ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
Из кн.: М.Экхарт. Проповеди и рассуждения. М., 1912
Само Блаженство открыло мудрые уста Свои и сказало: "Блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное". Все ангелы, и все святые, и все когда-либо рожденное должно смолкнуть, когда говорит вечная премудрость Отца; ибо вся мудрость ангелов и твари – ничто по сравнению с мудростью Божией, которая бездонна. И эта мудрость изрекла, что нищие блаженны.
Есть два рода нищеты: одна внешняя, и она очень хороша и очень похвальна в человеке, который принимает ее добровольно, из любви к Господу нашему Иисусу Христу, как Сам Он принял ее на земле. Об этой бедности я больше говорить не стану. Но есть еще другая нищета, внутренняя, и лишь к ней относятся слова Господа нашего: блаженны нищие духом, или: те, что нищие в духе.
Теперь прошу вас: будьте сами такими нищими и, как таковые, примите эту речь! Ибо я истинно говорю вам, если вы не доросли до правды, о которой мы теперь говорим, то не можете вы понять меня. Многие люди спрашивают меня, что есть "нищета"? На это и должны мы дать ответ.
Епископ Альбрехт говорит: тот человек нищ, который не находит удовлетворения ни в чем, что создано Богом; и это хорошо сказано! Но мы скажем еще лучше, мы понимаем нищету в смысле более высоком: тот нищ, кто ничего не хочет, ничего не знает и ничего не имеет. Об этих трех вещах хочу я говорить.
Во-первых, нищим называется тот человек, который ничего не хочет. Смысл этого некоторые люди понимают неправильно: это те люди, которые в благочестии и внешнем делании сохраняют волю, направленную на себя. Господи Боже мой, как почитаются такие люди! Но как мало они знают о правде Божией! Они называются святыми по внешнему виду, в сущности же они ослы, ибо не постигают смысла правды Божией. И эти люди часто говорят, что нищ тот человек, который ничего не хочет. И поясняют это так: человек должен жить так, чтобы никогда не уступать своей воле ни в каком отношении; он должен стремиться к тому, чтобы исполнять благую волю Бога.
Не надо упрекать их за это, так как намерения их хороши; за это мы даже должны похвалить их. Да сохранит их Бог в милосердии Своем! Но я с полным правом утверждаю: эти люди не нищие и не подобны нищим внутренне. Они высоко стоят в глазах тех людей, которые не знают лучшего. И все же, говорю я, они ослы, ничего не понимающие в Божьей правде. Ради их доброго намерения, быть может, и дано будет им Царствие Божие, но об той нищете, о какой я теперь хочу говорить, они не знают ничего.
Если спросят меня теперь, что же это такое "нищий человек, который ничего не хочет", на это я отвечу и скажу так: покуда человек имеет что-либо, на что направлена его воля, хотя бы и была его воля в том, чтобы исполнять волю Божию, – такой человек не нищ в том смысле, в каком тут говорится. Ибо этот человек еще имеет волю, которой он хочет угождать воле Божьей; а это еще не самое настоящее.
Чтобы быть истинно нищим, человек должен стать настолько свободный от своей сотворенной воли, насколько он был, когда его не было. Истинную правду говорю вам: пока у вас есть воля исполнять волю Бога и вы имеете какое-либо желание, относится ли оно к вечности или к Богу, до тех пор вы не нищи действительно. Ибо только тот человек нищ, который ничего не хочет, ничего не знает, ничего не домогается.
Когда я пребывал еще в первооснове своей, у меня не было никакого Бога: я принадлежал себе самому. Я ничего не хотел, ничего не домогался, ибо я был тогда бытие без цели – и я был познающий себя самого в божественной правде. Тогда хотел я себя самого и ничего другого: чего я хотел, тем был я, а чем я был, того я хотел. И тут пребывал я без Бога и вне всех вещей.
Когда же я отрешился от этой моей свободной воли и получил мое сотворенное существо, тогда стал у меня и Бог; ибо раньше, чем стать твари, и Бог не был Богом: Он был то, что был! И даже тогда, когда появились твари и начали свое сотворенное существование, Он не был "Богом" в Себе Самом, но лишь в творениях был Он "Бог". И мы утверждаем, что Бог, поскольку Он Бог, не есть конечная цель творения, и не обладает той полнотой существования, какую имеет в Боге малейшее создание.
