ОГЛАВЛЕHИЕ
>>>
Развивая теоретические представления о ядре личности, предложенные им и Фиске (Fiske), Мадди (Maddi) и его ученики разработали точку зрения на периферию личности, включающую как конкретные периферические характеристики, так и их организацию в типы личности. Хотя активационный взгляд на периферию личности не имеет законченного характера, следует иметь в виду, что это новое слово в персонологии. Положительный момент актуальности этого направления в том, что оно могло использовать результаты интеллектуальных усилий других персонологов. Чтобы понять, каким образом конкретные периферические характеристики и личностные типы выводятся из представлений о ядре в активационной теории, следует помнить три основных вида сходства и различия между людьми (Maddi and Propst, 1963), которые будут описаны в последующих абзацах.
Обратимся вначале к характерной кривой активации. Здесь относящееся к ядру утверждение о сходстве между людьми гласит, что для всех характерна такая кривая активации, которая принимает общую форму цикла жизнедеятельности по Клейтману (Kleitman). Другими словами, активация обычно резко возрастает после пробуждения, затем постепенно растет до некоторой точки в середине дня, потом начинает постепенно снижаться и, наконец, падает все быстрее по мере приближения сна. Но Мадди и Пропет признают возможность существования различий между людьми, касающихся резкости подъема или падения и момента дня, когда происходит переход от нарастания к снижению. Индивидуальные различия формы среднестатистической кривой активации могут помочь нам в понимании так называемых "сов" и "жаворонков" (ночных и дневных людей). Конечно, мы все встречали людей, которые наиболее оживлены и деятельны рано утром или поздно вечером, в середине дня располагаясь где-то между двумя полюсами. Люди, характеризующиеся необычно высоким уровнем ранней утренней или поздней вечерней активации, должны по сравнению с обычными людьми демонстрировать более интенсивный толчок возрастания активации соответственно ранним утром или поздним вечером. К сожалению, Мадди и Пропет не развили это многообещающее предположение. Упомянутое походя, их предположение представляет единственное из описанных в этой книге обращений персонолога к возможной важности различий между людьми связанных с организацией колебаний активации в течение дня.
Другое базовое положение о сходстве и различиях между людьми относится к средней высоте характерной кривой активации человека. Каждый обладает характерной кривой активации, имеющей определенное множество значений между нулем и абсолютным максимумом – это утверждение относится к ядру. Но множество значений, покрывающееся кривой активации, неодинаково у разных людей – это утверждение об индивидуальных различиях, ведущее к формированию представлений о периферии личности. Эти различия могут быть уточнены путем сравнения средних показателей активации человека в течение дня (или нескольких дней для получения более надежного результата). Это подводит нас к основному разграничению, предложенному Мадди и Пропетом (1963) при разработке типологии периферии личности – разграничению между людьми с высоким и низким уровнем активации. Совершенно очевидно, что это разделение основывается на предположении, что среднее значение кривой активации у одних людей выше, у других ниже. Но, если вы вспомните описание позиции Фиске и Мадди в главе 4, вы поймете, что следствием этого разделения должны быть многочисленные различия между этими двумя типами людей. Люди с высоким уровнем активации будут тратить большую часть своего времени и усилий на поиски стимулов, чтобы не дать уровню своей актуальной активации упасть слишком низко, в то время как люди с низким уровнем активации будут тратить большую часть своего времени и усилий, пытаясь избежать воздействия стимулов, так чтобы уровень их актуальной активации не поднялся слишком высоко. Для более полного понимания периферии личности людей этих двух типов необходимо рассмотреть третий основной вид сходства и различий между людьми.
