ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
1. АБСОЛЮТНЫЙ ДУХ КАК ПРЕДПОСЫЛКА ЭВОЛЮЦИИ
Важнейший вопрос для выяснения не только теоретического, но и практического отношения человека к окружающей действительности – вопрос о природе первичной реальности. Этот вопрос ставится прежде всего ради определения истинного смысла человеческой деятельности, стремлений и идеалов. Понимание последних зависит от понимания природы человека, которая должна быть понята в связи с природой мира. Человек представляет собой своеобразный микрокосм, отражающий структуру макрокосма. Поэтому одностороннее понимание сущности человека ведет к односторонности в понимании мира и наоборот.
Такой односторонностью страдала вся предшествовавшая философия: материалисты рассматривали человека как чисто телесное существо, виталисты (А.Бергсон) – как одно из проявлений мировой Жизни, идеалисты (европейский субъективный идеализм) – в качестве комплекса идей, спиритуалисты – в качестве бестелесного Духа. Соответственно в виде первоосновы мира в этих философских системах выступали материя и жизнь, идея или дух, причем каждая из таких основ предполагала отрицание реального существования не сводимых к ней явлений. Важнейшее условие создания теории, всесторонне отражающей природу человека и мира, – критика односторонних философских учений. При этом наиболее последовательными (а потому и наиболее распространенными и труднее всего опровержимыми) являются аскетический спиритуализм и материализм.
Точка зрения аскетического спиритуализма нашла свое классическое отражение в Майя Ваде (теория иллюзорности феноменальной реальности) Адвайта Веданты. Но провозглашение Брахмана единственной реальностью и противопоставление его ирреальной Вселенной отнюдь не ведет к монистическому пониманию мира, как предполагали сторонники Адвайты: ведь сущность, оторванная от явления, перестает быть сущностью этого явления, и для объяснения последнего требуется обращение к другой сущности, в качестве которой в данном случае выступает сам принцип Майи (формообразующая сила, создающая видимость реально существующей Вселенной). Сторонники Адвайты вынуждены прийти к признанию существования двух сущностей, одна из которых есть вечной, неизменной Реальностью, носит характер высшего сознания или сознания лишь собственной природы, а другая – иллюзорной силой, создающей и осознающей иллюзорную Вселенную.
Более того, Майя и Брахман не только предстают вопреки замыслам создателей Адвайты в качестве двух несводимых друг к другу начал, но и вследствие абстрактного противопоставления их друг другу приобретают черты, противоположные тем, которые им первоначально приписывались. Адвайтисты говорят об Абсолюте как о совокупности неизменных совершенств, но бесконечность наслаждения не может быть реализована без боли, бесконечность истины – без лжи, силы – без слабости и т.д. Таким образом, исключение несовершенного мира из совершенного Брахмана равнозначно, фактически, признанию ограниченности, а значит, и несовершенства последнего. Всесильный Брахман оказывается бессильным, поскольку не он, а Майя порождает мир явлений. Точно так же бессильная Майя оказывается всесильной, порождая мир.
Адвайтисты неизбежно приходят к неразрешимым трудностям в понимании не только Брахмана и Майи, но и отношения между ними, в результате которого "мир видимости" как бы накладывается на "мир реальности". Различные аналогии, применяемые при объяснении такого накладывания (Адхьяса): мираж, сон, ошибки восприятия и памяти – почерпнуты из самого "феноменального мира" и, таким образом, не могут служить для объяснения его отношения к "реальности".
Адвайтисты пытаются уйти от многочисленных трудностей, возникающих в связи с теорией Майи, путем объявления как ее самой, так и ее отношения к Брахману неописуемым. Однако это предательство по отношению к первоначально принятому рациональному способу рассмотрения данного вопроса, а по существу – самоуничтожение Адвайты как философии, поскольку целью философии есть объяснение мира. Иллюзионизм не развязывает узел мировых проблем, а разрубает его; это не решение, а бегство от решения.
Несовершенство идеализма Адвайты, помимо наличия в Адвайте указанных теоретических противоречий, в том обстоятельстве, что практическим следствием ее учения выступает аскетический отказ от мирских дел ради индивидуального "спасения". Осуждение физической природы человека противоестественно, осуждение же практической деятельности и общественных устремлений не только противоестественно, но и противоречит интересам человечества. Поэтому широкое распространение учений, подобных Адвайте, должно иметь непременным следствием, с одной стороны, приостановку исторического развития, а с другой – компрометацию идеализма как причины такой остановки и восстание угнетенных "земных" импульсов в душах людей, подготавливающее почву для торжества материализма.
Следует признать отдельные достоинства материалистического учения, в частности то, что материализм стимулировал развитие естественнонаучной мысли, привел к торжеству эмпирического метода, к разоблачению бесплодных метафизических спекуляций и теологических предрассудков, к утверждению "посюсторонней" земной жизни. Материализм явился прогрессивным моментом в развитии европейской мысли, как неизбежная реакция самоутверждающегося разума на христианскую религию с ее нетерпимостью, антиинтеллектуализмом, аскетизмом, проповедью потусторонних миров и т.п.
Однако материалистическое учение – такая же дурная крайность в философии, как и спиритуализм, который пытался отрицать реальность материи: материализм же пытается отрицать реальность души. Очевидно, что такое решение, со всеми вытекающими из него следствиями, не может быть признано, поскольку оно противоречит интегральному подходу и учитывает лишь одну сторону действительности, а точнее говоря, лишь часть этой стороны, оставляя все остальное без объяснения, отрицая его внутренний смысл и реальность. С этой точки зрения, если довести ее до крайних пределов, камень или пудинг имеют большую реальность, чем мысль, любовь, смелость, гений, величие, человеческая душа и разум. В свете материалистического миропонимания жизнь оказывается лишь результатом особого сочетания молекул, а сознание – побочным следствием этого сочетания, его эпифеноменом. Качественные различия между жизнью и сознанием, с одной сторону, и неорганической материей – с другой, признаются материалистами нереальными.* В результате материализм, подобно спиритуализму, приходит к отрыву сущности мира от ее проявлений. При этом абстрактная Материя оказывается еще менее удобным материалом для объяснения мира, чем абстрактный Дух.
