ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
Об охранении зрения. – Нравственная диэтетика научает, каким способом надобно предостерегать себя от приманок к грехам. Здесь нельзя перечислить все, что враждебно добродетели; достаточно показать только главные опасности и начать с тех, которые происходят от внешних чувств. Внешние чувства, подобно чувствам животных, влекутся только к благам телесным. Посему когда они не управляются разумом, то легко заблуждают и становятся необузданными. Хотя не всякое услаждение, происходящее от чувств, греховно, – есть удовольствия и позволительные, – но, говорит пословица, змея часто скрывается в розах, и нет розы без шипов. Все, что представляется красивым на взгляд, что услаждает вкус, что ласкает слух, что приятно для обоняния, что нежит осязание, все это, если будем неосторожны, может возбуждать похотение, тем вредить чистоте души, и на нас исполнится сказанное пророком, что смерть входит в наши окна (Иер. 9, 21). Похоть, как скрытный огонь, живет в нас; и внешние предметы, иногда сами по себе безразличные, даже чистые, приражаясь к нам, могут разжигать ее и превращать в пламень. Поэтому христианин, желая хранить свою душу в чистоте, не должен без различия обращаться с окружающими его предметами, но всячески хранить внешние чувства от опасных впечатлений.
Всего опаснее для нас зрение. Плотские пожелания весьма много зависят от воображения, а мечты воображения больше всего происходят от зрения. Если оно не будет строго охраняемо, то переносит в душу опасные образы, которые, наполняя воображение, воспламеняют похоть; и это тем опаснее, что разум не может уследить за быстротой полетов воображения и возбуждения страсти, чтобы холодным суждением о вредных следствиях погасить жар страсти, и такой человек нехотя падает и начинает желать того, чего бы не хотел. Потому праведный Иов и говорил: Завет положил я с глазами моими, чтобы не смотреть и не помышлять мне о девице (Иов. 31,1). И Сирах говорит: Отвращай око твое от красивой женщины... и не засматривайся на чужую красоту; многие совратились с пути чрез красоту женскую; от нее, как огонь, разгорается похоть (Сир. 9,8-9). Не только для целомудрия, но и для других добродетелей полезно охранять зрение. Как возможно провождать духовную жизнь тому, кто не умеет охранять зрение? Как будет внимать своему сердцу, содержать ум собранным в молитве и чистым тот, кто наполняет и возмущает свое воображение образами виденных земных вещей? Или как возможет долго сохранять горячность благочестивых чувств тот, кто по окончании молитвы тотчас возвращается к привычке блуждать взорами повсюду, все рассматривать и по разнообразным предметам рассеивать свои мысли и чувства? Благоговейные мысли и горячность чувств наподобие тонкой жидкости скоро испаряются, если сосуд не будет закупорен плотно.
В предосторожность от соблазнов зрения советуют: не рассеивать взоров по сторонам, без нужды не смотреть ни на какие предметы, особенно на соблазнительные, ходить с потупленными взорами; на предметы, представляющиеся неизбежно, смотреть без страсти, без помысла, видя не видеть и как можно скорее пресекать опасное видение. Это и значит умерщвлять зрение по заповеди Спасителя: если... правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя (Мф. 5, 29), то есть прерви опасное видение. Древние подвижники благочестия носили покрывало на глазах своих, особенно схимники, а часто поступали и в совершенное затворничество.
Об охранении слуха. – Слух, приемник слов и звуков, надобно охранять от пустословия, праздных рассказов, тем более от гнилых, вредных слов, злословия, чтобы сохранить душу от суетных помыслов, вредных мечтаний. Худая речь хотя не тотчас возбуждает страсть в сердце, однако же оставляет в душе семена, которые, долго оставаясь, со временем возрастут и принесут горькие плоды. Также надобно опасаться и гармонических звуков, изнеживающих душу и увлекающих от пустой забавы слуха к греховным удовольствиям сердца или раздражающих чувства и возбуждающих страсти. Это особенно надобно сказать о светских песнях и музыке, потрясающих душу и волнующих чувства. Свирель приятно играет, когда охотник заманивает птицу в сеть.
Об охранении осязания. – Осязание простирается по всему телу и легко раздражается. Когда кто с поблажкой нежит его, тогда оно бывает гораздо раздражительнее. Раздражительность его такова, что иногда и одно неосторожное прикосновение возбуждает страстное ощущение в теле, а через тело и в душе может воспламениться страсть, враждебная целомудрию. Отсюда видно, как осторожно надобно обращаться со своим телом, – не только должно избегать всякого страстного возбуждения, но и удалять от себя все то, что может нежить наше осязание. Для этой цели святые подвижники не ложились на мягкое ложе, носили грубые власяницы, тяжелые вериги и удручали свое тело разными работами. Особенно надобно остерегаться, чтобы вольно не прикасаться к другим, особенно к лицам другого пола, и другим не дозволять осязать себя. Хотя бы целомудрие такими осязаниями и не повреждалось, однако же нежность его отчасти теряет свою чистоту. Особенно неосмотрительному юношеству надобно внушать такую предосторожность, чтобы и собственного тела не осязали с небрежностью.
Об охранении вкуса и обоняния. – Вкус должен служить главным образом к различению полезной пищи от вредной, а не к измерению ее приятности и неприятности. Поэтому должно остерегаться излишней его утонченности и разборчивости. Кто любит услаждать свой вкус сладкой пищей, тот привыкает к лакомству, которое увлекает к пресыщению, обжорству, расслабляющему душу и тело. Хотя иной остерегается обжорства, однако же привычка к лакомству бывает причиной того, что лакомник бывает недоволен обыкновенной простой пищей, скучает от неудовлетворения лакомству; а неизбежная при лакомстве неумеренность притупляет остроту ума в разумении небесных предметов, подавляет расположение к молитве, изнеживает, расслабляет тело, обыкновенно располагает его к бездеятельности и к чувственному увеселению и разжигает похоть. Лакомство легко порабощает чревоугодию, а чревоугодие – сладострастию.
Обоняние безопаснее других чувств, но и его изнеженность ведет к нравственному расслаблению, делает человека женоподобным, даже может доводить до пренебрежения обязанностью, например, посещать больных, а иногда как пышная одежда, так и благовонная жидкость могут вводить в искушение.
Об обуздании воображения. – Здесь надобно показать те опасности, которые происходят от необузданного воображения, нерассудного любопытства и дерзкой пытливости разума. Необузданное воображение много препятствует преуспеянию в духовном совершенстве, особенно когда оно наполняется обольстительными, сладострастными образами. Тогда оно, разгорячившись, быстро перелетает от одного образа к другому, разные приманки к порокам настоящие, прошедшие и будущие собирает как бы в один фокус, тем сильнее разжигает похоть, волнует все душевные чувства. А хотя бы оно и не было нечисто, однако же, неудержимо летая по разным предметам, виденным, слышанным, предавшись потоку мечтаний, никогда не даст покоя духу. Потому надобно удаляться всего того, что воспламеняет воображение, особенно рассматривания соблазнительных картин, статуй, театральных зрелищ, чтения романтических книг и тому подобного. Впечатления от нечаянно представляющихся соблазнительных предметов и невольные мечты подавлять холодной рассудительностью, занятием, полезными мыслями или упражнением, требующим полного внимания.
