ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
ПЛАНЫ СОЗНАНИЯ
Далеко не каждый способен сознательно покинуть свое тело или сознательно расширить свой ум и витальное, но многие из нас проделывают это бессознательно, во сне, т.е. когда жалкие "я" нашего фронтального существа не столь деятельны и не в такой мере поглощены внешними занятиями. Все эти "я" составляют лишь часть реальности, а именно реальность, видимую невооруженным глазом, но за ними простираются безграничные сферы – мы уже говорили о всеобщем Разуме, всеобщем Витальном, тонком Физическом, которое находится сразу за покровами физического. Таким образом, нам нужно постараться вновь обрести полноту всеобщей реальности. Есть три способа достичь этого (причем каждый из них отвечает и определенной стадии развития). Первый способ, которым располагает каждый, – это сон; второй, который используется гораздо реже, – это сознательная экстериоризация или глубокая медитация; третий же способ, с которым все становится гораздо проще, представляет собой уже более высокую ступень развития: оказывается, все можно видеть не во сне и не в медитации, а "широко открытыми глазами" и в гуще нашей деятельности – видеть так, как будто перед нами находятся все без исключения планы всеобщего существования, доступные нам благодаря простому перемещению нашего сознания – мы видим их так же, как видим предметы, фокусируя наш взгляд сначала на одном объекте, а затем переводя его на другой, более отдаленный. Итак, сон – это первое орудие; он может стать сознательным, причем степень его сознательности может возрастать вплоть до такого уровня, когда мы становимся сознательными постоянно, всегда и везде, когда сон и смерть будут уже не возвращением к чисто животному существованию, не рассеянием, распадом на естественные составные части, а переходом от одного способа существования к другому. Ибо то разграничение, которое мы сделали между сном и бодрствованием, между жизнью и смертью, может быть, и соответствует внешним явлениям, но по сути оно нереально, т.е. обладает той же степенью реальности, что и национальные границы для физической географии или же внешняя окраска и фиксированные очертания предмета с точки зрения его молекулярной структуры. На самом деле нет никакого разделения, разделение возникает лишь в результате недостаточности сознания ; два мира (или, вернее, этот мир с одной стороны и бесчисленное множество миров – с другой) постоянно сосуществуют и проникают друг в друга – взаимно пересекаются. Не что иное как различные способы восприятия одного и того же явления заставляют нас в одном случае говорить "я живу", а в другом – "я сплю" или "я мертв" (при условии, что мы сознательны настолько, что можем осознать это) – точно так же, как можно по-разному познать один и тот же объект в зависимости от уровня исследования, который мы выбираем – субатомный, атомный, молекулярный или чисто внешний. "Потустороннее" находится здесь, повсюду. Мы придаем исключительную и уникальную ценность различным символам, формирующим нашу внешнюю жизнь, лишь потому, что они находятся прямо перед нашими глазами, но они обладают ценностью не большей и не меньшей, чем другие символы, которые составляют нашу экстрафизическую жизнь. Атомная реальность объекта не аннулирует его внешней реальности и не противоречит ей, более того, первая неотделима от второй et vice versa. Иные символы, о которых идет речь, могут обладать или обладают той же ценностью, что и символы физические, но нам не понять этого, более того, нам по-настоящему не понять своих собственных символов, если все остальные символы не поняты нами. Без знания иных уровней существования наше знание обыкновенного человеческого мира остается таким же неполным и ложным, каким было бы изучение физического мира, исключающее знание молекул, атомов и элементарных частиц. Невозможно понять что-либо до тех пор, пока не понято все.
Итак, существует бесконечная "лестница" взаимно пересекающихся и существующих одновременно реальностей, к восприятию которых сон открывает естественное окно. Действительно, если мы отбросим поверхностную классификацию "жизнь – смерть – сон" и перейдем к более глубокой и существенной классификации, относящейся ко всей вселенной, то мы увидим, что эта вселенная сверху донизу (если в ней вообще существует верх и низ) есть ни что иное как континуум сознания-силы, или, как определяет ее Шри Ауробиндо, шкала планов сознания, которые следуют непрерывно друг за другом – от чистой Материи до чистого Духа: Тонкое Физическое, Витальное, Ментальное, Супраментальное (можно, если угодно, использовать иные слова, вообще иную терминологию, но факт остается фактом), и все, что случается, происходит именно на этих планах: наша жизнь, наш сон и наша смерть. Эта шкала охватывает все, ничто не существует за ее пределами, и все, что есть, не только находится в ее пределах, но и сосуществует там одновременно без всякого разделения. Жизнь, смерть и сон – это различные положения сознания внутри все той же шкалы. Когда мы бодрствуем, мы получаем ментальные или витальные вибрации, которые переводятся в определенные символы, способы видения, понимания или проживания; когда мы спим или "мертвы", мы получаем те же самые ментальные, витальные или иные вибрации, которые переводятся в другие символы, в другие способы видения, понимания или проживания все той же реальности. В любом случае ключом к нашему существованию – здесь или вообще где угодно – всегда является способность обладать сознанием; если мы недостаточно сознательны в жизни, то таковыми мы останемся всегда и везде, смерть будет действительно смертью, а сон – настоящим оцепенением. Поэтому наша фундаментальная задача – начать осознавать эти различные степени реальности. Когда мы закончим эту работу, разрушатся все искусственные границы, которые разделяют различные уровни {modes} нашего существования; мы будем переходить от жизни ко сну и к смерти без всяких помех, сохраняя непрерывность в сознании; вернее, уже не будет ни смерти, ни сна так, как мы их понимаем, – это будут различные способы восприятия тотальной Реальности, которые, весьма вероятно, в итоге сольются в интегральное сознание, которое будет воспринимать все одновременно. Таким образом, наша эволюция еще далека до завершения. Смерть – это не отрицание Жизни, а процесс Жизни. [1]