Положим, что какая-нибудь муха имела бы разум, в силу которого могла бы устремиться в вечную бездну божественной сущности из которой возникла; мы и тут утверждаем, что Бог со всем тем, что Он есть как Бог, не мог бы даже мухе даровать полноты удовлетворения. Потому и просим мы, чтобы освободиться нам от Бога: обладать истиной и причаститься к вечности! Ибо высшим ангелам уподобляются души там, где я был и хотел того, чем был, и был тем, чего хотел. Так должен быть человек нищим волей и желать так мало как мало желал он тогда, когда он не был. Вот каким образом нищ тот человек, который "ничего не хочет".
По-другому нищ тот человек, что ничего не знает. Мы уже говорили: человек должен так жить, как будто бы он вовсе не жил ни для себя самого, ни для правды, ни для Бога. Теперь пришли мы к новому и говорим дальше так: человек, который должен достичь этой нищеты, должен быть таким, каким был тогда, когда "не жил ни в каком отношении ни для себя, ни для правды, ни для Бога". Итак, он должен настолько отрешиться от всякого познания, чтобы умерло в нем всякое представление о Боге.
Ибо когда человек пребывал еще в вечной природе Бога, не жило в нем ничего иного. И все, что жило в нем, то было он сам. Поэтому мы говорим: человек должен настолько освободиться от всякого знания, как был он свободен, когда не был вовсе, и должен предоставить Богу творить то, что Он хочет, а сам оставаться бесцельным, как тогда, когда он изошел от Бога.
Тут мы должны заняться вопросом, на чем прежде всего основано блаженство. Одни учителя говорят, что оно основано на любви, другие учат, что оно основано на познании и любви, и это – уже вернее. Но мы говорим, что оно не основано ни на познании, ни на любви; а есть в душе "нечто", из чего рождается познание и любовь. Это "нечто" не может само ни познавать , ни любить – это дело душевных сил. Кто найдет вот это, тот найдет то, на чем основано блаженство: это не имеет ни "до", ни "после" и не ждет грядущего, так как не может стать ни богаче, ни беднее. И точно так же должно быть отнято у него знание того, что надлежит ему сперва свершить, а что потом; это есть вечное "все то же", что живет лишь само собою, – как Бог.
В этом смысле говорю я, что человек должен стать свободным от Бога: не должен он думать и представлять себе, что Бог творит в нем. Так может человек узнать нищету.
Учителя говорят, что Бог есть существо и именно существо разумное, познающее все вещи. Но я говорю: Бог не есть ни существо, ни разум, и не познает Он ни "того", ни "другого". Поэтому свободен Он от всех вещей и поэтому Он – все вещи. Тот же, кто хочет быть нищ духом, должен стать нищ всяким знанием, как тот, кто ровно ничего не знает и не представляет себе ни о Боге, ни о творениях, ни о самом себе. Также не должен человек воображать, что он до конца познал сущность Бога. Только таким образом может человек стать нищ знанием.
В-третьих, тот человек нищ, кто не имеет ничего. Не раз утверждали, что совершенство состоит в том, чтобы не обладать никакими вещами, ничем земным; и в известном смысле это совершенно верно, когда это принимается добровольно. Но я не это имею в виду.
Раньше я сказал: не тот человек нищ, кто хочет исполнять волю Божью, но кто так живет, что отрешен от воли Божией равно, как своей, – настолько, насколько отрешен был, когда не был. Эту нищету зовем мы "высшей нищетой". Во-вторых, говорили мы: тот человек нищ, который ничего не знает о делах Господних в себе. Если свободен он от всякого знания и познания, как свободен Бог от всяких вещей, то это – "самая явная нищета". Третья же – есть "нищета последняя". О ней-то и хочу я сказать теперь; это именно та нищета, когда человек ничего не имеет.