Об ограничении любопытства. – Когда советуют ограничивать любопытство, то это не значит, что одобряют незнание вещей, покровительствуют невежеству; не охуждают благоразумное старание развивать разум, обогащать его полезными познаниями, но охуждают то, когда кто, пренебрегая важным, полезным, необходимым, занимается тем, что знать вовсе бесполезно или даже вредно. Хотя бы кто познал всю внешнюю природу и все события в мире, но если не знает самого себя, своих обязанностей в отношении к Богу и ближним, своего высшего назначения и пути к вечному спасению, тот невежда, ничего не знает, напрасно тратит труд и время на собирание таких познаний, которые не принесут никакой пользы, кроме, может быть, тщеславия, гордости. К тому можно отнести сказанное Премудрым о себе: Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот – всё суета и томление духа! ...И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость; узнал, что и это – томление духа; потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, тот умножает скорбь (Еккл. 1, 14, 17-18), – скорбь о разных недостатках, многопопечительность, смущение разными недоумениями, сомнениями и мятежными помыслами.
Особенно непохвально то любопытство, когда кто занимается собиранием разных пустых слухов, сведений о мелочных новостях, происшествиях, не касающихся его; а еще хуже, когда кто с худым намерением старается узнавать поступки других и всех расспрашивает, кто что делает, как живет, о всех и о всем судит вкось и вкривь, а себя, свою жизнь, свои дела, оставляет без внимания. Кто ты, осуждающий чужого раба?- можно такому сказать с апостолом (Рим. 14, 4).
Равно непохвальна и та дерзкая пытливость разума, когда кто усильствует исследовать и постигнуть все на свете, все тайны не только природы, но и тайны Божественные, а что представляется непонятным, то отвергает, забывая, что Бог, по словам святого Исаака Сирина, открывает Свои тайны только смиренным, а гордым противится (1Пет. 5, 5). Такому Премудрый говорит: Чрез меру трудного для себя не ищи, и что свыше сил твоих, того не испытывай. Что заповедано тебе, о том размышляй; ибо не нужно тебе, что сокрыто (Сир. 3, 21-22). Не любопытствуй о предметах, которые не принадлежат к кругу твоих действий. Тебе открыто более, чем может уразуметь ум человеческий. Ибо высокоумие ввело многих в заблуждение, и самомечтательность погубила ум их (см. Сир. 3, 23-24). Не исследуй, как бы говорил Премудрый, таинств, которых ты не можешь понять. Бог указал твоему уму границы; ты не должен переступать их, чтобы не оказаться высокомерным и не низринуться в бездну погибели. Знакомься с обязанностями своего состояния и старайся приобресть те познания, которые полезны тебе и другим. Оставайся в своем круге действования; исполняй обязанности своего звания и не гоняйся за познаниями, которые не облегчают тебя в твоей должности. Они для тебя излишни и вредны, поскольку питают гордость, тщеславие и отвлекают твое внимание от исправления должности на посторонние предметы. Будь доволен тем, что Бог открыл тебе. Пытливое исследование предметов, которых смертному невозможно узнать в точности, совратило многих с пути истины и привело к неверию, ибо откуда происходят вредные секты в делах веры, как не от своевольства и суемудрия гордых и упорных учителей, которые хотели знать больше того, что открыто нам Богом? Довольствуйся тем, что находишь в Божественном учении, со смиренной верой пользуйся им для исправления своего сердца, извлекай отовсюду правила своей жизни и не лишай себя спокойствия пытливым исследованием сокровенных тайн, которые Бог, по премудрым причинам, не восхотел подробно объяснить нам.
Сказанное выше служит только предосторожностью против греховной похоти, чтобы не разбудить ее, не дать ей пищи и разными лишениями облегчить трудный подвиг умерщвления ее. А самый подвиг этот требует новых усилий и новых мер предосторожности, деятельности и духовного искусства. Поскольку корень всякого зла в растленной грехом природе нашей есть самолюбие, которое, низвращая все потребности, желания, стремления человека, порождает три главные страсти – гордость, плотоугодие и своекорыстие (см. 1Ин. 2, 16), а от них, как ветви от корней, происходят все прочие страсти, которые, нарушив гармонию в деятельности душевных сил, возобладали над разумом и высшими стремлениями духа и поработили его чувственности, то для восстановления расстроенной гармонии, для возвышения духа надобно здесь изложить правила, как побеждать страсти: похоть плоти, корыстолюбие, гордость житейскую, – с подавлением которых утихнут и прочие страсти. Святой Лествичник говорит, что кто благочестно низложил в себе три главные страсти – чревоугодие, сребролюбие и тщеславие, тот низложил вместе и прочие пять, то есть блуд, гнев, отчаяние, уныние и гордость. Но кто нерадит о низложении первых, тот ни одной не победит.
Некоторые корнем грехов считают семь главных страстей: гордость, чревоугодие, сладострастие, уныние, корыстолюбие, гнев и зависть. Но чревоугодие и сладострастие (блуд), как беспорядочная любовь чувственных удовольствий, а уныние, как страх чувственных неприятностей, могут относиться вообще к плотоугодию, а печаль, гнев и зависть происходят частью от плотоугодия, а частью от гордости и своекорыстия.
Впрочем, полезно указать здесь средства и против всех семи страстей.
Гордость
По свойству природных способностей у человека есть побуждение или стремление раскрывать, усовершать свои силы, сравняться с другими, приобресть себе доброе мнение других, честь, славу, благоволение. Это стремление бывает полезно, когда побеждает человека усовершать себя в умственном и нравственном отношении. Также и доброе имя бывает полезно для усовершения и счастия нашего и других, когда основывается на истинном совершенстве, приобретается честным способом, правильно употребляется. Но самолюбие часто злоупотребляет этим стремлением, и от беспорядочной любви к своему превосходству и уважению происходит гордость, которая проявляется в разных видах и действиях.
Особенные виды и действия гордости суть:
Худые порождения гордости: самонадеянность, отважность на дела, превышающие наши силы, дерзость; любопытство, страсть к новизнам; лицемерие; упрямство, спорливость, вздорливость; непокорность; зависть, ревность; злословие; неблагодарность и т.п.
Зловредность и глупость гордости. – Гордость есть порок тяжкий; она нарушает обязанности правды и любви к Богу, к ближним и к себе. Гордый несправедлив.
В отношении к Богу гордый не почитает Его как верховного Владыку и источник всех благ; не воздает Ему надлежащей чести и не относит к Нему всякого блага, какое получает; не думает, что от Него одного вполне зависит, не хочет на Него одного полагаться, от Него просить благодати и помощи; благодеяния Его мало ценит или приписывает своим заслугам. Потому Бог говорит, что Он отвращается надменности, гордости. Мерзость пред Господом всякий надменный сердцем (Притч. 16, 5). Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (Иак. 4, 6). Гордость ненавистна и Господу и людям (Сир. 10, 7).
Гордый бесчеловечен, несправедлив и по отношению к другим. Он по справедливости не ценит их совершенства и достоинства; не оказывает другим должного уважения и почтения; пользуется ими только как средством к своему возвышению или выгодам; на совершенства их смотрит завистливо или, как враждебные для его возвышения, ненавидит. Потому старается унижать или чернить их достоинство и заслуги; напротив, недостатки их с любопытством и удовольствием разузнаёт, как бы через микроскоп высматривает, не терпит их и из них берет повод превозносить себя и презирать других. Оттого и бывает, что низшие гордого избегают, равные чуждаются, а высшие унижают.
