- Трём вредам и неудобствам подвергается
духовный, который хочет использовать понятия и рассуждения
естественные памяти, чтобы идти к Богу или ради чего
другого: двум привносящим, и одному лишающему.
Первый, со стороны вещей мирских: второй,
со стороны беса; третий, лишающий есть препятствия и
затруднения которые делаются и причиняются ему (духовному)
в деле божественного единения.
- Первый, что со стороны мира, есть
подверженность многим видам вреда через понятия и
размышления, такие как ложь, несовершенства, вожделения,
мнения, потери времени и множество других вещей, которые
сотворяют душе множество загрязнений. А что неизбежно
впадёшь во многие лжи, давая место таким понятиям и
размышлениям, есть вещь ясная; так как частенько ложь
кажется правдой, а верное сомнительным и противоречивым,
ибо едва ли способны мы познать истину до самого корня. Ото
всех этих (блудов) освобождаешься, если затемнить память во
всех размышлениях и понятиях.
- Несовершенства явятся на каждом шагу, если
откладывать в памяти всё, что слышишь, видишь, осязаешь,
обоняешь, вкушаешь и т.д.; к чему обязательно притяжаются
какие-либо аффектации: либо скорбь, либо страх, либо
ненависть, или тщетная надежда и пустое наслаждение, и
тщеславие, и т.д.; которые все, как минимум, суть
несовершенства, а частенько и добрые грешки извинительные,
и т.д.; и они привносят в душу тонким образом многую
нечистоту, хотя бы то были рассуждения и понятия,
относящиеся к вещам божественным.
И ясно также, что они рождают привязанности, так как
сказанные понятия и рассуждения порождаются естественно, и
уже только хотеть удерживать сказанные понятия и
рассуждения есть привязанность. И хорошо видно также, что
это приводит ко многим мнениям, поскольку невозможно не
удерживать в памяти чужие благие и злые дела, – в коих
частенько зло кажется добром, а добро злом. Ото всех этих
вредов, я полагаю, никому не освободиться, не ослепив и не
затемнив память относительно всех этих вещей.
- И если мне скажут, что успешно может человек
преодолеть все эти вещи, когда они приходят, скажу, что до
полной чистоты это невозможно, если речь идёт о понятиях,
– потому что они включают в себя тысячу несовершенств
и несоответствий, и некоторые (из них) такие тонкие и
хитроумные, что сами прилипают, как смола, если её
коснуться, а душа ничего не замечает, – так что лучше
разом овладеть собой, отрицаясь памяти в целом.
Говорят также, что лишается душа многих добрых раздумий
и созерцаний Бога, которые многополезны для души, чтобы
иметь ей милость у Бога. Я же говорю, что для этого более
полезна чистота души, состоящая в том. что к ней не
прилепляется никакое влечение к тварному или преходящему,
ни действенное внимание к таковым; относительно чего
известно, что нельзя очиститься от многого, в силу
несовершенств самих потенций в их действиях. Посему, лучше
учиться полагать потенции в тишине и безмолвии, чтобы в них
говорил Бог; ибо (как мы уже сказали) для этого состояния
нужно, чтобы естественные действия (потенций) утратили
перспективу делания, как говорит о сём пророк, когда входит
душа этими своими потенциями в пустынь, и Бог говорит ей
на сердце (Ос. 2, 14).
- А ежели ещё возразят, говоря, что не обретёт душа
никакого добра, если не будет размышлять и рассуждать в
памятовании Бога, и что впадёт таким образом во многое
рассеяние и вялость, – скажу, что ежели память
удаляется вместе и того, что там, и того, что здесь, то
невозможно ей впасть во зло и рассеяние, ни также в другие
дерзости и пороки (каковые всегда являются в блуждающей
памяти), потому что неоткуда никаким путём им войти. Это
случится, если, закрыв двери размышлениям и рассуждениям о
вещах горних, откроем их для дольних; но здесь мы закрываем
их для всех вещей, откуда бы им не прийти, оставляя память
в немоте и безмолвии, и дозволяя ей только слушать в
молчании глас Духа Божия, повторяя вместе с пророком:
Говори, Господь, твой раб слушает (1Цар. 3, 10).
Так молвит Жених в Песнях своей наречённой, говоря:
Сестра моя заперта во ограде, и ключ запечатан (4,
12), что значит: для всех вещей, которые к ней могли бы
войти.
- Будьте, к тому, заперты без заботы и терзания,
ибо Тот, кто вошёл к ученикам своим телесно дверьми
запертыми и принёс им мир, – и они не знали и не
думали, как сие могло быть, и как Он мог быть, –
войдёт духовно в душу, без того чтобы ей знать, как это
сделается, при том что двери её потенций памяти, разумения
и воли, заперты для всех схватываний; и наполнится
покоем, склоняясь над ним (говорит пророк),
как над рекой мира, в которой оставит все страхи и
подозрения, тревоги и потёмки, возникающие из опасения
того, что было и что исчезло (Ис. 48, 18). Да не утратит
молитвы и надежды в обнажении и пустоте, ибо не замедлит
его благое.
ОГЛАВЛЕHИЕ