* Как видно, хотя говорится здесь о "материализме вообще", фактически речь идет о так называемом "вульгарном" материализме. К сожалению, Шри Ауробиндо не поднялся до понимания диалектического материализма, что делает его дальнейшую критику материализма наивной и несостоятельной. В частности, диамат определяет материю не как "вещество", а как "объективную реальность"; материя – это философская, а не естественнонаучная категория. По словам Ленина, «единственное "свойство" материи, с признанием которого связывает себя философский материализм – это "свойство" быть объективной реальностью, т.е. существовать вне нашего сознания». Вместе с тем диамат говорит о бесконечном разнообразии форм существования материи, добавляя, что известны нам лишь некоторые из них. – прим. сост.
Материалисты наталкиваются на трудности уже при самом определении понятия "материя". Такие традиционно приписываемые ей свойства, как плотность, непроницаемость и т.д., оказываются нехарактерными для микромира. Материя превращается поэтому в трудах "представителей современной науки" (напр., сторонников энергетизма) в "чистую энергию". Но понятие "чистой энергии", лишенной материального или духовного субстрата, внутренне противоречиво. При отсутствии же материального субстрата мира следует делать вывод о наличии субстрата духовного.
Кроме того, допущение материальной первоосновы мира делает совершенно необъяснимым возникновение жизни и сознания даже в качестве побочных явлений, или эпифеноменов. Сопоставление мертвой материи с жизнью и сознанием приводит к парадоксальным выводам. С одной стороны, жизнь и сознание теряют свою специфику, приобретая прямо противоположные своей сущности свойства (так, сознание предстает в виде материального продукта секреции мозговых клеток). С другой стороны, мертвая материя, будучи способна породить жизнь и сознание, сказывается живой и сознательной.
Материализм пытается разрешить задачу возникновения жизни и сознания из первоначальной неорганической материи с помощью учения об эволюции. При этом для него характерно примитивное представление о последней как "медленном и постепенном движении по прямой линии".(?) Такое представление не продвигает, однако, дело ни на шаг вперед, поскольку все сводится к количественным изменениям первоначальной материальной субстанции. Между тем даже в пределах неорганической материи происходят качественные изменения, совершенно необъяснимые с точки зрений чисто количественной эволюции. Так, сочетание определенного величества атомов кислорода и водорода дает в результате воду, но вода не сводится к определенному количеству этих элементов. Таким образом, параллельно ряду количественных изменений получается ряд изменений качественных, причем соотношение между этими рядами с точки зрения материализма совершенно необъяснимо. (?)
Материалистическое объяснение эволюции сталкивается и с другими затруднениями. В соответствии с принципами материализма возможны два варианта интерпретации изменений, происходящих в мире: в качестве либо результатов действия случайных сил, либо звеньев единой цепи, связанных законом необходимого следования. Однако наличие закономерностей в природе свидетельствует против первой точки зрения, а разнообразие в проявлении этих закономерностей – против второй. Кроме того, если все изменения случайны, то чем объяснить вполне очевидный восходящий характер эволюции? Если же этот характер обусловлен какой-то закономерностью, то чем обусловлена сама эта закономерность? С позиций материализма эти вопросы неразрешимы. (?)
Дуалистический отрыв сущности мира от ее проявлений, парадоксы, возникающие в результате отрыва друг от друга указанных сторон действительности и, наконец, – невозможность объяснения взаимоотношений между ними – таковы пороки обоих учений.
Наука XX века представляет, в противоположность науке XIX века, немало доказательств в пользу идеалистического воззрения на мир. К числу таких доказательств относятся кроме уже упомянутого "открытия" энергетического понимания мира виталистический отрыв жизни от материи (Дриш), учение об автономности сознания в современной психологии (Фрейд, Адлер, Юнг) и т.д.
В этическом смысле материализм также не выдерживает критических аргументов. Если спиритуализм пренебрежительно относится к низшей, физической природе человека, то материализм столь же грубо пренебрегает его высшей, духовной природой. Это делает его неспособным понять сокровенный смысл как присущего людям стремления к идеалам, так и самих идеалов. Если спиритуализм ведет к духовному эгоизму (индивидуальное спасение) и бездействию, то последовательно осуществляющий свои принципы материализм приводит к физическому эгоизму и также не дает стимула к общественно полезному действию. В качестве примера может служить попытка английских утилитаристов свести все моральные идеалы к принципу "разумной выгоды". Существует впрочем и более утонченная форма материализма, связанная с этической ориентацией не на индивид, а на человечество. Однако и в этой форме материалистические воззрения не могут удовлетворить внутренних запросов личности, поскольку, с точки зрения индивида как телесного существа, человечество неизбежно предстает либо как нечто внешнее и противостоящее ему, либо как поглощающее его.
Критика материализма приводит к выводу о необходимости создания такой "идеалистической" философии, которая могла бы успешно ему противостоять. Для этого она должна, во-первых, освободиться от недостатков одностороннего, аскетического идеализма и, во-вторых, стать наследницей лучших сторон самого материализма. Она должна быть свободной от внешнего противопоставления сущности явлению и от дуализма при объяснении вселенной. Ей следует принять в качестве первоосновы такой принцип, из которого можно было бы вывести все качественное многообразие мира (а не просто свести последнее к первому). Она должна показать связь духа и материи, не пытаясь отрицать реальности обоих. Она должна пролить свет на сущность мировой эволюции и ее основные законы, а также на роль разума в познании этих законов. И наконец, она призвана уяснить место человека в мире и его назначение.
В целях преодоления характерного для Адвайта Веданты метафизического противопоставления сущности и явления при объяснении мира было создано учение о совпадении в Абсолюте противоположностей: определенного и неопределенного, единого и множественного, неподвижного и изменчивого, бесформенного и обладающего формой, бескачественного и качественного, конечного и бесконечного бытия. В число этих двух противоположностей входит также противоположность между духовным и материальным началами; тем самым синтезируется идеализм и материализм. Однако если материальное бытие может существовать лишь в единстве с противоположным ему духовным и в качестве его проявления, то духовное бытие способно к самостоятельному существованию.