Таким образом, физическая жизнь в этом физическом теле приобретает особое значение среди всех уровней {modes} нашего существования, так как именно здесь мы можем стать сознательными – это место, где совершается работа, – говорит Мать; здесь, в теле, встречаются все планы бытия. Это место, где совершается работа, поскольку тело – это отправная точка нашей эволюции. Или почти отправная. Именно посредством этого тела – медленно, после бесчисленных, неотличимых друг от друга жизней "я" обретает индивидуальность, входя в контакт со все более и более высокими планами и достигая с каждым планом все более и более широкого сознания. Поэтому существует столько же различных видов смерти и сна, сколько и жизней, ибо они тождественны между собой; все зависит от степени нашего эволюционного развития; как и в жизни, вариации здесь бесконечны – от полного идиотизма до совершенно пробужденного и индивидуализированного сознания. Следовательно, не может быть общих правил, касающихся смерти и сна, потому что там все возможно точно так же, как и здесь. Самое большее, что мы можем сделать – это указать несколько основных направлений (для их исследования).
Мы состоим, как мы уже говорили, из нескольких центров сознания, которые располагаются в теле от макушки головы и ниже. Каждый из этих центров подобен радиоприемнику, который настроен на свой диапазон волн и связан с различными планами сознания. Из этих планов сознания мы постоянно получаем, чаще всего не сознавая того, все виды вибраций – вибрации тонкие физические, витальные или ментальные, высокие или низкие, которые определяют нашу манеру думать, чувствовать, жить; при этом индивидуальное сознание действует подобно фильтру: в соответствии с социальной средой, традициями, воспитанием, образованием и т.д. оно принимает одни вибрации и отвергает другие. Общее правило состоит в том, что во время сна или в момент смерти мы идем в силу некого притяжения, некого сродства в те места или к тем планам {сознания}, с которыми мы уже установили связь. Но это – элементарная стадия, когда сознание еще не обладает по-настоящему индивидуальностью; с точки зрения ментального развития оно может быть очень рафинированным, развитым и утонченным, но при этом думает оно, чувствует и живет более или менее так, как и сознание любого другого, может быть, и менее развитого индивидуума; такое сознание – это лишь временный конгломерат, длительность существования которого определяется телом, вокруг которого оно вращается. Когда этот центр – тело – умирает, то все рассеивается на мелкие витальные, ментальные и иные фрагменты, которые возвращаются каждый в свою сферу, поскольку у них уже нет объединяющего центра. Когда же этот центр спит, то и все находится так или иначе в состоянии сна, так как ментальные и витальные элементы нефизической природы существуют лишь в непосредственной связи с телесной жизнью и служат ей. Таким образом, на этой первичной стадии, когда тело впадает в состояние сна, сознание соскальзывает назад в подсознательное (мы используем слово подсознательное в этимологическом смысле – в том смысле, как его использует Шри Ауробиндо – имея в виду то, что является подсознательным в историческом плане – не то, что ниже уровня нашего бодрствующего сознания, а то, что ниже сознательной стадии в эволюционном смысле, т.е. сознание животных или растений [2]); иными словами, сознание возвращается к своему эволюционному прошлому, которое может наполнить его самыми разными беспорядочными образами, созданными посредством случайных объединений множества фрагментов воспоминаний и впечатлений – если сознание не продолжает более или менее связно свою деятельность, начатую в бодрствующем состоянии. Оттуда сознание погружается еще глубже в растительное или личиночное прошлое (уровень сознания соответственно современных растений и животных), а это уже воистину его настоящий {actual} сон. Индивидууму предстоит пройти через множество стадий, прежде чем будет сформирован истинный центр – психическое и его сознание-сила, – что придаст всей этой изменчивой смеси некую связность и цельность. Но с того момента, когда тело перестает быть основным центром, и внутренняя жизнь становится не зависимой от физических обстоятельств и физической жизни – в особенности, когда практикуют йогу, которая представляет собой процесс ускоренной эволюции – жизнь поистине меняется так же, как смерть и сон; это и есть начало существования. Первое, что замечает ищущий, – это особая природа некоторых снов, как будто видимым внешним изменениям предшествуют изменения внутренние более тонкого порядка, ощущаемые нами в наших снах. От животного сна мы переходим к сну-переживанию {sommeil d'experience}, от разложения смерти – к смерти, которая живет. Рассыпаются все разделения, дробившие нашу интегральную жизнь. Вместо того, чтобы подвергаться беспорядочному рассеянию из-за отсутствия центра, мы находим Хозяина и ловим нить сознания-силы, которая соединяет все планы всеобщей реальности.
