- Первыми понятиями, как мы уже говорили в
предыдущем разделе, являются те, которые разум усваивает на
пути естественного познания. О них не будем здесь, однако,
говорить. Мы занимались этим предметом в первой книге
(именно, в pp. 3, 6, 9 и 12), проводя душу через ночь чувств.
Там же мы дали достаточные указания, как должна душа к ним
отнестись.
В сём же разделе мы задержимся над познанием и
понятиями, которые уделяются разуму сверхъестественным
способом через внешние телесные чувства, каковы суть
зрение, слух, обоняние, осязание и вкус. Ибо этим
путём особы духовные привыкли получать образы и явления
сверхъестественные.
И так, в том, что до зрения, имеют видения обликов и
особ иного мира: святых, добрых и злых ангелов, иногда
также светил и блесков необычных.
С помощью слуха, слышат необычные голоса и слова,
которые выговаривают видимые ими особы или иные, невидимые.
Обонянием ощущают подчас восхитительные запахи, не зная,
откуда они приходят.
Также чувством вкуса удаётся им ощущать великую
приятность, а осязанием огромное блаженство, и это подчас в
столь большой степени, что представляется им, будто всё
тело и все кости радуются. Это состояние принято называть
помазанием духа, которое переливается из него на члены
чистых душ. Эти удовольствия чувственные встречаются часто
у особ духовных, когда аффект и святость духа, –
каждое на свой манер, – в большей или меньшей мере
уделяются чувствам.
- Но необходимо знать, что хотя все эти вещи могут
случаться с чувствами тела на пути Божьем, никогда, однако,
не дозволено им доверять или их допускать, нужно, скорее,
от них бежать, не интересуясь даже добры они или злы. Ибо
чем более они внешни и телесны, тем менее верно их подобие
Богу. Так как для Бога более свойствен но и обычно
уделяться духу, – в чём больше безопасности и пользы
душе, нежели при уделении чувствам, в котором всегда много
опасности и обмана, потому что чувство телесное хочет быть
судьёй и арбитром в делах духовных, принимая их за такие,
какими их чувствует, в то время как они так разнятся, как
разнится тело от души и чувство от разума. Потому что
чувства тела ещё менее понимают вещи духовные, нежели звери
понимают вещи разумные.
- Кто, стало быть, ценит подобные вещи, сильно
заблуждается и подвергается великой опасности обмана, и, по
меньшей мере, ставит себе препятствие на пути до ценностей
духовных. Ибо все телесные вещи нисколько не
пропорциональны вещам духовным. Поэтому должно всегда
подозревать, что исходят они не от Бога, а скорее от
Сатаны, который относительно вещей внешних и телесных имеет
большее влияние и легче может здесь обмануть, нежели в том,
что более внутреннее и духовное.
- Предметы и формы телесные чем более они внешние,
тем меньше приносят пользы внутренней и духовной, и это по
причине огромного расстояния и диспропорции между вещами
телесными и духовными. Ибо, хотя они и наделены сколько-то
духовностью, как то всегда имеет место в том, что
происходит от Бога, однако же, много менее, чем в том
случае, когда сами эти вещи духовны и внутренни. Оттуда же
они наиболее подходящи и способны к производству в душе
заблуждений, самомнения и праздности. Ибо, будучи ухватными
и материальными, сильнее возбуждают чувства и кажутся душе
чем-то великим (как более чувственные, или ощутительные)
настолько, что оставляет веру и идёт за ними, рассуждая,
что их свет является проводником и перевозочным средством к
цели, которой она жаждет, то есть к единению с Богом. И чем
больше утрачивает путь и средство, каковыми является вера,
тем более ценит эти вещи.
- Поэтому в душу переживающую эти
сверхъестественные вещи, часто вкрадывается тайное
убеждение о своей ценности в глазах. Бога, что противно
смирению.
Также и Сатана ловко поселяет в душе самодовольство,
подчас скрытое, а подчас достаточно ясное. С этою целью
часто показывает ей эти предметы обликами святых и
великолепными сияниями для взора; слуху даёт слышать
обольщающие слова; обонянию ощущать приятные запахи, устам
вкушать сладость, а осязанию – нежность. И, завлекши
таким способом чувства, вталкивает душу в великие несчастья.
Поэтому также надлежит всегда отталкивать такие явления
и ощущения. И хотя бы некоторые из них были от Бога, не
будет в них для Него образа, так что душа, противясь им и
не ища их, не теряет результата и плода, каких Бог желает в
ней вызвать через них.