В виде исходного принципа всего мирового развития выступает Ниргуна-Брахман – неопределенное, единое, неизменное, бесформенное и бескачественное духовное начало, представляющее собой неразличимое единство трех бесконечных принципов: бытия (Сат), сознательности (Чит) и блаженства (Анавда). При внешнем, однако, сходстве соответствующей концепции Адвайты, здесь, в отличие от Адвайты, Ниргуна Брахман "в себе" обладает и всеми свойствами проявленного мира, хотя последние еще не "положены" (проявлены?) в нем. Точно так же Сат, Чит и Ананда потенциально являются детерминантами всего мирового процесса.
В целях преодоления дуализма Адвайты (Брахман – Майя) Майя истолковывается как реальная Сила (Шакти) Брахмана, благодаря которой он обладает свойствами самопроявления, самоограничения и самопоглощения. Эти свойства последовательно проявляются на разных этапах создания Вселенной.
При помощи ряда промежуточных звеньев из Брахмана, как из первопричины, возникает изменчивый мир явлений. Первым из таких звеньев есть высший разум (super-mind), в котором реализуется присущее Брахману свойство самопроявления. Каждый из его трех основных атрибутов проявляется в виде ряда взаимосвязанных принципов. Так, Ананда выступает в виде Любви, Радости и Красоты, Чит – в виде Знания и Воли, Сат – в виде сознательного Существа (Пуруша), мировой Души (Атман) и мирового Владыки (Ишвара). Эти принципы в свою очередь проявляются в виде подчиненных им категорий. Так, Любовь выступает основой триады, включающей любящее, любимое и процесс любви и т.д. Таким путем из трех первичных детерминаций в высшем разуме возникает множественность (наподобие платоновского мира идей), являющаяся прообразом реальной множественности в материальном мире.
Процесс возникновения этой множественности вневременной (ибо все моменты времени в высшем разуме даны одновременно, что превращает его как бы в единственное подлинное измерение пространства). Он не есть также чисто логическим процессом, в котором категории порождают друг друга в строго определенной последовательности. Взаимопроникновение всех идей в высшем разуме делает невозможным однозначное определение их связи друг с другом. Возможно, однако, указать на три стадии данного процесса. На первой из них существует полное тождество объекта и субъекта, на второй происходит их разделение, а на третьей – возникает множество идеальных субъектов и объектов в результате последовательного самоотождествления субъекта с различными частями противостоящего ему объективного духа.
Хотя в высшем разуме и содержатся уже существенные детерминанты всех явлений, процесс самопроявления Брахмана на этом не кончается. Ввиду нераздельной связи этих детерминант друг с другом и их взаимопроникновения они нуждаются в некотором дополнительном условии для полного выявления всех содержащихся в них возможностей. Таким условием служит вступление в действие второй стороны Шакти, обусловливающей способность Брахмана к самоограничению и самососредоточению (Тапас). Благодаря такому самоограничению духовные детерминанты выступают уже не в виде взаимопроникающих начал, а в качестве самососредоточенных принципов. При этом происходит переход от высшего разума (super-mind) к так называемому глобальному разуму (over-mind), который располагает их в определенной пространственно-временной последовательности.
Благодаря обособляющей деятельности глобального разума возникают три плана существования низшей сферы бытия: "разум" (mind), "жизнь" (life) и, наконец, "материя" (matter), а также совокупность так называемых душ (psyche). Эти продукты глобального разума выступают в качестве воплощения четырех основных принципов высшей сферы бытия (Сат, Чит, Ананда и высший разум). Так, разум соответствует высшему разуму, души – блаженству (Ананда), жизнь – сознательности (Чит) и материя – бытию (Сат). При этом низшая сфера бытия отличается от высшей не только внеположностью своих основных принципов, но и их несовершенством. При возникновении этой сферы происходит отчуждение духа от своего собственного источника в связи с появлением незнания (Авидья). Отчуждение достигает кульминационного пункта в материи, предстающей в виде антипода духа.
При создании материи проявляется третья сторона Шакти, обусловливающая способность Брахмана к самопоглощению. В материи как окончательном продукте отчуждения мирового духа "потонули" промежуточные этапы этого отчуждения и она предстает в виде качественно однородного начала. В этом смысле конечный пункт отчуждения смыкается с его начальным пунктом. В одном случае внутренняя однородность выступает в качестве следствий избытка духа, его полноты, отсутствия ограничений, в другом – в качестве результата дошедшего до крайних пределов процесса самоограничения. Однако в материи, как и в начальном мировом духе, потенциально наличествует жизнь и сознание. Они лишь находятся в ней в "свернутом" скрытом состоянии. Поэтому процесс отчуждения называется также процессом инволюции. Вот сущность учения об Абсолютном Духе как основе мирового процесса.
В качестве пояснения процесса расчленения единого Брахмана на субъект и объект, а также появления множества идеальных субъектов в высшем разуме может служить аналогия с различными психологическими состояниями человеческого индивида, отождествляющего себя с содержанием своего сознания, отделяющего себя от этого содержания и, наконец, обозревающего его отдельные элементы. Посредством аналогии с самозабвением, наступающим в процессе творческого труда, объясняется также порождение духом внеположности, его отвлечение от своего внутреннего единства в глобальном разуме.
Истоками учения Шри Ауробиндо о совпадении противоположностей в Абсолюте могут служить идеи Гераклита, а также Иша Упанишады и "Бхагавадгиты". Бесконечное, не включающее в себя конечное, было бы ограничено последним и, таким образом, не подлинно бесконечным, конечное же немыслимо без своего отрицания, т.е. бесконечного. В качестве исходного пункта мирового развития признается неопределенный ("без Гун", т.е. – качеств – Ниргуна) Брахман, в котором множественность, движение, качественные различия и т.д. присутствуют лишь в потенции: фактически это та же "сущность без явления", что и духовная субстанция Адвайты.
2. СТАДИИ И ЗАКОНЫ ЭВОЛЮЦИИ
Конечный пункт инволюции – материя – выступает в качестве начального пункта эволюции. Материя "положена" духом в качестве противоположного ему принципа. Противоположность материи и духа имеет троякий характер: дух сознателен – материя бессознательна; дух свободен и самодеятелен – материя подчинена низменному механическому закону, олицетворяя собою гигантскую инерцию; дух един – материя выступает кульминацией принципа разделения и борьбы. Однако эта противоположность не абсолютна.