СОН-ПЕРЕЖИВАНИЕ
В зависимости от уровня развития нашего сознания есть много степеней этого нового типа сна – от редких нерегулярных вспышек, которые можно видеть на том или ином плане, до непрерывного и самоуправляемого видения, которое способно перемещаться по всей иерархии планов сверху донизу {{ 1 }} – в точности так, как оно само пожелает. И опять здесь все зависит от нашего бодрствующего сознания. Благодаря близости, сродству мы идем обычно к тем планам, с которыми установили связь. Связь эта образуется ментальными, витальными или иными вибрациями, которые мы принимаем и которые превращаются в нас в идеи, стремления, желания, в низость или благородство. Когда же мы покидаем наше тело, то мы попросту отправляемся к источнику этих вибраций – источнику необычайно живому и удивительному, в сравнении с которым наше ментальное и витальное "переизлучение" {traduction} в физический мир кажется бледным и почти пустым. И тогда мы начинаем осознавать те необъятные и бесчисленные миры, которые окружают, окутывают, словом, перекрывают полностью нашу маленькую планету, определяют ее судьбу и наши судьбы. Очевидно, описать эти миры на нескольких страницах или даже в нескольких томах нет никакой возможности – это то же самое, что описать Землю на основании поверхностного взгляда, брошенного, например, на Нормандию. Поэтому мы не будем описывать их, а просто дадим ищущему несколько общих пояснений, которые помогут ему оценить собственные переживания. Основные требования для такого исследования – на это часто указывал Шри Ауробиндо – это ясная простота {clear austerity}, отсутствие желаний и успокоенный разум, ибо если этого нет, то мы легко можем пасть добычей иллюзий самого разного рода. Терпеливо, вновь и вновь повторяя всякий опыт-переживание, мы учимся сначала распознавать, на каком плане происходит переживание, а затем – и на каком уровне внутри каждого из планов оно происходит. Этот процесс определения относительного расположения нашего опыта-переживания так же важен для наших поисков, как, скажем, процесс определения того, на какой дороге мы находимся и через какое государство проезжаем, когда путешествуем по земле. Затем мы учимся понимать значение нашего переживания; это иностранный язык, даже несколько языков, которые нам предстоит расшифровать без малейшего вмешательства со стороны нашего ментального языка. На самом деле одна из основных трудностей заключается в том, что ментальный язык – это единственный известный нам язык, поэтому после того, как мы просыпаемся, его толкования {transcriptions} будут бессознательно стремиться исказить чистоту переживания. Так как у нас нет хорошо осведомленного проводника, который мог бы распутать этот клубок, то мы должны научиться оставаться после пробуждения как можно более спокойными, не позволяя вмешиваться уму и стараясь интуитивно почувствовать значение этих других языков; эта способность развивается довольно быстро по мере того, как развивается сознание и увеличивается число переживаний. Вначале это похоже на джунгли или на китайский базар: все предстает перед нами в виде однообразной массы. Затем, спустя месяцы и годы, мы уже начинаем различать тропинки и лица, различные места и символы и вообще гораздо более живое разнообразие {воспринимаемого}, чем на земле.
Но как можно вспомнить свой сон? Для большинства людей он представляет собой абсолютный пробел – не достает связующей нити. На самом деле существует много нитей, или мостов, по выражению Матери, которые соединяют между собой различные страны, из которых мы как бы состоим. Таким образом, мы можем легко вспомнить некоторые части нашего существа и все их путешествия, что же касается других частей, то о них у нас не остается никаких воспоминаний потому, что нет моста, связующего такую часть с остальным сознанием. Когда мы пересекаем эту пустоту, или необученную часть сознания, то впоследствии забываем об этом (именно это часто случается с теми, кто впадает в "экстаз"; позднее мы вернемся к этой теме). В принципе человек достаточно развитый проходит во сне через весь диапазон планов сознания и идет прямо к высшему Свету или Духу – Сат-Чит-Ананде – чаще всего несознательно, но эти несколько минут и есть истинный сон, истинный отдых в абсолютной релаксации Радости и Света. Шри Ауробиндо говорил, что истинной целью сна является спонтанный возврат к Источнику с тем, чтобы вновь погрузиться в него. Оттуда мы медленно опускаемся через все планы – Ментальное, Витальное, Тонкое Физическое и Подсознательное (этот последний план вспоминается легче всего) – где у каждой части нашего существа есть соответствующие переживания, опыт. Внутри каждого плана также есть много зон, которые связаны между собой мостами. Главная трудность состоит в том, чтобы построить первый мост, мост к внешнему бодрствующему сознанию. Единственный способ – это оставаться полностью неподвижными и безмолвными сразу после пробуждения. Если мы поворачиваемся или совершаем любое другое движение, то все пропадает или, вернее, большое озеро сна мгновенно покрывается мелкой рябью и мы больше ничего не видим. Если же мы начинаем думать, то уже не рябь, а грязные вихри заволакивают все – в этом процессе нет места мысли, нельзя пытаться вспомнить что-то умом. Вместо этого мы должны смотреть непрерывно и пристально на безбрежное, спокойное озеро, как в длительном, но лишенном объекта созерцании, как бы стараясь пронзить эти темные синие глубины одной лишь силой нашего взгляда. И если мы настойчивы, то спустя какое-то время перед нашими глазами внезапно всплывает какой-нибудь образ или, может быть, просто неясная тень, подобная дыму далекой страны, напоенному каким-то очень знакомым, но неуловимым