Третье положение касается методов опережающего отражения и корректировки, используемых для поддержания актуальной активации на характерном уровне. Существует мнение, что на уровне ядра все люди сходны в том, что они применяют методы опережающего отражения и коррекции для повышения или понижения стимульного воздействия так, чтобы свести к минимуму различия между испытываемым и привычным уровнем активации. Но теория также предоставляет основу для понимания индивидуальных различий в этих техниках опережающего отражения и коррекции, выявляя множество способов повлиять на воздействие. Вы, возможно, помните, что воздействие рассматривается в качестве совместной функции интенсивности, значимости и разнообразия стимуляции, поступающей из интероцептивных, корковых и экстероцептивных источников. Конечно, воздействие определяет актуальный уровень активации. Мадди и Пропст (1963) вывели некоторые следствия из определения воздействия относительно различий между людьми на периферическом уровне личности. Во-первых, человек может отдавать предпочтение или выделять одно из трех свойств стимуляции (например, интенсивность, значимость, разнообразие) в своих стратегиях антиципации и коррекции. Как высокоактивированный, так и низкоактивированный личностные типы подразделяются на три подтипа, отражая предпочтение, отдаваемое определенным свойствам стимулов. Считается, что индивиды с высокой активацией, отдающие предпочтение интенсивности, значимости или разнообразию, обладают мотивом достижения интенсивности, значимости или разнообразия соответственно. Считается, что индивиды с низкой активацией, для которых интенсивность, значимость или разнообразие являются наиболее важными, обладают мотивом избегания интенсивности, значимости или разнообразия соответственно. Понятия мотивации достижения и избегания используются практически с тем же значением, которое придавал им Мак-Клелланд, причем мотивы достижения часто называются потребностями, а мотивы избегания – страхами.
Итак, сейчас должно быть ясно, что Мадди и Пропет предлагают типологию периферии личности, включающую три высоко- и три низкоактивированных типа с разбиением каждого из основных типов на три подтипа, несущие отпечаток содержания. Так, например, высокоактивированный человек с потребностью в значимости будет тратить большую часть своего времени и усилий на инструментальное поведение, нацеленное на повышение значимости своего опыта, причем эта конкретная направленность будет исполнять общую функцию предотвращения снижения актуального уровня его активации до излишне низкого. Прямо противоположное будет справедливо для низкоактивированного человека со страхом значимости. Направленность на определенные свойства стимулов считается мотивационной, поскольку именно эти свойства в действительности могут усилить или уменьшить воздействие. Пользуясь терминологией этой работы, можно сказать, что три мотива достижения и три избегания представляют собой конкретные периферические характеристики.
Чтобы глубже понять позицию, занимаемую теорией активации относительно периферии личности, необходимо ввести дополнительные разграничения. Первое имеет отношение к предпочитаемому источнику стимуляции. Здесь Мадди, Пропст и Фелдингер (Maddi, Propst and Feldinger, 1965) сводят три предложенные Фиске и Мадди вида к двум – внутреннему и внешнему. Поскольку на практике, несомненно, будет очень сложно разграничить постулируемые Фиске и Мадди корковые и интероцептивные источники, упрощение, предложенное Мадди с соавторами (1965), вполне оправдано. Так или иначе представляется важным узнать, на какие источники стимуляции – внешние или внутренние – ориентируется человек. Исходя из этого разграничения, один из способов регулирования воздействия заключается в поиске источников стимуляции в основном вне тела (это может быть все, что угодно, от ударов грома или шума ветра до музыки или картин), в то время как другой способ подразумевает обращение внутрь организма (сосредоточение на чем угодно, от мыслей и мечтаний до болей и головокружения). Первая ориентация называется внешней личностной чертой, а вторая – внутренней личностной чертой, термин "личностная черта" здесь употребляется в сходной с Мак-Клелландом манере, чтобы подчеркнуть привычное, а не мотивационное поведение. Обращая внимание на внешнюю или внутреннюю стимуляцию, человек вовсе необязательно усиливает или уменьшает воздействие. Это происходит только тогда, когда он начинает манипулировать стимуляцией, будь она внешней или внутренней, пытаясь найти или избежать интенсивность, значимость или разнообразие, что проявляется в целенаправленности мотивации. Внешняя и внутренняя направленность – это просто привычки расставлять акценты, и, конечно же, в нашей терминологии они представляют конкретные периферические характеристики. Разграничение по ведущему источнику стимуляции нужно произвести внутри каждого из уже упомянутых шести типов личности, что увеличивает общее количество рассматриваемых нами типов людей до 12.