В самой материи в замаскированном виде присутствуют истины духа. Так, существование законов, определяющих функционирование материального мира, предполагает наличие скрытого сознания, обеспечивающего выполнение таковых. Подчинение всей материи единым законам свидетельствует о ее внутреннем единстве в противоположность внешнему аспекту разделения и борьбы. Наконец, наличие в природе случайности, сказывающееся в весьма разнообразном проявлении одних и тех же физических законов, служит как бы проекцией духовной свободы в область материи. Смысл развития состоит как раз в обнаружении и проявлении этих замаскированных истин духа; в процессе развития совершается переход от материи к скрытым в ее глубинах "жизненному" и "разумному" принципам.
Жизнь, впрочем, в широком смысле слова, существует и в неорганической материи. Жизнь есть повсюду, тайная или явная, организованная или элементарная, потенциальная или актуальная, но всегда всеохватывающая, космическая, бессмертная. В то же время жизнь в более узком смысле слова охватывает лишь растительное и животное царство. Металл принадлежит к царству бессознательной и неодушевленной материи. Даже если предположить в нем наличие неких реакций, сходных с жизненными реакциями, или по крайней мере каких-то рудиментарных вибраций, переходящих в жизнь при появлении растений, все же он не может быть охарактеризован в качестве формы жизни. Он представляет собой форму, характерную для материи. Растение же причастно к подсознательному действию жизненного начала.
Итак, первая особенность жизни состоит в переходе от свернутого, спящего сознания, бессознательного (unconscious), к сознанию пробуждающемуся или подсознанию (subconscious). Подсознание выступает в качестве пограничной области между бессознательным и сознанием в том виде, как мы имеем его у животных и у человека. Во время сна человек получает некоторую информацию о деятельности подсознания, зашифрованную в определенных символах (т.е. сон со сновидениями – Свапна, в отличие от сна без сновидений – Сушупти; терминология Упанишад). Подсознание представляет собой, кроме того, своеобразный резервуар, в котором откладываются прошлые впечатления, а также подавленные волевые импульсы и из которого в сознание постоянно проникает часть этого накопленного материала. Таким образом, отличие подсознательного от бессознательного состоит в его непосредственном взаимодействии с сознанием (у животного, человека) или способности к такому взаимодействию (у растения).
Другая особенность жизни – в активном проявлении в ней принципа индивидуальности. Индивид и вселенная являются дополняющими друг друга формами, в которых проявляется Брахман. Вневременная и внепространственная бесконечность Брахмана реализуется в проявленном мире в виде бесконечного ряда, который никогда не может быть завершен. Индивид помогает вселенной реализовать бесконечность, превращая ее из внешней во внутреннюю, из экстенсивной в интенсивную, смыкая конец и начало бесконечного ряда. Вселенная же помогает индивиду осуществлять его индивидуальность, которая должна быть понята не как неподвижная самотождественность индивидуального бытия, а как его постоянное самоотрицание и самоутверждение, выход за свои пределы и сохранение своей внутренней специфики. В материи индивидуальность проявляется лишь с отрицательной стороны, как внеположность. Материальные атомы внешним образом противостоят друг другу, соединяются и разъединяются, оставаясь внутренне замкнутыми.* В существах же органического мира – "живых атомах" – проявляется, хотя вначале и бессознательно, стремление преодолеть индивидуальную ограниченность и изолированность, стремление к активному овладению, переработке и усвоению всего, что противостоит индивиду. В этом состоит характерная особенность жизни. Однако возможности живых существ в силу их связанности материей ограничены, а их желания выполняются весьма несовершенным образом. Неспособность к полному осууществлению индивидуальных стремлений придает жизни аспект трагичности. Однако она находит выход в том, что, принося в жертву смерти отдельных индивидов, сохраняет и развивает сам принцип индивидуальности, переходя от растений к животным, а затем к человеку.
* Подобные представления об атомах находятся отнюдь не на уровне современной науки. – В.К.
Третья особенность жизни состоит в противостоящем инертности материи постоянном стремлении к обновлению, видоизменению. При этом эволюция живых существ протекает в виде жесточайшей борьбы, в которой господствует принцип выживания наиболее приспособленных. Формулу Дарвина, однако, необходимо дополнить в двух отношениях. Надо признать, во-первых, внутренне присущее жизни стремление к самосовершенствованию, во-вторых, существование в животном мире наряду с отношениями, обусловленными борьбой за существование, и отношений, обусловленных стремлением к объединению, взаимопомощи и т.д. Дарвин слишком сгустил краски, подчеркивая лишь эгоистические аспекты жизни. Альтруистические стороны ее находят все большее проявление по мере усложнения и усовершенствования живых организмов.
Последнее связано также с развитием сознания. Уже у животных в отличие от растений наряду с подсознанием появляется и сознание в полном смысле слова. Однако "разум" животного ограничен. Это "чувственный разум" (sense-mind) и "жизненный разум" (vital-mind). На разуме с самого его возникновения как бы лежит клеймо, наложенное низшими началами эволюции – жизнью и материей. Жизнь подчиняет действие разума иррациональным целям, импульсам, желаниям, инстинктам и т.д. Материя обманывает разум, поскольку ее проявления зачастую противоречат ее сущности. Подлинно рациональное мышление начинается лишь при достижении уровня чистого разума. Именно последний характерен для человека как разумного существа (Маномайя Пуруша), поскольку обладание таковым недоступно животным.
Итак, в процессе эволюции скрытые черты духа проступают все явственнее. Развитие сознания сопровождается растущим осознанием единства живых существ, а также возрастанием степени свободы. Эмансипация от слепой необходимости природы достигает кульминации при возникновении чистого разума. Однако эволюция все еще не завершена, а мир не совершенен. Даже чистый разум не способен к познанию абсолютной истины. Свобода и единство являются идеалами человечества, но не реальностью. Только появление чистого разума и его носителя – сверхчеловека (Шри Ауробиндо вкладывает в это понятие иное содержание, чем Ницше) должно привести к благополучному завершению эволюции, при котором ее последний этап сомкнется с первым этапом инволюции.