- Причиной сему то, что телесное зрение или
ощущение в каком либо ином органе чувств, или также то, что
мы имеем скорее в форме внутреннего наделения, ежели
исходит от Бога, в тот самый момент, в который появляется
или даёт себя ощутить, производит свои следствия в духе, не
давая душе времени на то, чтобы думать, искать его или нет.
Ибо как Бог дарит определённые вещи путём
сверхъестественным без достаточного на то дарования души,
так же без ее старания или способности производит такие
следствия, какие желает произвести в ней через эти вещи;
так как дело это из тех, которые вершатся в духе пассивно.
Совершится или не совершится не зависит от того, жаждет
человек этих вещей или нет, подобно тому, как если кого
обнажённого бросят в огонь, ничто не поможет: хотеть или не
хотеть сгореть, огонь всё равно насильственно будет делать
своё. Так же и эти настоящие видения и явления, хотя душа
их не жаждет, производят свои следствия, и то в первую
очередь и скорее в ней, чем в теле.
Если же происходят от Сатаны, (без воли души), поселяют
в ней возмущение, сухость, пустоту либо духовное
зазнайство. Никогда не суть они, однако, так успешны в
причинении зла душе, как успешны в чинении добра те
явления, что исходят от Бога. Так как Сатана может
возбудить только первые движения воли, не колебля её,
однако, в глубине, если она сама того не хочет.
Беспокойство, вызванное Сатаной не будет длиться долго,
если душа не будет вовлечена в него благодаря своей
слабости и недостатку опоры.
Напротив, все, происходящее от Бога проникает душу,
подвигает волю к любви и наследию так успешно, что душа не
может сопротивляться, хотя бы и хотела того, не более чем
стекло могло бы сопротивляться солнечным лучам, падающим на
него.
- Никогда поэтому не следует душе осмеливаться
желать и допускать в себя этих явлений, хотя бы даже были
они, как сказано, от Бога. Так как, если будет жаждать их
приятия, падёт на неё шесть досадных последствий.
Первое: будет она умаляться в вере. Ибо вещи,
ощущаемые чувствами сильно ослабляют веру, так как вера,
как мы уже говорили, суща понад чувствами. Не закрывая очей
на все эти вещи чувственные, лишается таким образом
средства единения с Богом.
Второе: эти явления, не будучи отброшены,
становятся препятствием для духа, ибо на них задерживается
душа, и дух не может взлететь к тому, что невидимо. Именно
это было причиной тому, что Спаситель сказал ученикам, что
лучше ему отойти от них, ибо иначе не придёт Дух Свят (Ин.
16, 7). Потому же отдалил от Себя и Марию Магдалину, по
Воскресении, – чтобы усилилась в вере (Ин. 20, 17).
Третье: Душа, задерживающаяся на обладании
сказанными явлениями, не стремится к истинному отречению и
обнажению духа.
Четвёртое: утрачивает внутренний плод духа тех
явлений, поскольку обращает внимание в них на чувственное и
представляющее собой подчинённую ценность. Поэтому не
получает уже того обилия духовности, которую эти явления
доставляют, ибо наделение духом и сохранение его происходит
благодаря отречению ото всего, что есть чувственного и
весьма отличного от чистой духовности.
Пятое: утрачивает милость Божию, когда
присваивает их себе, и не получает с них надлежащего.
Присваивать же их себе и не получать от них значит жаждать
их, почитать их за свои. А меж тем Бог не даёт их душе в
собственность, и душа должна помнить, что они суть собственность Бога.
Шестое: жажда иметь сказанные явления отворяет
врата Сатане, чтобы мог обманывать душу другими видениями,
которые он умеет очень хорошо перенимать и представлять
душе, как добрые. Ибо говорит апостол, что дьявол может
предстать, как ангел света (2Кор. 11, 14). Милостию Божией
будем ещё говорить о сём в Третьей книге, в главе о
лакомстве духовном.
- Всегда уместно поэтому, чтобы душа отбрасывала
эти явления с закрытыми глазами, от кого бы они не
происходили. Если не сделает этого, то даёт место явлениям
дьявола, и такова сила Сатаны, что не только одни явления
будут приниматься за другие, но таким способом будут
умножаться те, что исходят от злого духа, и прекращаться
те, что от Бога, и так дойдёт до того, что останутся только
дьявольские. Убедилось в сём множество душ неосторожных, и
нерасторопных, которые до такой степени ощущали себя в
безопасности, принимая эти вещи, что многие из них
вынуждены были приложить великие труды для того, чтобы
воротиться к Богу через чистую веру. И немало было таких,
которые не могли полностью и до конца вернуться, потому что
дьявол их уже слишком пленил. Оттого полезно замыкаться и
оберегать себя ото всех этих явлений. Ибо отрекаясь от
злых, избегаешь дьявольских блудов, а отрекаясь от благих,
избегаешь препятствий в вере, и тогда дух получает от них
плод. Ежели в тот час, когда душа их принимает, Бог их
отбирает (поскольку, захватывая их в собственность не
пользуется душа ими со ответственно), а Сатана приводит и
умножает свои, находя для них место и оказию – то,
напротив, когда душа отрекается от них и противится им,
злой дух начинает уступать, видя, что не причиняет вреда,
Бог же увеличивает и умножает милости той смиренной и
обнажённой душе, ставя её надо многими, как того слугу,
который был верен в малом (Мтф. 25, 21).