Теперь напрягите все ваше внимание! Я часто говорил, и великие учителя также говорят: "Человек должен быть настолько свободным от всяких дел и вещей, как внешних, так и внутренних, чтобы быть приютом Божиим, где мог бы действовать Бог". Сегодня скажем мы иначе. Если даже человек и свободен от всяких вещей и тварей, и себя самого, и Бога, и кроме того Бог нашел в нем приют для дела Своего, тем не менее мы говорим: покуда еще в человеке остается "что-либо", до тех пор он не нищ "последней нищетой". Ибо Бог не ставит целью дел Своих, чтоб человек сохранял в себе приют, где бы Он мог являть Себя. В том истинная нищета духа, чтобы человек оставался настолько свободен от Бога и всех дел Его, что если бы Бог захотел появиться в душе, то должен был бы Сам стать обителью, где будет Он действовать. И как охотно сделал бы Он это! Ибо если бы нашел Бог человека в той полной нищете, то ведь это был бы Он Сам тогда, что подвергся бы Своему же действию. Так как тут Он Сам Себе обитель для Своих свершений. Тут Он одно в Себе Самом совершаемое дело. Тут в этой нищете достигает вновь человек вечного бытия, бытия, в котором он был, есть и будет жив вовеки.
Тут можно сделать возражение на слова святого Павла: "Все, что я есмь, то получил я благодатью Божиею". А наша речь парит выше всякой благодати, как и выше всякого познания, всякой воли и всякого желания. Ответ на это таков: слова святого Павла суть только слава Павла; он не сказал их осененный благодатью, ибо благодать действовала в нем так, что только сущность его достигла совершенства самого единства. Этим исчерпывается ее действие. Когда же действие благодати прерывалось, тогда несомненно становился Павел вновь тем, чем был.
Поэтому мы говорим, человек должен быть настолько нищ, чтобы он не был "обителью, где мог бы действовать Бог". До тех пор, покуда в человеке есть обитель, есть в нем и многообразие. Поэтому и молю я Бога, чтобы Он сделал меня свободным от Бога! Ибо вечное бытие по ту сторону Бога, по ту сторону различности. Там был я только самим собою. Там я первопричина себя самого, моего вечного и временного существа. Только в этом я родился. По вечной сущности моего рождения не могу я никогда и умереть. По вечной сущности моего рождения, я был от века, есмь и в вечности пребуду! Лишь то, что составляет мое временное существо, умрет и превратится в ничто, ибо это принадлежит дню и должно исчезнуть, как время. В моем рождении рождены были все вещи: я был сам своей первопричиной и первопричиной всех вещей. И желал бы, чтобы не было ни меня, ни их. Но не было бы меня, не было бы и Бога. Нельзя требовать, чтобы это было понято.
Один великий учитель утверждает, что его порыв в вечность есть нечто более высокое, нежели его первоначальный исход. Когда исходил я от Бога, сказали все вещи: "есть Бог". Но не это может дать мне блаженство, ибо себя сознаю я при этом творением. А в этом порыве, когда хочу я быть свободным в воле Божией, а также свободным от этой воли Божией, и от всех дел Его, и от Самого Бога, я больше всякой твари, я не Бог и не тварь, – я то, чем я был и чем я пребуду во все времена! Тогда ощущаю я порыв, который возносит меня выше ангелов. В этом порыве становлюсь я настолько богат, что не довольно мне Бога со всем, что Он есть, со всеми его божественными делами, ибо в этом порыве приемлю я то, в чем Бог и я – одно. Тогда я сам то, что я был; не пребываю и не убываю, ибо я сам тогда то неподвижное, что движет всеми вещами. Тут Бог не находит больше в человеке обители, ибо вновь завоевал себе здесь человек нищетой своей то, чем он предвечно был, чем навсегда останется. Тут поглощен Бог Богом. Это "последняя нищета", какая только может быть!
Кто не понимает этой речи, пусть и не печалится о том, ибо покуда не дорос он до этой правды – не поймет ее. Не придуманная это, а непосредственно истекающая из сердца Божиего правда! Чтобы стала нашим уделом жизнь, в которой постигли бы мы сами эту правду, в том да поможет нам Бог. Аминь!