро переписи населения, в 1989 году люди старше 65 лет составляли приблизительно 12% населения, и ожидается, что к 2020 году этот показатель достигнет 20%. Более того, ожидают, что продолжительность жизни детей, рожденных сегодня в США, увеличится до 71,1 года для мужчин и 78,3 года для женщин. Ясно, что побудительной причиной для продолжения исследований развития взрослых является возрастающая пропорция людей среднего и старшего возраста. Общество также берет на себя заботу о престарелых гражданах, создавая, например, дома для престарелых и деревни для пенсионеров, что существенно облегчает ученым общение с этими людьми. И наконец, эти исследования следует расширять хотя бы только по той причине, что они позволят получить полное описательное объяснение того, как "заканчивается история развития человека". Заключительная глава повести человеческой жизни ставит перед нами много психосоциальных вопросов, которые мы еще не до конца понимаем.

Будущие фундаментальные исследования личности несомненно расширят платформу своих изысканий, включив крупномасштабные анамнестические исследования людей, представляющих различные национальности, этнические группы, социальные классы и род занятий (Bertaux, 1981; Craik, 1986). Эти исследования, по существу автобиографичные и дополненные личными документами, помогут нам лучше понять сложное взаимодействие социальных систем и людей, живущих на фоне исторических событий. Также можно ожидать, что формулировка еще более сложных и многогранных концепций развития человека (особенно что касается людей среднего и старшего возраста) станет насущной задачей для будущих теоретиков (Woodruff-Pak, 1988). Эти усилия, по нашему мнению, в конце концов откроют возможность для тонкой интеграции возрастных тенденций на протяжении взрослой жизни.

5. Изучение проблем, относящихся к практической деятельности человека

Практический аспект формального изучения личности берет свое начало еще в интересе Фрейда к причинам и лечению патологического поведения. Следовательно, история персонологических изысканий отражает сильный акцент на поведенческих феноменах, наблюдаемых лучше всего в психотерапевтических ситуациях. Эта ориентация особенно характерна для Адлера, Хорни, Юнга и, в какой-то степени, Эриксона. Интерес к патологическим и защитным аспектам функционирования человека также очевиден в теориях Фромма, Келли, Роджерса, Бандуры и Роттера. Но времена меняются, а с ними – темы и акценты в психологии личности. Замечательным примером подобных неизбежных перемен является то, что персонологи сейчас куда в большей степени стремятся и могут, чем это было 20 лет назад, изучать социальные проблемы реального мира. Исследованиям в этой области можно предсказать блестящее будущее.

Многие события, происходящие в последние годы, заставляют задуматься о персонологическом изучении социальных проблем, угрожающих будущему человечества. Гонка ядерных вооружений, экологическое загрязнение, глобальный энергетический кризис, увеличение уровня рождаемости в отсталых странах, эксплуатация и преследование меньшинств, исследование неизвестных территорий суши, моря и космоса заставили нас пересмотреть наше отношение к себе, друг к другу и к нашему окружению. Куда не посмотришь, везде видишь мир, меняющийся с невероятной быстротой, и человеческие привычки, традиции и ценности меняются вместе с ним. Действительно, одна из главных проблем сегодняшнего дня – неуверенность в том, во что верить и как жить. Молодые люди особенно растеряны перед лицом открывающейся возможности свободно выбирать ценности, идеологию и стиль жизни в их поиске такого подхода к жизни, который кажется "подходящим". Неудивительно, что психологи стали интересоваться социальной значимостью своей работы и вкладом, который они в конечном итоге могли бы сделать в решение проблем и спорных вопросов современного мира. Это стремление к социально релевантной психологии, несомненно, будет в значительной мере влиять на изучение личности. Будущим исследователям личности придется значительно расширить диапазон своей деятельности, если они хотят сохранить заметную позицию в науках о поведении. И области применения их открытий тоже будут более разнообразными.

В целом, размышляя над этой ситуацией на фоне событий, происходящих в мире, с уверенностью можно сказать, что внимание будет сосредоточено на следующих вопросах: нищета, расовая и половая дискриминация, контроль рождаемости, отчуждение, самоубийства, разводы, жестокое обращение с детьми, наркомания (включая алкоголизм), преступления и т.д. Проблемы касаются человеческого существования во всей его полноте. Психология, очевидно, будет играть решающую роль в попытках помочь людям сделать жизнь плодотворной и полной смысла. Недавно Бандура сказал: "Так как науку интересуют социальные последствия ее применения, психология должна содействовать пониманию психологических вопросов, имеющих отношение к социальной политике, чтобы гарантировать, что ее открытия используются на пользу человечеству" (Bandura, 1977, р. 213).

Следствием этой предполагаемой тенденции большей вовлеченности в конкретный мир человеческих дел может быть то, что концепции и направления теории личности будут значительно более сложными и эклектичными, чем те, которые известны нам сегодня (Buss, 1984; Lamiell, 1987). Другой возможный результат – это то, что персонологи будут больше взаимодействовать с социальными психологами, социологами, антропологами и этологами. Следовательно, в области проблем личности будет применяться междисциплинарный подход к исследовательским проблемам. В свою очередь, большее значение будет придаваться натуралистическим методам исследования (наблюдение и изучение людей в таком окружении, как дом, фабрика, больница и зал судебного заседания). Полевые исследования в принципе являются идеальным способом изучений личностного функционирования: ведь мы хотим понять поведение вне стен лаборатории! Персонология в конце концов неизбежно распространится на все секторы социального мира.

Заключение

Изучение личности очень похоже на сборку сложной головоломки. Различные направления, разбиравшиеся в этой книге, дают нам множество частей этой головоломки. Какие-то части, возможно, будут отброшены, как совсем не подходящие к ней, а многие другие останутся. Тем не менее, мы предполагаем, что когда возникнет более определенная и ясная картина, в нее, как составные части, войдут элементы различных теорий личности. Следовательно, можно прийти к обоснованному заключению, что трудная задача включения всех "кусочков" в непротиворечивую и всеобъемлющую картину будет осуществляться с привлечением глубоких и интересных разработок, существующих сегодня в персонологии. Поэтому мы призываем вас узнать как можно больше о каждом направлении, предлагаемом теоретиками личности. После того, как вы изучите каждое направление подробно, вы будете лучше подготовлены к развитию своих собственных идей о природе человеческой личности. Теории личности, собранные в этой книге, будучи рассмотрены вместе, могут послужить вам отправным пунктом в исследовании того, как жить хорошей жизнью и понимать людей.

---

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

---

Библиотека Фонда содействия развитию психической культуры (Киев)