Гордый неправ и по отношению к себе. Не сознавая своих недостатков, слабостей, зависимости от Бога и других и не зная сам себя, он не терпит, чтобы другие его учили, увещевали, помогали, не старается просить и благодати у Бога. Не сознавая своих несовершенств, слабостей, грехов и не стараясь исправить их, загладить, он не может потому восходить к высшей степени нравственного совершенства, доброты. Напротив, так как начало всякого греха – гордость (Сир. 10, 15) и плодовитая мать других пороков, то он через нее впадает во многие и тяжкие грехи, а от многих добрых дел отвлекается, даже от самых добрых действий как бы развращается, потому что из сделанных добрых дел берет повод к превозношению себя, тем разрушает и как бы в яд обращает их. Из этого видно, как зловредна гордость.
Глупость гордости открывается из того, что гордый сам себя обманывает и, считая себя не тем, что есть на самом деле, жалко заблуждается; показывая себя иным, чем каков есть на самом деле, лучшим, бесстыдно лжет и, желая тем обманывать других, обманывает сам себя. Поскольку, стараясь восхитить уважение других, гонится за тенью славы, превозносит себя перед другими суетным, неправедным способом, то унижает сам себя и делается ненавистным Богу и людям. Глуп гордый и потому, что терпеть не может других гордых, а сам надменностью, величавостью, пышностью хочет снискать уважение других. Ребяческую легкомысленность выказывает гордый, когда жадно ищет пищи своей суетности, тщеславию в самых ничтожных вещах, например в блеске нарядов, красоте тела, богатстве, знатности рода, титулах, даже в пороках, а между тем пренебрегает тем, что может доставить истинное достоинство, уважение.
Гордость есть зло самое опасное, упорное, глубоко вкореняющееся, почти неисцелимое. Гордость есть зло тонкое, скрытный яд, потаенная зараза, ослепительница сердца, скрывается под всяким видом доброго дела, добродетели и даже самого смирения. Гордость и лекарством производит болезнь, ибо и вразумлением раздражается, и добрые дела портит худым намерением, обращает в яд.
Средства против гордости. – Они могут быть следующими:
Бдительно мы должны наблюдать и за духом тщеславия. Ибо оно весьма сокровенно, с разным ухищрением вкрадывается во все наши намерения и действия, преграждает путь к истинному преуспеянию и силится извратить всякое наше дело так, чтобы оно было не для Бога, а для своей славы и человекоугодия. Поэтому надлежит нам во всякое время строго испытывать себя и свои упражнения, для Бога ли и для пользы душевной они совершаются. Надлежит всячески избегать похвал человеческих и отвергать всякий помысл льстивый, внушающий сделать что-нибудь по человекоугодию. Ненадобно выказывать никакой особенности или делать что-нибудь такое, что отличало бы нас от других, что выставляло бы нас на показ другим или могло снискать похвалу за то, что мы будто только одни это делаем. Надобно помнить, что чужое самолюбие никому не нравится, намеренное выказывание тщеславия всегда вызывает улыбку презрения у людей, и всякий труд или доброе дело не только теряет свою цену и мы лишаемся плода, если делаем с тщеславием, на показ себя, но и становимся виновными в важном пороке, возбуждающем гнев Божий, как святотатцы, потому что к оскорблению Бога то дело, которое должно бы делать из любви к Богу, для Его славы, мы делаем для своей славы из угождения людям, которых предпочитаем Богу, славу мирскую предпочитаем славе Божией и саму добродетель делаем средством к удовлетворению своей страсти – тщеславия, само добро делаем орудием зла или обращаем в повод ко злу. Потому-то тщеславное выказывание благочестия, как лицемерие, как злоупотребление благочестием, подвергается презрению от людей и наказанию от Бога, Который за тайное тщеславие часто подвергает неожиданному бесчестию. Потому ничего не надобно делать напоказ, свои добродетели надобно скрывать, добрые дела делать по возможности сокровенно, чтобы избежать людских похвал. Святой Лествичник говорит, что начало к истреблению тщеславия есть хранение уст и любление бесчестия; средина же – отсечение всех помышляемых ухищрений тщеславия; а конец (если только есть конец этой бездне) состоит в том, чтобы стараться делать перед людьми то, что нас унижает, и не чувствовать при том никакой скорби. Когда хвалители наши, или, лучше сказать, льстецы, начнут хвалить нас, тогда поспешим вспомнить множество наших беззаконий, и увидим, что мы поистине недостойны того, что говорят или делают в честь нашу.
Плотоугодие
Из побуждений самосохранения и распространения своего рода порождается пожелание и наклонность к тем чувственным удовольствиям, с которыми соединено употребление их. При правильном употреблении, согласном с разумом и соответствующем цели их, нет ничего худого. Но часто бывает и злоупотребление касательно предмета, которым не должно увлекаться, касательно способа удовлетворения влечениям, касательно меры и образа. Отсюда рождается беспорядочное пожелание, противное нравственному закону, наклонность к неумеренному наслаждению чувственными, плотскими удовольствиями и сильное отвращение от неприятных трудностей. Эту наклонность называют чувственным самолюбием. К нему относятся:
Пресыщение
Природе нашей прирождено пожелание пищи и питья для сохранения жизни и здоровья. Но этой потребностью злоупотребляют, когда удовлетворяют ей не для поддержания жизни и здоровья, а для удовольствия; когда хотят есть и пить прежде времени, когда еще не требует природа; когда употребляют их слишком поспешно или неумеренно, жадно или желают пищи более лакомой, дорогой. Тогда выходит страсть жадности, чревоугодия. Святой Григорий Великий говорит, что страсть чревоугодия искушает нас пятью образами: иногда предваряет время нужды; иногда требует пищи более лакомой; иногда желает более изысканного приготовления пищи; иногда в самом количестве превышает меру потребности; иногда иной погрешает безмерным желанием до страсти.
Виды чревоугодия:
Зловредность чревоугодия. – Чревоугодие противно Богу, потому что эта страсть заставляет угождать чреву больше, нежели Богу, делает человека неспособным служить Богу; богом такому человеку служит чрево (см. Флп. 3,18).
Страсть пресыщения вредна и для самого человека. Она расслабляет телесные силы, расстраивает его здоровье, причиняет много разных болезней, ускоряет смерть (см. Сир. 37, 32; 31, 23; 19, 2). Эта страсть совершенно истощает средства к жизни, растрачивает имущество, унижает в глазах людей, расстраивает внешнее благосостояние (см. Притч. 21, 17); подавляет душевную деятельность, ослабляет память, притупляет разум, отягчает, огрубляет сердце (см. Лк. 21, 34, 28); истребляет стыд и всякое доброе чувство, делает сердце холодным, нечувствительным ко всему доброму (см. Сир. 30, 35; Притч. 20, 1; Ос. 4, 11); порабощает дух плоти, делает рабом чрева, унижает человека до состояния животного. Сколько лучше, говорит святой Златоуст, таких людей осел, сколько лучше собака! Ибо они, хотят ли есть или пить, знают цель и меру, которая не простирается дальше необходимости. Эта страсть делает человека ленивым в трудах, нерадивым в духовных подвигах, беспечным в деле спасения души, неспособным к молитве, напротив, располагает к многим греховным делам, каковы суть: чувственные увеселения, светские песни, хоры, зрелища, пляски, шутки, забавы, неприличный смех, болтливость (она особенно разжигает плотскую похоть, увлекает к сладострастным делам).
Особенно вредно пьянство. Оно расстраивает хозяйство, часто ожесточает сердце против членов семейства, делает равнодушным к их горестям; делает неспособным к исполнению общественных должностей, бесполезным, даже вредным членом общества; возбуждает гнев, ведет к спорам, ссорам, дракам, воровству. Пьяный подает другим много соблазнов.