Решив, видимо, что все вышеизложенное еще недостаточно сложно, Мадди, Чарленс, Мадди и Смит (Maddi, Charlens, Maddi and Smith, 1962) предложили еще одно разграничение, которое необходимо учитывать, изучая взгляды активационной теории на периферию личности. Это выделение личностной черты активности и пассивности. Здесь делается примерно тот же акцент, что сделал Олпорт, разграничив проективную и реактивную жизнедеятельность. Человек, обладающий такой личностной чертой, как активность, будет проявлять привычную инициативность, оказывая влияние на свою внешнюю и даже внутреннюю стимульную среду, в то время как человек, обладающий такой личностной чертой, как пассивность, будет привычно бездеятелен, позволяя внутренним и внешним стимулам влиять на себя, не обладая субъективным чувством контроля над ними. Разделение активности-пассивности особенно важно для понимания того, как люди отличаются по соотношению времени, которое они тратят на антиципационное (в противоположность коррекционному) поведение. Активная личность будет хорошо предвидеть свои активационные требования, поскольку она уверена в себе и инициативна. Нам бы хотелось увидеть в таком человеке плоды деятельности опережающего отражения. Как я подробнее покажу позже, этими плодами будут психологическая дифференциация и интеграция. И наоборот, пассивной личности не удается предвидеть свои активационные требования, ей часто придется корректировать актуальные уровни активации, ставшие чересчур высокими или низкими. У пассивной личности проявится качество "стояния насмерть", которое, как предположили Мадди и Пропст (Maddi and Propst, 1963), ведет к искажению реальности. Хотя дихотомия "активность-пассивность", говоря строго, не приложима к остальной теории активации, Мадди с соавторами (Maddi е.а., 1962) считают этот момент важным, поэтому мы должны его рассмотреть, помня, что здесь нет полной согласованности. Мы сталкивались с подобной неясностью в рассуждениях Мак-Клелланда о периферии личности и можем дать здесь сходное объяснение. Сторонники моделей согласованности так мало уделяют внимания положениям об ядре, несущим конкретное содержание, что на периферическом уровне они проявляют тенденцию к эклектичности. Тем не менее разграничение активности и пассивности должно быть произведено внутри каждого из 12 типов, которые у нас уже есть, что ведет к ошеломительному результату в 24 типа в общей сложности!
Чтобы вы не бросились излишне сурово критиковать теорию активации за выведение такого огромного количества личностных типов, позвольте обратить ваше внимание на несколько моментов, которые вы, возможно, еще недостаточно хорошо осознали. Во-первых, некоторые ученые, такие, как Олпорт и Келли, безоговорочно готовы рассматривать неограниченное число личностных типов, в силу своего желания подчеркнуть индивидуальность. Бесконечность – это определенно больше, чем 24. Более того, некоторые ученые, например Мак-Клелланд, Мюррей и Эриксон, подходят, возможно, к довольно значительному количеству личностных типов, когда их рассуждения о периферическом уровне становятся достаточно законченными и четко сформулированными для произведения подсчета. Мюррей и Мак-Клелланд все-таки сформулировали огромное количество конкретных периферических характеристик, а Эриксон только обрисовал типологию, не позаботившись рассмотреть подтипы, следующие из его теоретических рассуждений. В связи с этим активационная теория может, по крайней мере, сказать, что предлагаемые ею 24 типа – это все, что вытекает из относящихся к ядру личности положений. Это подводит нас к заключительному моменту, который заключается в том, что со временем реальное число типов личности, считающихся важными в рамках теории активации, может сократиться. Ведь эта теория практически не была использована на практике и у нас было слишком мало шансов получить надежные эмпирические подтверждения.