ароматом. Только не нужно в тот же момент набрасываться на это – в таком случае картина немедленно исчезнет – нужно позволить ей постепенно проявиться, принять форму по своему усмотрению, и в конце концов мы вспомним целиком всю сцену. Когда мы надежно держим нить в своих руках, этого в принципе достаточно для того, чтобы медленно вытягивать ее, не пытаясь думать или понимать. (Понимание приходит позже; если мы начнем сразу же интерпретировать, то тем самым оборвем связь.) Эта нить поведет нас из страны в страну, от воспоминания к воспоминанию. Может случиться так, что мы застрянем на целые годы на одной и той же точке пути, как будто где-то в памяти есть брешь, пробел, яма на дороге. Для восстановления недостающей связующей нити нам нужно запастись терпением и продолжать работать, постоянно стремясь обрести эту связь; если мы проявим настойчивость, то в конце концов путь откроется, как это часто бывает в непроходимых джунглях. Однако попытка вновь войти в сон – это не единственный метод; можно также концентрироваться вечером перед отходом ко сну на том, чтобы пробудиться в определенные промежутки времени, один или два раза за ночь, с тем, чтобы вспомнить то, что произошло за соответствующий отрезок ночи – следовать за нашей нитью по дискретным ее точкам. Этот метод особенно эффективен. Все мы знаем, что стоит только захотеть проснуться в определенное время, как наши внутренние часы срабатывают безотказно с точностью до минуты; это называется "созданием формации". Формации эти подобны маленьким вибрационным {частотным} импульсам, испускаемым усилием воли, которые обретают затем свое независимое существование и с большим успехом выполняют свое назначение. {{ 2 }} Можно сознательно создавать формации различной мощности и длительности (их можно периодически "подзаряжать") ради достижения самых разных целей и, в частности, с целью пробуждения в определенные моменты во время нашего сна. И если мы проявляем упорство месяцы, а если нужно, и годы, то в конце концов каждый раз, когда на каком-нибудь плане нашего сна происходит какое-то значительное событие, мы сразу же автоматически становимся бдительными, сознательными. Нам нужно просто остановиться прямо во сне, повторить два или три раза содержание видения, чтобы оно хорошо запомнилось, а затем вернуться в сон.
На этом необъятном поле духовного опыта мы можем выделить лишь несколько практических моментов, которые могут быть важны для ищущего в начале его исследования. Прежде всего он должен четко отличать обычные подсознательные сны от подлинных переживаний. Переживания – это не сны, хотя в силу привычки мы склонны все сваливать в одну кучу; это реальные события на том или ином плане, в которых мы принимаем участие; от обычных снов они отличаются поразительной интенсивностью: все события физического мира, даже самые исключительные, кажутся тусклыми в сравнении с ними. Они оставляют глубокое впечатление и воспоминание более живое, чем любое из наших воспоминаний на земле, как будто мы вдруг коснулись более полного способа существования – богатого не по своему внешнему аспекту или цвету (хотя переживание может быть изумительным по яркости, особенно в Витальном), а по своему содержанию. Когда ищущий пробуждается с переполняющим его ощущением, будто он погружался в мир, полный символов, каждый из которых в высокой степени многозначен (события нашего физического мира редко несут в себе больше, чем одно значение зараз), символов настолько богатых невидимыми разветвлениями и глубинами, что их можно созерцать очень долго, не исчерпывая при этом всего их смысла, или же – в другом случае – когда перед его взором предстают некоторые сцены, причем он может участвовать в них – сцены, которые кажутся бесконечно более реальными, чем явления нашего физического мира (последние всегда являются плоскими, мы сразу же ощущаем за ними жесткий, как бы фотографичный задний план), то он знает, что это было подлинное переживание, а не сон.
Кажущиеся нереальными и все же реальней, чем жизнь,
... правдивей подлинных вещей и событий,
Даже если бы они были только лишь снами или пленяющими образами,
Истина их обратила бы в ложь всю тщетную реальность Земли. [3]
Существует еще одно замечательное явление: по мере восхождения по шкале сознания меняется качество света; различия в яркости света – самое верное указание на то, где мы находимся, и даже на то, каков смысл самой сцены. Здесь охвачена поистине вся световая гамма: от грязных тонов подсознательного – серых, коричневых, черных – до вибрирующих оттенков Тонкого Физического, ярких цветов Витального, которые, надо сказать, всегда выглядят немного искусственными, броскими, какими-то жесткими (эта область особенно обманчива), до света Разума, который становится все более мощным и чистым по мере восхождения к Первоисточнику {l'Origine}. Начиная с Глобального разума и выше (о Глобальном разуме мы будем говорить дальше) наблюдается радикальное отличие в природе видения: объекты, существа и предметы, которые мы видим, кажутся уже не освещенными снаружи, на поверхности, подобно тому, как нас освещает солнце, но светятся сами по себе ; в конце концов вообще пропадает ощущение, что находишься "вне" предметов – это экстаз в неподвижном и ярком Свете, абсолютно очищенный от всякой суеты и чувственных явлений низших планов. Войдя в контакт с этим светом, даже всего на несколько минут, отдыхаешь так же, как после восьми часов сна. Именно таким образом йоги могут обходиться без сна; именно поэтому несколько минут концентрации в течение дня могут взбодрить нас так же, как прогулка на природе. Тело обладает невероятной выносливостью, утомляет нас не что иное, как психическое возбуждение, суета.