Средства против невоздержности:
Хотя бы некоторые телесные удовольствия и не были запрещены законом, но и от них лучше воздерживаться для заслуги самоотвержения, совершаемого для добродетели и нравственного совершенства. Этим старанием отказывать себе в прихотях приобретается навык и легкость владеть своими склонностями, господствовать над страстями; дух становится свободнее и способнее к упражнению в духовных делах, и приобретается сила воли, постоянство, укрепляется добрый характер.
Сладострастие
Природе нашей прирождено побуждение к распространению своего рода и влечение к другому полу для рождения детей. С удовлетворением этой склонности соединено особенное удовольствие, которое тесными узами любви соединяет мужа и жену, услаждает горести земной, семейной жизни, делает вожделенным рождение и воспитание детей. Без этого удовольствия было бы отвратительно совокупление мужа с женой, которые никогда не стали бы делать такое дело, которое сопровождается невольным чувством стыда, тем более что рождение детей для женщины крайне болезненно и воспитание детей от отца и матери требует много тяжких забот, трудов, беспокойств.
Но совокупление с другим полом и соединенное с ним удовольствие не есть цель, а только средство к рождению детей, и особенно к правильному воспитанию их. Ибо цель детородной способности не есть только просто размножение людей, но размножение людей особенно благонравных, которые бы достигали высших нравственных целей, способны и достойны были наследовать Царство Небесное, вечное блаженство в общении с Богом.
Но для достижения этой цели необходимо, чтобы муж и жена соединены были неразрывным союзом супружества на всю жизнь, чтобы тем крепче был союз любви, чтобы тем лучше помогали они друг другу в разных материальных и духовных нуждах, не расходились, не оставляли друг друга в беспомощном состоянии; чтобы отец знал своих детей и дети знали своих родителей, чтобы родители по любви к своим детям более заботились о физическом и нравственном воспитании детей, а дети по чувству благодарности питали и покоили родителей в болезни и старости.
Это нужно и для соблюдения умеренности, благоприличия в удовлетворении детородной склонности, для благонравия. А при случайном удовлетворении этой склонности с разными встречными лицами вышло бы все наоборот, было бы много самых вредных последствий.
Потому и Закон Божий (см. Быт. 2, 24; Мф. 19, 4-6; Еф. 5, 31; 1Кор. 7, 27-39), и здравый разум запрещают удовлетворение плотскому вожделению вне супружества и удовлетворение, не соответствующее цели супружества. Потому всякое удовлетворение плотскому вожделению вне супружества составляет грех.
Виды сладострастия. – Сладострастие проявляется в разных видах. Начальные обнаружения его бывают таковы: женственная изнеженность сердца, влюбчивость, которая является часто под видом симпатии, дружбы, расположения, эстетического чувства, ласковости к другому полу. Отсюда следуют сладострастные мечты, услаждение ими; потом – ослабление стыдливости, вольность взглядов и слов, нескромность в обращении, словах, жестах, а также вольные, нескромные разговоры, срамные шутки; далее – сладострастные, похотливые взгляды, жесты, осязания, поцелуи. Это – начальное, несовершенное сладострастие.
К совершенному сладострастию относятся:
Зловредность сладострастия. – Сладострастный грешит перед Богом тем, что вместо Бога поставляет свою страсть плотоугодия, охладевает к Богу, забывает Его; всецело порабощается страсти, когда предмету нечистой любви посвящает все мысли, желания, расположения, честь, имущество; храм Божий, то есть свое тело, оскверняет и себя, член Христов, делает членом блудницы (см. 1Кор. 6,15-19). Сладострастный вредит себе тем, что сладострастие помрачает разум, развращает сердце, расслабляет волю, порабощает ее страсти; расслабляя нервную систему, расстраивает телесное здоровье, причиняет разные тяжкие болезни; подвергает бесславию; порабощая страсти, унижает до скотского состояния; погашает любовь и усердие к добродетели и всему духовному; лишает дерзновения перед Богом и надежды на получение Царства Небесного; подвергает гневу Божию и осуждению на вечное мучение.
Сладострастный грешит перед другими тем, что нередко вредит благу своего семейства; возмущает мир других семейств, наводит бесславие, расточает имущество; вводит других в грех участием, примером, губит невинность и другого зла много причиняет другим.
Средства против сладострастия. – Более действенные средства к обузданию похоти советуют следующие.
Если находит искушение, то особенно в этом случае надобно строго исполнять наставление Спасителя бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение; дух бодр, плоть же немощна (Мф. 26, 41). К бдительности относится особенно следующее. Охранение внешних чувств, через которые, по словам пророка, смерть входит, как через окна (см. Иер. 9, 21). В какую гибель один взгляд вверг непобедимого Давида! Впрочем, не должно быть и смешной боязливости в этом. Обуздание воображения, чтобы оно не разгорячалось слишком или вовсе не наполнялось сладострастными мечтами. При нечаянном взгляде на соблазнительные предметы тотчас надобно отвращать взор, отвергать нечистые мечты, от которых похоть, как искра от ветра, может разгореться и превратиться в сжигающий все пламень. Строгая умеренность в употреблении пищи и питья и строгость в содержании тела. Ибо чем лакомее и изнеженнее содержится тело, тем больше жара придается похоти. Особенно неумеренное питье спиртных напитков сильно воспламеняет похоть, чего нельзя не опасаться тому, кто часто упивается вином. Это значит масло лить на огонь. Как будет чист, кто пренебрегает трезвостью? Избегание всего того, что сильно возбуждает страсть и привлекает к плотскому удовольствию, каковы суть: худое сообщество, вольное, фамильярное обращение с другим полом, нескромные разговоры, чтение романтических книг, рассматривание соблазнительных картин, театры, балы с танцами, светские концерты, общественные гулянья, зрелища и т.п.
Помимо бдительности Спаситель внушает молитву. Сюда относятся, кроме молитвы о благодатной помощи, частое размышление о высоком достоинстве нашего существа, очищенного кровью Христовой, ибо вы храм Бога живаго, говорит апостол (2Кор. 6, 16), и освященное тело есть храм Святого Духа (см. 1Кор. 3, 16; 6, 19); размышление о высшем назначении нашем, о последних событиях – смерти, Страшном Суде, вечном мучении грешников и блаженстве праведных, также о страданиях Спасителя, от которых душа умиляется.
Полезно также живое и постоянное памятование присутствия Бога и ангела-хранителя, которые видят все наши дела, слова и помышления. Весьма полезно частое, благоговейное употребление Святых Таинств покаяния и Евхаристии. Больше всех имеет нужду в этом небесном подкреплении юношество, беспечное о себе, по легкомыслию своего возраста и по горячности темперамента удобопоползновенное на плотские удовольствия. К пособиям для сохранения целомудрия относят также молитву к Пресвятой Деве Богородице и тем святым, которые выдержали сильную брань с плотской похотью или претерпели мученичество за целомудрие.
Еще средство не только полезное, но и совершенно необходимое составляет смирение, соединенное с надеждою на Бога. Смирение и по свойству своему ослабляет (парализует) всякую страсть в душе, охлаждает жар похоти и привлекает в душу благодать Божию, которую Бог дает только смиренным (см. 1Пет. 5, 5).