Мое описание данной типологии было слишком абстрактным, я не удивлюсь, если вам не хватило живости ума. Поэтому позвольте мне теперь рассказать о типах немного подробнее. В ходе этого описания вы также сможете понять, какие виды поведения ставят своей целью объяснить эти конкретные периферические характеристики и типология. Большая часть последующего описания в действительности будет касаться наблюдаемых феноменов, которые сторонники теории активации считают достойными объяснения.
Высокоактивированный человек, деятельный, внешне "энергичный делец", жаждущий вступить в поединок с физической и социальной окружающей средой. Он будет энергичным и ненасытным. Он интересуется конкретными, материальными событиями и объектами, с ним будет трудно иметь дело. Давление по направлению к конформности не будет для него сильным препятствием, он больше человек фактов, а не фантазий. Он не будет тратить много времени на размышления и мечтания. Он будет прямым, скорее увлеченным энтузиастом, чем обладателем сложной тонкой натуры. Он будет стремиться постоянно взаимодействовать с людьми и объектами окружающего мира. Если у него выражена потребность в значимости, он может стать государственным деятелем, бизнесменом или журналистом, но едва ли ученым. Но если у него будет выражена потребность в интенсивности, его привлекут деятельность и шумиха сами по себе, он может стать спортсменом, или военным, или бонвиваном. А если у него будет выражена потребность в разнообразии, он заинтересуется причинами и механизмами, объединяющими людей и предметы, может стать искателем приключений, геологоразведчиком или путешественником. Теперь давайте рассмотрим высокоактивированного человека, у которого личностная черта активности сочетается скорее с внутренней, чем с внешней направленностью. Он будет мало заинтересован поиском стимуляции. Возможно, максимум, что может заметить внешний наблюдатель, – это богатые познания или сходные результаты активной направленности на внутренние процессы. Он будет мыслителем, мечтателем, отвечая на вызовы со стороны разума и тела, не уделяя должного внимания реальным событиям окружающего мира. Он будет утонченным и сложным, проявляя значительную и глубокую когнитивную и эмоциональную дифференцированность. Он не будет особенно общительным, хотя может иметь несколько близких друзей. В общем, он не будет интересоваться внешним, поверхностным поведением людей и предметов. Если он будет обладать высокой потребностью в значимости, он поступит разумно, увлеченный исследованиями, размышлениями, философскими изысканиями. Если вместо этого у него будет выражена потребность в интенсивности, он будет искать ощущений и треволнений, возможно, как поэт или любовник. Обладая, однако, выраженной потребностью в разнообразии, он будет добиваться новизны и оригинальности в творческих стремлениях какого-либо рода.
Давайте обратимся теперь к прямо противоположным типам – личностным с низким уровнем активации. Низкоактивный человек с личностной чертой активности и внешней направленностью станет неизменным консерватором, вечно пытающимся дать отпор социальным и физическим порокам с помощью переговоров, контроля и интеграции. Он проявит тенденцию стать конформистом и отстаивать стабильность любой ценой. Будучи достаточно энергичным, он склонен к простоте во вкусах и увлечениях. Если он обладает страхом значимости, он проявит свои организационные и объединительные интересы, чтобы попытаться упростить проблемы и избежать неопределенности. Если вместо этого у него будет высокий страх интенсивности, он проявит стремление успокаивающе воздействовать на потенциально разрушительные внешние условия, став, например, производственным экспертом. Если у него будет выражен страх разнообразия, он постарается привнести рутину в окружающую его среду, предпочитая знакомое и предсказуемое новому.