Таковы основные ступени мирового процесса развития. Закономерности этого процесса заключаются в следующем. Прежде всего на всех этапах эволюции так или иначе проявляется неделимая природа духовной первопричины вселенной – Брахмана. Материя, жизнь и разум представляют собой основные аспекты этой первопричины в проявленном мире, в том или ином виде присутствующие во всех природных явлениях
Материя положена в виде воплощения бытия Брахмана, но в ней потенциально присутствуют жизнь и разум. Жизнь положена в виде воплощения духовной силы Брахмана ("силы сознательности", Чит Шакти), но она проявляется в материальных формах и содержит в себе потенциальный разум. Точно так же разум проявляется в процессе эволюции в неразрывной связи с материей и жизнью.
Проявление якобы способных к самостоятельному существованию в плане инволюции жизни и разума в материальной природе ведет к их видоизменению: материя как бы накладывает на них свою печать. Так, влияние материи на жизнь сказывается в желаниях, присущих всем живым существам, неспособности к их окончательному удовлетворению и, наконец, в смерти. Точно так же влияние материи и жизни на разум проявляется в создании (возникновении) чувственного (sensual) и жизненного (vital) разума.
В ходе эволюции низшие формы отчужденного духа как бы препятствуют выявлению всех возможностей высших форм. Это делает эволюцию трудной, мучительной и противоречивой, нередко приводит к гибели высших форм и торжеству низших. Однако в конечном счете основным направлением эволюции остается переход от низшего к высшему. В качестве мерила такого перехода выступает совершенствование сознания: переход от бессознательного к подсознательному, затем к сознанию и сверхсознанию.
В процессе эволюции происходят как количественные, так и качественные изменения. В ходе развития наблюдается сочетание принципов "расширения" бытия с его "повышением". Так, материя "расширяется" путем создания все новых и новых материальных форм, отличающихся по степени сложности их структуры, что ведет в конце концов к "повышению" – возникновению Жизни. Точно так же количественное усложнение форм жизни приводит к качественным изменениям в виде возникновения разума. При этом медленные изменения, связанные с действием принципа "расширения", сменяются быстрыми, скачкообразными при вступлении в действие принципа "повышения".
В качестве важной особенности эволюции действует и так называемая интеграция – преобразование низших форм бытия высшими. Частью действенного процесса эволюции должно быть также включение низших ее ступеней в высшие и в этой связи более или менее полное преобразование их в целях приспособления к существенно изменяющемуся способу функционирования целого, иными словами, интеграция. Так, неорганическая материя включается в кругооборот жизни и преобразуется ею в органическую. Так, человечество включает в сферу своей деятельности органическую и неорганическую материю и преобразует их.
Большое значение имеет принцип борьбы противоположностей в развитии. Столкновение материальных и других сил породило все в этом мира, а может быть, и сам мир. Посредством борьбы сил, тенденций, принципов, явлений он развивается, постоянно порождая новое и разрушая старое. Важнейшая заслуга Гераклита – открытие закона борьбы противоположностей, причем подлинная сущность закона такова: существует не только война между силами и явлениями, внутри них самих имеет место постоянное раздвоение и напряжение между противоположностями. Но именно это напряжение создает равновесие, необходимое для гармонии. Гармония все же существует, так как тот самый мир в итоге развития оказывается гармоничным; но эта гармония становится возможной именно благодаря тому, что в процессе развития мира имеют место борьба, напряжение, противоречия и уравновешение вечных противоположностей. В этом отношении учение Гераклита глубоко и полно плодотворных истин, хотя и не вполне достаточно.
Мировая эволюция имеет циклический характер. На ее высших стадиях до известной степени повторяются некоторые черты, присущие низшим стадиям, подвергшимся отрицанию в процессе развития. Так, на смену безошибочно действующему подсознанию приходит сознание с его ошибками и заблуждениями. Однако с появлением высшего разума как завершающего звена эволюции сознание вновь становится безошибочным. Разница же между подсознанием и сверхсознанием состоит в том, что в первом противоположность истины и заблуждения еще не проявлена, хотя и существует потенциально, а во втором она снята в результате ее полного выявления и преодоления. Точно так же с появлением высшего разума устраняется, например, существовавшая прежде противоположность добра и зла, и в этом отношении сверх-разумное также смыкается с до-разумным. Переход от количественных изменений к качественным объясняется тем, что, исчерпав возможности какой-либо идеи, высший разум переходит к осуществлению в эволюционном процессе другой идеи. Диалектическое отрицание и спиральный характер развития нужно понимать как намеренное сохранение высшим разумом всего богатства развитых форм. Борьба противоположностей выступает в качестве черты эволюции, связанной с несовершенством отчужденного сознания.
С Гераклитом и его теорией о борьбе противоположностей нельзя согласиться в двух отношениях. Во-первых, эта борьба не вечна, а смысл эволюции в конечном счете состоит именно в преодолении всех противоречий; с этим представлением связывается закон цикличности развития. Во-вторых, борьба противоположностей есть всего лишь слепой механизм развития, а не его источник и направляющая сила. В качестве такого источника выступает высший разум, телеологически определяющий весь ход мировой эволюции.
Но если в виде направляющей силы эволюции выступает высший разум, а появляющиеся в ее ходе новые качества есть воплощение его идей, то не сводится ли весь эволюционный процесс к совокупности раздельных актов творения? Нет, ибо такая точка зрения была бы равносильна прямому отрицанию развития. Во-первых, высший разум определяет эволюцию не извне, а изнутри – в качестве скрытой в материи силы; во-вторых, эволюция существует в виде непрерывного процесса в противоположность совокупности актов творения. Следует установить не только внешнее, но и внутреннее отношение между различными этапами эволюции. Так жизнь и разум, проявляясь в материи, видоизменяются под действием последней. Затем они в свою очередь видоизменяют материю, интегрируя ее с собой.