Справедливо говорят, что за скрытую гордость, излишнюю самонадеянность и за осуждение других Бог часто наказывает попущением впадать в явную скверну греха, то есть Бог лишает Своей благодати и помощи, и человек, оставленный самому себе, впадает в плотский грех. Потому блаженный Иероним и писал к Непоциану, чтобы тот не надеялся на прежнюю чистоту, ибо не может он быть святее Давида и мудрее Соломона, и чтобы всегда помнил, что жителя рая из его владения выгнала жена.
Важным предохранением от плотского греха служит также и врожденная стыдливость, которую потому родителям и воспитателям юношества надобно стараться поддерживать, охранять от всего того, что губит ее.
Надобно избегать праздности, сластолюбивой жизни, излишнего сна, покоя, неги тела. Жизнь трудолюбивая, постоянно занятая очень много способствует нравственной чистоте, как, напротив, праздность, бездеятельность легко разрушают основание нравственности. Особенно в самом пылу искушения не должно представлять в уме гнусность и следствия сладострастия; ум надобно возносить к горнему или занять его размышлением о других, честных предметах, и, если можно, самое тело надобно упражнять приличным трудом. А физические причины похотливости надобно устранять медицинскими средствами.
Но и при всех средствах нельзя достигнуть того, чтобы похоть никогда не возбуждалась, особенно в молодых летах; и при употреблении вышеозначенных средств она будет возбуждаться, только слабее и реже. В таком случае надобно вооружиться терпением, молитвой и противоборствовать ей. Как змея, запертая в сосуде, от голода умирает, так и похоть воздержанием и терпением будет подавлена. Никакая страсть, воспитанная произволом, сама собой не прекращается, а побеждается только противоборством. И Бог оставляет человека надолго в борьбе со страстью как для предохранения от гордости – недуга диавольского (см. 2Кор. 12, 7-9), так и для того, чтобы дать место подвигам, чтобы по мере подвигов и заслуг воздать большую награду в будущей жизни.
Уныние
Из чувственного самолюбия, и особенно от неумеренного страха трудностей или неприятностей, происходит уныние, совершенно противоположное христианскому мужеству. Уныние есть упадок духа, произвольное расслабление, прекращающее всякую деятельность в исполнении обязанностей и упражнение в добродетели.
Особенные источники, из которых уныние происходит, суть:
Иногда уныние происходит и от расстройства нервов, слабости телесной (ипохондрии, меланхолии); от вялости темперамента; от расслабления сердца; от природной боязливости и мнительности; от чрезмерного множества и тяжести дел; от утомления души и тела; от чрезмерной рассеянности и привязанности сердца к земным вещам.
Свойство уныния или свойство унылого человека в Священном Писании обозначается именем душевной теплоты. Это – смесь холодного и горячего, добра и зла, противная Богу (Откр. 3, 15). Теплый человек представляется и под образом дерева, не приносящего плодов, и под именем ленивого, лукавого раба, по лености скрывшего талант в землю без употребления (см. Мф. 3, 10; 7, 19; 25, 27-30). Нрав его можно изобразить такими словами: ленивый хочет и не хочет. Пожелания убивают ленивого, ибо руки его не хотят делать что-нибудь – весь день только желает, похотствует (см. Притч. 13, 4; 21, 25). Ленивый многого желает, многое предполагает, пожелания его ослабевают, намерения не выполняются на деле. Потому ленивый много добрых дел опускает, мало доброго и почти ничего вполне хорошо не делает, а делает или другое, или с другою целью, другим образом, в другое время, нежели как должно делать; или что делает, то делает медленно, неохотно, небрежно, вяло, и тем дело портит.
Степени этого порока: не хотеть преуспевать в добре, добродетели или быть нерадивым, по обязанности ничего не делать в совершенстве; обязанности меньшей важности часто опускать, о малых грехах мало заботиться; по страху трудности отчасти или вовсе пренебрегать даже важными обязанностями; оставить заботу об исправлении себя, отчаиваться в преуспеянии, в добре и исправлении нравов или по крайней мере откладывать с одного времени до другого.
Итак, к пороку уныния относятся: беспечность, или порок, по которому мы избегаем всякого труда и напряжения сил; любовь к покою, удобству, по которой боимся всего трудного или что соединено с неудобством, требует большого напряжения сил и оставляем дело; празднолюбие, или порок, по которому мы ничего или по крайней мере не то делаем, что следует, и не так, как должно. Все это противно христианской любви, которая радуется о добре, жаждет правды, всегда делает правильно и стремится к большему совершенству.
Зловредность уныния. – Вредные действия уныния:
Средства против уныния. – Ими могут быть:
Примечание. От чувственного самолюбия, когда бывает чрезмерный страх какой-нибудь чувственной неприятности, происходит порок нетерпеливости, или печали и гнева. Но как тот и другой часто происходят и от корыстолюбия, то скажем наперед о корыстолюбии.
Корыстолюбие
Из потребности совершенства и счастья собственного в человеке, который по опыту знает, как полезно для этой цели имущество, происходит потребность и пожелание иметь, сберегать и умножать имущество, богатство. Это пожелание, если подчинено разуму, не имеет в себе ничего худого, и умеренная забота об имуществе принадлежит даже к обязанностям человека.
Но забота и любовь к имуществу обращаются в порок, когда кто желает и любит имущество, как имеющее внутреннюю цену и как цель; или, хотя и смотрит на него только, как на средство, но желает его с жадностью; неправедными способами приобретает его; бывает скуп, не употребляет его для той цели, для которой оно дано от Бога. Такая беспорядочная любовь к имуществу, деньгам называется вообще любостяжанием, которое разделяется на два вида: корыстолюбие – страсть к приобретению большего, нежели сколько требуется на нужды, ничем приобретенным не довольствующаяся, и скупость – страсть приобретенное удерживать без употребления несмотря на вопиющую нужду.
Зловредность корыстолюбия. – Корыстолюбие, как господствующая в душе страсть, бывает причиной многих пороков и опасностей для спасения души. Апостол говорит: Желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу; ибо корень всех зол есть сребролюбие (Ним. 6,9-10). Как желание обогащаться, так и обладание богатством погружают наш дух в бесчисленные заботы житейские, развлекают, подавляют ими; более или менее охлаждают, очерствляют сердце; питают, усиливают гордость, тщеславие, роскошь, утучняют чувственность, часто открывают путь целому полчищу пороков, всегда доставляют средства к ним. Потому требуется много благоразумия, осторожности и твердости воли, чтобы не подвергнуться им.
Святой Григорий Великий перечисляет шесть порождений корыстолюбия: ожесточение сердца против милостыни, по которому корыстолюбец, как бесчувственный, не трогается никакими скорбями других для оказания им помощи; хитрость и обман, какие употребляются для корысти; ложь; клятва; предательство; насилие, с которым сильный угнетает других налогами, похищением, взятками. Сюда же относятся ссоры, ругательства, вражда, грабительство и т.п.
А хотя бы и не было грубых пороков, однако же приобретение богатства почти всегда бывает соединено с большими трудами и заботами, обладание соединено со страхом, а потеря сопровождается скорбью. Если на корабле бывает тяжести больше надлежащего, то она потопляет его; а когда тяжесть умеренна, то корабль быстро несется.
Средства против корыстолюбия. – Средств к подавлению страсти корыстолюбия может быть шесть.
Первое. Размышление о вредных действиях и следствиях корыстолюбия.