Кроме того, что во сне мы участвуем в событиях всеобщего масштаба, мы обнаруживаем, что сон – это кладезь информации о нашем собственном индивидуальном состоянии; все планы нашего существа отчетливо проявляют себя как раз во время сна, как будто внешне, во время бодрствования, мы немы и глухи, как деревянные куклы, а во время сна все пробуждается к жизни более истинной, чем жизнь. Эти внутренние области или уровни нашего существа могут являться во сне в виде комнат или домов, в которых имеет значение даже малейшая деталь: Когда вы приступаете к исследованию внутреннего существа, – говорит Мать, – очень часто у вас будет создаваться впечатление, что вы входите в зал или комнату; и в соответствии с цветом, атмосферой и предметами, которые там находятся, к вам приходит очень четкое ощущение той части вашего существа, которую вы посещаете. Вы даже можете входить во все глубже и глубже расположенные комнаты, каждая из которых будет иметь свой собственный характер. Иногда нам случается встретить не комнаты, а самые разные виды существ – целые семейства или даже зверинец – которые представляют собой различные силы или вибрации, которые мы привыкли принимать и которые составляют "нашу" природу. И это не существа "из сна", а настоящие существа, которым мы даем убежище: силы – сознательны, вибрации – сознательны; но будь то существа или силы, или же сознание или сила, по сути это две стороны одной реальности. И тогда мы видим ясно и отчетливо то, что мы хотим или же больше не хотим удерживать в себе.
Ищущего поразит еще одно наблюдение – поразит тем, что оно повторяется почти ежедневно. Он обнаруживает, уже по свершении факта, что по ночам у него бывает четкое предчувствие всех значительных психических событий, которые произойдут потом, днем. Сначала он думает, что это чистая случайность, совпадение, он еще не вполне понимает связь между предчувствием и событием; потом, после того, как это повторяется с ним сотни раз, он становится внимательнее; в конце концов, когда он уже полностью сознателен, он может использовать это знание, заранее предугадывая то, что произойдет, и принимая защитные меры. В какой-то день, например, мы можем испытать непродолжительную депрессию или разразиться гневом, или почувствовать движение протеста внутри себя, или половое вожделение и т.д., или даже, если взять примеры, которые по внешнему проявлению отличаются от предыдущих, мы можем несколько раз споткнуться на ступеньках и едва не сломать себе ногу или схватить сильную простуду – при этом мы замечаем, что каждый из этих незначительных, тривиальных эпизодов точно соответствует другому эпизоду, который по своей природе чаще всего символичен (поскольку, когда мы просыпаемся утром, он является не самим фактом, а его ментальной транскрипцией) и который мы пережили накануне ночью: или мы были атакованы врагом "во сне", или были вовлечены в несчастное сплетение обстоятельств, или видели, порою очень точно, все детали какой-то определенной психологической сцены следующего дня. Создается впечатление, что в нас есть "некто", кто полностью пробужден и очень заботится о том, чтобы помочь нам показать все "почему" и скрытые механизмы нашей психической жизни, все причины наших падений и нашего прогресса. Ибо у нас могут быть предчувствия и благоприятных психических событий, которые на другой день проявляются в виде какого-нибудь достижения, открытия сознания, некого просветления, внутреннего расширения; и мы вспоминаем, что накануне ночью мы видели свет или чувствовали подъем, или наблюдали крушение стены или дома (символизирующие наше сопротивление или какие-то ментальные построения, которые держат нас в плену). Нас поразит и тот факт, что эти предчувствия обычно никак не связаны с теми событиями, которые мы считаем важными, значительными на нашем физическом плане, такими, как, например, смерть одного из родителей или успех в обычной деятельности (хотя иногда у нас могут быть и такие предчувствия), напротив, они {предчувствия} связаны с самыми тривиальными деталями, которые внешне не имеют никакого значения, но всегда очень важны для нашего внутреннего прогресса. Это признак развивающегося сознания; вместо того, чтобы бессознательно принимать ментальные, витальные и другие вибрации, которые формируют нашу жизнь без нашего участия и знания и которые мы наивно принимаем за свои ( мы говорим: это мой гнев, моя депрессия, мое половое вожделение, моя лихорадка), мы начинаем видеть, как они приходят к нам. Это – видимое доказательство (подкрепляемое сотнями опытов ночь за ночью) того, что вся игра нашей фронтальной природы берет свое начало не в нас, а во всеобщем Разуме, всеобщем Витальном или даже в еще более высоких сферах, если мы способны подключаться к ним. В этом – начало господства, поскольку, когда мы видим или предвидим события, мы можем изменять их ход. Земная жизнь – это поле действия самого сурового и слепого детерминизма и в то же время – поле всепобеждающей свободы: все зависит от нашего сознания. Один ученик писал однажды Шри Ауробиндо о своих "снах" и странных совпадениях между событиями дня и ночи. Вот