Человек с низкой активацией, сочетающий активность с внутренней направленностью, будет отличаться от предыдущего типа. Он также будет консерватором, но с особым акцентом на собственном организме. Другими словами, он будет сторонником золотой середины, тщательно избегая любых крайностей и излишеств. Он постарается избежать любого напряжения, неважно, приятного или нет. Его личность будет простой, несложной, лишенной противоречий, короче говоря, интегрированной и надежной. Если у него выражен страх значимости, он будет демонстрировать особое отсутствие детализированных и разнообразных мыслей и грез, вместо этого склоняясь к согласованным и повторяющимся темам для размышлений, функция которых в том, чтобы представлять каждое конкретное переживание похожим на то, что уже было в прошлом. Обладая выраженным страхом интенсивности, он обретает налет аскетизма, избегая самих по себе переживаний. А если у него выражен страх разнообразия, он заставит себя существовать согласованно и стабильно, что создаст образ надежности и прочности, лишенных яркости. До сих пор мы рассматривали личностные типы, включающие черту активности. Как вы видите, различные типы отличаются по другим показателям, помимо активности. Можно даже сделать вывод, что высокоактивированные типы – это более необычные и интересные люди, чем низкоактивированные типы. Конечно, высокоактивированные типы по меньшей мере более выразительные и деятельные. Но главное отличие между высоко- и низкоактивированными типами – это не отличие между идеальным и неидеальным способами существования. С точки зрения сторонников активационной теории, различие активности и пассивности имеет здесь гораздо большее значение. Все личностные типы, включающие черту активности, обладают богатым набором техник опережающего отражения. Это означает, что они успешно создают основу для выбора такого опыта, который снизит до минимума расхождения между актуальным и привычным уровнями активации. Поэтому люди, подпадающие под эти типы, нечасто испытывают расхождения и, следовательно, чувствуют удовлетворенность собственной жизнью, редко сталкиваются с фрустрациями и отрицательными переживаниями и, действительно, по-своему успешны. Высокоактивированные типы могут нравиться вам больше, казаться интереснее и значительнее, но они не отличаются от низкоактивированных типов по своим способностям реализовать мечту о хорошей жизни. И наоборот, личностные типы, характеризующиеся пассивностью, почти хронически фрустрированы и неуспешны. Именно эти типы, которые сторонники активационной теории считают неидеальными, мы сейчас и рассмотрим.
Высокоактивированная личность с пассивностью и внешней направленностью будет обладать нормами, отношениями и целями своего активного двойника, но без доступных ему деятельностных навыков, способных привести к собственному удовлетворению. Он будет изображать интерес к борьбе и широкий спектр увлечений. Но он будет мало что делать относительно всего этого. Он так же, как и его активный двойник, расставит приоритеты на конкретных, материальных внешних событиях. Но у него будет мало антиципационных техник, позволяющих избежать ситуаций, где реальный уровень активации ниже характерного для него. Практически единственная техника опережающего отражения, которую он сможет использовать, – пассивное предпочтение ситуаций, которые ассоциируются с высоким уровнем воздействия в прошлом. Но у него мало конкретных способов даже просто вызвать такие ситуации, вместо этого он будет зависеть от их "естественного" появления. Он скорее любитель, потребитель, а не производитель воздействия. Он будет регулярно испытывать дискомфорт, сталкиваясь с необходимостью корректировать ставший слишком низким уровень активации. Критичность ситуаций такого рода придаст его поведению защитный или искаженный характер (см. главу 4). В зависимости от того, обладает ли он также выраженной потребностью в значимости, интенсивности или разнообразии, искажения могут принять форму искусственного прибавления смысла, интенсивности или разнообразия к тому, что происходит в окружающей среде. Банальное может показаться несущим глубокий смысл, простое – сложным, однообразное – изысканно новым. Такие искажения могут порождать значительную, параноидальную подозрительность по отношению к другим людям и приписывание человеческих или даже сверхъестественных свойств окружающей неодушевленной обстановке.