Второе. Помышление о кратковременности, суете и опасности обладания богатством. По словам Спасителя, как нельзя служить двум господам, нельзя одинаково служить и Богу, и маммоне. Кто привязывается к богатству, тот часто доходит до забвения Бога. Потому богатому трудно войти в Царство Небесное (см. Мф. 6, 24; 19, 23-24). Потому надобно остерегаться, чтобы не привязывать своего сердца к вещественным благам. Ибо любостяжание состоит не во многом только стяжании, но и в пристрастии к нему. Если богатство течет к вам, говорит Псалмопевец, то не прилагайте к нему сердца (см. Пс. 61, 11), то есть не имейте пристрастия, привязанности к нему так, чтобы не радоваться о его обильном притечении и не скорбеть о лишении его. Мы должны быть так расположены к земным благам, чтобы считать их только за средства, данные нам от Бога для высших целей и зависящие от Его воли. Апостол говорит: Я вам сказываю братия: время уже коротко, так что... пользующиеся миром сим должны быть, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего. А я хочу, чтобы вы были без отяготительных забот (1Кор. 7, 29-32).
Третье. Для подавления страсти корыстолюбия полезно размышлять о смерти, которая все похитит у нас, но мы не знаем, когда это будет, может быть, ныне же. Мы как ничего не принесли в мир, так ничего не можем и вынести из него. Потому неразумно заботиться о заготовлении себе многих вещей на отдаленное будущее.
Четвертое. Одним из лучших средств против этой страсти признают милостыню, которая расширяет сердце любовью к нуждающимся, приучает к щедродательности. Чем больше возникает эта страсть, тем больше надобно принуждать себя к подаянию милостыни.
Пятое. Так как корыстолюбие и скупость происходят больше от маловерия и безнадежности на Бога, – потому что кто больше надеется на богатство, тот не верит, что Бог заботится о нем, – то желающему освободиться от этого недуга надобно размышлять, что есть благий Бог: и птиц небесных питает, и полевые цветы роскошно одевает, но тем более не оставит без средств к продолжению жизни лучшее Свое создание – человека (см. Мф. 6, 28-30). Желающие обогащаться подвергаются многим искушениям и скорбям (см. Ним. 6, 9-10). Между тем жизнь человека не зависит от изобилия его имения (Лк. 11, 15). Лучше всего положиться на Бога, Который лучше знает, что кому полезнее – богатство ли, бедность или среднее состояние, лучше устроит наши дела, нежели наши чрезмерные заботы и малодушная скупость, подаст нам все нужное, как подает пищу и птицам (см. Мф. 6, 19-34). Надобно быть довольным своим состоянием – тем, что Бог помогает приобретать честными трудами, законными средствами; не домогаться ничего приобретать сверх необходимых потребностей, тем более не искать большой корысти, не употреблять усилий, хитростей, обмана. Например, при покупке необходимых вещей не нужно много торговаться, чтобы купить как можно дешевле, а свои вещи продать как можно дороже.
Рассказывают об авве Агафоне и авве Амуне, что когда они продавали какую-либо вещь, однажды назначали цену, и когда давали им ее, принимали молча, спокойно. Также когда хотели что купить, молча платили назначенную цену и брали вещь, не говоря ни слова.
Шестое. Для подавления корыстолюбия надобно исторгнуть корни его, каковы: страх бедности, роскошь, сластолюбие, беспорядочная любовь к детям, для которых собирается богатство.
Нетерпеливость
Частью от сластолюбия, когда оно слишком боится чувственных неприятностей, частью от гордости, а частью и от корыстолюбия происходят нетерпеливость, гнев, зависть. Здесь под нетерпеливостью разумеется чрезмерная печаль, происходящая от смутного взгляда на настоящие несчастья, или порок, по которому в несчастии предаемся неумеренной скорби. Свойство этого порока таково: в неприятности или вреде (истинном или воображаемом) внимание наше сильнее обыкновенного возбуждается; воображение большей частью увеличивает зло, разрисовывает яркими красками; суждение о свойстве, великости зла и виновнике его, о средствах против зла бывает превратно. Произошедшая от этого чрезмерная скорбь производит худые действия, а иногда тяжкие грехи.
Зловредность нетерпеливости. – Худые действия нетерпеливости, или печали, проявляются: в отношении к Богу, Который посылает или попускает несчастья, – безнадежность, ропот, иногда и хула; в отношении к людям, которых считают виновниками зла, бывают безрассудные подозрения, несправедливые обвинения, ссора, вражда, жалобы, взаимные оскорбления. В нас самих бывают возмущение духа, омрачение ума, превратность суждения о средствах против зла, сильная и продолжительная скорбь сердца, также расстройство здоровья, потеря всякой заслуги и добродетели, для упражнения в которой от Бога посылаются несчастия (см. Евр. 10, 36). Скорбь, наносимая от бесов, если укоренится в нас, ввергает в отчаяние, делает душу пустой, унылой, нетерпеливой, ленивой и нерасположенной к молитве, чтению и всякому труду.
Суетные извинения. – Обыкновенно хотят извинять нетерпеливость тем, что тяжело переносить неприятности и по причине их скорбеть свойственно человеку, ничего не чувствовать неестественно. Но малодушно переносить неприятности и слишком много скорбеть свойственно человеку робкому, изнеженному, или глупому, а не мудрому или христианину. Умеренную скорбь никто не будет охуждать, бесчувственности никто не потребует.
Говорят: "Несчастье мое гораздо тяжелее и продолжительнее, нежели как можно бы переносить благодушно". Но при помощи Божией все можно перенести; от Промысла Божия зависит мера и продолжительность несчастья. Ужели легче будет и скорее кончится несчастье, если нетерпеливо будешь переносить?
"Другое несчастье, в другое время, в другом месте я охотнее стал бы переносить", – говорят иногда. Но Благий Отец лучше знает, что, когда и где надобно тебе переносить. Ужели ты будешь указывать Богу? Желать избирать себе несчастья есть дело самолюбия. Благодушно, со смиренной покорностью воле Божией переносить посланное от Бога несчастье есть дело добродетели. Случились убытки, болезнь, трудности, страх? Так должно быть. Это назначено от Бога, а не случайно приключилось. Человек должен покоряться всему, что Богу угодно наслать.
Средства против нетерпеливости. – Ум и сердце надобно отвлекать от несчастья, пока возмущение духа пройдет и возбуждение чувств успокоится, обращать их к предметам приятным, благочестивым, к страданиям и смерти Иисуса Христа, к размышлению о путях Промысла Божия, попускающего несчастья для благих целей; свою волю надобно подчинять воле Божией.
Во всяком несчастии надобно обращать внимание на ту частную цель, для которой Бог попустил нам несчастье, и, поняв эту цель, к ней надобно все направлять.
Таковы, например, следующие цели: отрешение от пристрастия к мирским благам; побуждение к покаянию в тяжких грехах, очищение нравственных недостатков; доведение до сознания своей немощи, ненадеяние на себя, утверждение в надежде на Бога; предание себя в волю Божию; упражнение, укрепление в милосердии к страждущим, в терпении и других добродетелях; необходимость общего блага. Например, во время пожара, наводнения терпят урон и праведники, от распространившейся эпидемической болезни наравне с грешниками, навлекшими гнев Божий, умирают и благочестивые, чтобы в лице их показать другим назидательный пример великодушного терпения и за перенесение скорбей воздать им большую награду в будущей жизни. Несчастия, посылаемые нам от Бога, надобно считать знаком особенной любви Божией к нам и большим благодеянием. Ибо Господь, кого любит, того наказывает (Евр. 12, 6). Потому надобно благоговеть перед советами Божиими, благодарить Бога в несчастьях, угождать Ему, всю надежду возлагать на Него, всецело предаваться Ему. Надобно остерегаться, чтобы не роптать, не требовать от Бога, не предписывать Ему законов, какими несчастьями, каким образом и в какое время Он должен бы испытывать, упражнять наше терпение. Во всем надобно предаваться Богу. Чаще надобно размышлять о вредных действиях нетерпеливости, о необходимости, благородстве и пользе терпения. Скорбь, наносимую от бесов, надобно прогонять молитвой, чтением назидательных книг, общением и собеседованием с благочестивыми людьми.