Формы существования материи и ее свойства противопоставлены ей в качестве гипостазированных сущностей, взаимодействующих с нею и стремящихся к освобождению от нее. Так, жизнь, рассматриваемая вне зависимости от органической материи, характеризуется как некая сила, определяющая изменения вообще. Однако следует отличать при этом жизнь в широком смысле слова (life) от жизни как этапа эволюции (vitality). Различие это достигается прежде всего с помощью апелляций к видоизменениям сознания (переход от Бессознательного к Сознательному).
С одной стороны следует признать научные открытия, свидетельствующие о связи сознания с мозгом, а жизни с органической материей. С другой стороны, следует дополнить науку утверждением, что эта связь не неразрывна, что жизнь и сознание могут существовать в чистом виде и в ходе эволюции стремятся освободиться от влияния материи. Наука не исчерпывает всей сферы возможного опыта и применяемый ею метод познания – не единственный и не самый совершенный.
3. ФУНКЦИИ ПОЗНАНИЯ И ЕГО ЭВОЛЮЦИЯ
Человеческое познание имеет четыре взаимно дополняющих друг друга функции. Первая из них (Самджняна) состоит в своеобразном присвоении сознанием противостоящих ему предметов действительности Самджняна может быть определена как направленное внутрь движение воспринимающего сознания, захватывающее противостоящий сознанию объект с целью обладания им в своей собственной субстанции, с целью создания ощущения его. Усвоив объект в форме ощущений, сознание затем отделяется от этих ощущений, противопоставляет их себе и воссоздает объект в восприятии (Праджняна). Затем следует изучение восприятий (Аджняна) с целью познания внутренней сущности предмета и ее проявлений (Виджняна). Самджняна и Праджняна составляют чувственное, а Аджняна и Виджняна – разумное познание.
При рассмотрении чувственного познания сразу же возникают .два вопроса: отражает ли умственный образ предмета его действительные черты? Если такое отражение имеет место, то каким образом оно осуществляется?
Ощущения не являются чисто субъективными конструкциями. Они соответствуют существенным аспектам порождающей мир духовной силы (Чит Шакти). Такими аспектами следует назвать ритмическое движение, контакт и взаимопроникновение сил в его ходе, образование определенных форм в результате такого контакта, прилив первичной энергии в соответствующие формы и последующее самоограничение и сжатие этой энергии. Пять перечисленных аспектов Шакти составляют основу чувств слуха, осязания, зрения, вкуса и обоняния в качестве их объективных коррелятов. Эти корреляты чувственного познания имеются и в материи как продукте Шакти, где они выступают в виде свойств материальных элементов, или эфирной (поле), газообразной, огненной (плазма), жидкой и твердой субстанции. Представляя собой продукт взаимодействия указанных субстанций, предметы обладают, как правило, всеми основными свойствами последних, что делает их доступными для чувственного познания.
Чувственное познание – весьма сложный процесс, проходящий три стадии: формирование "физического образа" в материальной оболочке человека (Анна Коша), формирование "жизненного образа" в его жизненной оболочке (Прана Коша) и, наконец, формирование "умственного образа" в разумной оболочке (Манах Коша). При этом соответствие всех трех образов между собой, с одной стороны, и соответствие их предмету – с другой, связано с происхождением материи, жизни и сознания из общего источника – Шакти. Именно единство происхождения накладывает на процесс взаимодействия этих трех начал в ходе познания печать своеобразной "предустановленной гармонии".
Но хотя чувственное познание и является познанием действительных свойств объектов, оно имеет довольно ограниченные возможности. С его помощью люди познают лишь внешнюю сторону объектов, а не их сущность. Между тем сущность нередко противоречит явлению; так, с точки зрения чувственного познания солнце кажется движущимся вокруг земли, в то время как истина состоит в обратном. Кроме того, посредством чувств мы познаем лишь весьма ограниченный круг явлений и не можем выйти за его пределы.
Разум, обеспечивая постижение общего и существенного в явлениях, намного расширяет рамки человеческого знания. Не следует недооценивать значение рационального познания. Оно не только сделало возможным развитие науки и преобразование внешнего мира ради блага людей, но и привело к преобразованию самих людей, к переходу от варварства к цивилизации, к развитию культуры.
Но рациональное познание имеет свои трудности и пределы. В стремлении к истине разуму приходится постоянно преодолевать сопротивление противостоящих этому стремлению желаний, импульсов, привычек, а также собственный консерватизм. Стремясь же освободиться от оков, наложенных на него материей и жизнью, разум все дальше уходит от чувственного опыта. "Чистое" действие разума достигает вершины в абстрактных построениях умозрительной философии. При этом, однако, наиболее ярко сказываются и все недостатки рационального познания.
Разум оказывается столь же неспособным к познанию действительности во всей ее полноте, как и чувства. Чувства дают познание лишь единичного, а разум лишь общего. Его деятельность носит аналитический характер и связана с опосредованием. Разум может успешно расчленить конкретное, развитое целое, но не может его воссоздать. Чем более отвлеченный характер носит абстракция, тем более она совершенна с точки зрения разума и тем более удалена от реальности.*
* Очевидно, что Шри Ауробиндо, критикуя "разум", отождествляет с рассудочной деятельностью всякую деятельность разума. – В.К.
Для действительности характерно совпадение (единство) противоположностей, разум же действует, подчиняясь логическому закону непротиворечивости. Не будучи в силах объяснить действительность с помощью какой-либо одной системы обструкций, разум вынужден создавать многочисленные системы, соответствующие многочисленным аспектам мира. Враждебное столкновение последних характерно для истории философии (в особенности европейской).
Однако недостаточность чувственного и разумного познания для постижения действительности в ее полноте не свидетельствует о тщетности человеческих устремлений к абсолютной истине. Правда, этой истины нельзя достичь с помощью обычных (привычных, повседневных) познавательных средств. Агностицизм – почти неизбежное следствие всякой философии, исходящей из признания таких и только таких средств. Однако выход из агностического тупика состоит в апелляции к особому виду познания – мистической интуиции.