Следующий тип – это высокоактивированный человек, характеризующийся пассивностью и внутренней направленностью. И вновь такая личность будет выражать многие интересы и виды деятельности, свойственные ее активному двойнику, не доводя, однако, до конца то, что она выражает. Она часто будет неудовлетворена, сталкиваясь с необходимостью срочно скорректировать упавший слишком низко уровень актуальной активации. Эта личность не обладает тем уровнем дифференцированности и сложности, который можно представить, слушая ее разговоры. Она также не будет на самом деле проводить много времени, предаваясь научным размышлениям и игре воображения. Ей часто будет скучно, она будет испытывать безразличие и неудовлетворенность, сталкиваясь с необходимостью срочно скорректировать упавший слишком низко уровень актуальной активации. Конкретный способ искажения реальности внутренней стимуляции с целью реализовать стремления к коррекции, как обычно, можно понять исходя из того, какая из потребностей – в значимости, интенсивности или разнообразии – представлена в ней наиболее сильно. Поскольку процесс искажения сильнее порождает внешнюю, чем внутреннюю, стимуляцию, конечный результат этого процесса может включать даже такие феномены, как галлюцинации и иллюзии.
Давайте теперь перейдем к типам с низкой активацией. Когда человек сочетает низкий уровень активации с пассивностью и внешней направленностью, он будет разговаривать как консерватор, не способный защитить себя от сильных воздействий, контролируя и упорядочивая социальную и физическую окружающую среду. При своей простоте и неумелости его сметет стимуляция, приводящая к исключительно высокому для него уровню активации. Вместо активного взаимодействия со средой в целях приспособления ее к своим требованиям, он будет ее отрицать. Его лучшая защита от периодически возникающего ощущения чрезмерной активации – уклоняться от мира, став отшельником, бродягой или даже шизофреником. Конечно, характер ухода от мира будет зависеть от того, чего он больше всего боится – значимости, интенсивности или разнообразия.
Наконец мы подошли к личностному типу, сочетающему низкую активацию и пассивность с внутренней направленностью. И вновь такой человек будет во многом похож на своего более активного двойника. Он – сторонник золотой середины, сожалеющий о любых крайностях. Его личность в действительности будет простой и бесхитростной. Но он не способен предвидеть надвигающуюся угрозу излишне интенсивного воздействия, поэтому ему придется постоянно сталкиваться с необходимостью уменьшать силу этого воздействия. Ориентируясь на внутренние источники стимуляции, он проявит тенденцию использовать в качестве защитных механизмов то, что обычно называется десенсибилизацией или подавлением. Подобным образом он сделает негодными организменные источники воздействия. Используемые им защитные механизмы, по крайней мере, частично можно понять на основе того, что проявляется у него сильнее – страх значимости, интенсивности или разнообразия. Надеюсь, что это краткое описание привнесло определенную живость в типологию личности, предложенную теорией активации. К этому мало что можно добавить, за исключением некоторых положений о развитии, соотносящихся с этой типологией. Считается, что характерная кривая активации формируется в раннем периоде жизни, после чего она мало изменяется. Кроме того, признается, что активность либо пассивность, внешняя либо внутренняя направленность, а также потребности либо страхи значимости, интенсивности или разнообразия формируются на основе некоторого научения. Ни одно из этих предположений не разработано в достаточной мере, чтобы стать гипотезами развития в этой еще не законченной теории личности. Некоторые фрагментарные положения о развитии, имеющие отношение к характерной кривой активации, уже были рассмотрены в главе 4, а Мадди (1961b) предложил несколько соображений относительно возможных способов приобретения высокой или низкой потребности в разнообразии путем научения. Большим мы пока не располагаем. Тем не менее нужно сказать, что теория активации организована так, что она может подвести к четкой и полезной позиции относительно не только конкретных периферических характеристик, но и типов, составляющих периферию личности. А содержание характеристик и типов, вместо того чтобы быть эклектичным по своей природе (как, например, в рассуждениях о периферии личности, сделанных Мак-Клелландом), вполне закономерно вытекает из сделанного на уровне ядра акцента на активации.