ответ Шри Ауробиндо: Поймите, что эти переживания – это не просто игра воображения или сны, а реальные события... Неверно думать, что живем мы только физически, наделенные внешним разумом и жизнью. Мы постоянно живем и действуем на других планах сознания, встречаясь там с другими и воздействуя на них, и то, что мы там делаем и чувствуем, о чем думаем, те силы, которые мы собираем, и те результаты, плоды, которые мы подготавливаем, имеют несоизмеримое значение для нашей внешней жизни и влияние на нее, которые, однако, неизвестны нам. Не все из этого доходит до физического плана, а то, что доходит, принимает там другую форму – хотя иногда имеет место точное соответствие; но эта малая часть и есть основание нашего внешнего существования. Все, чем мы становимся, что мы делаем и претерпеваем в физической жизни, подготавливается за покровом внутри нас. Поэтому для йоги, которая стремится к трансформации, преобразованию жизни, необычайно важно начать осознавать то, что происходит внутри этих сфер, стать там господином и научиться чувствовать, знать и обращаться с теми скрытыми силами, которые определяют нашу судьбу и наш внутренний и внешний рост или падение. [4]
СОН ДЕЙСТВИЯ
От животного сна мы перешли к сну сознательному, или опытному; теперь мы можем перейти к третьему типу сна – к сну действия. В течение долгого времени наш сон, как бы сознателен он ни был, остается по сути дела лишь пассивным состоянием, где мы – всего лишь свидетели событий, беспомощные зрители, наблюдающие за тем, что происходит в той или иной части нашего существа; следует подчеркнуть, что всегда в переживании принимает участие только некая часть нашего существа, хотя в тот момент, когда это происходит, у нас может быть впечатление, что страдает, борется или путешествует все наше существо точно так же, как во время дружеской беседы о политике или о философии нам может казаться, что все наше "я" принимает участие в дискуссии, тогда как в разговор вовлечена лишь ментальная или витальная его часть. По мере того, как сон становится все более сознательным, от впечатлений мы переходим к обнаженной реальности (и непонятно, что является более "конкретным" – наши сны или "реальная" жизнь с ее "объективной реальностью". {{ 3 }} Нам становится понятным, что мы созданы из смеси ментальных, витальных и других фрагментов, каждый из которых обладает своим независимым существованием и имеет переживания каждый на своем плане. Ночью, когда отсутствует связь с телом, и тирания ментального ментора, эта независимость становится очень ощутимой, очевидной. Вся совокупность тех мелких вибраций, что прилипают к нам и составляют "нашу" природу, распадается на маленькие сущности, которые разлетаются во все стороны. Мы встречаем в себе незнакомцев всякого рода, о существовании которых мы даже не подозревали. Это значит, что все эти фрагменты не объединены вокруг подлинного центра – психического – и поскольку они не объединены, мы неспособны управлять ими и изменять ход событий. Мы пассивны потому, что большинство этих фрагментов никак не связано с психическим, которое является подлинным "я". Таким образом, если мы хотим быть хозяевами не только здесь, но и в иных сферах и вообще везде, то очень быстро становится очевидной необходимость интеграции. Например, когда мы покидаем тело и отправляемся в области низшего Витального (которой соответствует область пупа и сексуального центра), то та часть нашего существа, которая отделилась и отправилась в эту область, очень часто проходит через очень неприятные переживания; жадные голодные силы самого разного рода нападают на нее, и мы переживаем то, что обычно называют кошмаром – мы убегаем оттуда, стремясь как можно быстрее вернуться в свое тело, где мы находимся в безопасности. Если же эта часть нашего существа соглашается с тем, чтобы ее объединили около психического центра, то она сможет безопасно выходить в эти дьявольские сферы, поскольку она будет обладать психическим светом; психическое – это свет, это часть великого изначального Света; стоит ему лишь вспомнить об этом свете (или об Учителе, что то же самое), когда оно подвергается нападению, как все враждебные силы попросту исчезают. Этим воспоминанием она вызывает истинную вибрацию, которая обладает силой растворить или рассеять все вибрации меньшей интенсивности. Можно даже наблюдать этот интересный переход, когда мы, беспомощные, участвуем в ужасных событиях, подвергаясь, например, преследованию, а затем, когда эта часть нашего существа вдруг вспоминает о свете (или об Учителе), ситуация становится совершенно иной, полностью противоположной тому, что было. На этих планах можно встретить и самых разных людей – знакомых и незнакомых, близких и далеких, живых и мертвых – тех вечно живых, которых мы зовем мертвыми [5], как говорит Шри Ауробиндо, – людей, которые находятся на одной с нами длине волны. Мы можем быть свидетелями или беспомощными участниками их злоключений (которые, как мы видели, могут обратиться неприятными событиями на земле – все полученные там удары мы получим и здесь, каждое событие, которое происходит там, подготавливает то, что случится здесь), но если во время контакта части нашего существа с соответствующей частью друга, незнакомца или "мертвого" человека она сумеет вспомнить Свет, т.