Гнев
Гнев, как сказано выше, происходит от сластолюбия, своекорыстия и гордости. Под гневом разумеется сильное раздражение за обиду, нанесенную нам или другим, которых любим. Когда оно соединено только с чувством отвращения к виновнику обиды, то называется негодованием; а когда соединено с желанием отмстить, сделать какое-нибудь зло обидчику, тогда называется собственно гневом. Не только негодование, но и гнев иногда бывает позволительным, праведным, если только он согласен с разумом по предмету, цели, средствам и образу проявления. А чаще бывает дурным, неправедным, когда не согласен с разумом. Мы можем желать другому зла, как необходимого средства для добра, например, для исправления погрешающего или для блага других – для защиты обиженных. Так Спаситель негодовал на фарисеев, с гневом выгнал торжников из храма (см. Мк. 3, 5; Ин. 2, 14-15). А неправедный гнев бывает, когда делается другому зло для зла, чтобы только отмстить. Гнев бывает праведный и неправедный, смотря по предмету, цели, средствам и образу. Предмет гнева должен быть достойный; цель добрая; средства, приспособленные к предмету и цели, полезные, необходимые; образ обнаружения должен быть сообразный с разумом, так чтобы гнев не был слишком стремительный, не был сильнее, дольше, строже надлежащего (см. Иак. 1, 19; Еф. 4, 26; Пс. 4, 5). Сильное возмущение духа против вещей или неразумных животных, причиняющих нам неприятность, скорее надобно назвать нетерпеливостью, нежели гневом.
Зловредность гнева. – В отношении к Богу раздраженный иногда обвиняет провидение и благость Божию, изрыгает на Бога хулу; предвосхищает себе права Бога, Который говорит: Мне предоставь отмщение, Я воздам (Рим. 12,19; см. также Втор. 32, 35). Потому гневливый человек, хотя бы мертвого воскресил, не будет угоден пред Богом.
Гневливый погрешает против самого себя: помрачает разум, возмущает сердце, теряет силу воли, не владеет собой; от гнева разливается желчь, портится кровь, чрезмерно раздражаются и ослабевают нервы, от этого расстраивается здоровье, а иногда приключается кровяной удар в голову (апоплексия) или разрыв сердца; раздраженный оказывается крайне малодушным, доходит до глупости, а иногда до зверства; этим унижает свое достоинство, теряет доброе имя, честь, уважение. Гнев есть кратковременное сумасшествие.
В отношении к другим раздраженный часто многих оскорбляет напрасно; от гнева происходят споры, ссоры, поношения, драки, даже убийства.
Средства против гнева. – К таковым относят следующее:
Надобно исторгнуть самые корни гнева и причины, каковы: чрезмерное самолюбие, сластолюбие, корыстолюбие, особенно гордость.
Надобно подавлять гнев в самом начале, когда он подобен только искрам. А когда превратится в пламень, то нельзя будет потушить его и он встречное истребит.
Важное средство против гнева – отсрочка и благородное претерпение оскорбления; иногда надобно отсрочить, иногда подавить гнев смирением, иногда оскорбление покрыть усмешкой, обратив в шутку.
Надобно поставить себя на место других, на кого мы сердимся, и спрашивать себя, не сделали и мы что-нибудь подобное? Следует ли нам сердиться? Каково было бы нам, если бы на нас осердились? Зная свои немощи, погрешности, надобно благосклонно прощать погрешности других. Отрока извиняет возраст, говорил Сенека, женщину – пол, стороннего – вольность, домашнего – свойство. Друг ли оскорбил? Он сделал то, чего не хотел бы. Недруг оскорбил? Он сделал то, что должен был сделать. Благоразумному уступим, глупому простим. Во всяком случае будем говорить себе: "И мудрые люди часто погрешают; нет никого столько осмотрительного, чтобы никогда ни в чем не ошибался. И благоразумие требует не раздражаться". Кто оскорбил тебя, тот или сильнее, или слабее тебя; если слабее, то пощади его; если сильнее, то побереги себя. От гнева надобно воздерживаться, равен ли тебе оскорбивший, или выше, или ниже тебя; с равным спорить, тягаться сомнительно, с высшим опасно, а с низшим унизительно. Гнев можно укрощать предварением неприятности, приготовлением духа к встрече ее и мужеством.
Надобно помнить слова молитвы Господней: Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим (Мф. 6, 12) – и заповедь Спасителя: Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный (Мф. 6, 14). Надобно вспомнить о страданиях Иисуса Христа, какие Он великодушно претерпел, и как за мучителей Своих молился: Отче, прости им (Лк. 23, 34).
Всякое оскорбление надобно считать искушением, посланным нам от Бога или попущенным в наказание за грехи, для побуждения к исправлению или для приучения к смирению, незлобию, терпению и т.п.
Зависть
Как гнев хочет нанести зло другому и о нанесенном зле радуется, так зависть скорбит о благе другого и желает лишить его этого блага. Зависть чаще происходит от гордости, по которой завистник желает, чтобы другие не имели того совершенства, достоинства, преимуществ или благ, какие хочет иметь он один; часто происходит от своекорыстия, по которому желает, чтобы другие не пользовались теми благами, имуществом, какими хочет пользоваться один; иногда происходит и от сластолюбия, по которому завидует удовольствиям других.
Зловредность зависти. – От зависти происходят:
Зависть совершенно противна любви, есть порок диавола, и завистливый есть подражатель диавола (см. Прем. 2, 24).
Противна зависть и Богу, премудрость и промышление Которого в распределении благ завистливый часто порицает.
Вредна зависть и самому завистнику, потому что он сокрушает себя глупой скорбью о благе другого, о чем следовало бы радоваться, не имеет спокойствия духа; завистью унижает себя перед другими, теряет уважение, расстраивает даже здоровье свое.
Средства против зависти. – Ничего человеческого не надобно считать слишком великим, важным – ни могущества, ни славы, ни богатства, ни красоты и крепости телесной – и ничего из земных вещей; тогда не будет возбуждаться и зависть.
Всех людей надобно считать братьями, у которых все общее, которые все – дети одного Небесного Отца, независтно подающего всем все нужное.
Надобно исторгнуть корни зависти, особенно гордость.
Часто надобно упражняться в делах любви и радости о благе ближнего, сожаления о его несчастии; чаще утверждаться в вере в Промысел Божий и в надежде на премудрость и благость Божию, по которой Бог всем прозорливо распоряжается и справедливо распределяет Свои дары каждому, кто что может принять и употребить с пользой для себя и других и для славы Божией.
Святителя Нила поучение о восьми порочных помыслах.
Знай, что главных помыслов порочных восемь, от которых происходит всякое зло: чревобесие, блуд, сребролюбие, ярость, безвременная печаль, уныние, тщеславие, гордость. Они борют всякого человека.
Если хочешь победить чревобесие, то возлюби воздержание, имей страх Божий, и победишь.
Если хочешь победить блуд, возлюби алкание, жажду, бдение, вспоминай смерть, никогда не беседуй с женщиной, и победишь.