- Если же душа посреди этих милостей будет и далее
верна и самообузданна, Бог не перестанет возносить её со
ступени на ступень вплоть до божественного единения и
преображения. Спаситель бо испытывает и возносит душу таким
образом, что вначале даёт ей в отчизне чувств вещи внешние
и добро низшее, соответственно её слабым способностям. Как
скоро, однако, душа ведёт себя, как должно, принимая эти
первые куски хлеба с воздержанностью, единственно ради
поддержания своих сил, Бог препровождает её к более
обильному и изысканному кушанью. И так, постепенно,
победивши сатану на первой ступени, идёт на вторую ступень;
победивши на второй, идёт на третью, проходя через все семь
обиталищ, или через семь степеней любви, до того как
Возлюбленный приводит её в винный погреб (Песн. 2, 4), к
всецелой своей любви.
- Счастлива душа, которая умеет воинствовать
против того апокалиптического зверя, имеющего семь голов
(Ап. 12, 3), противостоящих семи степеням любви. Этими
головами борется против каждой, и каждой головой в
отдельности борется с душой в каждом из тех обиталищ, в
котором она пребывает, обучаясь и получая каждую из
степеней любви Божией. Если, однако, душа будет сражаться
правильно, и в каждом из них победит, несомненно заслужит
себе прохождение со ступени на ступень, от обиталища до
обиталища, пока не дойдёт до последнего, оставив зверю,
который вёл с нею ожесточённую битву, семь усечённых голов.
Говорит бо св.Иоанн, что да но сему зверю сражаться со
святыми (Ап. 13, 7) и пытаться их победить на каждой из тех
ступеней любви, используя против каждого соответствующую
броню и машины военные.
Весьма также печально, что многие вступившие в битву со
зверем, не знают даже, что для отсечения первой его главы
нужно отречься от вещей чувственных и от мира. А некоторые,
оторвавшие ему первую голову, не отнимают другой, то есть
видений чувственных, о которых говорили. Ещё печальнее то,
что некоторых отсекших зверю не только первую, вторую, но и
третью главу – что означает отказ от поисков во
внешних чувствах и вступление в состояние высшей
созерцательности – в минуту вхождения в круг чисто
духовный одолевает этот духовный зверь... Тотчас подымает
он против них и воскрешает все свои головы вплоть до
первой, и в повторном падении дела их позднейшие становятся
горше первых, ибо дьявол берёт с собой семь других духов,
горших себя (Лк. 11, 26).
- Если духовный человек жаждет отсечь первую и
вторую голову этого зверя, входя таким способом в первое
обиталище любви и второе обиталище живой веры, должен он
отказаться от всех впечатлений и наслаждений преходящих,
подлежащих внешним чувствам, не желая уделять внимание
входящему через чувства и сильно ослабляющему веру.
- Понятно, что эти видения и впечатления
чувственные не могут быть средством к единению, ибо не
находятся ни в какой соразмерности с Богом. Это было,
собственно, одной из причин, по которой Господь хотел,
чтобы коснулась Его Магдалина и св.Фома.
Сатана весьма тешится, когда душа жаждет явлений и
склонна к ним; ибо имеет многие способности, чтобы
обманывать её, и, как только справится, ослаблять веру. Ибо
в такой душе, как мы уже говорили, велика неотзывчивость в
том, что относится к вере. Терпит она также различные
искушения и доходит до разных нелепостей.
- Задерживаемся дольше на этих внешних
схватываниях, чтобы бросить больше света на иные вопросы, о
которых теперь будем говорить. Был то предмет столь важный,
что много бы ещё чего стоило о нём порассказать. Полагаю,
что всё сие вместится в следующем утверждении: подобных
впечатлений не должно никогда допускать, разве что очень
редко и неохотно. Сдаётся мне, что довольно того, что уже
сказал.
ОГЛАВЛЕHИЕ