е. если она объединится вокруг психического, то она сможет обратить ход событий, помочь в беде другу или незнакомцу, помочь лишенному тела существу пройти через трудный переход или выбраться из опасного места, да и сама сможет освободиться от некоторых вредных связей (есть так много мест, где мы поистине являемся пленниками). Мы нарочно выбрали отрицательный и как можно более тривиальный пример: Х. снится, что она гуляет с подругой по берегу озера, вода которого кажется необыкновенно прозрачной; вдруг со дна озера выпрыгивает змея и кусает подругу за горло. Х. предпринимает несколько попыток спасти ее, но затем сама приходит в ужас, змея преследует теперь и ее, и она убегает "назад, домой" (в свое тело). На следующий день она узнает, что ее подруга заболела и совершенно потеряла голос; ее саму весь день преследует целый ряд мелких неудач, несчастий внутренних и внешних. Если бы она была активно сознательна и сосредоточена, то ничего не случилось бы – враждебные силы бежали бы. Есть множество примеров тому, как "чудесным образом" удавалось избежать несчастных случаев, когда накануне ночью они были преодолены если не самим человеком, то его другом, пришедшим на помощь. Мы можем с пользой участвовать во всех видах деятельности, которые подготавливают наше собственное завтра или общий для всех новый завтрашний день, в зависимости от наших способностей: "Сознательное существо размером не больше мизинца находится в центре нашего 'я'; это Хозяин прошлого и настоящего... он есть сегодня и пребудет завтра", – говорит Катха Упанишада (IV.12,13). Однако нам нужно пройти через множество переживаний, причем постоянно сверяя их, насколько это в наших силах, со всем происходящим, прежде чем мы сможем понять, до какой степени сны эти не являются снами. Есть даже некоторые виды порабощения, которые невозможно уничтожить здесь до тех пор, пока мы не сделали этого там. Таким образом, вопрос действия тесным образом связан с вопросом объединения, интеграции.
Эта интеграция тем более необходима потому, что когда у нас больше нет тела, т.е. когда предполагается, что мы мертвы, эти фрагменты уже не могут прибегнуть к помощи тела, возвратившись в него, как в убежище. Если они не интегрированы (вокруг психического), то, возможно, им придется пройти через множество неприятностей. Здесь-то, по-видимому, и находятся истоки всех наших историй об аде, которые – никогда не будет лишним повторить это – имеют отношение лишь к низшим частям нашей природы. Ибо низшие планы (особенно низшее Витальное, которому соответствует область пупа и половой центр и которое, естественно, труднее всего поддается интеграции) населены хищными, прожорливыми силами. Один юный ученик, который преждевременно умер и явился своему другу, когда тот спал, чтобы рассказать о том, что случилось с ним по пути, сказал так: "Сразу за вашим миром нет ни закона, ни порядка". Он высказался об аде, как мы видим, с истинно британским лаконизмом. И добавил: "Со мной был свет Матери (Учителя), и я прошел через все это". Поскольку подобное переживание является характерным для многих смертей, то, наверное, нужно сказать, что встреча друзей происходила в тех великолепных многоцветных садах, которые можно найти в высших витальных сферах (которым соответствует сердечный центр) и которые образуют некоторые так называемые "раи" ("парадизы") из несчетного числа раев иного мира – на самом деле они являются раями второго порядка. Обычно развоплощенный (лишенный тела) человек остается там столько, сколько он пожелает. Когда он достаточно насладится этим, душа его отправляется к месту истинного покоя, в изначальный Свет, и ждет там своего часа возвращения на землю. Говорить, что человек отправляется в "вечный ад" – жестокая нелепость. Каким образом душа, которая являет собою чистый Свет, может стать пленником этих низших вибраций? Это все равно, что сказать, что "инфра" господствует над "ультра". Подобное всегда и везде идет к подобному, на этой ли стороне или на той. А что иное может быть "вечным", истинным, как не душа, как не радость? Если бы существовал бесконечный Ад, то он бы мог быть только обителью бесконечного блаженства, – говорил Шри Ауробиндо, – ибо Бог – это радость, Ананда, и нет иной вечности, кроме как вечности Его блаженства. [6]
Таким образом, по мере того, как наше существо интегрируется вокруг психического, оно переходит от пассивного сна к активному, если вообще еще можно говорить о "сне", и от мучительных тревог смерти – к интересному путешествию или к иной форме работы. Но и здесь существуют самые разные степени, зависящие от широты нашего сознания – от ограниченных действий, не выходящих за рамки узкого круга живых или мертвых лиц или миров, которые знакомы и близки нам, до действий космического масштаба тех немногих живых существ, чье психическое овладело в известном смысле необъятными сферами сознания, – тех, кто защищает мир своим тихим светом.