Если хочешь победить сребролюбие, возлюби нестяжательность и худость, то есть уничиженный образ жизни.
Если хочешь победить ярость, приобрести кротость, долготерпение, вспоминай, сколько зла сделали иудеи Господу Иисусу Христу и Человеколюбивый не прогневался на них, а еще молился за них, говоря: Отче! прости им грех сей, ибо не знают, что делают (Лк. 23, 34).
Если хочешь победить безвременную печаль, никогда не печалься ни за какую временную вещь. Если будешь бит и обесчещен или выгнан, не оскорбляйся, но больше радуйся. Тогда только поскорби, когда согрешишь, но и тогда в меру, чтобы не впасть в отчаяние и не погибнуть.
Если хочешь победить уныние, занимайся каким-нибудь делом, читай Священное Писание и часто молись.
Если хочешь победить тщеславие, не люби похвалы, ни почести, ни нарядной одежды, ни предпочтения перед другими, ни председания, а лучше желай, чтобы тебя укоряли, осуждали, бесчестили по лжи, и считай себя грешнее всякого грешника.
Если хочешь победить гордость, то что ни делал бы ты, не говори, что это твоим трудом или мужеством совершено. Но если постишься, бдишь, молишься или на земле лежишь, поёшь, служишь, делаешь много поклонов, не говори, что это от моего усердия, но от Божией помощи и заступления бывает.
Святой Максим Исповедник говорит: "Есть средства, которые останавливают страсти, пришедшие в волнение, и не дают им возрастать; и есть другие, которые умаляют их и ведут к истощению. Например, пост, труд и бдение не дают возрастать похоти, а уединение, созерцание, молитва и любление Бога умаляют ее и искореняют".
Против блуда постись и бди, трудись и уединяйся; против гнева и печали не дорожи славой и бесславием и вещами чувственными; против злопамятства молись за оскорбившего, и избавишься.
Немалый подвиг отстать от тщеславия. Средства для освобождения от него есть тайное творение добродетелей и частая молитва, а признак освобождения – незлобие против злословящего.
Когда победишь какую-либо из гнуснейших страстей, например, пресыщение или блуд, гнев или любостяжание, тотчас нападает на тебя тщеславие. А когда и его победишь, то на место его вступает помысл гордости. Тщеславие истребляется тайными добродетелями, а гордость приписыванием их Богу.
О хранении уст. – Как слово есть выражение мысли, чувства, желания, так и, наоборот, слово порождает мысль, чувство, желание, придает им силу, существенность. Слово назидательное порождает и мысли добрые, а слово гнилое порождает и мысли худые. А при невнимательном говоре сколько может вылететь из наших уст слов гнилых, соблазнительных, вредных и для нашего сердца, и для других. При многословии не миновать греха (Притч. 10,19). А кто хранит уста свои, тот бережет душу свою, говорит Премудрый (Притч. 13, 3). Как от частого отворения дверей бани скоро выходит жар, так и через многословие уменьшается горячность сердечных чувств, охлаждается ревность к подвигам благочестия, рассеиваются мысли, собранные долгим молчанием, внимание к себе ослабевает. После продолжительного празднословия всегда чувствуется какая-то пустота в душе, а может быть, и уязвление, смущение совести по причине сказанных слов лишних, суетных, даже гнилых, соблазнительных.
Блаженный Диадох говорит, что многословие рассеивает ум и предает бесу уныния. Если кто из вас думает, что он благочестив, и не обуздывает языка своего, но обольщает свое сердце, у того пустое благочестие, говорит апостол (Иак. 1, 26). Потому надобно быть осторожным в словах, прежде слов надобно подумать, кому, что и как сказать; от легкомысленного празднословия, особенно от шуток, острот и смеха, надобно вовсе воздерживаться, а говорить по требованию нужды только полезное или по крайней мере приличное. Если за всякое даже праздное слово, которое говорят люди, отдадут Богу отчет в день суда, то тем строже будет осуждение за слово лживое, гордое, бранное, гнилое. Потому древние подвижники нередко налагали на себя обет молчания на продолжительное время, а иногда на целую жизнь.
Об одежде и скромном положении всего тела. – Потеряв одежду первобытной невинности, мы теперь имеем нужду во внешних покровах. Но что павшему человеку дано в наказание, то теперь мы часто обращаем в повод ко греху. Поэтому если хотим преуспевать в добродетели, надобно соблюдать осторожность и в одежде, чтобы не погрешить или других не ввести в грех. Что касается до материи и формы, то приличие одежды зависит от многих обстоятельств, именно: от пола, возраста, состояния и достоинства внешнего. Во всяком случае в одежде не должно дозволять себе пышности, легкомысленного щегольства; но и неопрятности не надобно допускать, а лучше по требованию благоразумия сообразоваться с одеждой большинства более степенных людей равного с нами звания и состояния. Хотя одежда не делает монахом, однако служит вывеской душевных расположений и при первом взгляде показывает, каков человек. Хотя отступающие от правил умеренности и скромности в одежде утверждают, что ничего худого не имеют в намерении, можно спросить их, что доброго вы намерены тем показать? Разве не знаете, что диавол всегда имеет худое намерение в этом случае? Равно и положение всего тела во всех движениях должно быть таково, чтобы было живым отображением благочестивого настроения духа, благонравия, степенности, скромности. Не должно показывать в себе ничего такого, что могло бы соблазнять смотрящих на нас; не должно быть угрюмости или бесстыдства во взорах, грубости, строптивости, наглости в словах, легкомысленности, неприличия во всех минах; особенно нескромный смех противен духу благочестия. Скромность и кротость ваша да будет известна всем человекам, говорит апостол (Флп. 4, 5).
Об удалении от худых сообществ. – Как частое обращение с людьми, искренно расположенными к благочестию, сильно возбуждает и укрепляет в нас ревность к добродетели, так, напротив, нет ничего гибельнее, как входить в частое общение с людьми, не имеющими расположения к благочестию, честности в нравах, и дозволять себе вольное обращение с порочными. Ибо кроме того, что дух наш неприметно мало-помалу пропитывается превратными мыслями и чувствами нечестивых, самое даже видение их вредно, потому что от примера их самые пороки их становятся привычными для нас, со временем легко усваиваются нами, чувство благочестия более и более притупляется и вовсе хладеет ревность к добродетели. Поэтому частое фамильярное обращение с нечестивыми заставляет предполагать души подобные или делает подобными тем, с кем кто любит часто обращаться. Кто обращается с мудрыми, тот будет мудр, а кто любит дружиться с глупым (нечестивым), тот сокрушится (см. Притч. 13, 21). Надобно удаляться общительности не только с людьми явно порочными, отвергающими всякую заботу о благочестии, но и с такими, которые показывают холодность к благочестию, дышат духом мира и такие пороки прикрывают видом вежливого обращения, потому что примером их мы сами легко увлекаемся, можем допускать то, что видим их делающими. Апостол говорит: Не обманывайтесь: худые сообщества развращают добрые нравы (Жор. 15, 33).
Потому в выборе людей, с которыми хотим обращаться, и особенно в выборе друзей, всегда надобно иметь большую осмотрительность. Сын мой! если будут склонять тебя грешники, не соглашайся; если будут говорить: "иди с нами... жребий твой ты будешь бросать вместе с нами... кошелек один будет у всех нас"... не ходи в путь с ними, удержи ногу твою от стези их, потому что ноги их бегут ко злу (Притч. 1, 10-16; см. также 1Кор. 5, 11; Мф. 18, 8-9).