Интуиция, есть знание, возникающее в субъекте при отождествлении, слиянии с объектом. Такое знание не вполне чуждо и обычному (обыденному) сознанию. Анализируя последнее, можно обнаружить в нем четыре вида знания, различающихся по степени близости к интуиции: знание путем косвенного, непосредственного внешнего, непосредственного внутреннего контактов и, наконец, путем тождества. К первому из них и относятся, собственно, чувственное и разумное познание внешнего мира. Свои же внутренние состояния (эмоции, волевые импульсы и т.п.) человек познает, более или менее сливаясь с ними. Пытаясь подвергнуть собственные переживания анализу и внутренне отмежеваться от них в качестве наблюдателя, он познает их с помощью непосредственного контакта, имеющего внешний или внутренний характер в зависимости от степени отвлечения ("различения") субъекта познания от соответствующих частей индивидуального сознания. Наконец, полностью сливаясь с теми или иными состояниями сознания (например, при аффектах) человек познает их путем тождества, т.е. по существу интуитивно.
Интуиция играет важную роль и при постижении внешнего мира. Так, человек интуитивно соотносит свои ощущения с предметами и явлениями, интуитивно заключает о наличии таковых. Именно интуиция мешает ему стать солипсистом.
Даже разум, по существу, не может выполнять свою работу без тайных подсказок интуиции. Все новые идеи зарождаются интуитивно, сколь бы ни была велика роль их последующей рациональной обработки и систематизации.
Существуют интуиции действительности, возможности, сущности и т.д., без которых разум никогда не мог бы подняться от обобщений внешних и случайных к закономерным и глубоким.
Более того, интуиция существовала у живых существ задолго до появления у них разума в подлинном смысле слова. Так, поведение животных почти полностью определяется интуицией в форме инстинкта. В применении к узкому кругу обстоятельств, связанных с жизнью того или иного вида животных, инстинкт практически безошибочен, но, во-первых, не столько животное владеет инстинктом, сколько инстинкт владеет им, а, во-вторых, инстинкт действует как слепое, не осознавшее себя начало. Поскольку же развитие предполагает возрастание самосознания, а также обособление индивидуального от родового, то в ходе его инстинкт все более вытесняется разумным познанием. Последнее при всем его несовершенстве и подверженности заблуждениям дает, однако, людям возможность выделить себя из природы в качестве сознательных существ и постоянно совершенствоваться. Ошибки являются неизбежными "издержками" человеческого познания в его совершенствовании. Человек заблуждается больше животного именно потому, что знает более него.
Но если развитие знания начинается путем временного (и неполного, частичного) отхода от интуиции, то кончается оно возвращением к ней. Развитие, однако, идет не по кругу, а по спирали. В конце описанного процесса интуиция выступает уже не как слепое родовое начало, она не исключает ни самосознания, ни индивидуальности. С помощью интуиции становится возможным постижение не какого-либо ограниченного круга явлений, а всей вселенной, при этом в явлениях действительности одновременно постигается их единичность, их общие черты и источник того и другого. Экстенсивная и интенсивная бесконечность мира не препятствует более его окончательному познанию, поскольку таковое осуществляется не путем множества единичных познавательных актов, а единым и всеобъемлющим актом познания. Точно так же и противоречивость мира не помеха интуиции, преодолевающей узкие рамки логического закона непротиворечивости.
Как чувственное познание вынуждено было некогда уступить дорогу разуму и стать его вспомогательным орудием, так и разум подчиняется интуиции, уступая ей главное место. Вспомогательная роль разума по отношению к интуиции должна заключаться во-первых, в рациональной интерпретации высших интуитивных истин и, во-вторых, в разграничении высшей (супрарациональной) и низшей (инфрарациональной) форм интуиции.
Таково учение Шри Ауробиндо о человеческом познании.
4. ЧЕЛОВЕК КАК ВЫСШИЙ ПРОДУКТ ЭВОЛЮЦИИ
Результаты онтологических и гносеологических исследований объединяются и суммируются учением о человеке. Человек предстает здесь как высший продукт эволюции, как мост, который должен связать духовную и материальную сферы бытия. Человек исполнен внутренних противоречий и конфликтов. Прежде всего в нем происходит борьба трех оставляющих его низших начал: материи, жизни и разума. Хотя жизнь преобразует и интегрирует с собой материю, а разум – жизнь, но эта интеграция в человеке еще не завершена, и низшие начала как бы стремятся вырваться из под влияния высших. Существуют три ступени интеграции этих начал в человеке, которым соответствуют психологические типы, характеризующиеся преобладанием Гун Тамаса, Раджаса и Саттвы. На низшей ступени интеграции в человеке преобладает Тамас, т.е. психологические свойства, обусловленные "материей". Такой человек консервативен, бездеятелен, лишен стремления к знанию. Преобладание Раджаса ("Жизнь") делает человека деятельным, но в то же время подчиняет эту деятельность узкой цели обеспечения телесных удовольствий. Преобладание Саттвы ("разум") заставляет человека стремиться к знаниям. Но разум, как мы уже видели выше, не может удовлетворить стремление к познанию абсолютной истины. Кроме того, преобладание разума в человеке ведет его к новым внутренним конфликтам. Так, в его душе враждебно сталкиваются этические и эстетические удовольствия.
Все это делает человека не только несчастным, несвободным, но и саморазорванным существом. Постоянно раздваиваясь в борьбе с самим собой, он никогда не сможет полностью обрести себя. Самоотчуждение человека углубляется и обостряется в процессе его взаимоотношений с обществом и с другими людьми. Общество "фиксирует" его в роли члена семьи, представителя определенной профессии, обладателя определенного общественного положения и т.д. Человек как бы отождествляется с соответствующими ролями, а тем самым и с теми свойствами, проявление которых связано с исполнением этих ролей. Его неповторимое индивидуальное своеобразие теряется, он перестает различать собственное лицо среди надеваемых им масок.
Но если в обществе человек выступает не как личность, то не может ли он обрести свое "я", противопоставив себя обществу и другим людям? Такое противопоставление постоянно осуществляется людьми, выполняющими свои общественные функции лишь ради тех или иных выгод, связанных с их выполнением. Но при этом они оказываются жертвой иллюзии, поскольку найденное таким образом "я" – всего лишь пустышка. Ведь на деле все личные желания обусловлены определенными безличными факторами, которые для всех людей одинаковы ("материя", "жизнь", "разум"). В поисках подлинного Я на этом пути люди еще больше удаляются от своей Сути. В погоне за результатом своей деятельности они обесценивают ее, а тем самым и большую часть своего существования. Относясь к своей деятельности как к средству, а не как к цели, они, по существу, относятся к ней как к чему-то чуждому себе.