В заключение этих кратких замечаний общего порядка, которые, в лучшем случае, могут служить ищущему путевыми вехами, приведем последнее наблюдение. Касается оно предчувствий. Снова следует подчеркнуть, что сам факт того, что мы имеем предчувствие какого-то события, говорит о том, что это событие уже существует на каком-то плане прежде, чем произойти здесь – оно не приходит из ничего. Мы очень точны в исследовании физической реальности, тогда как с явлениями нефизических миров обращаемся довольно странно – так, как будто они являются несвязными или неопределенными – может быть, потому, что неопределенность заключается в самом нашем разуме. Однако, обретая опыт, мы обнаруживаем, что во всем есть смысл, даже если это воспринимается не сразу: по мере восхождения по шкале сознания помимо увеличения интенсивности и частоты излучения убыстряется и время, оно покрывает как бы более широкое пространство или охватывает более отдаленные события (как в будущем, так и в прошлом); в конце этого восхождения мы выходим в неподвижный Свет, где уже присутствует все. Поэтому мы можем заметить, что земное свершение нашего предчувствия происходит раньше или позже во времени в зависимости от того, на каком плане сознания имело место наше видение. Например, когда мы наблюдаем событие в тонком Физическом – в мире, который граничит с нашим – то земная транскрипция этого события следует незамедлительно: спустя всего несколько часов или один день. Мы видим несчастный случай, а на следующий день он происходит с нами. Причем видение бывает очень точным, вплоть до малейших деталей. Чем выше мы поднимаемся по шкале сознания, тем дальше во времени расположено свершение события как предмета нашего видения и тем более всеобщим становится угол зрения этого видения, но подробности его осуществления становятся уже не такими четкими, как если бы само событие, будучи неизбежным (при условии, что наше видение в достаточной степени свободно от эгоизма), обладало бы при этом "запасом неопределенности" в деталях своего свершения – этим запасом неопределенности до известной степени объясняются те изменения и искажения, которые претерпевает высшая истина по мере своего нисхождения от плана к плану вплоть до своего земного осуществления. Отсюда можно вывести много всяких интересных заключений – в частности, то, что чем более мы сознательны на земле, или чем выше мы можем подниматься по шкале сознания, приближаясь к Изначальному, тем ближе к Изначальному мы приближаем землю, устраняя вызывающее искажения детерминирующее влияние {предопределенность} промежуточных планов. Это может иметь очень важные последствия не только для нас самих – для управления собственной жизнью и ее преобразования, – но и в глобальном масштабе – для преобразования мира. О свободе воли и детерминированности много писали, но этот вопрос рассматривался не в надлежащем ракурсе. Не существует противопоставления свободы воли предопределению – есть свобода и множество предопределений. Мы подчинены, как говорит Шри Ауробиндо, целому ряду предопределений, наложенных друг на друга {superimposed determinisms} – физическому, витальному, ментальному и высшим, причем предопределение конкретного плана способно изменить или упразднить предопределение низшего, непосредственно следующего за ним плана. Например, в человеке, которому были отпущены хорошее здоровье и долгая жизнь, витальное предопределение "его" страстей и психические расстройства могут сильно повлиять как на здоровье, так и на срок его жизни, но это витальное предопределение, в свою очередь, может быть изменено предопределением ментальным – силой воли человека или его идеалом, но и оно может быть изменено более высоким законом, законом психического – и так далее. Свобода – это продвижение к высшим планам. Причем это относится также и к земле, поскольку одни и те же силы движут и индивидуумом, и социумом. И если мы, представляющие собой точку пересечения всех этих предопределений в Материи, способны подняться к высшему плану, то тем самым мы автоматически способствуем тому, что земля поднимается к большей свободе – до тех пор, пока не придет день, когда с помощью пионеров эволюции мы сможем подняться к супраментальному плану, который изменит настоящую судьбу мира так радикально, как некогда в третичном периоде изменил его судьбу Разум. А в конце – если конец существует – Земля, вероятно, достигнет высшего Предопределения, которая есть высшая Свобода и абсолютное исполнение и свершение. Посредством нашей работы над сознанием каждый из нас участвует в сопротивлении фатальностям, которые осаждают наш мир, мы – это соль земной свободы и обОжения Земли. Ибо эволюция сознания имеет значение для всей Земли.
{ 1 } Мы пользуемся языком трехмерного пространства, который не соответствует реальности, потому что на самом деле не существует ни низа, ни верха, ни внутри, ни снаружи; наш ментальный язык, плоский, фотографичный, не в состоянии выразить всю полноту реальности мира, однако у нас нет другого выбора.
{ 2 } Все мы непроизвольно создаем формации нашими желаниями и мыслями (хорошими или дурными), а затем забываем о них. Но формации не забывают: они могут возвратиться спустя и два года, и десять лет, выполнив свою работу – исполнилось какое-то желание, осуществилась какая-то мысль, соответствующим образом сложились некоторые обстоятельства – хотя мы давно перестали обо всем этом думать; мы даже не способны осознать по этим результатам, что все это исходило от нас. Таким образом, нас осаждают всевозможные маленькие живые сущности, которые продолжают стремиться к своей реализации, хотя мы уже не хотим этого.
{ 3 } Вспомним рассказы Чжуаньцзы о том, как ему снилось, что он был бабочкой. Ощущение было настолько реальным, что он не был уверен в том, кто он на самом деле – Чжуаньцзы, которому снится, что он – бабочка, или бабочка, которой снится, что она – Чжуаньцзы (прим. пер.).