Быть может, лучшим средством проявления и сохранения человеческой индивидуальности есть уход из общества? Но последний чаще всего равнозначен подчинению опять-таки безличной силе инерции и бездеятельности (Тамас). Уход из общества возможен также в поисках духовного совершенствования, но он не вызван необходимостью, да и недостаточен. Кроме того, такой уход, как уже было сказано, противоречит нормальным устремлениям людей и общим интересам человечества.
Для преодоления внутренних противоречий, свойственных человеческой психике, и гармонического объединения различных сторон человечески личности необходим не уход от мира, а изменение ориентации в нем. Человек должен осознать свое единство как с другими людьми, так и с природой. От неосознанного единства духа с материей, имевшего место до появления человеческого сознания, люди должны пройти через стадию самовыделения из окружающего мира к новому сверхсознательному единству с ним. Такое единство может быть достигнуто в результате преодоления семи "великих заблуждений":
Преодолевая эти заблуждения, человек достигает подлинной свободы по отношению к ранее противостоявшим ему и подчинявшим его своему влиянию космическим силам. Человеческий дух, как частица мирового духа, выступает вместе с последним в качестве господина материального мира. Борьба различных начал за господство над человеком сменяется их гармоническим сосуществованием, поскольку все они предстают как выражение различных сторон одной и той же духовной первоосновы. Тем самым достигается и решение проблемы гармонического сочетания личности и общества. С одной стороны, индивид, перестав быть игрушкой космических сил, перестает противопоставлять себя другим индивидам, а свою общественную деятельность – своим личным интересам. С другой – общество перестает фиксировать индивида в качестве исполнителя тех или иных механически заданных ролей, ибо исчезла внутренняя саморазорванность человеческой личности, которая делает возможной такую фиксацию. Более того, исчезает не только возможность, но и потребность в ней. С узкой точки зрения эгоизма другие люди представляются лишь орудием для достижения тех или иных личных целей. Иными словами, люди испытывают потребность в себе подобных лишь как в представителях тех или иных профессий, тех или иных групп, ставящих целью обеспечение своим членам определенных преимуществ и т.д. Они отнюдь не испытывают при этом потребности в человеке как в таковом, со всей его многосторонностью и неповторимым индивидуальным своеобразием. Когда же люди, осознав свое духовное единство, перестанут обособлять себя друг от друга, дело коренным образом изменится. Они будут нужны друг другу именно как личности и станут строить все свои взаимоотношения на этой основе.
Обезличение человека в обществе связано с необходимостью жестокой регламентации, регулирующей его деятельность в качестве гражданина, члена семьи, класса, представителя той или иной профессии и т.д. Эта регламентация обуздывает эгоизм членов общества и ставит его в определенные рамки, создает более или менее устойчивый порядок в обществе. Но при достижении людьми сверхсознания такая регламентация становится ненужной, ибо эгоизм преодолевается, и основой общественного порядка становится добровольное согласование действий членов общества, спонтанная гармония между ними.
Преимуществами учения Шри Ауробиндо есть признание ценности общественных идеалов, признание ценности как физической, так и духовной, как индивидуальной, тек и общественной сторон деятельности человека, преодоление аскетического и гедонистского индивидуализма.
Здесь следует отметить параллель с Адвайтой в признании высшей духовной природы человека и космической силы незнания (Авидья) как причины человеческих несчастий, а также в признании концепций Кармы, Сансары и Мокши (воздаяния, перевоплощения и освобождения). Однако в отличие от традиционного понимания Сансары как бессмысленного скитания индивидуальных душ по морю житейских бедствий, повторяющегося в ряде перевоплощений вплоть до осознания необходимости ухода ("освобождения", Мокша) из несовершенного земного мира, попытки преобразовать который подобны попыткам "выпрямить собачий хвост",* настоящая трактовка интерпретирует это скитание от жизни к жизни как непрерывное совершенствование отдельных лиц и всего человечества, как духовный прогресс к сверхчеловеческому обществу. Карма же есть закон, управляющий этим совершенствованием. Следует говорить о Карме не только индивидов, но и классов, групп, наций и всего человечества; Мокша выступает уже не как индивидуальное освобождение от уз материального мира, а как всеобщий переход человечества к сверхсознанию и создание гностического общества Дживанмуктов ("заживо освобожденных").
* Так, в частности, считал Вивекананда.
С одной стороны Шри Ауробиндо выступает против крайностей аскетизма, за признание законных требований телесной природы человека, за разумное удовлетворение здоровых потребностей; с другой – за умеренный аскетизм ради духовного совершенствования, достижения господства духа над телом, преодоления эгоизма. С одной стороны, он против ухода от мира, отказа от общественной деятельности. С другой стороны – в общественную деятельность наряду с деятельностью экономической, политической и культурной включается деятельность духовного руководства людьми путем наставления их в самосовершенствовании.
Шри Ауробиндо настаивает на мистической внутренней связи всех людей в их духовной природе, однако признает рациональность попыток решения следующих действительно важных проблем: почему потенциально универсальное существо, каковым есть человек, актуально выступает в качестве существа ограниченного? Почему общественная деятельность, которая составляет важнейшую часть его жизни, выступает для него лишь в качестве средства, не имеющего для него лично самостоятельной ценности? Почему общественная жизнь людей – существ, обладающих разумом, предстает для них не как продукт сознательной деятельности, а как нечто навязанное им, независимое от их воли? Почему люди, более всего нуждаясь друг в друге, в то же время враждебно противопоставляют друг другу собственные интересы?
Таково учение о человеке, существе абстрактном, определяемом лишь совокупностью неких космических факторов.* Представляя собой своеобразный итог онтологических и гносеологических взглядов Шри Ауробиндо, это учение выступает в то же время в качестве отправного пункта его социальной теории.
* Следует заметить, что реальный человек – существо, определяемое совокупностью конкретных, исторически развившихся общественных отношений. – В.К.